ВТОРОЙ КУПЛЕТ.
(Поется дуэтом)
Молодая женщина в черной косынке тронула мужчину за плечо и что-то сказала. Он поднял глаза, возвращаясь от мрачных дум в реальность.
- Папа! Тебе звонят с работы. Наверное, им надо сказать, что ты не можешь подойти?
Отец отрицательно покачал головой и попытался подняться со стула. Голова закружилась, и он ухватился за руку дочери.
- Нет! Ну, надо же! Какой он у вас ответственный! – в дверях комнаты возникла свояченица. – А на твоей работе совсем обнаглели, не могут войти в положение.
Дочь отвела его в спальню, в которую отец не заходил уже сорок дней.
Он оглядел комнату, постель, застеленную праздничным покрывалом, которое супруга-покойница доставала по большим праздникам, тяжело присел на краешек и взял телефонную трубку.
- Да, слушаю Вас, – попробовал он сказать севшим голосом.
- Здравствуйте, Александр Викторович. Это Искандер из фирмы «Рохат», Вы помните меня?
- Да, конечно помню, – соврал Саша, возможно, это кто-нибудь новенький? – Что-то случилось с программой?
- Нет, с программой всё в порядке! Простите за назойливость, я только хотел выразить Вам свое искреннее соболезнование!
- Спасибо!
На том конце провода небольшая пауза, потом, видимо, решившись, собеседник выпалил:
- Вы разрешите к Вам зайти?
- Разумеется. Вы знаете мой адрес?
- Да, я был на похоронах, – и как-то нерешительно – Я стою около Вашей двери.
- Так заходите, дверь открыта.
Саша положил трубку и поднялся, на вопрошающий взгляд дочери объяснил:
- Сейчас придет сотрудник заказчиков, спрашивал разрешения зайти.
Тяжело прихрамывая, он вышел в коридор, входная дверь робко приоткрылась, и вошел звонивший.
Невысокий смуглый парень в строгом черном костюме, светлой рубашке и галстуке; в «Рохате» строго следили за дресскодом сотрудников, так что костюм с галстуком были обязательной формой. Вроде бы и знакомы? Кажется, сталкивался с ним?
…
ИСКАНДЕР.
Я поблагодарил и спрятал мобилу в футляр. Вперед! Осталось открыть дверь, нужно только на ручку нажать. Только ноги примерзли к полу, и очень захотелось сбежать.
Увидел его месяца полтора назад. Зашел к шефу подписать письмо и застал стоящего у стола мужика. Первое впечатление – большой и седой. Одет так себе: китайские джинсы, тонкий свитер, всё такое устаревшее лет пять еще назад.
Шеф вздумал нас познакомить.
- Александр Викторыч, разрешите представить Вам нашего нового юриста, Искандера.
Мужчина повернулся. Русский, где-то за сорок, бугор в джинсах приличный, намек на животик, улыбается мне приветливо, темные усталые глаза внимательно смотрят сквозь старомодные очки, протягивает руку для пожатия.
- Искандер, это программист, с которым мы разработали программу для фирмы.
Александр пожал мне руку, ладонь у него оказалась узкой и мягкой, не то, что моя мозолистая, раздолбанная тренировками, однако пожатие было твердым.
- Александр Викторыч, у Искандера есть несколько вопросов по нашей программе. Искандер, пообщайтесь с Александром, – и взял у меня письмо. – А письмо оставьте, я его почитаю.
Программист попрощался с шефом, я открыл дверь кабинета, выпуская его.
Мы вышли в коридор.
- Ведите меня, Искандер!
А у меня ноги ватные и мысли всмятку. Потому что – вот ОН, мужчина моей мечты! Влюбился в него с первого взгляда. Веду в свой закуток, хорошо еще, что настоял на своем и мне выделили отдельный, так сказать, кабинет, в котором кроме сейфа и стола с компом, был втиснут стул для посетителей.
Чувствую, что не в меру суетлив, пытаюсь взять себя в руки и предлагаю угостить его настоящим кофе, а он отказывается, отвечает, что торопится.
Ну, куда тебе торопиться, разве не видишь, что со мной творится?
Слава Аллаху, блокнот нахожу сразу, а записи по программе никак не найду. А, вот, делаю глубокий вдох и начинаю задавать вопросы.
Он тоже раскрывает дипломат и достает записную книжку.
Едва выслушав первые вопросы, прерывает меня и удивленно говорит:
- Но эти же вопросы у нас решены. Разве Вам не показали? Запустите программу, я Вам покажу.
Обходит стол, наклоняется надо мной, накрыв своей ладонью мою кисть, начинает перемещение мышкой по экрану.
Только я успокоился, а тут такое испытание – его ладонь на моей руке.
- Вот видите? Выбрав этот пункт меню – сразу же получите всю, интересующую Вас информацию.
Я – полным идиотом, удивляюсь и восторгаюсь.
Что он обо мне подумает? Откидываюсь на спинку стула и прижимаюсь головой к его груди, так мне спокойно и хорошо, а он отодвигается и возвращается на свой стул.
