Первое место

Алла Мироненко
     Спортзал. Станки для занятий хореографией вдоль зеркальных стен. Слегка пружинящие полы. Огромные окна. Но света все равно не хватает. Его зажигают с раннего утра, и он горит здесь до последнего гимнаста, иногда и до полуночи. Но это касается старших. Мы, кроме своих двух - обязательных часов в день, занимаемся дополнительно только перед ответственными соревнованиями. Да и то не все, а те, кого отберут...
     Но завтра - день особенный. Будут проходить самые важные, судьбоносные соревнования года для каждой из нас. От них зависит, кто перейдет в большой спорт, а кто так навсегда и останется "любителем в отличной форме.".Они тоже смогут продолжать занятия, но уже за деньги и без особых перспектив на будущее...
     Сегодня наша группа в полном составе. Среди младших мы на особом положении. Каждый год в начале сентября тренеры отбирают из всего молодняка шести-семилетних  девчонок самых, на их взгляд, способных и объединяют в отдельный коллектив, в котором начинается уже по-настоящему профессиональная подготовка...
     - Ксения! Где твоя осанка? - кричит Татьяна Борисовна, - она сильно нервничает, то и дело срывается на хрип. Откашливается. Обещает не повышать голоса, но потом опять орет...
     Впрочем, ничего удивительного. Психоз в такие дни - наш общий диагноз.
     - Сейчас пойду, возьму палку и пройдусь по каждой! - привычно обещает тренер, хотя видит, что мы стараемся и выкладываемся изо всех сил.
     - Алл, потяни меня, - просит Настя Соболева. - Она смотрит мне в глаза и забавно морщит нос, - ой, если бы знала, как я боюсь! И мама третью ночь не спит - волнуется...
     Про свою маму она могла бы мне и не рассказывать. Всем давным-давно и распрекрасно известно, что она буквально помешана на Настиной карьере в художественной гимнастике и безжалостно требует от дочки заниматься дома все свободное время. Еще Настя тренируется дополнительно со специалистами - за деньги. В этом зале Соболева уже три года...
     Когда я встречаю в коридоре Настину маму, мне всегда становится холодно. Она идет, ни на кого не глядя, вся такая тонкая, высокая, красивая. Зимой - в норковом полушубке, весной - в коже и высоких сапогах. От нее за километр несет духами и раздражением. Руки у Настиной мамы с длинными, красиво расписанными ногтями. Она даже взмахивала этими своими руками вполне элегантно, когда как-то в раздевалке при всех надавала дочери пощечин "за недостаточное усердие".
     Дело в том, что в двери нашего спортзала имелось довольно большое круглое отверстие или просто дырка - для просмотра, вернее для того, чтобы наши родители иногда могли за нами чуточку подсмотреть. Не зря ее сделали на очень неудобном месте - чтобы заглянуть, взрослым приходилось сворачиваться буквально вдвое и стоять в виде буквы г.
     Видимо те, кто это сделал, вполне справедливо рассуждали, что ни один нормальный человек там долго не простоит. Так вот Наськина мамаша два часа в такой позе, отставив попу, проторчала...
     - Я все сама видела! - кричала она, - ты больше у стенки отиралась, как ленивая корова! Голова Насти моталась из стороны в сторону и иногда ударялась об стенку.
     Кто-то сбегал за тренером. Татьяна Борисовна, как на амбразуру, кинулась на защиту воспитанницы.
     - Леночка! - вещала она своим густым басом, - оттесняя разбушевавшуюся мамашу в сторону. - Вы неправы! Настенька нынче была само усердие!
      После этого случая доступ родителей к нашим тренировкам и вовсе прекратился. Злополучную дыру заклеили.
     - Алла! - вдруг выводит меня из воспоминаний второй тренер - Ольга Анисимовна. - Ты где? Ау? Не пора ли спуститься в класс?
    Ну, конечно, пора. Скоро моя очередь генерального прогона. Танца со скакалкой я не боюсь. Зато вот упражнения б.п., то есть без предмета, даются хуже. Труднее сосредоточиться. Работая со скакалкой, я на ней концентрируюсь, как на партнерше. Она со мной в унисон все выполнять должна. А б.п. - оно и есть б.п...
     - Отлично, - констатирует Татьяна Борисовна, когда показ заканчивает Галочка Лебедева, - как у нас с костюмами дела обстоят?
     - Мы их с собой принесли. После занятий покажу, - гордо сообщает та и ехидно косится в мою сторону.
