Глава 3.
- 1 -
- Ну кто лучше вас справится?- проговорил вкрадчиво Грегин, адресуя свой вопрос Святополку и Рису Зандеру, сидевшим у него в кабинете с одинаково угрюмыми лицами.
- А почему он, магистр?- процедил сквозь зубы молодой фиосинист, бросив в сторону князя неприязненный взгляд.- Он ведь даже не полноценный член братства. У него ещё и сутаны нет.
- Рис, а разве ты не получал от меня заданий, в бытность свою послушником?- вопросом на вопрос ответил Шток Дебр.
- Да, брат Грегин, вы действительно поручали мне разные дела,- упрямо стоя на своём, произнёс Зандер.- Но я у вас на глазах с колыбели. Вы знали моего отца. И всегда…
- Брат Рисмер!- осаживая молодого человека, перебил его Грегин.- Если вы не желаете ехать, то стоит так и сказать. Тогда я найду князю попутчика посговорчивей.
Официальный тон Великого магистра несколько остудил пыл Риса. По крайней мере, так показалось Святополку, который за время разговора пока не раскрыл рта, а только слушал, запоминал наставления Грегина и согласно кивал.
Молодому князю и самому не по душе был это выскочка Рис с его холёными ногтями, красивым голосом, аккуратной причёской, тонкой щёточкой чёрных усов. Так и сквозила в нём наглая самоуверенность, самовлюблённость, непоколебимое осознание собственной исключительности и превосходства над остальными.
Но что делать? Отказать Грегину? Чего ради? Да и в Гиспию прокатится, когда ещё случай подвернётся? «Чернобог с ним,- обдумавшись, решил сын Ратибора.- Тем более, не вдвоём едем. Капчо с нами и Хохлач. Да ещё и Хынсебен в придачу. По просьбе Гамарта. (Это уж калугерам не по душе пришлось). Авось уравновесят нас как-нибудь. Драки-дуэли не допустят».
А нужда эта – в Гиспию ехать - от того возникла, что именно там, а, точнее: в Мадриме, видели Барона. Две цепи были у него в руках. Две цепи из семи, необходимых для битвы с зелёным нашествием.
А вот, чтобы понять, для чего Грегину потребовались все без исключения цепи Скорпиона, следует не надолго заглянуть в день вчерашний. Потому что вчера – пятого идрефа (по западному календарю) или пятнадцатого листопадня (по-словски) - Великий Цветной магистр…
- 2 -
…Великий Цветной магистр вышел из стены, подошёл к окну. Поглядев на дождь, покачал сокрушённо головой.
- Зарядил с утра и сыплет, и сыплет…- проворчал он.
- Да, магистр,- отозвался Скорпион, ибо именно у него в гостях оказался Грегин,- но ведь не о погоде ты хотел побеседовать?
Мягкий свет лился из розовых фонарей, освещая полутёмную комнату. Было тепло и уютно.
- Верно, не о погоде,- молвил Шток-Дебр, опускаясь в небольшое облако, служившее чародею креслом.- Крайгорты…они уже повсюду.
- И ты думал узнать моё мнение?
- Нет, я и сам знаю, что предпринять,- ответил Грегин.- И ищу не совета, но помощи.
Скорпион, сложил хвост спиралью, превратился в человека, упал в облако напротив магистра.
- Любопытно,- проговорил он.- Не ожидал.
- Ты – и не ожидал?- скептически произнёс магистр.
Скорпион едва заметно улыбнулся.
- Ну, не то чтобы…
Он моргнул и в воздухе возник золочёный поднос с фруктами и вином.
-Отведай. Шарульский* виноград самый тонкий.
Грегин сделал глоток.
- И что скажешь?- спросил он.
- Семь цветов радуги…- начал чародей.
- Семь музыкальных звуков…
- Семь великих инструментов…
- Семь основных начал и правил…
- И семь цепей. Соедини это вместе…
- Точно,- подытожил магистр.- Я и сам так рассуждал, но хотел услышать это от тебя. И теперь мне требуется разрешение на использование цепей. Согласись, невежливо с моей стороны воспользоваться без спроса... И ещё мне нужен ключ.
- Ворон?
- Да.
- Не возражаю. В любое время.- Скорпион поднял бокал.- Твоё здоровье, магистр. И удачи.