Сейчас он уйдет!? Как его задержать?
Задаю ему следующий вопрос. Стал серьезным, задумался. Поглядел на меня внимательно и, даже, показалось, заинтересовано.
- Вы знаете, я об этом уже думал, это интересное предложение, надо продумать.
Улыбаюсь облегченно.
- Только, – он замялся. – Я думаю, что Вам надо свое предложение записать и утвердить у шефа в виде технического задания?
- Конечно, конечно! – соглашаюсь с радостью. – Я понимаю.
Все-таки он поднимается и опять смотрит на часы.
Вскакиваю и предлагаю:
- Я Вас провожу!
По пути к выходу, начинаю ни с того, ни с сего рассказывать про себя, о том, как вернулся из Москвы на историческую родину.
Он останавливается у входной двери, говорит:
- Приятно было познакомиться. Вы удивительный человек. Как правило, молодежь стремится в Москву, а Вы наоборот!
- Да вот, такие чудеса, – он снова посмотрел на меня внимательно.
- Как только будет готово задание, я Вам позвоню.
- Конечно, конечно! Было приятно познакомиться, – повторяет еще раз, пожимает мою руку и… уходит.
Бегом возвращаюсь в свой кабинетик, плюхаюсь на стул, в душе музыка, хочется прыгать, стоять на голове, потом спохватываюсь и отправляюсь к шефу, прокручивая в голове варианты разговора.
Сначала идею доработки он встречает в штыки, но, красочно расписав, залив по самую макушку елеем лести и восторгов по поводу гениальной прозорливости начальства, получаю милостивое разрешение подготовить техническую записку.
Три дня готовлю, перепечатал записку бессчетное количество раз, включая его «гениальные» замечания, наконец, шеф со всем согласен и набирает номер телефона.
- Можно пригласить Александра Викторыча?
Ему что-то начинают объяснять, шеф мрачнеет.
Что, что случилось?
- А когда это случилось?
Сердце оборвалось и бултыхается где-то в пятках.
Шеф кладет трубку, смотрит на мое вопрошающее лицо.
- Придется отложить нашу встречу!
Что, что случилось?
- У него умерла жена.
Начинаю осторожно и сочувственно выпытывать подробности. Оказывается, попала в аварию, водитель погиб сразу, а у неё была травма позвоночника, и сердце не выдержало, завтра будут похороны.
Я развил бешеную деятельность, убедил начальника, что просто необходимо участвовать в похоронах, все-таки программист столько сделал для нашей фирмы, к тому же упираю на то, что Александр является его другом, тот версию благосклонно принимает.
Назавтра с шефом, нашей главбухшей Лидией, дурацким венком из искусственных цветов и конвертом, основной вклад в который сделал я, отправляемся к Александру на похороны.
Много народу, слоняющегося из комнаты в комнату, кто-то искренне грустит, кто-то любопытствует, натянув скорбную мину. Разыскиваем Александра, который потеряно сидит у гроба, шеф обнимает его за плечи и произносит соответствующие слова, Лидия вторит ему, а вдовец, совсем не похожий на того импозантного мужчину, с которым я познакомился недавно, только обреченно кивает головой. Шеф, поворачиваясь ко мне, забирает конверт с деньгами и передает ему. Тот берет конверт, явно не понимая, что с ним делать. Его тут же выхватывает подскочившая женщина, которая начинает нам кланяться и благодарить-благодарить-благодарить.
Главбух отправляется с ней на кухню помочь, а заодно и получить свою порцию подробностей, шеф, потолкавшись немного, наклоняется ко мне и с чувством выполненного долга шепчет, что ему надо уходить, и что меня он оставляет за представителя. Понимающе киваю и провожаю его.
Нахожу брата погибшей, взявшего на себя обязанности распорядителя, и предлагаю ему свою помощь, тот сначала отказывается, но хлопот много, нет связи с младшим братом, который контролирует могильщиков, где-то на полпути застряли автобусы для провожающих, в последний момент обнаружили, что нет зелени для поминального стола и не хватает фруктов для компота.
Вообщем, то мотался на рынок, то дозванивался, то бегал в соседнюю квартиру, где варили компот в большущей кастрюле, изредка забегал в комнату, где сидел мой Александр, не отрывавший взгляда от накрытого кисеей лица покойной, видимо сильно пострадавшего в аварии, попытался быть рядом с ним, когда начали выносить гроб, но не пробился сквозь кольцо стенающих родственников.
Прошло сорок дней, сегодня он пригласил нашего шефа на поминки, и тот отправился днем с Лидией, я же отказался, сославшись на занятость.
И вот топчусь, а рука уже нажимает на ручку входной двери, и ноги перешагивают через порог.
Первое впечатление – прихожая наполнена горем, в центре которого сутулая фигура Александра, сердце мое сжалось от боли!
Подошел к нему, протянул руку для пожатия, начал говорить первые пришедшие на ум слова утешения. В прихожую выскочила та, знакомая тетка в фартуке.
- Знакомьтесь, это Искандер, – сказал Александр. – А это моя свояченица!
