1. Рассуждения о морской тактике
Если верить историкам, то впервые теорию искусства войны на море изложил иезуит Павел Гост, сопровождавший адмирала Турвила в его морских походах и сражениях. В 1697 году Гост издал книгу «Искусство военных флотов или Сочинение о морских эволюциях», где подробно разобрал строй и тактические приемы для одержания победы. На русский язык этот труд был переведен при Петре Первом, затем в 1764 и 1796 годах переиздан. Однако книга не имела успеха среди военных моряков.
Сторонником создания Морской академии, где бы флотские офицеры получали высшее образование, явился Ломоносов. В 1759 году в статье «Точности морской науки» он предлагал учредить Морскую академию, которая и была учреждена, но только через 68 лет. Наша российская Морская академия готовила ученых астрономов, корабельных инженеров и механиков, но в ней не преподавались ни военно-морская история, ни другие военно-морские науки. На флоте уже давно раздавались голоса о необходимости высшего военно-морского образования для моряков. И в 1895 году Морским министерством, возглавляемым генерал-адъютантом Н.М. Чихачевым, Николаевская морская академия открыла специальный класс для чтения командирам и старшим лейтенантам курса военно-морских наук. На этом курсе преподавались военно-морская история, морская стратегия и морская тактика. Рискну предположить, что командный факультет Военно-морской академии ведет свое начало с того самого специального класса, открытого в 1895 г. при Николаевской морской академии.
Адмирал Степан Осипович Макаров, один из самых талантливых и образованных представителей русского флота, в своих статьях, докладных записках, докладах и в книге «Рассуждения по вопросам морской тактики» обобщил опыт предшествующих теоретиков. Анализируя результаты морских боев и сражений великих флотоводцев, опираясь на свой опыт командования Практической эскадрой Балтийского флота за компанию 1896 г. и Средиземноморской эскадрой в 1895 г., сформулировал определение морской тактики как науки, ее место в ряду других морских наук.
Несколько слов об издании книги С.О. Макарова. «Рассуждения по вопросам морской тактики» впервые были напечатаны С.О. Макаровым в «Морском сборнике» за 1897 год. С началом русско-японской войны Макаров 1 февраля 1904 г. был назначен командующим флотом и 4 февраля выехал на Дальний Восток. На пути в Порт-Артур адмирал просил управляющего Морским министерством напечатать как можно скорее его книгу «Рассуждения по вопросам морской тактики» и выслать ее на эскадру в Порт-Артур. И получил отказ. В повторной телеграмме управляющему с просьбой напечатать книгу и выслать в Порт-Артур для раздачи ее командирам с целью ознакомления их со взглядами своего начальника адмирал указал, что отказ в ее печатании он рассматривает как неодобрение его взглядов на ведение войны, а поэтому он просит заменить его «другим адмиралом, который пользуется доверием высшего начальства» (телеграмма от 18 марта 1904 г.). О своем решении С.О. Макаров доложил главнокомандующему адмиралу Е.И. Алексееву, который признал необходимым выполнить просьбу Макарова.
Решение об издании книги было принято, но книга вышла в свет уже после гибели адмирала Макарова. «Рассуждения по вопросам морской тактики» не утратили своей ценности и в период Великой Отечественной войны. Вот почему по просьбе начсостава, и в особенности командиров кораблей, Военмориздат в 1943 году выпустил книгу «Рассуждения по вопросам морской тактики», куда вошли, помимо основной работы С.О. Макарова, и такие: «Разбор элементов, составляющих боевую силу судов», «Броненосцы или безбронные суда». Больше эта книга не переиздавалась, о чем можно только сожалеть.
С.О. Макаров уделял внимание техническим вопросам: кораблестроению и теории корабля, механизмам и трубопроводам, артиллерии и минно-торпедному делу, развитию радиотелеграфной связи и защите ее от помех (это еще в то время!). Он разрабатывал вопросы живучести и непотопляемости кораблей, военно-морской педагогики, воспитания и обучения личного состава в плавании. Особое внимание он обращал на приготовление корабля к бою, разделяя вопрос на две составляющие: приготовление к войне и приготовление к бою.
