(Из "Записок Белой Вороны", 8-09)
На время наступившего, наконец, короткого отпуска, я поселилась на даче. Какое это счастье, хоть немного побыть в одиночестве и в тишине! Как хорошо человеку иметь свою крышу на своей земле, жить в своем саду, где каждое растение тебя знает и помнит - ты его вынянчил, вылечил и вырастил!
Тепло, солнечно и радостно. Я иду по усыпанному золотыми головками одуванчиков зеленому лугу. Вдалеке, на высоком холме новые усадьбы бывшей финской деревни. На этом самом холме, прежде пустынном и заросшем травой, я когда-то бродила со своим другом детства. Как давно это было! Куда навсегда ушло то удивительное ощущение авантюризма, здоровья и интереса к жизни? Тогда, в юности, я еще не ценила легкости бытия и не замечала усталости, только играя роль разочарованной или усталой; теперь, когда появилось, с чем сравнить, воспоминания детства кажутся счастьем. Ветер все также колышет на холмах волны трав, - совсем как в фильмах Тарковского. Даже сейчас, спустя десять лет, мои зеленые холмы по-прежнему дают мне силу и странное чувство переполнения счастьем. Ноесть и ощущение невозможности полностью впитать в себя настоящее: вот оно, счастье, оно длится, происходит, а я не могу слиться с ним и только его мысленно фотографирую, чтобы потом, глядя на «фотокарточку», ощутить его, уже как прошедшее.
Почему мне никогда не удается испить радость в момент ее существования, словно моя душа настолько заполнена разными эмоциями, что уже не способна принять новое впечатление осознанно? Память неожиданно воскрешает почти забытые истории недавнего прошлого. Увы, довольно болезненные.
… Я на даче, десять часов вечера, белые ночи. Мама и маленькая дочка уже спят. Молодёжь поселка гуляет,– наступает золотое время побродить с друзьями по улицам, посидеть у костра и попеть от души. Моя детская компания давно выросла и разъехалась, на даче они бывают редко. Я привыкла, живя за городом, рано ложиться спать и рано вставать.
В тот день все было, как обычно, пока не постучали в дверь. Через ее стеклянную часть я с удивлением увидела Серегу, приехавшего из города и по неведомым причинам решившего навестить меня в столь поздний час. Впрочем, никаких загадок в его поведении не было: Серега запланировал на этот день сексуально-эмоциональную разрядку. О том, что на даче я могу быть не одна, он просто не подумал. А может быть, и подумал, но это не показалось ему существенным. Словом, ситуация была некрасивая, но жизненная. Несмотря на приземленность наших отношений, мне с Сергеем было хорошо. Он был из тех кто, либо не обещает того, что не собирается делать, либо делает качественно. Со мной Сергей не исполнял роли нежного влюбленного и не обещал звезд с неба, но в моей постели не было никого, с кем его можно было бы сравнить. Он не был ни лгуном, ни пустышкой, чем и нравился.
Ночное явление Сереги на нашу дачу создало для меня сразу две проблемы. Первой было присутствие в доме мамы и дочки. И хотя я уже побывала за мужем, и оба мы были людьми свободными, но присутствие моих близких меня смущало. В нашей семье такие отношения были не приняты.
Второй и главной проблемой оказалось мое ложное самолюбие и неумение меняться в соответствии с ситуацией. Меня сильно задело позднее время визита Сереги: «На романтику, значит, у него времени нет - на гуляние, на разговоры, на оказание помощи по хозяйству, где всегда нужны мужские руки! А не пойти-ка тебе, практичный ты наш, туда, откуда пришёл!!»
Каждой женщине хочется быть обманутой, хочется игры в любовь, вернее, хочется ее романтического оформления. Хотя все это – чистое лицемерие. После 30-и романтика, если посмотреть на нее непредвзято, все больше напоминает подделку того, о чем когда-то мечталось в юности. Желанное до конца не сбылось, а теперь уже не ощущается так остро, как когда-то. Это то же самое, что и моя неспособность радоваться текущему моменту, пока он длится. Я ловлю его только умом, а мои эмоции не могут ухватить всего и до конца. В моем чувстве к Сергею тоже не было целостности: желая его, я видела, что он не тот, кто мне нужен.
Чем закончился эпизод? Набросив на себя верхнюю одежду, я вышла к гостю, только что прошедшего пешком несколько километров, и набросилась на него за несвоевременность и неуместность визита! Не дав бедолаге даже передохнуть на скамеечке, я отправила его восвояси и, вернувшись в дом, жалко пролепетала проснувшейся маме о «соседке, зашедшей за солью». Спать совершенно не хотелось. Стояли теплые белые ночи, которые были не для меня.
В жизни часто все происходит не вовремя, не с теми и не так, как хочет этого душа. С любимыми не получается «прогулок под Луной», а красивая романтика происходит с нелюбимыми. Мы выбираем себе не тех, а нас - не те, наши возможности не совпадают с желаниями, а желания оказываются запоздалыми; приходящее не радует но, уходя, почему-то превращается в радость и светлую грусть, которую мы почему-то упустили.
В тот день я все могла бы сделать иначе. Одевшись потеплее, я могла сказать маме, что ко мне пришли друзья, и увести Серегу на озеро, спровоцировав его на романтику костра и песен под гитару. Я могла бы прогулять с ним всю ночь и отправить домой в тот самый момент, как только мне эта романтика надоест, благо наши электрички ходили тогда часто. Я могла бы, чисто по-женски, проучить его за самоуверенность и цинизм, что было бы Сереге только полезно. Но я осталась собой – недальновидной и прямолинейной. Как и всегда, я поторопилась сказать «нет», отказавшись от того, что ко мне шло и чего хотела моя душа – от приключений и авантюр, от ухода с размеренного пути, от правил и от собственной правильности!
* * *
Только что закончился дождь. В воздухе – удивительные запахи, какие бывают после дождя весной, яблони и вишни все в цвету. Очень скоро я начну вспоминать эти минуты, как счастливые, и сожалеть, что они ушли, а сейчас я проживаю их и, как ни стараюсь, не могу ими до конца насладиться. Мне не вынюхать всех ароматов весны, не впитать в себя всего очарования цветущих яблонь, сколько ни смотри на эту скоротечную красоту. Чудо природы в ее мгновенности. Остановленное чувство умирает или переходит в свою противоположность. Мы бываем счастливы только на бегу, а потом долго живем своими воспоминаниями. Это ли ни странно?