Бытиё отдавало свой танец Вечности.
Всё внимание неподвижной Вечности погрузилось в танцующее Бытиё.
Они мало понимали друг друга. Их влекла собственная противоположность.
Бытиё не знало ничего кроме радостной самоотдачи инстинктивной пластики жестов и собственных песен, летящих из сочных уст. Словно юная наложница, танцовщица из кожи лезла вон, чтобы явить себя. И не знала – как угодить господину…
Господин Вечность привычно взирал на безуспешные потуги очередной дебютантки. Периодически Он начинал скучать и был готов лишь движением глаз прекратить эту трату времени. Именно тогда танцовщицу пронзало ощущение полного конца, её сердце срывалось куда-то вниз, и Она начинала остро чувствовать своего хозяина, хотя бы - в недовольстве. Её кружения, взмахи рук и ног возгорались ярким пламенем, а изгибы тела приобретали неизведанную заманчивость. Господин вновь приковывался вниманием, расстояние меж ними сгущалось, неуловимость перехода от поворота оголённого плеча до внезапного выпада округлым бедром сулила Ему сладостную вспышку Его Вечного Огня. Напряжение нарастало, Он почти готов был замкнуть зазывные колебания ожидающей его любви – Танцовщицы своим неудержимым током… Но… Что-то сковывало Её тело, вкус всей полноты самоотдачи Ей упорно не давался. Интерес Господина угасал…
Светлана сидела под самым небом Манхэттена в окружении миллиона алых роз и завистливых взглядов остальных посетителей «поднебесного» ресторанчика. Но ощущала она себя стоящей ещё выше. На той вершине, где у тебя есть уже всё – что только бывает на земле.
- Вот теперь я за тебя спокойна, - сказала ей мама, услыхав, что дочь–таки приняла предложение богатейшего жениха планеты.
И я за себя спокойна, - думала Светлана, припоминая все пункты брачного контракта, но, пытаясь забыть причину, послужившую её согласию.
Спокойствия же на её лице не было. Она придумывала новый каприз, чтобы повертеть своим красивым пальчиком с брильянтами в сердце молодого и симпатичного жениха. А заодно – проковырять в его кармане очередную дырочку. Она уже заставила его свою любимую старинную церквушку из-под Ярославля «перенести» на время венчания в окрестности Ниццы и выкопать рядом с Мёртвым морем собственное «озерцо».
- Мусик, твой Пусик хочет свой Зоопарк! – начала она ему петь за столом с ангельским лицом и глазами «в тёмном демоне». – Где-нибудь на тёплом побережье, но непременно – с пингвинами!
- Светик, ну зачем ты так? Так – меня и пингвинов? – попытался взмолиться бизнесмен, ещё не пришедший в себя после разборов с израильскими властями.
- Зачем? – сузились её зрачки в тонкий луч, направленный в его сердце.
Именно затем, что у меня даже и фантазии не хватит перевесить собственную тоску. Затем, что ты не старый и не больной бросил к моим ногам мир. Но весь этот мир не стоит ничего без одного единственного человека! Затем, что ты – не он! – хотелось ей кричать.
Но девушка молчала, лишь увеличивая напряжение глаз, итак давно затопивших чуждое ей сердце.
Вера гнала свой автомобиль по шоссейной дороге, подогревая изнутри собственную надежду. К бабке – так к бабке, к колдуну – так к колдуну, а если понадобится – так и к киллеру, - крепила свою готовность она в попытках вернуть мужа. Пятнадцать лет она любила только его и ничего другого, кроме продолжения этой любви допустить не могла. Напряжение души нарастало.
Виктор Кириллович окопался в кабинете своего загородного дома. Он никогда не думал, что именно в звании депутата он и будет так всем «должен». Это было не страшно, и человек он – не жадный. Но желания его «Крыши» пошли в резкое противоречие с Федькиной криминальной группировкой, а к линии, которую держала их партия, ни одно и не другое требование не стыковалось - ни каким боком. Со всех трёх сторон светило лишь одно - полное его уничтожение. Как политика, как личность, как живого человека…
Стены устрашающего тёмного пространства сужались. Его рот в судорожном дыхании искал хоть какую-то соломинку. На экране вечно работающего телевизора очередной жизнерадостный ведущий уже и не знал, чем развлечь публику. В его руках появился лазер – великое открытие человечества. Видимо, человечество ещё находилось в поисках достойного применения изобретению. Ведущий бегал по студии с трубой лазера на плече, периодически направляя точку его луча на развешенные всюду воздушные шарики.
- Смотрите-смотрите! – зазывно кричал он. – Я бью лучом по зелёному шарику, его поверхность плавится и шар лопается! Бью по чёрному – то же самое! Бью по синему…
Скоро в студии не осталось ни одного шара. Кроме абсолютно прозрачных.
- Смотрите же сюда! – идиотская радость ведущего зашкаливала. – Прозрачные шары полностью пропускают луч через себя! Не нагреваются! И остались целы! – смеялось лицо ведущего. И уже не идиотским, а просто – детским смехом.
Он снова и снова удерживал луч на округлых боках шаров, но прозрачные шары продолжали торжествующе висеть в воздухе.
Депутат обязан лишь выражать интересы избравшего его народа! – пронзила Виктора Кирилловича неслыханная доселе мысль, когда под мелькающим лучом ему захотелось стать прозрачным шариком.
Продолжение любви только одно! Это – сама любовь! – осенило вдруг Веру лучом солнца, пробившимся резко сквозь гряду туч и мрачную окраску её мести. Его хватило сразу и ей, и блестящим стёклам автомобиля, лужам и траве вокруг.
Светлана отвела глаза, когда внезапно зазвонил телефон.
- Светка! Ты куда пропала?! – зазвучал любимый голос, которого она не слышала полгода. – Почему молчишь?! Любимая!!! Мы вместе хотели идти через всю-всю жизнь, а ты не можешь переступить даже через мою глупую поездку не туда и не с тем?..
Светлана не очень понимала слова. Только этот голос снял с неё напряжение двух последних месяцев и все цвета гнева.
Когда она снова подняла глаза на своего бизнесмена, они были такими же ангельскими, как и лицо. И весенний омывающий дождь застучался в его сердце своими извиняющимися струями за всю причинённую горечь.
У Вечности же резко захватило Дух от такого неистового прыжка Счастья танцовщицы, словно она освоила левитацию и навсегда уже растворялась в Пространстве ради искренней Любви к Нему. И заструился Он всеми своими токами и молниями навстречу к Ней. И побоялся, что уже и его могущества не хватит обнять и завладеть всё растущим и растущим заревом счастливой самоотдачи.
Ибо ни Вечность, ни Бытиё так и не могут понять друг без друга – какой силой рождается Вечный Огонь Жизни?!!