Он занимался боевым маневрированием, организацией всех видов обороны эскадры и каждого корабля в частности, уделял особое внимание таким видам боевого обеспечения, как разведка, маскировка, тыловое обеспечение. Адмирал Макаров в «Рассуждениях…» писал: «Морская тактика есть наука о морском бое… она охватывает собой все, что есть на корабле. Чтобы выиграть сражение, морская тактика должна научить нас, как это сделать. С этой целью она должна дать указание всем стоящим ниже ее морским наукам».
Исследуя границы тактики, Макаров писал: «Каждая специальная наука, как артиллерия, механика и пр., развивается, насколько она может; тактика берет их последнее слово и исследует зависимость между этой специальностью и другими. Бывает иногда, что нарождается новое дело, которое ни под одну специальную отрасль морского дела не подходит. Если окажется, что воздухоплавание может дать решительный перевес в морском бою, то дело морской тактики взять воздухоплавание в свои руки и направлять его, пока оно не сложится в особую специальность, и тогда уже роль тактики ограничится общими указаниями. Вот почему сигнализация, эволюция и прочие отрасли морского дела, не выделившиеся в отдельные науки, подлежат ведению морской тактики.
Исследуя все элементы, влияющие на успех морского дела, рассматривая их в совокупности, морская тактика должна наметить те цели, к которым каждая из наук должна стремиться. Она есть наука над науками о морском бое. Она исследует элементы, составляющие боевую силу судов, и способы наивыгоднейшего их употребления в различных случаях на войне».
2. Учебный процесс
Академия ума не прибавляет,
а расширяет кругозор.
Флотская острота
В конце августа я с семьей вылетел в Ленинград. Перед отъездом заехал в Чернышевку, отвез лишние вещи и попрощался с родителями.
В Ленинграде мы вначале остановились у знакомых. Утром я убыл в академию, сдал документы, через два дня уже начинались занятия. Первый день был организационным. Командование факультета знакомилось со слушателями, мы – с командованием и между собой. Учеба на командном факультете раньше продолжалась 3 года, но с 1968 года срок обучения был установлен новый – два года.
Таким образом, наш выпуск 1970 года совпадал с выпуском «трехгодичников». На нас отрабатывалась новая, сжатая программа обучения. На курсе нас оказалось 27 человек: четыре командира надводных кораблей, три командира разведывательных кораблей, три командира-пограничника, командир дивизиона БРАВ и 15 человек – командиры подводных лодок. Мы были разбиты на две группы. Лекционные занятия проводились в единой группе, практические занятия и семинары проводились по группам. Для изучения иностранного языка были созданы 6 групп. Только два человека, я и Лев Бичев – командир дивизиона БРАВ, изъявили желание учить немецкий язык, остальные – английский.
Главенствующей кафедрой командного факультета была кафедра оперативного искусства. Оперативное искусство охватывает теорию и практику подготовки и ведения операций (в том числе и флотских), занимает промежуточное положение между стратегией военной и тактикой. Кафедра оперативного искусства занималась вопросами подготовки и проведения морских операций.
Но прежде, чем учить слушателей вопросам оперативного искусства, необходимо было изучить тактику родов сил ВМФ. А этим занимались кафедры тактики надводных кораблей, противолодочных кораблей, подводных лодок, авиации, БРАВ и морской пехоты. Позже в академии была создана кафедра тактики разнородных сил.
Командный факультет академии готовил офицеров по специальностям: командно-штабной, оперативно-тактической; готовил командиров и начальников штабов соединений тактического звена: бригады, дивизии, эскадры, а также офицеров оперативных отделов ВМБ, флотилии, флота, т.е. специалистов, умеющих организовать и спланировать подготовку морского боя, произвести расчеты на бой, организовать все виды обороны участвующих в бою сил (тактических и ударных групп), взаимодействие между ними, определить направление главного удара, организовать ведение разведки, маскировку, техническое обеспечение.