- Да мы знакомы. Это тот товарищ, который нам очень помог на похоронах.
…
Саша удивленно поглядел на неё и перевел взгляд на Искандера, наморщил лоб, пытаясь вспомнить, но чувствовалось, что безрезультатно.
- Проходите, – пригласил он гостя.
- Проходите, проходите, – затараторила сестра покойной, подталкивая его в сторону комнаты.
Горел яркий свет, стол был застелен белоснежной скатертью, в углу, на диване дремал мужик.
- Ой, не обращайте внимания, это мой муж утомился. Сейчас я принесу Вам еду. Сашенька, а что тебе принести?
- Ну, что-нибудь попить.
Саша присел на краешек дивана, Искандера усадили рядом на табурет. Дочь Александра принесла поднос, на котором стояла тарелка с лапшой для гостя и стакан компота для Саши. Появилась тетка с тремя стаканчиками и початой бутылкой водки.
- Ну, помянем мою сестру, - разливая водку по стаканчикам, сказала она. - Пусть земля ей будет пухом!
Саша вскинул на неё глаза, с укором попытался её поправить, что, мол, так нельзя говорить, но она решительно замахала на него рукой, и голосом, не терпящим возражения, отрезала – Так положено!
Родственница взяла стул и присела рядом. Молча выпили.
Искандер зачерпнул ложкой лапшу, но есть совсем не хотелось.
Краем глаза он увидел, как Александра, немного взбодрившегося с его приходом, опять начало затягивать горе-тоска.
- Вы совсем не кушаете, – с укором проговорила свояченица. – У нас положено кушать.
Из вежливости Искандер зачерпнул еще одну ложку лапши и решительно отставил тарелку.
- Леночка, принеси гостю котлету! У нас получились замечательные котлеты, именно такие любила покойница, – пустила слезу и выбежала из комнаты.
Саша дернулся от её всхлипов, будто его пронзило током, а потом опять стал уходить в себя.
…
ИСКАНДЕР.
С этим надо было что-то делать! Что же я, пришел сюда жрать и смотреть, как мой любимый загибается от горя.
Но что делать?
И с отчаяния бросился в наступление.
Я храбро разлил водку по стопарикам и тронул Александра за плечо.
- Александр Викторович! Сегодня Ваша супруга окончила земной путь и отправилась в рай, – я говорил и говорил, цветасто и глупо, но результат был. Его взгляд прояснился, и он стал наконец-то смотреть в мои глаза. – Так, проводим её, пусть она смотрит с небес и радуется за Вас и всех своих родных.
Мы с хозяином выпили, и он откинулся на спинку дивана, разглядывая меня. Пусть смотрит, а я сделаю следующий шаг.
Наклоняясь к нему, говорю тихо:
- Александр Викторович! Мне очень нужна Ваша помощь
- Пожалуйста. Завтра я выхожу на работу, и мы с Вами сможем встретиться.
- Нет! Помощь нужна мне сегодня, – настаиваю я. – Не могли бы Вы пойти сейчас со мной?
Он растерянно обвел взглядом комнату, как-то горько посмотрел на посапывающего в противоположном углу дивана родственника.
- Я очень Вас прошу. Это очень важно.
- Да, но как же?
- Уже поздно! Вряд ли кто уже придет, – успокаиваю его. – Я отниму у вас не больше часа.
…
АЛЕКСАНДР.
Наверное, что-то было такое в глазах этого Искандера, а, может, меня убедил его тон, но я зачем-то согласился.
Он встал, я поднялся с дивана. Голова опять закружилась, хотя, несмотря на количество выпитого, я был абсолютно трезв. Он поддержал меня за локоть, а рука у него сильная, зачем-то отметил я про себя.
…
- Сейчас, только предупрежу родных, – Александр, покачнувшись, направился на кухню.
В прихожую он вышел в сопровождении родственницы и трех девушек. Тетка что-то запричитала по поводу того, что он такой ответственный и хороший, дочери молчали. Из-за женщин выглядывали два серьезных парня.
Александр всунул ноги в туфли, одна из дочек решительно отправилась в другую комнату и вынесла плащ.
- Надень, папа, на улице прохладно.
Он подчинился, а Искандер опять клятвенно пообещал, что доставит хозяина дома через час в целости и сохранности.
Пока спускались по лестнице в подъезде, выходили на улицу, ловили такси, да и в самом такси, Искандер засыпал Александра вопросами о его семье, не давая ни одного шанса меланхолии снова завладеть им.
Мужчина даже и не заметил, как они подъехали к дому парня. В принципе, он знал это место, только и не подозревал, что за современными многоэтажками сохранился кусочек старого города с двухэтажными домами, окруженными палисадниками, засаженными фруктовыми деревьями и цветами. Не смотря на осень, астры еще дарили людям прощальную красоту.
- Вот и пришли, – сообщил Искандер, подошел к двери, набрал код и гостеприимно её распахнул.
Саша зашел в подъезд, в первый момент ему даже стало стыдно за свой обшарпанный, со стенами, расписанными граффити, такая здесь была чистота.
Парень обогнал его и направился к лестнице.