     То, что костюмы играют очень важную роль, мы с мамой поняли, далеко, не сразу. Честно признаться я и попала-то сюда почти случайно. До этого с трех лет танцевала в ансамбле нашего местного ДК. Костюмы у студии были свои. От нас требовалось только немножко подогнать их по фигуре или подшить.
     Нынешним летом ДК закрыли на ремонт и до сентября не управились.
     - Потерпите немного, - утешила нас руководительница, - займитесь пока чем-нибудь, а потом я вас всех снова соберу.
     И тогда мы решили временно позаниматься художественной гимнастикой. Пошли записываться в обычную группу ОФП, потому что для спортивной школы я в свои семь лет была уже перестарком...
     - Приготовилась!
     Ой, как я боюсь! Просто внутри все мелкой дрожью колотится. Только бы захват ноги сзади сразу получился! Но вот зазвучала музыка, и я сразу забываю про все. Ритм мелодии полностью сливается с каждым движением тела...
     Фу, кажется - получилось! Взгляд у обеих тренерш теплеет. Татьяна Борисовна ласково треплет мои волосы, что означает высшую похвалу. И нам дают десятиминутный перерыв.
     - Только не вздумайте есть! - несется вслед охрипшим басом, а потом звенящим тонким голосом Ольги Анисимовны приказ устрожается:
     - И не пейте больше глотка. В крайнем случае прополощите рот, губы смочите. А то будете тут булькать...
     Давясь смехом, рвущимся на свободу, толпой вываливаемся в коридор и несемся к автомату, который торгует всякой вкуснющей мелочью - леденцами, сухариками, печенюшками в крошечных пачках, банками и бутылочками с водой. Еще он наливает горячий кофе и чай в пластиковые стаканчики. Короче, на первый взгляд, он самый обычный, каких тысячи. Но это только на первый! На самом деле наш автомат, который мы любовно называем Дунюшкой, имеет одну особенность - уже на выходе в нем постоянно застревают хрустящие пакетики с сухариками. Иногда их здесь штук пять-шесть скапливается. Разозленные покупатели Дунюшку, конечно, ругают. Но ей это без разницы - железная. А мы раскрыли секрет, как извлекать из автомата сразу все, скопившееся там, богатство! Для этого самое важное, чтобы дежурная не сидела за столом, а где-нибудь прогуливалась. Тогда одна девочка протискивается в узкий промежуток между автоматом и стеной, две становятся по бокам и дружно по нему ударяют. Выдержать такого напора Дунюшка уже не может и, хотя не очень охотно, но выплевывет всю "добычу" наружу!
     Мы дружно рвем пакетики и давимся запретным лакомством, пока тренеры и родители не увидели!
     - ООООО! - кричит Полина. Это означает, что в сетях у Дунюшки новые жертвы. Однако в этот раз веселый разбой срывается, потому что из-за поворота появляется дежурная с огромным букетом сирени. В наш мир с искусственным освещением врывается сама Весна! И пахнет! Ох, как она пахнет! Мы мигом переключаемся с, бесполезного теперь автомата, на цветы. Обступаем дежурную и нюхаем, нюхаем, нюхаем!!!
     - Ну почему так несправедливо устроено, - невольно проносится в голове - два самых красивых месяца в году май и сентябрь полны неприятных испытаний! В мае мучают контрольными, экзаменами, соревнованиями. В сентябре, как дубина после летних каникул, сваливается учеба...
     Из раздевалки, стараясь быть незамеченной, выскальзывает Галочка в ослепительно сверкающем наряде, чтобы показаться педагогам. Миг - и сверкающий малиновый купальник скрывается в зале.
     - Алл, а ты хоть в этот раз в нормальном костюме появишься? - остро вонзается в бок кулачок Алины, - и про получешки не забудешь? Или опять в "портянках" явишься?
     Это она намекает на новогодние соревнования, где я "отличилась"... На самом деле мы с мамой просто оказались не совсем в теме, как говорится. Ведь выступала я тогда первый раз...
     Притащила меня сюда, в полном смысле за руку и чуть ли не волоком, Лариса Петровна - тренер, которая вела группу ОФП. Сразу после новогодних каникул она заставила меня проделать все, чему научила, и сказала, что больше мне здесь делать нечего.
     - Я уже договорилась с Татьяной Борисовной, - сообщила она. - Обещала посмотреть. Постарайся ей понравиться!
     Мы долго шагали по каким-то длинным коридорам и, наконец, пришли сюда - в этот самый спортзал. Он поразил меня своими размерами, огромными высокими потолками и целой толпой девочек в черных купальниках и коротких трикотажных штанишках.
     Грозная Татьяна Борисовна оказалась миниатюрной, коротко подстриженной женщиной в возрасте.