- 3 -
Хлопотным выдался день перед отъездом. Для начала Святополк без малого три часа обсуждал с Всеволодом вопросы обустройства родного княжества. Ведь те два месяца, что уже прошли с момента его восшествия на престол, были потрачены им пока только на то, чтобы Роц стал государством в полном смысле этого слова. И всё это время, он сам, Всеволод и дворские, ни секунды не пребывая в праздности, метались по городам и весям, беседовали с ратниками, посадскими, крестьянами, выбирали воевод и наместников, договаривались о налогах, законах и дружине. И, собственно говоря, более ни на что времени не оставалось. А теперь, наконец, подошёл черёд для разговора более детального. Оттого молодые князья и толковали сейчас о школах и больницах, университете и церкви, ремёслах и торговле. А когда сын Ратибора заговорил о рыцарских турнирах, Всеволод немедля предложил устраивать ещё и состязания вроде тех, что проводились когда-то в Элии.
- Гереконских игр, считай уж, лет триста как нет, так давай свои сделаем – Киричские, например.
- Я – только «за»,- откликнулся Святополк,- но рук-то у нас с тобой хватит? Чтоб за всё ухватиться?
- Дворские, брат, не у одного тебя есть,- подмигнул Всеволод.
Он вскочил с кресла, подошёл к письменному столу, придвинул стул.
- Диктуй,- бросил он торопливо.- Я записывать буду.
Постепенно, пункт за пунктом, выстроился подробный план. И явился на свет документ, состоящий из двух частей: «Важное» и «Нужное». В первый «параграф» вошли армия, налоги, ремёсла, торговля, больницы, школы и университет. Во второй – всё остальное, включая даже увядшее искусство театра. («Тексты комедий-трагедий я тебе достану, а актёров своих выучим»,- проговорил киричский князь.)
Бумаги извели при этом, сверх всякой меры. («На нас не настачишься»,- заметил Всеволод.) Но получилось, как будто, не плохо. Даже самим понравилось.
- 4 -
Далее Святополк помчался в кабинет Грегина, где, просочившись сквозь зеркала, вынырнул в Оранжевом замке. И попал прямо в объятия Ярославы.
- Сколько тебя ждать?- воскликнула она.- Я уж думала: на меня время не найдёшь!
Разговор с сестрой вышел, как всегда, сбивчивый, путанный, перемежающийся многими вздохами и причитаниями. Но в целом, молодой князь и здесь преуспел. Порешил, что завтра же, в сопровождении какого-нибудь витязя, Ярослава отбудет домой. И, по мнению Святополка, на эту роль вполне годился Всеволод, всё одно – домой едет. Однако, как тут же выяснилось, юная княжна уже выбрала себе верного аколита,* коим непременно желал стать граф Гилберт.
- Так мне что, к свадьбе готовиться?- думая пошутить, молвил сын Ратибора.
Девушка вспыхнула, но взора не опустила. Наоборот, глянув открыто, она со счастливой улыбкой на устах произнесла лишь одно слово:
- Да!
И такая радость отобразилась на лице её, что Святополк не нашёлся, что и ответить. Пошутил называется!
- Отлично,- буркнул в замешательстве он.- А…когда?
Чувствовал он себя довольно глупо и как-то неимоверно странно. («Славка мелкая замуж собралась!»)
- Не враз, ты не думай. Через месяц…- услышал он ответ.
- А что ж Гилберт-то? Чего он молчит?
- Да здесь Гилберт. Здесь. Под дверью стоит. Мается. Ждёт момента зайти.
И, глянув ещё раз на брата, прокричала:
- Жиль, ну где ты? Иди сюда!
Дверь скрипнула. И перед князем предстал граф, который, надо заметить, мало сейчас походил на самого себя – обычного. Стоял он какой-то робкий, застенчивый. И переминался с ноги на ногу. «Ох, мама дорогая, - прошептал Святополк.- Что с ним любовь сделала! И вырядился-то как!»
Он привстал, пожал молодому рыцарю руку, вновь опустился в кресло. Гилберт же остался стоять.
- Святополк,- запинаясь, начал молодой граф,- я…право не знаю, как это говорится, но…в общем, прошу у тебя руки твоей сестры Ярославы. Потому что она…- он умолк, не в силах перебороть волнение и подобрать слова.- И я люблю её!- Так и не завершив предыдущей фразы, выдохнул он.
Князь поднялся, отошёл малость в сторону. Посмотрел на ноги, в окно. Сделал вид, что, глубоко задумавшись, принимает решение. Он вовсе не думал возводить препоны на тропе их взаимного счастья, но… Может, рано?