- Нам на второй этаж, – и стал подниматься, на ходу вынимая из кармана ключи. Когда Александр поднялся, дверь уже была открыта.
- Проходите, проходите!
…
Александр понимал, что это было всего лишь сон.
Мрачный, старый лес, земля в корягах и сухих ветках, которые цеплялись за ноги, не давая сделать ни шагу. В конце концов, он оказался в огромной черной луже, с глинистым дном, в котором тут же увязли ноги. Отчаяние и безысходность охватили его, он попытался проснуться, чтобы прервать этот кошмар, но сон держал крепко.
- Ну и долго ты так собираешься стоять? – раздался насмешливый голос за спиной.
Он попытался развернуться на голос и увидел сидевшего на пеньке парня в кепочке, козырек скрывал лицо. За спиной парня лес расступался, и просматривалось голубое небо.
- Иди сюда, – поманил парень пальцем.
Тогда он сделал первый шаг, под ногой была твердая почва, с трудом вытащил из глины вторую ногу и сделал второй шаг.
- Ну, наконец-то, – он мог поклясться, что парень улыбнулся. – А то я тебя уже заждался.
Саша подошел к сидящему, которого он сразу признал. Это был тот самый парень без лица из его юношеских снов, который пропал сразу же после женитьбы.
- Вспомнил меня? Да? Знаешь, что дальше будет? Ну, подходи ближе!
Александр вздохнул обреченно. Конечно, он помнил, чем заканчивались их встречи – слипшимися от спермы трусами и мокрыми пятнами на простынях, которых он дико стеснялся. Но сейчас, взрослому мужику, ему было на всё наплевать. Возбуждение охватило, когда парень взял в ладонь член и начал ласкать, целовать, то прижимаясь к нему щекой, то нежно облизывая, мягко касаясь влажным и теплым языком.
- Как я по тебе соскучился, – сказав, парень погрузил в рот головку члена.
Саша стал двигать бедрами, положил руку на голову парня, пытаясь протолкнуть член глубже в рот.
Сейчас он хотел только одного – чтобы не проснуться раньше времени.
Член сладко заныл, мужчину охватил оргазм, и жестко зажав голову парня, стал кончать в рот.
Возбуждение тихо отпускало. Он кончил и…проснулся.
Открыл глаза и тут же зажмурился в ужасе.
Где он?
Где его старый добрый диван, что это за широкая кровать, что это за одеяло, которым он накрыт?
Он судорожно дернулся к члену и нащупал ежик чьих-то волос.
Сквозь полуприкрытые веки он увидел, как одеяло сгорбилось и из-под него появилось улыбающееся лицо с белыми капельками возле губ. Лицо облизнулось и произнесло улыбаясь:
- Ну, а теперь, как порядочный человек, ты просто обязан на мне жениться!
Лучшее, что мог придумать Саша, это глубоко задышать, имитируя глубокий сон.
Парень вздохнул, выполз из-под одеяла полностью, вздохнул, глядя Саше в лицо, и сказал:
- Я пошел варить кофе, просыпайся!
С этими словами, абсолютно голый, он наклонился, поднял синий махровый халат, накинул его на плечи и вышел из спальни.
Как только он вышел, Саша вскочил и обнаружил, что тоже СОВЕРШЕННО ГОЛЫЙ!
Ужас какой! Срам какой! Его вещей нигде в спальне не было, на ковре валялся только большой красный халат.
Придется вмешаться!
Ну-ка, пододвинься, а то разлегся, как бревно.
Кто я? Кто я?
Да я – автор этого рассказа. Нет, в тройняке я не участвовал, ишь ты, какой прыткий!
И что, хочешь сказать, ничего не помнишь?
Ну, прям, мексиканский сериал с обязательной амнезией.
Не дури!
Скажешь, что не помнишь, как пришел к нему помогать?
Ну! А зачем тогда в ванну полез?
С травами, говоришь, сказал, что так тебе нужно?
А, ну конечно! Он же тебе еще массаж в ванной делал, ты ведь не отказался.
Потом надел этот дурацкий красный халат. Да-да! Ты шастал в этом красном халате по его квартире. Не шастал, а сразу сел на диван? О’кей, память потихоньку возвращается.
А как рыдал на его плече? Помнишь? Как жаловался на свою жизнь?
Что? Стыдно?!
Про все свои неудачи помнишь, как рассказывал?
Не помнишь? Правильно, жену-то жалел, себя проклинал, а вот про это ни-ни. Понимаю, что не дурак!
А помнишь, как после истерики ты расслабился, а когда он предложил остаться, с радостью согласился.
Да позвонил он твоим, позвонил, предупредил, не волнуйся так.
А потом, ты не придумал ничего лучше, чем выпить на брудершафт.
Не ты предложил? Он?
Вот видишь, память возвращается!
Кстати, безотказный повод поцеловаться, сам частенько к нему прибегаю. Зато всё сразу становится понятно. Правда?
Да, да! Вы так зацеловались, что ты принес его в эту спальню на руках и овладел им.
И не один раз.