     - Что умеем? - обратилась она ко мне, и стены зала, казалось, содрогнулись от ее мощного басистого голоса.
     На дрожащих ногах я сделала мостик, все три шпагата и..., она равнодушно махнула рукой:
     - Хорошо. Попробуем. Приходи в пятницу к трем часам.
     Так я поступила в спортивную школу. Здесь оказалось совсем не так, как на танцах в Доме культуры или у Ларисы Петровны. Там мы обычно бесились перед занятиями - играли в разные веселые игры, бегали, бросались вещами... Здесь же все с какими-то суровыми лицами активно разминались - стояли на руках возле стен, тянули друг дружку на шпагат, иногда на шпагат садились прямо на грязном полу... А взрослые на все это смотрели и почему-то радовались...
     Я прозанималась до весны. Постепенно втянулась и уже без всякого напряга мчалась перед тренировками к заветному местечку между стеной и дверью, где растягиваться было удобнее. А осенью меня неожиданно перевели в эту самую перспективную группу. Так в декабре я стала участницей, первых в моей жизни, соревнований по художественной гимнастике.
     - Не забудь, что нужен красивый костюм, - сказала Ольга Анисимовна столь буднично, что я даже "не взяла это в голову".
     Мы с мамой просто отправились в центральный "Детский мир", где на четвертом этаже продавались нарядные купальники. Всех цветов и оттенков, расшитые блестками и стразами, отделанные вышивкой и кружевами, они сразу поразили наше воображение не столько красотой, сколько стоимостью.
      Цены колебались от 700 до 30 тысяч рублей...
     После долгих примерок (оказывается, подобрать купальник по-настоящему красиво сидящий на фигуре, дело совсем непростое) остановились на галогенно-фосфорецирующем беленьком и без юбочки. Прикупили, чтобы пришить к нему, расшитый бисером плоский цветочек, и остались вполне довольны.
     Весь ужас своего положения я оценила, когда вошла в зал, где уже разминались наши девочки. У меня просто в глазах зарябило от их яркости и блеска. Каждая выглядела настоящей принцессой!
     У Алины было голубое, полупрозрачное платьице с разноцветными блестками-полосками, Галочка напоминала красный мак - от алых получешек до цветов, вплетенных в прическу. Но Настин наряд, бесспорно, затмевал всех! Потом ее мама хвасталась, что на отделку этого костюма ушло больше тысячи дорогущих качественных страз. Не знаю, сколько стоила эта красота, но даже под сине-зеленоватым светом ламп "дневного" освещения девочка казалась огромным бриллиантом столь ослепительно сверкающим, что просто глаз невозможно было оторвать...
     - Ты почему еще не переоделась? - сурово повернулась ко мне Татьяна Борисовна, но, видимо, заметив, блеснувшие в глазах слезы, тон несколько сбавила:
     - Ты будешь в этом выступать?
     - Да, - я произнесла это"да" каким-то тупым, не своим голосом.
     - Дааааа, - протянула она вслед за мной. Окинула оценивающим взглядом, зависшим, зацепившись за мои беленькие носочки, которые я предпочитала всем получешкам в мире!
     - Ну купальник еще сойдет, - после тяжелой минутной паузы, наконец, вымолвила она. - Только вот что с этими портянками делать? И тут уже заорала так, что на нас почти весь зал обернулся:
     - Снять это безобразие немедленно! Бегом в кладовку - выберешь обувь там!
     Мама побежала вместе со мной, и лицо у нее было такого же цвета, как Галино маковое платье...
     И все же, несмотря на все злоключения того дня, я заняла третье место и получила в придачу к грамоте огромного бело-черного медведя-панду, с которым до сих пор люблю спать
     - Как же вы так с костюмом лоханулись? - пожурила нас в раздевалке сияющая, от того, что Настя заняла первое место, ее мамаша. - А дочка у Вас очень даже способная!
     - Сигаретки не найдется? - поинтересовалась потом мама у дежурной. Я смотрела на маму с изумлением, потому что знала, что курить она бросила много лет назад - еще до моего рождения.
     - Травитесь, не жалко, - та протянула пачку и с сочувствием посоветовала:
     Не переживайте так сильно. К следующим соревнованиям подойдете во всеготовности.
     - Но почему нас никто не предупредил? Что за люди такие?
     - А с чего вы, милая, взяли, что кто-то предупредит? Неужели сами не видите, что вас тут добрая половина родителей ненавидит!
      - Ненавидит? За что?