Все эти вопросы каждого рода сил флота изучались на соответствующих кафедрах родов сил.
Современная тактика рассматривает морской бой как организованное вооруженное столкновение соединений (тактических, ударных групп, кораблей) однородных и разнородных сил флота с противником в ограниченном районе или на рубеже в определенное время по единому замыслу и единым командованием с целью уничтожить (разгромить) противника или нанести значительное поражение, в результате которого он не смог бы выполнить поставленную ему боевую задачу. Все это мы изучали на соответствующих тактических кафедрах.
Что касается других дисциплин, то по-прежнему большой объем времени занимала кафедра высшей математики. Главными вопросами были теория вероятности, математическое обоснование эффективности использования сил и средств родов сил флота, выбор оптимального решения, использование методик для технических расчетов и другие. Иностранный язык преподавался на первом курсе и заканчивался экзаменом в третьем семестре. Я всегда был «троечником» в школе по немецкому языку, в училище учил английский, но настолько поверхностно, что с трудом получил «зачет». Выбрав для изучения немецкий, я и Лев Бичев оказались «один на один» с нашим преподавателем Татьяной Всеволодовной, пожилой, но энергичной и жизнерадостной женщиной. И не спрячешься за спиной товарищей, поскольку нас всего двое. То, что нас было только два ученика, сыграло исключительную роль в изучении так ранее нелюбимого предмета. Татьяна Всеволодовна за полтора года так «натаскала» нас по немецкому языку, что мы прилично читали, вели беседы, могли хорошо и быстро разобраться со специфическим, военным текстом. Дома в изучении немецкого мне помогала Инесса. На экзамене я получил 5 баллов, Лев – 4 балла.
Первое время трудно давалась физкультура. Вряд ли кто из командиров во время службы на флоте мог систематически и целенаправленно заниматься спортом. Почти все мы были с избыточным весом, и первое время занятия по физкультуре приводили нас в уныние. Подтянуться 4-5 раз на перекладине, сделать «переворот в упор», пробежать 100 метров за 15 секунд было проблемой. Преподаватели кафедры физкультуры в звании капитанов и майоров были строгими и требовательными, поблажек для бывших командиров кораблей не давали. Кое-кто из нас начал возмущаться, но командование факультета поставило их на место. Предложение: «Не хотите заниматься физкультурой, пишите рапорт на отчисление» – всех отрезвило. Пришлось бегать стометровку, кроссы, прыгать в длину и в высоту, а в зимнее время распинаться «на дыбе» (так звали перекладину), болтаться на кольцах и брусьях в физкультурном зале. Через 3-4 месяца занятий, на удивление, мы почти все начали делать «переворот в упор», три гимнастических комплекса, сбросили лишний вес и были довольны собой. Первый семестр был самым тяжелым в отношении учебы, затем мы втянулись в учебный процесс, и все пошло спокойнее.
В ноябре у меня вышел срок на звание капитан 3 ранга, однако мне поставили условие – сдать экзамены за первый семестр – такое было требование академии, но получил я звание только в марте, к дню 50-летия академии. Почему? За что мне, командиру отличного корабля, на полгода задержали звание?
За первый год пребывания в Ленинграде мы с Инессой смогли побывать во всех главных театрах, концертных залах города. Билеты продавались прямо в академии и всегда были очень хорошие места. Вместе с Лёней ходили в музеи, в том числе в Эрмитаж, в музеи пригородов Ленинграда: Пушкина, Петергофа, Ломоносова. Сын был очень внимательным и добросовестным слушателем, он всегда был рядом с экскурсоводом, присаживался перед ним на корточки, внимая всему, что тот рассказывал нам.