Я тебе даже позавидовал. Силен мужик!
Что теперь делать?
Слышь, а ты не задумался, зачем ему это всё было надо?
Что значит «вот и скажи!»?
Не хами, парниша! В конце концов, кто автор? Ты или я?
Всё, все! Парень уже разыскивает кофейный столик.
Что такое «кофейный столик»? Сейчас сам увидишь.
Исчезаю. Чмоки. Будь умницей!
Дверь потихоньку открылась, и появился Искандер, осторожно несущий на вытянутых руках коротконогий столик, на котором стоял фарфоровый кофейник, маленький молочник, две чашечки и тарелка с плюшечками.
- А вот и завтрак, – торжественно произнес он, устанавливая столик на пододеяльнике.
- Садись поудобнее, я тебе подложу подушку под спину.
Уселся с края кровати и посмотрел внимательно в лицо.
- Спасибо! Хорошо! – действительно хорошо себя чувствует Александр Викторович, только неудобно ему от такого внимания и заботы. Не привык. Глаза боится поднять.
Ну, нашкодивший школяр, да и только!
- Ты ничего такого не подумай, – тут уже Искандер засмущался, глаза опустил. – Всё было замечательно, и только по моей инициативе.
Кофе разливает по чашечкам, печеным угощает, как с тяжелобольным обращается, а сам только один раз и отхлебнул из своей чашечки.
Молчат…
Так и позавтракали. Парень отнес на кухню кофейный столик и внес на плечиках аккуратно развешенную одежду Александра.
- Примешь душ? Я в ванной комнате повесил свежее полотенце.
- С удовольствием! – и, подхватив свою одежду, Саша сбежал в ванную.
Холодный душ освежил, с тела смыты все следы ночной страсти, надо и заканчивать. Быстро оделся и вышел. Парень хлопочет на кухне, бросил мыть посуду, внимательно смотрит, ждет.
Александр мнется в дверях:
- Спасибо тебе за все. Я пойду?
- Конечно, конечно! Я провожу тебя.
В прихожей, он уже в плаще, опять заминка
- Я пойду?
- Да, конечно, – смахнул пылинку с плаща. Наверное, по сюжету надо заключить его в объятия и поцеловать? – Адрес мой знаешь. Заходи, звони, – открыл дверь и выпустил гостя. – Там, рычажок в подъезде, поднимешь его, дверка и откроется.
Александр бегом спустился по лестнице, хлопнула входная дверь.
Вот и всё!
И что теперь делать?
Искандер встряхнулся и отправился на кухню домывать посуду.
Весь день просидел на работе, как на иголках, боялся отойти от своего стола, чтобы не пропустить телефонного звонка. Но Он не позвонил…
Вернулся вечером, ноги, будто чугуном налиты, зашел проведать бабулю, та всполошилась и стала интересоваться здоровьем, еле-еле её успокоил.
Поднялся к себе, еще из-за входной двери услышал длинный, требовательный звонок телефона, рванул и схватил трубку. Это звонил Марат из Москвы, стал интересоваться подробностями и деталями.
- Откуда тебе известно?
- Будто не знаешь,- отвечает со смехом. – У нас с тобой телепатическая связь.
- Тогда что рассказывать?! – отрезал.
Марат начал сплетничать про старых знакомых, через силу поддакивал и вежливо удивлялся. Поняв, что Искандер не в настроении, Марат быстро свернул разговор и попрощался.
Послонялся, обходя стороной те места квартиры, которые кричали о Нем, он даже не смог лечь в постель, кинул одеяло на диван и лег.
Дня два спустя, набрался смелости и позвонил Ему на работу.
- Он у заказчиков. Что ему передать? Але, что ему передать? – требовал раздраженный женский голос в трубке. Искандер, не отвечая, тихо-тихо положил трубку телефона.
Еще через день услышал, как голосистая Лидия назвала кого-то в коридоре его именем, выскочил из кабинетика и увидел удаляющуюся Лидию, беседовавшую с Ним, Он был в том же своем плаще, сутулился и, наклоняясь к главбухше, что-то ей объяснял тихим голосом. Хотел догнать, окликнуть, но не решился, так постоял и тихо вернулся за стол.
«Да и кто я ему? Так, случайный знакомый!»
Надо успокоиться и взять себя в руки. НАДО!
Еще через день начальник вызвал к себе и поведал, что собирается на фирму Александра передавать доработки технического задания, Искандер мужественно отказался, сославшись на гору работы, в крайнем случае, созвонятся и выяснят все неясности по телефону.
Шеф пожал плечами и отпустил его.
Вечером, впервые за полгода Бабуля поднялась к Искандеру и поставила ультиматум: либо он напьется, что ей совсем не по душе, либо, наконец, пойдет на свою чертову тренировку.
Он выбрал второе, и до позднего вечера махал руками и ногами, да так, что до дома еле добрался.
Утром тело ныло и болело, но стало легче.
После обеда начальник пригласил в кабинет. В кабинете Он что-то объяснял шефу, рядом согласно кивала головой невысокая дама. Шеф представил начальницу Александра.