     - Как за что? Я на этом месте много лет работаю - навидалась. Некоторые, особо рьяные мамаши, деток сюда тащить начинают, когда те еще и говорить то толком не научились. А уж болезнью за звездность собственного чада каждая вторая родительница страдает! Многие девочки по четыре года отзанимались, а теперь им гудбай! - ручкой помахали. А вы только явились - и сразу в дамки! Вот и соображайте - за что... Но у нас еще ничего. Вон у фигуристов в прошлом году две малолетки накануне соревнований сцепились. Одна другой в лицо крутым кипятком из чашки плеснула!
     Домой мы шли молча. В безветренном воздухе плавали крупные пушистые снежинки. Потом я тихо спросила:
     - Когда я поступаю плохо, то понимаю за что меня ругают или наказывают. Почему же меня ненавидят, когда я делаю что-то очень хорошо?
     - О природе ненависти прекрасно рассказал Пушкин в "Сказке о мертвой царевне..." - сказала мама. - Вспомни, что поводом для убийства послужила только красота... А у вас тут настоящая конкуренция! В такой среде лучшим быть трудно. Есть у славы еще один подводный камень. Однажды заняв первое место, ты уже не сможешь остановиться. Тебе придется постоянно доказывать свое первенство... Это серьезное испытание. У лучших всегда больше поводов для того, чтобы быть оплеванными. Например, если в следующий раз ты окажешься хотя бы второй, то и тогда
непременно скажут - "А какие надежды подавала!"
      Я хорошо запомнила мамины слова, но все равно хочу стать первой! Получить из рук судьи хрустальный кубок - это же настоящее счастье! А ведь каждый человек стремится именно к счастью!..
     Всю оставшуюся половину этого дня мы отрабатываем сложные элементы - индивидуально - каждая свою "болячку".
     - Девчонки! , - напоминает в конце тренировки Татьяна Борисовна, - завтра все будьте в зале за час до начала. Оля! Тебе сегодня ни в коем случае не ужинать - только попить воды с лимоном. И на завтрак тоже. Всем! С утра не объедаться!!!!! Отдыхайте! Выспаться обязательно!
     Дома мы еще раз примеряем костюмы. Моя мама тоже три последние ночи сильно недосыпала, но не из-за волнений, а из-за того, что мои купальники расшивала. В этот раз мы купили их в специальном ателье, а отделку решили сделать сами. Пол-Москвы исколесили, прежде, чем приобрели нужные стразы, блестки, бисер, золотые нити...
     Я высыпаю на стол из пакетика шпильки с разноцветными камушками. Предвкушаю, как они завтра будут смотреться в моей прическе!
     Мама зачем-то разглаживает на мне купальник, улыбается:
     - Иди в зеркало посмотрись! - и добавляет - здесь каждая блестинка, каждая стразочка заговорены! Пришивала и говорила им:
     - Грейте моей любовью дочурочку! Помогите ей добиться победы!
     За этим занятием и застает нас папа, вернувшийся с работы.
     - Надо же, - удивляется он, разглядывая мои наряды, - Я, грешный, никогда и не предполагал, что моя жена иголку в руках держать умеет! Ведь пуговицу никогда не пришьешь!
     - Пуговица - это скучно, - сердится мама. - А тут творческий процесс! Видишь васильковый купальник в народном стиле получился, а сиреневый - мечту олицетворяет...
     - А мою мечту поесть в этом доме, кто осуществит? - интересуется папа и идет переодеваться.
     - Значит соревнования завтра? - уточняет он за столом.
     - Не простые, а судьбоносные! - гордо уточняю я.
     - В каком смысле?
     - В прямом, - объясняет мама, - Аллу хотят переводить в старшее отделение. Но есть проблемы. Там придется заниматься каждый день по пять часов...
     Папа перестал есть. Зачем-то посмотрел на часы, висящие на стене, потом на меня. Потом перевел взгляд на маму:
     - Ты серьезно рассматриваешь такой вариант?
     - А почему бы и нет. Тренеры в один голос утверждают, что у нее большое будущее...
     - Будущее? Наша дочь станет, изо дня день, жить в мире спортзала. Очень узком мире - в четыре стены. Или она до такой степени увлечена гимнастикой, что готова ради этого пожертвовать детством? Ну ладно, - вдруг спохватывается он, - это после обсудим. - А сейчас, милые дамы, приглашаю вас на вечернюю прогулку - Погода то какая стоит!
     И вот долгожданный день соревнований наступил! Мы приехали за целых полтора часа до начала. Думали, что будем первыми и ...ошиблись - В зале уже разминалась половина нашей группы. А коридор оказался до такой степени забит "болеющими" родственниками, что мы еле протиснулись в раздевалку. Хорошо, что хоть туда посторонних не пускали!