Колючая тишина повисла над головой. Ярослава, проникнувшись вдруг важностью момента, испуганно поглядывала то на брата, то на жениха. Но Святополк недолго колебался и испытывал терпение влюблённых.
- Конечно же, я не против!- воскликнул он, решившись. И, взяв молодых людей за руки, соединил.
- Ура!- закричала во весь голос Ярослава, бросаясь на шею брата и тут же обнимая Гилберта.
А граф, вытащив из-за обшлага платок, утёр пот со лба и проговорил:
- Ну, ты меня напугал. Я уж…
Святополк улыбнулся, похлопал Гилберта по плечу, чмокнул в щёку сестру и, подтолкнув их друг к другу, вышел из комнаты, аккуратно закрыв за собой дверь.
- 5 -
Ну а теперь, когда с делами покончено, можно заняться и личным.
И Святополк, прыгая через ступеньки, пронёсся по лестнице на первый этаж, где в маленькой комнатке, превращённой заботливыми руками в висячие сады, ждала его Меленора.
На мгновенье он остановился у входа. Унял рвущееся из груди сердце. Постучал и, не дожидаясь ответа, вошёл…
Можно ли описать солнечный свет, который падает и взлетает, дышит ароматом ночных фиалок и колокольчиков в росе, трепещет под натиском ветра, грохочет на порогах рекой, и шепчет свирелью, уходящей под лёд? Не знаю… И вряд ли б кто на это решился…
- 6 -
- Нора, я был в Странном месте,- сказал Святополк.- Мне показалось…
Тень пробежала по лицу девушки.
- Ты любишь меня?- спросила она, заглядывая ему в глаза.
Святополк кивнул
- Тогда верь мне… Я после тебе всё объясню…
- Так мне не почудилось?- еле слышно пробормотал сын Ратибора.
Она покачала головой.
- Нет, Свят, не почудилось.
- И что это было?
- Прошу тебя, не настаивай. Придёт время - я всё тебе расскажу. Мне ж и посоветоваться, не с кем. У меня ж, кроме тебя… Ну, а уж если и ты меня не поймёшь…
Она отвернулась. Совсем как та – Цветка – юная мавка из Ведьминой пустоши. И слёзы в глазах были те же самые. Сияющие, как бриллиантовое ожерелье.
- Нора,- сказал он, и всё смешалось в его голове,- Нора…
Он зажмурился, прикоснулся к её руке. Тонкие, длинные, такие хрупкие пальцы…
То, что захотел он сказать ей сейчас, было неизбежным, но время ли? Да и как-то… Что ж так странно на сердце? Ох, Триглав, единый в трёх… Святополк закрыл глаза, вспомнил, как увидел он её тогда – в первый раз, вспомнил хоровод ведьм – словно снежинки перед замёрзшим стеклом. Приподнял веки – всё та же. Она! Разная – и одинаковая.
- Нора,- проговорил он,- ты пойдёшь за меня замуж?
Как это вырвалось?
- 7 –
Вышедший из покоев девушки витязь, некоторое время пребывал в полном замешательстве. Отчасти оттого, что так неуклюже сделал ей предложение (как-то не так он себе это представлял – думалось: всё будет более торжественно), а отчасти от безрезультатности происшедшего между ними разговора. Очень хотелось вернуться и всё-таки выяснить вопрос о Ведьминой пустоши до конца. Не нравилось ему, что это – такое важное – и недоговорено, недосказано. Но смысла в возвращении не было никакого. Раз сказала, что «потом», то так и будет. А вызнавать да приставать – только хуже делать. Что ж, ладно!
И Святополк направился к Грегину, чтоб передать просьбу Четырёхрогого о сотрудничестве.
- 8 -
- Четырёхрогий?- Грегин переглянулся с Кар-Ждоном.- А какой он из себя?
- Да, честно сказать, мне все демоны на одно лицо,- признался Святополк, пытаясь восстановить в памяти облик нечистого.- Похож на человека…лицо такое красное, как обожженное, но ни шрамов, вроде, и вообще, никаких, так сказать, особых примет, родинок там…
- А лет, как думаешь, ему сколько?- задал вопрос Оранжевый магистр.- То есть, сколь ему было б, кабы он человеком был?
- Да бес его знает,- развёл руками молодой витязь.- Но, вроде, не молодой… Одно вот меня удивило: говорит больно правильно, учтиво так; грамотный, прям, как в университете учился…
Грегин бросил ещё один взгляд на брата.
- Джавинор?- негромко проговорил тот.
- Скорее всего,- кивнул Цветной магистр.