Они обсуждали техническое задание, подготовленное Искандером.
Юрист сел за стол, напротив Александра и мельком на него взглянув. Тот не отрывая глаза от листов, быстро свернул свои объяснения.
- Ой! Первый снег пошел, – прервал паузу шеф, кивая на панорамные окна своего кабинета. Противный мелкий осенний дождик сменился таким же мелким снегом.
«Зачем он меня вызвал?», подумал Искандер, «не снег же показать?»
«Уволиться, что ли?» - тоскливо задал сам себе еще один вопрос.
- Вы посмотрите с Александром Викторычем, все ли наши программисты включили в техзадание? А то знаем мы их, – с шутливой угрозой сказал он. – а мы пока обсудим свои проблемы с Анной Георгиевной.
«А, понятно. Будут деньги утрясать.»
…
ИСКАНДЕР.
Повел Александра в свой закуток, усадил на стул, оба, как красные девицы, друг на друга глаза не поднимаем. Прям как в «Служебном романе».
У того голос дрожит, руки трясутся, пытается объяснить, что расширили техзадание за счет доработок, которые потребовала Лидия.
Пожимаю плечами, мне-то, что за дело? И, вообще, плевал я теперь на это техническое задание.
- Ну, мальчики, всё обсудили? – в кабинет заглядывает Его начальница, из-за спины видна довольная рожа моего шефа.
- Да, да! – поспешно говорит Александр, поднимаясь.
Делаю небольшую паузу, так как шеф смотрит на меня.
- Да, конечно. Удачи вам в работе.
Показалось, что ли, но бедный Александр выдохнул облегченно.
Сухо попрощался с ними, легко пожав протянутую руку.
Он, наконец, взглянул на меня, ссутулился еще сильнее и вышел из моего закутка.
Так, закрыли роман.
Механически перебирая бумаги на столе, наткнулся на папку и присвистнул! Да, с этой любовью чуть не запорол дело. Предшественник мой подложил конторе свинью, то ли по незнанию, то ли специально, и мне досталось фактически гиблое дело с одним из клиентов, с которым заключили договор по принципу: «Ты – хороший человек, я – хороший человек», а теперь нужно было судиться в арбитражном суде. Завтра должен был состояться мой дебют в суде, и не хотелось выглядеть бледно.
Углубился в изучение переписки, нашел кое-какие зацепки, сделал пометки в блокноте.
Потянулся на стуле и только тогда обнаружил, что давно кончился рабочий день, сложил бумаги в портфель – будет, чем занять вечер и отправился домой.
Вышел на улицу, раскрыл зонт. Можно было, конечно, и проехать одну остановку, но решил пройтись до дома пешком, приметил на остановке силуэт, показавшийся знакомым.
Не торопясь, иду по тротуару, краем глаза замечаю, что силуэт тоже тронулся за мной, но не догоняет, плетется следом.
Я зашел в дежурную стекляшку, долго ходил и что-то выбирал, а сам бросал как - бы случайные взгляды за витрину – стоит, родимый, как только повернусь к нему, сразу же отворачивается. Расплатился на кассе, выхожу и торможу.
«Ну, подойди же, подойди» - сигналю ему.
Поднял воротник плаща и отвернулся. Фиг с тобой! Решительно вошел во двор, еще раз притормозил, теперь у входной двери подъезда – снова не догнал. Я, что ли, должен первым подходить? Не дождетесь, сударь.
…
Перескакивая через две ступеньки, Искандер поднялся в свою квартиру, переоделся, раскрыл зонт для просушки, поставил в духовку готовить мясо на ужин, потихоньку начал наводить порядок в гостиной.
…
Раздался телефонный звонок, звонила бабуля.
- Сашенька!- она всегда звала Искандера русским вариантом его имени. - Я думаю, что тот молодой человек вряд ли превратится в соляной столб, но в сосульку он точно превратится. Не гуманно это. Погляди в окно и… пожалей на первый раз!
Искандер забежал в спальню и поглядел в окно. Во дворе, тщетно пытаясь укрыться от ветра, под детским грибком стоял, приплясывая Александр, его плащик был уже облеплен снегом.
Бабуля худого не посоветует, накинув куртку и засунув ноги в кроссовки, выбежал во двор и быстрым шагом подошел к Александру, тот стоял спиной к подъезду и курил. Судя по окуркам у ботинок, далеко не первую.
…
- Мусорим, гражданин! – строго сказал парень, взяв мужчину за локоть. Плащ ледяной, кажется, даже корочкой покрылся. Александр вздрогнул и повернулся, попытался что-то ответить, но промерз он, права старушка, до костей.
- Пошли! - скомандовал Искандер и потянул его за собой к подъезду.
Поднялись.
- Раздевайся!
А мужик протягивает пакет, дрожащим голосом говорит:
- Это тебе!
…
ИСКАНДЕР.
- Быстрее раздевайся, и скорее под горячий душ! – а сам захожу в гостиную, заглядываю в пакет. Так, розовые гвоздики, зачем это? Бутылка сухого красного и яблоки. На свиданку пришел?