     В раздевалке - атмосфера легкого мандражирования. По всем скамейкам набросана такая куча вещей, что, кажется, здесь не двенадцать девочек переодеваются, а, по крайней мере, человек сорок...
     С трудом находим свободное место, чтобы пристроиться.
     - Щеки и губы не забудьте подкрасить, - советует Лизина мама - тетя Света. Она уже заканчивает лизин туалет.
     - Зацените, девчонки!
     Лиза - в бирюзовом. Этот цвет очень идет к ее розовощекой, обрамленной светлыми волосами, мордахе. На голове - пучок, расцвеченный крохотными переливчатыми бабочками...
     - Класс! - говорю я.
     - Супер! - подтверждает моя мама...
     В зале суетится оператор, выбирая место для съемки - сегодняшнее выступление будет заснято, а потом детально, по косточкам разобрано. В состав жюри входят три тренера старших групп - нас будут выбирать. Мы - всем составом стоим ровно напротив них. И трясемся. Трясемся, вместо того, чтобы улыбаться.
     - Немедленно собрались! - полушепотом командует Татьяна Борисовна, - Все будет хорошо! Все будет отлично! Сейчас палку возьму!
     Это смешно. Это разряжает атмосферу страха. Мы начинаем улыбаться. Родители, чутьем подхватив настроение, начинают подбадривающе аплодировать. Объявляют первого участника, вернее участницу...
     - Ой, девочки, - пищит Полина, - Ругайте меня! Ругайте!!!
     Соревнования. Страшен только первый шаг, только на входе, а потом уже даже как-то весело, азартно. На одном дыхании. Выступила. Бегом в раздевалку. Скоро второй танец... Кому-то кричат "Браво!". Кто-то уже плачет у стенки... Не различаю - это фон. Мое дело - выступить. Выступить хорошо! Нет, отлично. Лучшей быть трудно. Но я все равно хочу стать лучшей!
     ...Строимся на заключительную церемонию. Сейчас жюри объявит результаты. Напряжение, кажется, уже зашкаливает...
     - Слово предоставляется председателю жюри, заслуженному мастеру спорта
     - Господи! Как же долго перечисляются эти титулы, эти звания. Как долго звучит потом итоговая речь и вот, наконец...
     - Первое место в сегодняшних соревнованиях с суммой баллов 11,8 (6 у нас высший) занимает ...
     - Мне послышалось или правда прозвучала моя фамилия?
     Я вдруг отчетливо различаю в толпе счастливое лицо мамули, а рядом с ней, мгновенно исказившееся судорогой, лицо Настиной мамы, и понимаю, что не ошиблась.
     - Иди, отличница! - толкает в бок чей-то острый локоть.
     Я делаю шаг вперед и ясно различаю, запущенное ножом в спину: "Гааадина! Выскочка!"
     Следом за мной из строя выходит Галочка и становится справа. Третье место (шепчу про себя "Слава Богу!") достается Насте. Она - слева.
     - Ура! Ты в тройке лучших, - еле двигая губами, шепчу ей.
     - Я только третья, - шелестит в ответ. - Только третья...
     Лучшей быть трудно! Очень трудно от одного только сознания, что когда тебе хорошо, кому -то от этого становится плохо. И страшно. Потому что откуда-то, подкравшись на мягких лапах, уже выпустило острые коготки сомнение - вдруг в следующий раз так не сумею? Вершина взята. Она блестит и обдает холодом...
     Мне вручают грамоту и хрустальный кубок. Как долго я ждала этой минуты! Как много от нее ожидала! Но настоящей радости почему-то нет. Чувствую себя слегка оглушенной, как будто вижу происходящее через стекло аквариума... Так было только однажды, когда я на прыжках в высоту взяла почти нереальную и, очутившись по ту сторону веревки, не поняла, почему все вдруг захлопали. Взлет был слишком коротким... На его осознание ушло гораздо больше времени...
     Меня поздравляют тренеры, Лиза со своей мамой, какие-то совсем незнакомые люди. Растроганный дядечка с рыжими усами дарит красную розу... Все "наши" делают вид, что ничего не произошло. Разве только Настя плачет...
      - Ты рада? - спрашивают меня мама с папой на улице. Я не знаю, что им ответить. Пройдет целых два месяца, прежде, чем я достану грамоту, в рамке повешу на стену над письменным столом. На следующий день я не скажу о своей победе никому в классе...
     Счастлива ли я сейчас, в миг, который наступает сразу после победы? Я не знаааююю!!!!! Я устала. Я хочу мороженого! Много-много мороженого!!!!!




P.S. На фотке я в 7 дет :)