Борис БЕМ
МЕРТВЫЕ КАК ЖИВЫЕ. Раздумья о вечном
В мае этого года человечество отметило шестьдесят пятую годовщину Великой победы Советского народа над фашизмом. Подумать только. Еще одно поколение людей, появившееся на свет Божий после победных залпов, стало заслуженными ветеранами труда и сегодня у станков заводов и фабрик, на стройке, нефтяных и газовых комплексах, в угольных шахтах трудятся их дети, и даже внуки.
Юное поколение россиян о войне с немцами имеет смутное представление. Не все из нынешних школьников младших классов помнят и дату ее начала. И тем не менее, эта самая война, нет- нет, да и напомнит о себе поисковыми раскопками молодых энтузиастов. На местах боевых сражений постоянно находят останки советских воинов и немецких солдат и офицеров Очень похоже, что изречение: «Вторая мировая война окончится лишь тогда, когда будет похоронен последний солдат», будет актуально еще многие-многие годы, возможно века. Кто же знает, когда будут отысканы останки последнего солдата Великой родины? И будет ли уверенность в том, что эта истленная горсточка костей последняя?
Я стою на Петербургском кладбище Жертв 9 января на одной из центральных аллей и осматриваюсь. Вокруг меня город мертвых. Со своими проспектами, площадями, улицами,проездами. Каждый участок разбит на квадраты, в которых покоится сотни людей со своими неповторимыми и интересными судьбами. Каждая надмогильная плита- штрих к портрету усопшего. Высеченные даты - лишь вехи жизненного пути. Вот , например, красивый черный памятник, высотой около трех метров. В центре–бронзовый барельеф молодого парня, трагически погибшего в двадцать пять лет. Дорожки выложены керамической плиткой, рядом кованая скамейка из полированного гранита. Все чистенько, ни одной пылинки. Цветника нет, вместо него-каменная ваза, полная свежих цветов. Тут же стоит крытый подсвечник, с двадцатью пятью язычками пламени-свидетель скорби.. Интересно, а кто же меняет эти свечки? Неужели за этим следит нанятый работник? Однако, не всем же быть «нуворишами.»
Или другая могила. Памятник менее броский. Выполнен из нержавеющей стали в виде книжки. Обитатель этой могилы-профессор, доктор наук. Все дорожки покрыты светлым щебнем, цветник колышется стройными полевыми цветами. Пусть поскромнее пышного, но опять же, с любовью... Каждый памятник незримой нитью раскрывает страницы жизни того, кто лежит под постаментом...Среди многих тысяч памятных надгробий, большинство посещаются друзьями и родственниками, об этом говорит их ухоженность. А вот, чем старше могила по возрасту обитателя, тем картина становится другой. Букв на камне почти совсем не видно, вместо цветов-сорняки, на дорожках-уличный мусор...
Я рано лишился матери. Мне было десять лет, когда вдохнул в себя воздух «дворовой» свободы. Отец часто возил меня на кладбище, где лежали его мама и родной брат, а теперь нашла упокоение и моя мама. Осенью мы убирали с могилы листья, зимой расчищали дорожки от снега, а поздней весной сажали цветы. Так, сам того не подозревая, я приучался к памяти о безвременно ушедших близких.. Отец все время мне твердил:
«Мама все видит. Она и в могиле тебя любит и благословляет на добрые дела».
А когда умер отец-фронтовик, я добился того, чтобы ему отвели место на почетной алее ветеранов, прямо у края дороги. От всего сердца мы с сестрой поставили на могилу плиту с постаментом и вмонтировали в камень силуминовый барельеф. Несколько лет было спокойно, а потом, какой-то умник поставил рядом с кладбищем кирпичный ларек по приему цветных металлов и началось варварское раграбление могил. С памятника отца сбили все накладные латунные буквы и лавровые ветви. Подступились было к барельефу, но мастера скрепили его с камнем очень прочно. Мне пришлось принимать другое решение вырубать буквы в камне и красить их золотой краской.
После этих вандальских наездов я стал прикармливать старушек-нищенок и местных кладбищенских бомжей. Это случилось после прихода к власти демократов. Однажды накануне дня Победы, а умер отец 5 мая 1982 года, был как раз десятилетний грустный юбилей его ухода из жизни, я обратил внимание, что на поребрике цветника стоит граненая стопка, полная водки, или другой прозрачной жидкости,а на ней лежит кусочек черного хлеба. Увидев эту картину, я прослезился. Отец был ветераном войны, умер 5 мая, не дожив до 37 годовщины Победы ровно четыре дня. В Бога не верил, был ортодоксальным коммунистом и атеистом, к спиртному был равнодушен. Рядом, на других могилах боевых офицеров и генералов я увидел такие же стопки, с венчающим верх, хлебом. Словно гриб из под земли, передо мной вырос тот самый бомж Васильич, которого я уже второй год «баловал» то водочкой, то деньгами.