В ванной раздался шум воды, надо же ему дать полотенце, халат и тапочки, а заодно надо включить чайник.
Гвоздики – в вазу, достать чашки, заварочный чайник, отыскать в холодильнике банку с малиновым вареньем – пара минут.
Так, никакого дивана, только кресла, диван мы уже проходили.
Минут через пятнадцать мужчина сидит в халате в кресле напротив, лицо раскраснелось, а ладони всё греет о чашку, виновато улыбается, поглядывая на меня.
Никаких телодвижений в его сторону, хотя так хочется к нему прикоснуться, потягиваю чай, завожу светский разговор про ранний снег, про здоровье, про дела.
Смущаясь, отвечает, хотя чувствуется, пришел не за светским разговором.
А зачем тогда?
Придумал!!! Волосы он плохо вытер, капельки воды блестят на его седине, надо сбегать за полотенцем. Возвращаюсь, решил протянуть ему, но слаб, слаб я.
- Волосы у тебя влажные. Надо просушить!
Саша поставил чашку на столик и послушно протянул руку за полотенцем, я сам накинул полотенце на голову и начал растирать. Пришлось подойти и упереться в его колени, а этот нахал положил мне руки на бедра и прижал растираемую головушку к моей груди, чего-то там гундосит, кажется, прощения просит?
Убираю полотенце, для того, чтобы оценить работу беру его за подбородок и поворачиваю вправо-влево, главное, чтобы руки не выдали и не дрожали.
Так, сухо!
Складывая полотенце, удовлетворенно сажусь на свое кресло, для чего пришлось разлучить его руки и мою талию, теперь так же спокойно надо посмотреть в глаза.
…
АЛЕКСАНДР.
Что делать? Что делать?
Вот сидит себе в кресле, складывает полотенце и смотрит на меня, как на пустое место. Правда, когда начал мне сушить голову, чуть её не оторвал.
Да, на что я надеялся? Кинется мне на грудь?
Почему?
Да кто я ему?
Пожалел меня, вот и всё!
И, только из-за своей природной занудливости, решил ему сказать, зачем пришел.
Засмеет, выгонит, так мне и надо!
Так! Набрать воздуху и вперед.
Встал с кресла, он тоже поднялся, а я бух перед ним на колени, совсем как в дамских романах.
А так и удобнее, по крайней мере, его лица не видать, можно все говорить в живот.
- Я тебе очень благодарен за всё, что ты сделал для меня, – что несу? - Я много думал и понял, что не могу без тебя. Вот, – Ура! Сказал!
А он молчит, молчит…
…
Голова у Искандера закружилась так, что пришлось даже вцепиться в Сашины плечи, потом он стал, суетясь, поднимать мужчину с колен, подхватив под подмышки.
Попытался заглянуть в его глаза, а тот зажмурился, ожидая удара, дурачок!
Обхватил его голову ладонями, поднялся на цыпочки и коснулся его губ поцелуем.
Тот стал несмело отвечать, обняв и прижав парня к себе.
Никакой страсти, срывания одежд, а только нежность, одна только нежность и только нежность.
Сколько они так простояли? К реальности их вернул свист таймера на кухне.
- Что это? – Спросил Саша, оторвавшись от губ парня.
…
ИСКАНДЕР.
- Это? Это горит наш ужин! – и, оттолкнув мужчину, рванул на кухню. А тот не отпускает, уцепился за ладонь, пришлось его, как маленького, тащить за собой.
Да и на кухне с ним одна морока, мешает, прижимается сзади, обнимает то за плечи, то за талию.
Хотел на него рявкнуть, но поглядел на счастливую физиономию и сам заулыбался.
Пришлось усадить его на табурет и строго-настрого приказать не мешать.
…
Потом они ужинали, ели мясо и запивали принесенным красным вином, как и положено по этикету, вот был бы конфуз, если бы хозяин в этот вечер решил готовить рыбу, а?
Они постоянно сталкивались руками, а колени их были так тесно прижаты друг к другу, и так было хорошо, так уютно, так славно…
Всё хорошее когда-нибудь кончается. Кончился и этот ужин. Правда, Александр сделал попытку помыть посуду, но был категорично отогнан от мойки.
Искандер моет посуду и ждет, ждет, ждет! А что же будет дальше?
Дождался!
- А, можно, я у тебя останусь?
Он чуть бокал не выронил.
«Разумеется, милый. Я только этого и ждал. Я сам хотел тебе предложить», но вместо этого буркнул в мойку осевшим голосом:
- Да!
В кухне зависла вопрошающая пауза, а вдруг он не расслышал за шумом воды?
Парень поставил последний бокал в сушилку, сполоснул и вытер руки, завернул краны и повернулся, сделал шаг навстречу застывшему мужчине, почему-то было стыдно смотреть в его глаза, уткнулся в плечо и опять прошептал:
- Да! – и потянул его за руку в спальню.
- А можно от тебя позвонить? Надо предупредить дочерей.
- В спальне есть телефон. А я пока душ приму, а то ты чистый уже, а я еще не смыл дневные заботы.