В июне мы все успешно сдали экзамены, окончили первый курс и были направлены на Северный флот, где планировалось командно-штабное учение флота с обозначенными силами. Все слушатели были распределены по своему профилю. Подводники – на соединения подводных лодок, надводники – на надводные корабли, разведчики – в разведывательный отдел. Как правило, все мы были в должностях дублеров начальников штабов соединений, принимали участие в подготовке различных документов и решений командиров соединений на ведение боевых действий. Я был назначен в г. Полярный, в дивизион противолодочных кораблей, в состав которого входили корабли 159-го проекта. Таким проектом я командовал на ТОФе. Дивизион в составе 4 кораблей в течение нескольких суток осуществлял поиск подводной лодки, все это время я был на флагманском корабле. После возвращения в базу я прошел по знакомым местам, побывал в Доме офицеров, но не встретил никого из знакомых. Ведь прошло почти 11 лет с того времени, как я покинул эти места. После разбора учений мы с целью ознакомления побывали на современных подводных лодках, ознакомились с новейшими авиационными комплексами, увидели работу ЦКП флота и вычислительного центра.
Пока я был на Севере, Инесса с Лёней съездили в Севастополь. В конце июля мы вернулись в Ленинград, через два дня возвратились и Инесса с Лёней. Стали готовиться в отпуск всей семьей, так как с 1 августа нам был предоставлен месячный отпуск. Наши с Инессой родители находились на Дальнем Востоке, и мы приняли предложение Лидии Самойловны Шукшиной, нашей хорошей знакомой, провести отпуск в деревне Кирсново, что на реке Шексне в Вологодской области. Там был деревенский дом ее мужа, и Лидия Самойловна каждый год вместе с внучкой выезжала на 2-3 летних месяца на отдых из задымленного Ленинграда. Они ехали на поезде часов десять до Череповца, а там на речном трамвайчике за час добирались до Кирснова. Нам Лидия Самойловна посоветовала проехать этот маршрут на речном теплоходе от Ленинграда через Ладожское озеро, реку Свирь, Онежское озеро и Мариинский канал, Белое озеро на Шексну.
В отделе перевозок Ленинградской ВМБ мне дали броню на два билета, и вечером 30 июля мы всей семьей отправились на теплоходе «Пушкин» в путешествие. Это была чудесная поездка по Мариинской системе, по красивым местам озерного края.
У нас была отдельная каюта, в ней мы дополнительно оборудовали спальное место для Лёни. В ресторане кормили недорого и вкусно, мы наслаждались отдыхом, отличной погодой, красивыми местами. Я часто поднимался на ходовой мостик теплохода, мне – командиру корабля – было интересно посмотреть, как плавают речники.
На третьи сутки нашего плавания мы высадились на пристани деревни Кирсново, где нас встретила Лидия Самойловна с внучкой Мариной. Дом, где мы поселились, стоял на высоком берегу у самой реки. Мы с Инессой спали на сеннике, пристроенном к дому, на свежем воздухе, поверх одеяла мы укрывались еще и тулупом, так что было тепло. Лидия Самойловна вместе с детьми – Мариной и Лёней – ночевали в доме.
В четыре утра я просыпался без будильника, потихоньку выходил из нашей «спальни», брал заранее приготовленные удочки, насадку, весла и по тропинке спускался к берегу, к лодке.
Отплывал на 20-30 метров от берега, становился на якорь и начинал рыбачить. Вставало солнце, мое семейство просыпалось часам к восьми утра, и меня звали на завтрак. К этому времени у меня в садке уже было и на уху, и на жарку. Завтракали, чистили рыбу и теперь уже с ведрами и корзинками шли в ближайший лес, который начинался в 200-300 метрах от нашего дома. Брали грибы всякие: и белые, и рыжики, и лисички, и другие. Возвращались к обеду. Пообедав и немного отдохнув, женщины начинали разбирать и чистить грибы, я же на лодке опять выходил на вечернюю рыбалку. В августе стояла тихая, солнечная погода, и если были дожди, то кратковременные, не затяжные. Мы в виде экскурсии съездили с семьей в Кириллово-Белозерский монастырь, узнав при этом много интересного из нашей истории о жизни одного из самых сильных и влиятельных монастырей того времени, о его исторической роли в борьбе с поляками в Смутное время. Так прошло три недели чудесного отдыха, воспоминания о котором мы храним до сих пор.
