Запевай, Алик! И наше знамя, ротный запевала Алик, совсем незаметный в учёбе на физфаке, но на наших воинских сборах здесь, в Смеле недалеко от Киева, у него вдруг прорезался голосистый тенор, запел маршевую песню, всем понравившуюся:
-Русская ракета целится в зенит. Бум!-
И теперь, маршируя на плацу, мы поём эту строевую песню, с которой легче шагать, и петь которую легче хором. Старшина роты Дрыга, кадровый сверхсрочник, дриллит и дрючит нас, как в фильмах последних лет про американскую армию, или в серийном фильме «Солдаты». Но гораздо мягче, ведь мы очутились здесь на воинских сборах после четвёртого курса университета, периодически на военной кафедре погружались по щиколотку в военную науку, а нынче закрепляем теорию практикой. Живём в палаточном городке, палатки на восемь коек, в каждой палатке свой старший, командир роты тоже кадровый, в звании капитан, а командиры трёх взводов из наших же курсантов. В моём взводе командует Женя Костин, гимнаст, высокий и гибкий, и когда он поворачивается на построении всей роты для доклада командиру, то гнётся, как гибкий тростник под ветром.
Он носит очки в золотой оправе, я ношу точно такие же, и сочувствую ему, как своему коллеге-гимнасту, и вдобавок, очкарику. В роте каждый день кто-то дневалит, следит за распорядком дня, побудкой, принятием пищи, отходом ко сну. В нашей палатке, как и во всём нашем лагере, «ходит» несколько типично мужских острот, хотя и неприличных, с которых начинается утро:
-Дежурный, давай гондон ажурный!-
-Дневальный, неси станок е----ный!-
После традиционного гогота, умывания, одевания, уборки постелей, и проверки этой уборки мы строимся на плацу на утреннее построение, приветствуем вначале ротного старшину, а затем командира. На завтрак рота отправляется с песней. И запевает наш Алька.
Рабочий день начинается на плацу. Оказывается, ходить мы все не умеем. Мы не так ставим ногу, не так её поднимаем, и приходится переучиваться. Ротный старшина Дрыга, поначалу казавшийся нам страшилищем почище Соловья-разбойника, оказался почти милым, почти душевным, особенно его шутки, что нас ещё есть кашу учить надо, что тпостели застилать не умеем, и вообще, что это нам не интегралы считать, здесь, в армии, думать надо. После строевой идем изучать матчасть, как мы тогда шутили, часть мата. Стрелковое оружие – АК, ПМ,- мы разбираем, собираем. Скоро стрельба из личного оружия, надо сдать зачёт. Но тренировок в стрельбе нет – экономим патроны, как в первые дни Отечественной. А главное – работа на нашем комплексе противозенитной артиллерии, три пушки АЗП – 57, соединённой с радиолокатором СОН и счётно-решающим прибором ПУАЗО. Наш Робик, гордость будущей советской науки, похожий на отарка из фантастического рассказа Варшавского, выдал по этому поводу шутку:
-После занятий СОН ПУАЗО кверху,-
идя почивать после трудов дневных праведных. И мы исправно гоготали над этой шуткой. Вообще, вскоре мы все нашли, что стали почти настоящими солдатами, и шутки у нас грубоватые, мужские. Но занятия на комплексе были только «всухую», мы только смотрели, как работали настоящие солдаты, как настоящий взводный подаёт команды, и настоящие три пушечных ствола отрабатывают движение к невидимой нам цели. Но стрельбы происходили только на полигоне, в конце сборов, на Азовском море. Вот там и мы понюхали пороху. Стрельбу из личного оружия можно описать одним словом: «в молоко».
Многие курсанты из нашего взвода носили очки, или должны были бы носить таковые. Потому и положенные нам два патрона выстрелили, почти не целясь, как ковбои. Зато гимнастёрки наши пропитались потом, и учёба выступила солью на спине.
Уезжая домой после сборов, мы нежно прощались со старшиной Дрыгой, а также нашим ротным, которого как правило, видели лишь по утрам, спели для них нашу ротную песню, и запевал снова Алик. Ах, как жалко было покидать палаточный городок, свою койку, с которой уже были убраны матрац, одеяла, простынка и наволочка. И гимнастёрку с пилоткой было жаль оставлять, и сапоги. И портянки, которые мы научились-таки наворачивать так, что весь день ходили, и не сбивали себе ноги, не натирали волдыри, как в первые дни. Как много нужно было знать и уметь, чтобы просто быть солдатом.
Это вам не интегралы считать!
13 февраля 2010 г.