Бегом ванную, как здорово, что у него совмещенный сан.узел.
Когда парень вышел из ванной, Александр все еще стоял с прижатой к уху трубкой, изредка издавая неопределенные междометия.
Хозяин проскользнул за его спиной и начал разбирать постель.
- Доченька. Мне надо заканчивать!
- И я тебя целую.
- И я тебя люблю! До завтра, – положил трубку и виновато посмотрел на сидящего на постели парня.
- Я сейчас – улыбнулся и убежал в ванную.
Искандер поднялся, выключил верхний свет, включил ночник и подошел к окну, задернуть шторы.
Пурга из мелкого снежка сменилась хлопьями, царственно медленно укрывавшими двор. Он задумался, глядя на снег, очнулся только, когда Александр обнял его сзади.
- Прости! Им очень не хватает матери, – наклонившись к уху, прошептал.
- Ты их очень любишь?
- Да! – Твердо ответил не раздумывая. – Вот такое у меня приданное.
«А меня, меня ты любишь?»
Он развернул Искандера к себе, взял его лицо в ладони и, глядя в глаза, сказал тихо:
- Не знаю. Эти дни я всё время думал о тебе. Ты мне очень симпатичен, но я ничего не могу тебе обещать.
- По крайней мере, честно, – и с этими словами парень толкнул Александра на кровать, тот отступил и неловко плюхнулся, и теперь уже Искандеру пришлось нагнуться к его щеке. – И, всё равно, ты будешь мой, – тихо прошептал, а потом со смехом легонько дернул за ухо.
- Ах, ты так, – и откинулся на спину, увлекая за собой парня.
Что это была за ночь!
В ней не было ничего из того, что было в первую, не было того безжалостного секса, когда Саша долбил парня так, будто мстил ему и всему свету за свое горе-беду.
Были нежность и любовь, любовь и нежность, ласковые руки и губы, нежные и совсем не больные проникновения. Они упивались друг другом и не могли напиться.
Забылись глубоким сном только под утро.
Этот звонок мог поднять даже мертвого.
- Да, да! Але? – сонно бормотал Искандер, пытаясь прижать трубку к уху.
- Молодой человек! Надеюсь, Вы не забыли, что Вам сегодня на работу? – ворчала бабуля.
- Да, да! А сколько времени?
- Уже восемь часов, внучек.
- Ой, бабуля. Спасибо!
- Слушай сюда! Там у порога стоят горячие пирожки.
- Бабуля! Я тебя обожаю.
- Знаю, – ворчит самая замечательная на свете бабуля, хотя голос и совсем не сердитый.
Так! Надо встряхнуться. А где он?
А, лежит, раскинувшись поперек кровати, и улыбается во весь рот. Глаза закрыты, тихонько посапывает.
Искандер наклонился над ним и нежно поцеловал в губы.
- Сашенька, просыпайся! Мы опаздываем!
Открыл свои бездонные глаза, смотрит не отрываясь, такое счастье и покой в них.
…
ИСКАНДЕР.
Стоп! Только не расслабляться. Мне же сегодня в арбитражный суд.
- Я не хочу просыпаться!
- Тогда спи! А мне надо бежать, - и соскочил с постели.
Так, бегом к двери, открыть и схватить укутанную кастрюлю с пирожками, целую тебя, бабуля!, теперь на кухню ставить чайник, теперь в ванную. Сначала холодную воду, теперь теплую, потом опять холодную.
Что с моим телом? Оно поет и светится! Ой, он стоит в дверях ванной и улыбается.
Задерну штору - стесняюсь!
А он отдергивает и забирается в ванну. Нет, только не это! Вот тебе холодным душем – охладись! Вот тебе зубная щетка, не отвлекай меня.
Вот тебе бритва.
Хочешь меня побрить – фигушки! Мы так ничего не успеем!
…
Потом они сидели на кухне, пили крепкий чай, кормили друг друга пирожками и целовались – совсем дети! Потом спешно одевались, спускались, толкаясь по лестнице, и выскочили в праздничную белизну двора.
Побежали к остановке. Искандер, задав привычный темп, опомнился и притормозил, Саше не тридцать, оглянулся – бежит, прихрамывая, улыбается.
А тут к остановке медленно подкатил троллейбус.
- Всё! Пока! Пожелай мне ни пуха, ни пера.
Обнялись, на секунду прижался к его плащу, сердечко-то стучит.
Заскочил в троллейбус и сразу к заднему стеклу.
Стоит на остановке, машет рукой.
Троллейбус медленно тронулся, пробуксовывая на ледяной корочке, махнул рукой – Иди, мол.
Так, надо быть серьезным. Сегодня – трудный день.
Искандер был бесконечно любезен и вежлив с клиентом и его юристом, да так, что они начали нервничать, был убедителен с мрачным судьей и выиграл торг.
Даже, уже ни на что не надеявшийся шеф был потрясен и доволен.
А вечером позвонил Саша, и они разговаривали часа два по телефону.
ПРИПЕВ.
«Жить без любви, конечно, просто!
Но как на свете без любви прожить!»