–Тут Михайлыч,такое дело!-обратился он ко мне. –Что ни говори, а Победа для меня-дело святое. Вот я вчера покрасил серебрянкой один камень, так мне целую литру спирта отлили. Вот я и поделился с фронтовиками.
Васильич был на удивление трезв, гладко выбрит и от него несло дешевым тройным одеколоном. На радостях я ему отстегнул аж... пятьсот рублей. Деньги тогда уже стали терять цену, началась галопирующая инфляция. И тем не менее, на пятьсот рублей можно было хорошо «укушаться», не закусывая «рукавом». Пир на двоих можно было устроить на славу...
Я уже говорил. Чем старше по возрасту обитатель подземного мира, тем дольше находится в запустении его надгробие..Это камень и в мой огород. До отъезда в эмиграцию я посещал все могилы родственников, которых знал при жизни. О могиле родного брата отца я на определенное время запамятовал, а когда недавно приезжал в Петербург, то с большим трудом ее нашел. Буквы поблекли, камень подкосился. Пришлось по новой все восстанавливать.Точнее переделывать. И в результате возникло решение ставить новое надгробье. А ведь промчалось после его смерти уже больше семидесяти четырех лет...Хорошо, дядьке повезло, однако далеко не у всех остались добросердечные племянники...
Многие годы меня терзал вопрос. Каково отношение к мертвым со стороны европейцев, живущих в самом центре цивилизованной Европы? В России отношение к усопшим в основном связано с экономическим положением.Ибо, когда самому нечего жрать, разве будешь думать о мертвых, даже, если они-твои родители? Не знаю, не ищу оправдательных мотивов, главное, наверное, чтобы родители и после смерти находили место в твоем сердце!
Я много езжу по Европе, повидал уже около пяти десятков стран мира. И всегда, когда я приезжаю в новый город, меня тянет посмотреть «страну мертвых» Очень интересно отношение людей других наций и конфессий к памяти своих предков. В Москве-это традиционно Ваганьковское кладбище. Еще перед входом я покупаю, как правило, не меньше сорока красных гвоздик и кладу их по две штуки на четное количество могил.
Почему двадцать? Они мне уже примелькались! Как правило, начинаю с Владимира Высоцкого Потом обязательно подхожу к красивому надгробью авторитетного мецената спортивного мира Отари Квантришвилии кладу поверх парочку гвоздик.
« Я никогда не был знаком с этим человеком. В начале девяностых годов,когда у руля власти стали демократы,я лишился работы и размышлял о том, как выжить в это трудное время. Один хороший знакомый предложил мне войти паем в одно совместное дело и открыть производство. У меня были кое-какие средства, но их оказалось недостаточно. Тогда я занял у друзей определенную сумму и мы стали развиваться. Когда дело пошло в гору, приятель охладел и всячески потерял ко мне партнерский интерес. Когда я понял, что в его планах – остаться у руля бизнеса одному, я забил тревогу. Предложил ему по хорошему вернуть мне мою долю вложенного капитала. В ответ мне посыпались угрозы. Тогда-то я и поделился своим горем с одним знакомым-доцентом из питерского института физкультуры им. Лесгафта. Он ничего не сулил, просто дал обещание замолвить словечко в определенном Московском кругу. Не прошло и месяца, как компаньон мой сам пришел ко мне домой и принес все деньги до последней копеечки. Принес не только с извинениями, а вытащил из дипломата примиренческую бутылку коньяка «Камю». Пить я с ним не стал, однако удивлению не было границ.
Только много позже я узнал о том, что Московский «Робин Гуд» звонил в Петербург и с кем-то разговаривал, после чего ситуация резко изменилась в мою сторону. С моим партнером серьезно поговорили и этого оказалось достаточно. Кстати, его дальнейшая судьба оказалась незавидной. Он влез в параллельный бизнес, закупил большую партию трикотажа. Поставщики его «обули» на большую сумму денег и он вынужден был частично компенсировать ущерб своей квартирой. Бывший компаньон стал бомжом, а потом его следы вообще затерялись на Питерском пространстве.. Так сработал бумеранг непорядочности.