- Навряд ли,- вставил молодой князь.- Он сказал, что его имя не один смертный не выговорит, а тут-то, что выговаривать?
- Да это сейчас, когда он демон, его прозванье новое и в два присеста не произнесёшь, а Джавинор – его имя прежнее – человеческое. Коль это он, конечно,- ответил на сомнения сына Ратибора Кар-Ждон.
- Но где ж он пропадал столько времени?- задумчиво промолвил Великий магистр.- Лет двадцать?
- Девятнадцать,- уточнил Кар-Ждон
Всё-таки и для них – всезнаек – есть секреты,- подумалось Святополку, но волновало его сейчас другое.
- А что такое «пирауста»?- выпалил он, обрадовавшись, что словечко странное, наконец, и так кстати, вспомнилось.
Оранжевый магистр полувопросительно взглянул на князя.
- Пирауст, или пирауста, ежели она женского рода – это саламандра. Дух огня. А почему ты спросил?
- Четырёхрогий сказал, что она меня ищет. Убить хочет,- произнёс Святополк, стараясь вымолвить всё это так, чтоб не показаться с одной стороны излишне обеспокоенным, а с другой – слишком уж беспечным.
- Это точно Джавинор,- вместо ответа сказал Грегин, как бы сделав вывод для самого себя.
Кар-Ждон, словно согласившись с братом, кивнул, а Святополк, для которого эта фраза звучала, как шинская грамота*, естественно не удержался и переспросил:
- А почему это именно он, брат Грегин? И что за саламандра? И с чего это духу огня меня убивать?
- Чем ты насолил пираусте – понятия не имею,- заговорил Цветной магистр после некоторого молчания,- а вот почему я решил, что это Джавинор – это сказать могу. Когда-то и он и Эльва были людьми…
- Королева Огней?- проронил, удивившись, Святополк, мимолётно помыслив о том, что «не остались ли у неё какие счёты с дедом Всеславом?»
- Да,- продолжил Грегин,- и уж кому не знать её повадки, как не бывшему мужу. Они ведь женаты были. И мы вон, с Кар-Ждоном, у них на свадьбе гуляли.
- Давно это было,- заметил Оранжевый магистр.
- Давненько,- согласился Грегин.
Видимо что-то вспомнилось старому кудеснику. Он усмехнулся, но тут же, поймав нетерпеливый взгляд Святополка, продолжил:
- Так вот, а лет через пятьдесят (он с некоторым колебанием поглядел на брата – тот наклонил голову), Эльва, как ярая огнепоклонница и главная жрица храма, заняла место Королевы… А Джав, которому всё это было не по нраву, её бросил… Точнее, попытался. И потом они были то вместе, то порознь.
- Это, я думаю, не удивительно,- заявил Святополк,- оно ведь, Эльва, как я понимаю, дама малоприятная. И даже опасная.
- Это верно,- закивал головой Грегин.- Опасная. И весьма.
- Но зато красивая…- вполголоса, как бы тоже что-то вспомнив, протянул Кар-Ждон.
- Как гадюка, - буркнул Цветной магистр и отвернулся к окну.
- 9 -
- Ну а Странное место, как оно тебе?- задал вопрос Кар-Ждон.
- Как ему и положено - странно,- ответил Святополк, улыбнувшись.- Названию соответствует…
- Мы за вами в зеркало наблюдали,- проговорил Грегин, упреждая молодого князя, уже готового в деталях пересказать все перипетии своего небольшого странствия.
- Значит, всё видели?
- Угу,- промычал Оранжевый магистр.- И как ты с драконом бился, и как Мысляту освобождал, и как с Вязом беседовал. Единственно, Джавинор от нас спрятался.
- И, помимо,- ведьмы укрылись,- добавил Грегин.
Правдой было сие (о ведьмах), или же нет – неизвестно. Возможно, почувствовали кудесники, что там – в Пустоши - приоткрылось для молодого князя нечто личное, и не стали потому в оную сферу приватную вторгаться, дабы сына Ратибора не смущать. А, может, и правда,- «ведьмы укрылись». Что им стоит?
- Выходит, вы слышали, как лесовик мне про хижину сказывал?- отложив сомнения относительно мавок и фразы, прозвучавшей из уст главы Ордена, проговорил Святополк.
- Да,- сказал Кар-Ждон.- И про домик нечистый, крайгортами под свою цитадель приспособленный, и про пираусту пресловутую.
- А имя «Велеяр» вам ничего не говорит?- на всякий случай поинтересовался князь.