В конце августа мы уже поездом, через Череповец, все вместе возвратились в Ленинград. Начался второй год обучения в академии. Мне дали комнату в офицерском общежитии на проспекте Смирнова, рядом с академией.
Учеба на втором курсе стала предметной. Нас обучали методике работы штабов, процессу принятия решения командиром (командующим) на выполнение боевой задачи. На кафедре оперативного искусства изучали морскую операцию по высадке десанта, операции флота по уничтожению ударных группировок противника, по поиску и уничтожению подводных лодок, оборону зоны ВМБ. Кафедры тактики подводных лодок, надводных кораблей, авиации флота, окончив теоретический курс, проводили командно-штабные тренировки и игры по своему профилю.
В середине второго года обучения мы выбрали темы дипломных задач и начали работу по подготовке и выполнению тактических расчетов. Я выбрал очень объемную, но интересную тему по кафедре оперативного искусства «Оборона зоны ВМБ (военно-морской базы)». Мне пришлось выполнять расчеты по всем видам обороны: ПВО, ПКО, ПЛО, ПМО, ПДСС, оборону побережья во взаимодействии с Сухопутными войсками для Камчатской военной флотилии. Сделал я это под руководством офицеров-преподавателей кафедры оперативного искусства. Выполнил работу своевременно, подготовил решение, планы и доклад.
За 30 минут надо было четко и полно доложить весь план обороны. Перед самой защитой начальник кафедры предложил мне после выпуска остаться на кафедре адъюнктом, в течение 2-3 лет защитить кандидатскую диссертацию и остаться преподавателем на кафедре. Кафедре нужны были молодые педагоги.
Для капитана 3 ранга это было очень лестное предложение. Но я мечтал о флоте, хотелось поплавать, покомандовать. Перспектива еще несколько лет ютиться в комнате коммунальной квартиры в общежитии, жить на 300 рублей по старому окладу командира корабля 3 ранга, жить в дождливом Ленинграде меня не прельщала, и я отказался.
Выпуск 1970 года совпал с празднованием 100-летней годовщины В.И. Ленина. Выпускалось сразу два курса: «трехгодичники» и мы – «двухгодичники». Во время государственных экзаменов и защиты дипломных задач начала работать группа из Управления кадров ВМФ. Проводились беседы с выпускниками, выслушивались пожелания и предлагались должности на флоте.
Мне предложили должность начальника штаба бригады ОВРа главной базы ТОФа во Владивостоке. Это была должность ответственная, сложная и престижная. Бригада прикрывала обороной всю главную базу на сотни миль побережья, основные районы базирования главных сил флота, состояла из нескольких дивизионов противолодочных кораблей, тральщиков, взаимодействовала с соединениями авиации, пограничниками, Сухопутными войсками и Войсками ПВО. Это была тема моей дипломной задачи!
Однако сын к своим 7 годам уже несколько раз переболел воспалением легких, был на учете в туберкулезном диспансере, влажный климат Приморья, как, впрочем, и Ленинграда, ему был противопоказан. Это было официальное заключение врачей. И это была, пожалуй, главная причина, по которой я отказался от предлагаемой должности, доложив председателю комиссии свою причину отказа и просьбу служить на Черноморском флоте.
Я никогда не стремился к службе на Черноморский флот, как и к проживанию на юге, но интересы семьи стали главным определяющим фактором в дальнейшей моей службе, а это не всегда бывает в интересах военной карьеры. Когда мне предложили должность командира гвардейского бпк «Красный Кавказ», я согласился, осознавая, что иду на заведомое понижение. Однако решение было принято, приказ о назначении подписан, а телеграмма начальника отдела кадров Черноморского флота о необходимости немедленного прибытия для принятия должности без предоставления отпуска заставила меня срочно выехать в Севастополь, оставив жену для отправки вещей в Ленинграде.
Мне пришлось отказаться от планов поездки в отпуск к родителям, и в первых числах июля я вылетел в Севастополь.