Мистер Брум с удовольствием потреблял внутренности трагедий девиц среднего возраста. Он любил смачные рассказы о негодяях мужьях, слёзы одиночества в крепких коктейлях доброго Брума, кандальный скрип историй о детях, футуризм набросков будущего. Всего же больше он любил зарисовки о самоубийствах, которые оставляли тонкий привкус с отдалённым ароматом трупной сладости.
Самоубийства не выходили у него из головы, пока он, стараясь не выходить за рамки десяти миль, подбирал место для вечерней прогулки. В тёмной комнатухе у компа было прохладно, даже зябко, хотя зима так и не наступила. Это тоже смахивало на могилу.
- Если я захочу послушать утопленницу, то пойду и послушаю утопленницу, - пробурчал Брум аватарке своей нудной приятельницы. - Вечера тёплые, бродить можно и у озера.
Озеро Бивер засиженное, хоть там и утонула девочка лет двенадцати совсем недавно, но там парк и свет даже ночью. И потом, это ребёнок, что она расскажет.
Ларсен неплохое. Вокруг гравиевая дорожка сквозь заросли черники, мимо болота в траве, через лесок, по задворкам старых домишек. Хорошее место. Купаться нельзя, туда ходят, разве только, топиться. Схожу, может на подружек выведут, как оно всегда бывает.
Дорога к озеру не заняла и пяти минут. Болотный туман начинал тропу ниоткуда, и где-то там же заканчивал. Никого.
- зы-з-з-зы, ззз.
Брум прислушался, сбавив шаг. Звук шёл со стороны парковой лавки недалеко от воды. Брум направился к воде. На скамейке, сжавшись в шар, свернулась мокрая девушка. Её лихорадочно колотило.
- Are you Okey? – Брум по-американски поинтересовался, не предлагая помощи. Мало ли, может она тут… Не знаю что, но мало ли.
- Ннн… ннн… нннно… нормально… ээтто… не… от хх…ххолода… - едва взглянув на Брума процокала зубами барышня.
Русская. Тепло нахлынуло на Брума и он бросился помогать несчастному существу. Согревать курткой, растирать. Что может быть более естественным, чем начать спасать всеми способами найденную холодной ночью мокрую девушку.
- Ага, не от холода, - подумал Брум. Руки примерзали к её телу. - Надо тащить её в машину и в больницу. Почти голая, карточки медицинской страховки у нее с собой, конечно же, нет. Если вообще есть. Моя не оплатит. Не наличными же, там тысяча только за посмотреть. Может просто весь коньяк в неё влить, нужно только к машине сбегать и обратно или её дотащить.
Марево зеленоватого света проскальзывало под тёплой рукой.
- Нарушен фосфорно-кальциевый обмен – подумал Брум. Свет задержался полоской и начал тускло разливаться по телу. Невесомое тепло наполняло и Брума. Озеро стало красновато-жёлтым, и слегка приблизилось. - Надо сбавить обороты. Или меня сразу повело от этой девчонки, или, правда, русалка, а не слегка притопленная дура.
- Муж? – вкрадчиво, с бесконечным пониманием в тембре, спросил Брум.
Дрожь застыла в теле девушки, свет заискрил желчно зелёным. Рука русалки впилась когтями в плечо.
- Зачем тебе это? – зло выдавила девушка. – Что тебе от меня нужно? Оставь меня, придурок. Руки! Иди себе, больше ничего не будет.
- На всякую плохую историю бывает ещё похуже, разве нет? Вы, просто, действительно плохих историй не слышали. Есть у меня одна знакомая, так её муж из дому без копейки прямо на улицу выгнал, когда понял про любовника. Вас муж сильно бил?
- Как же без этого… Не сильно… - хватка русалки ослабла, свечение сбилось в сопливо зелёную гамму.
Дальше Брум слушал невнимательно, история была рядовой. Оригинальным был только выход из ситуации - она, таки, утопилась.