... Всегда посещаю могилы Андрея Миронова и Игоря Талькова,фигуристки Людмилы Пахомовой и поэта Сергея Есенина... И не ухожу с кладбища до тех пор, пока последний цветочек не исчезнет из рук.
На Испанском кладбище меня поразила такая картина. Одна пожилая женщина, видимо, очень одинокая, ухаживала за могилкой мужчины. Мне было приятно наблюдать за ее ловкими движениями. Как любовно она омывала шампунем гранитное надгробье. Когда я через переводчицу спросил спросил ее о том, как часто она бывает на могиле мужа, то получил совсем неожиданный ответ.
–Он мне не муж, просто хороший знакомый. И сейчас у него никого не осталось.Это память нашей молодости. Я уже привыкла к этой могиле и хожу сюда много лет. У меня тоже никого нет. И я этой доброй памятью дорожу!
Как я был тронут этими словами. Не муж, не брат, и даже не родственник! Впрочем, какое это имеет дело? Сердце просто так беспокоиться лишний раз и болеть не будет. Значит оставил этот мужчина в ее сердце добрый след...
В Италии, на одном из Кладбищ Венеции я познакомился с другим этюдом из жизни. Женщина среднего возраста копалась у могильного цветника, высаживая стебли растений. Вот она полила корни водой из детской леечки и тут что-то ей не понравилось. Она вытащила корешок, приподняла его над землей и начала молиться, потом отложила цветок в сторону и на его прежнее место вкопала другой. Я присмотрелся к ее работе. В большом округлом цветнике эта симпатичная итальянка высаживала на могиле пеструю клумбу. Мне очень захотелось подойти и преклонить перед ней колено.На сей раз был беспомощен. Наша группа из четырех человек оказалась здесь внепланово и без переводчика...
А совсем недавно, и двух месяцев не прошло, как мне пришлось участвовать в печальных проводах одного очень старого фронтовика, прожившего на земле, без малого, девяносто лет. Хоронили его на новом участке Кельнского еврейского кладбища. Как и положено, с отпеванием. На обратном пути мое внимание привлек запустевший могильный участок. Там старинные памятники чередовались с бетонными раковинами и маленькими надмогильными покосившимися плитами, стоявшими без постамента. Все они поросли мхом. У края дороги я увидел высокий памятник из черного гранита в готическом стиле. На нем была выбита дата смерти: 1857 год. Каково же было мое удивление, когда я разговорился с рослым сорокалетним мужчиной со штыковой лопатой в руке. Он перекапывал землю вокруг камня. От него я и узнал, что здесь покоится его прапрапрадед.. Меня это просто умилило. Прошло столько лет, а могила, полуторавековая могила, еще теплится в чьем-то сердце.. И память о усопшем переходит по наследству по прямой. Этому ли не завидовать?
Задумываясь о вечном, я стал много размышлять о реинкарнации. Неужели и в самом деле души умерших людей переселяются в тела новорожденных детей? Любопытно очень. Вот бы, скажем, родиться снова лет через двести и хоть одним глазком взглянуть на мир, чем живут люди, как они хранят память о родных и близких. Может быть, тогда все городские кладбища сравняют с землей, оставят только колумбарии , а на месте бывших массовых захоронений будут построены новые кварталы жилых домов, широкие автомобильные магистрали.А что же будет с умершими, ведь человечество не вечно? Скорее всего планета перейдет на другой вид похорон-запуск капсул с прахом умерших в космическое простанство или пепел усопших примут в свои объятья волны морей и океанов. А как же память о близких? Хранить ее в своих сердцах и передавать любовь и традиции по наследству. Не знаю, как это будет, терзают сомнения. И все же, как хочется верить в доброе и светлое! А пока приходится любовно разглаживать фотографии на столе и вспоминать тех, кто дал путевку в жизнь-родителей, безвременно ушедших друзей и близких. Вот, вспомнилась надпись на одной из могил Петербурга:
«ПРОХОЖИЙ, ОСТАНОВИСЬ! МЫ УЖЕ ДОМА, А ТЫ ЕЩЕ В ГОСТЯХ!
Тогда, я не придал значения этой философской фразе. Действительно, наша жизнь в Галактике-это миг, длиною в семьдесят-восемьдесят лет. И только в земле мы обретаем вечный покой, а пока мы живы и сердца наши стучат, мы должны свято помнить: «Мертвые, как и живые, нуждаются в нас. Им не нужно пристального внимания, вполне достаточно любви, тепла, уважения и доброй памяти. И все те, кто наделен этими качествами, тот , несомненно,. духовно богат!
Санкт-Петербург-Кельн 2010 г.