- Ты, верно, о своём предке любопытствуешь?- спросил Грегин.- О Велеяре Целителе?
- О предке,- подтвердил князь.- Но какое отношение имел он к целительству – понятия не имею.
- Самое что ни на есть, прямое,- изрёк достаточно важно старший Шток-Дебр.- Он ведь лечебный факультет в Мадриме открывал.
- Ух, ты!- не удержался от восклицания сын Ратибора.
- Вместе с Оэ-Форном,- прибавил вполголоса Цветной магистр.
- А это?..- тут же приоткрыл рот Святополк, намереваясь немедленно вызнать что-нибудь о новом персонаже.
- Один из наших,- Кар-Ждон кивнул на брата,- пращуров. А так же Мат-Хара…
- Канн-Щея и Ма-ара,- вставил Грегин, недовольно морщась.
- И их тоже?- удивился молодой воин.
- К сожаленью,- с некоторой печалью пробурчал Оранжевый магистр.- Но мы с нашими…как бы их назвать?..
- Кузенами,- подсказал князь.
-Да, вот именно: кузенами,- потеребив себя за ухо, согласился Кар-Ждон.- Не хотелось бы называть наших врагов «родственниками»…выбрали разные пути.
- Но вернёмся к твоему предку,- перебил неторопливые рассуждения брата Грегин.- Велеяр Целитель - наш старый товарищ. Член братства. С незапамятных времён.
- Мне сказали: он жив,- промолвил Святополк.- Отец Беловод поведал - священник храма Свентовита в Рудане…
- Мы знаем Беловода,- покивал Великий магистр.- Неторный путь прошёл сей муж; участь претерпел нелёгкую, но к свету пробился. А Велеяр…да, он действительно жив. Но лет десять назад что-то с ним сталось неладно. Словно б жизненные силы его иссякли. И тогда он избрал стезю отшельника…
- И удалился в пещеры,- подхватил Оранжевый магистр.- Куда-то…кажется, в Вамбрию. И впал в транс.
- Ныне говорят: в «нирвану»,- с некоторой иронией в голосе, уточнил Грегин.
- Ясно,- проговорил Святополк.
Он откинулся в кресле, закинул ногу за ногу, прикрыл глаза. Выспаться бы…перед дорогой… Но подумалось, что надо б ещё порассказать кудесникам о том, что знал о Велеяре сам.
- Что тогда предок мой сил лишился – не мудрено,- кое-как подавив зевок, вымолвил молодой воин довольно громко – чтобы малость отпугнуть подкрадывающегося Морфея,- Десять лет назад убили моего отца, а книга волшебная – «Воззвание» - что прежде хранилась у него, оказалась у Кирши - павшего ангела, который работал сапожником… Сила нашего рода заключена в книге,- пояснил Святополк.- И пока она у кого-нибудь из нас – Велеяр жив. А когда Кирша умирал, то передал книгу Потыке – бывшему демону – метельщику. А тот уж отдал мне… Вот такая запутанная история…
- Ох,- вздохнул Грегин, не без внимания выслушав сбивчивую речь Святополка,- история всегда запутанна. Иначе, она уж и не история…
- А измышления продажного летописца,- договорил Кар-Ждон.
И беседа чародеев плавно свернула к размышлениям о роли хроникёра в формировании национального самосознания, о превратностях судьбы, о различии между теологическими постулатами и канонами у разных народов, о печальной и одновременно возвышенной участи святых угодников…
И под эти разговоры князь незаметно для себя задремал.
- 10 -
Каким только способом не приходилось молодому князю путешествовать в последнее время! И на шарах трёхглазых, и сквозь зеркала, и через «ту сторону». Но такое, чтоб на паруснике, да по реке - это случалось впервые.
Кораблик именовался «Фаро», что на каком-то древнем языке означало «Гордый» и представлял собой усовершенствованную ладью. А река была, понятное дело, Нетце, на которой стоял Гринтаун.
Отплыли на зорьке. Попутное течение и паруса, с коими сноровисто управлялись Хынсебен, Капчо и Хохлач, обещали сделать путешествие приятным. И лишь одно омрачало настроение князя – присутствие на борту спесивого Риса Зандера, которого Святополк про себя называл не иначе, как «брындиком», что на южно-роцких диалектах означало щёголя или выскочку.
Ни с кем не общаясь, тот стоял молча на носу судна, изображая (как тут же подумалось сыну Ратибора), великого землепроходца, который во главе своей команды бесстрашно отправляется на завоевание какого-нибудь дикого края. К вящей славе своего отечества.
«Ну и ёж тебе в бок»,- буркнул витязь и, скинув кирасу, присоединился к трудам Ашана и стариков, решив заодно немного подучиться науке судовождения.
Работа получалась (тянуть тросы и вязать узлы – больше пока ничего не поручали), не сказать, чтоб трудная - силёнкой Святополка Даждьбог не обделил,- но, с непривычки, сложная и непонятная. Оттого-то и переспрашивал он по десять раз прежде, чем что-то сделать.
Но калугеры ничего против такой любознательности молодого воина не имели. Напротив, они были ею даже довольны, так как в лице сына Ратибора нашли не только благодарного слушателя, но и схватывающего на лету помощника и ученика. А, кроме того (и Святополк прекрасно это понимал), - он – молодой князь - являлся в данный момент связующим звеном между братьями-стариками и авантюристом - очень недавно непримиримыми противниками, если не сказать, врагами. Потому-то его участие в работе (и усердие, которое он при сём проявлял), оказалось куда как кстати. И всеми (ну, может, кроме Зандера), молчаливо приветствовалось.
Так, в трудах, прошло время до обеда. А в полдень показалась столица Гринуэлла. Вот тут-то и ощутил князь неоспоримое преимущество путешествия по реке. Это коня надо кормить, распрягать, давать ему отдых. А «лодейка» плыла сама по себе, и, казалось бы, не спеша, но без сна и перерыва. И выходило, что расстояние, которое она может пройти за сутки, чуть не вчетверо больше того, какое способен преодолеть самый выносливый конь.
- 11 –
С полудня погода переменилась. Небо нахмарилось. Задул ветер. Заладил из тучек мелкий колючий дождь. Моргнувшая рябью вода вдруг вспенилась и пошла частыми крутолобыми бурунами. И от сего зрелища в душе Святополка шевельнулось неясное чувство тревоги. Будто б что-то неладно. Он проследил за взглядами стариков, которые, стоя подле руля, сипло перебрасывались какими-то междометиями и, не отрываясь, смотрели назад. Ну вот! «Приятное путешествие!» Сглазил!
С кормы с невероятной скоростью приближался к ним огромный водяной смерч. И, право слово, такой гигантской воронки молодому князю видеть покуда не приходилось. Хотя, если здраво рассудить, где б ему на них и смотреть? В Рудане, бывало, пропылит по торговой площади нечто, весьма отдалённо напоминающее; подхватит с лотков разную мелочь и, поигравшись, бросит; рассыплется, растечётся ветром по-над землёй. А тут…
Из низко висящей тучи, как щупальце чудовищного левиафана, который приноравливается схватить своего врага, свесился длинный чёрный хобот. То сокращалась, то снова вытягивалась; спускался он всё ниже и ниже, с каждым разом увеличивалась в обхвате. Извиваясь, ползла воронка вперёд, слепо нащупывая долгожданную жертву, но пока ещё не доставая до поверхности вод. А пятеро странников, как зачарованные следили за её продвижением, не в силах чем-либо ей помешать.
И здесь (вот уж, воистину: беда не приходит одна!), из бухточки, расположенной справа, вылетел наперерез «Фаро» небольшой струг.
- Пираты!- крикнул Капчо, указывая на изорванный флаг, бившийся в порывистом дыхании ветра.
Несмотря на неблизкое пока расстояние, на стяге вполне различима была белая роза в малиновом поле – герб местных речных корсаров, а вскоре стали видны и их полуголые тела, раскрашенные замысловатой татуировкой – саламандрами, скользящими в струях огня.
Увы, струг – более лёгкий и проворный - бежал гораздо веселее ладьи и неумолимо её нагонял. При том казалось, что разбойников ничуть не смущает то, что сзади стремительно настигает их, рыскающий в поисках добычи, зловещий хобот.
- Паруса!- перекрывая шум стихии, прокричал тут Капчо.
- Возьмём рифы!- откликнулся немедля Хохлач.
- А мачта?!- Восклицание Ашана повисло без ответа.
Старики кинулись к мачте - стянули парус; Хынсебен стал у руля.
Волны, что менее получаса назад напоминали стадо резвящихся барашков, превратились в свирепые белогривые гребни; ветер ревел, обрушивая на паруса «Фаро» один шквал за другим.
- Князь, Рис, готовьте луки. Будем встречать,- крикнул Капчо.
И вовремя, ведь струг, судя по всему, собирался идти на таран. Однако возбуждение и радость, написанные на лицах корсаров, вдруг сменились страхом и едва ли не паникой, так как тут до слуха людей донёсся то ли вздох, то ли рокот – грозный небесный пришелец предупреждал о своём приближении.
Картина вмиг изменилась. Смерч будто закипел, заревел ещё громче и, догнав, наконец, струг буканьеров, обрушился на него всей своей мощью. Однако пиратское судно не разлетелось на щепки. Без всякой, казалось бы, причины его резко толкнуло вперёд; попав на гребень волны, оно обернулось навстречу ветру. И тут же будто остановленный ладонью Семаргла, струг замер на месте. А спустя минуту эта волна догнала «Фаро». От её удара корабль затрясся, взлетел ввысь. Реёк, к которому крепилась нижняя часть паруса, оторвался от мачты и покатился по палубе. Трос словно перерезало пополам.
- Спускай кливер!- воскликнул Хохлач и кинулся к рулю.
Без переднего паруса, с рулём, положенным на ветер, «Фаро» рывком восстановил равновесие. Святополк заметил, что шквал снёс на струге мачту, а буканьеры – их было с дюжину – стараются вытянуть из воды обломок рангоута.
- Нужно закрепить грот и сломанный гик!- послышалось здесь восклицание Хынсебена.
- И поднимем обратно кливер!
Но в этот момент капёры всё-таки врезались в «Фаро».
- 12 -
Три стрелы, пущенные практически в упор, остановили троих. Остальные же, вооружённые кто чем – саблями, длинными кинжалами, и даже угрожающего вида алебардами, малопригодными в ближнем бою – бросились на абордаж, перепрыгивая через борта. Эх, не ведали пираты, с кем им предстоит иметь дело!
Но это, конечно, прекрасно знали те двое, что возникли внезапно за спинами защитников «Фаро» прямо из чёрной кружащейся воронки. А, зная, - не ринулись они безоглядно (и с боевым кличем), вперёд, а в полном молчании, осторожно двинулись по корме, стараясь держаться незаметно.
Это были старый колдун с длинной седой бородой и высокий латник - Ма-ар и Барон. Неприметно для Святополка и его товарищей пробирались они сквозь хитросплетения изрядно пострадавшей от бури оснастки, намереваясь бесшумно подкрасться сзади. Однако так уж сильно они могли и не стараться. И если б даже вздумали они вдруг затопать или заголосить на манер уличных торговцев, участники сраженья вряд ли бы их услышали. Ведь клочья пены и водяная пыль, смешиваясь с потоками вдруг сорвавшегося с небес ливня, ослепляли и оглушали дерущихся, а шипение зловещей воронки, исступлённые вопли ветра и рёв сталкивающихся волн рождали ужасный шум. Да ещё корабли, намертво сцепленные абордажными крюками, продолжали с жутким грохотом стремительно мчаться вниз по реке.
К тому ж, и битва была в самом разгаре. Святополк, прислонившись спиной к обломку мачты, ожесточённо рубился сразу с несколькими противниками, братья-старики неистово отбивались от наскакивающих на них пиратов своими кривыми «маврийками», а Хынсебен направо - налево раздавал щедрые удары длиннющим, но, видимо, очень лёгким изогнутым мечём, кажется, отправив к тётке Маре уже двоих. Но особенно хорош в бою (к досаде, и совершенно неожиданно для Святополка), оказался Рис. Ловко орудуя обеими руками, он, как заметил сын Ратибора, за очень короткое время расправился, по меньшей мере, с тремя капёрами, чем немало уязвил самолюбие молодого князя. Оттого тот, ничуть не желая уступать в этом заочном поединке, тут же удвоил свои усилия и пошёл в яростную атаку, что принесло немедленно свои плоды. Несколько удачных разящих эскапад позволили Святополку быстро вывести из строя своих визави, после чего, более не найдя себе цели, он (будто б почувствовал опасность!), резко развернулся на каблуках. И, надо ж! Ещё сюрприз! Колдун, что украдкой подбирался к молодому витязю, был уже рядом.
Увидев, что обнаружен, Ма-ар резко отпрянул назад, а путь Святополку преградил Барон. Некоторое время противники молча смотрели друг на друга, а потом рыцарь неожиданно опустил меч и прокричал:
- Клянусь всеми богами, я не хочу тебя убивать! Нам нужна только цепь жизни, что у твоего друга Ашана! Отдайте цепь и плывите куда хотите!
- Не пойдёт!- закричал в ответ Святополк.
И мечи скрестились.
- 13 –
Тем временем, тянущийся к реке хобот, своим смертоносным дыханьем образовал на речной поверхности чёткую выпуклость; нависший над ней столб горячего воздуха принялся, как бы всасывать воду, и тут же выросшая, но пока рваная колонна влаги устремилась вверх. Пена и брызги взмывали над кораблями, наполняя округу тягучими каплями, разлетались над ними в мелкий искрящийся прах, а мгновеньем позже клубы сырого тумана настолько близко подкрались к чёрному щупальцу, тянущемуся с небес, что нижняя часть воронки окончательно сомкнулась с верхней. Облако и река соединились в крепком рукопожатии двух вечно глядящих друг на друга миров, и теперь всё больше воды, вращаясь, увлекалось в небо. Пенистые же потоки, где-то там – выше неба – всё ж выскальзывая из цепких объятий танцующего столба, с грохотом падали вниз.
Однако даже такое неимоверное буйство стихий (а «Фаро» то подбрасывало к облакам, то низвергало в пучину), не могло остановить схватку. И сраженье на качающейся палубе продолжалось. При сём, нанося и отражая удары, Святополк успевал ещё и бросать косые взгляды вокруг. Это и позволило ему заметить, что Ма-ар, поминутно падая и вставая, приближается к Хынсебену.
- Берегись!- что было сил, закричал витязь.
Но было поздно. Сделав невероятный прыжок, колдун повис у алхимика на плечах.
Миг – и он сорвал с его шеи цепь. А через мгновенье она - направленная твёрдой рукой вархомела* (и, скорее всего не без помощи магии), - оказалась в кулаке Барона.
Тот в ту же секунду потерял всякий интерес к единоборству с князем, стремглав отбежал к борту судна и, оглянувшись на сына Ратибора, спокойно окунулся в заверть*, которая, как бы нарочно оказалась рядом. В бессилии молодой гридник разрубил мечом пустое пространство и поспешил на подмогу Ашану. Но тот, ни в какой помощи не нуждался. Стремительно обернувшись и, выхватив из-за пояса обрубок осинового кола, он с силой вогнал его в злобное сердце ареда. А после приник к колдуну и, ловя его ускользающий взгляд, что-то прохрипел ему на ухо. И всё! Лишь последний вздох Ма-ара, ставший добычей Ашана… И «роса на полу»…
Увидев, что их главарь повержен (а Святополк не сомневался, что всё подстроено, и одновременное нападение колдунов и пиратов вовсе не совпадение), корсары быстро покидали ладью. Топорами и протазанами рубили они канаты, удерживающие их струг рядом с «Фаро» и торопились поднять остатки парусов. Святополк и Рис, схватившись за арбалеты, выпустили им вслед несколько стрел. Однако особого успеха это не принесло - сильно мешала качка. Да и капёрский корабль уже относило теченьем.
Между тем, пляшущий сувой, обогнув буканьеров по замысловатой дуге, придвинулся совсем близко к «Фаро» - зазмеился почти у самой его кормы. А впереди – прямо по курсу – завиднелась широкая песчаная отмель.
Метнувшийся к рулю Хохлач, поминая Вия и Дыя, привёл судно круче к ветру, стараясь обойти препятствие с наветренной стороны. Однако безрезультатно. «Фаро» налетел на мель; ткнулся днищем, качнулся; но тут же с новой силой рванулся вперёд. Ударившись снова, он опять очутился на глубине - в узком канале между берегом и косой. Руль, видимо, был повреждён - управлять судном стало невозможно. Оно накренилось, зачерпнуло бортом воду; развернулось. Грот начал натягивать шкоты; ладья увеличила ход и помчалась, как бы скользя над волнами, со скоростью чёрного извивающегося столба, столкновение с которым продолжало грозить бедой.
- Держись, мужики!- заревел Капчо, хватаясь за мачту.
Но здесь в воронке нежданно (и наконец-то!), произошла перемена. Сначала она принялась извиваться особенно яростно, а затем середина её утончилась, порвалась вовсе, распалась на небесную и речную. Нижняя часть щупальца, ввинчиваясь наподобие бурава, быстро опустилась в воду, а верхняя, затрепетав, растворилась в кипящей поверхности облака. Через минуту умерилась и скорость ветра; чёрная завеса над головой растворилась; дождь, который только что лил нескончаемым потоком, сгинул без следа, и вскоре ладья опять шла потихоньку, продолжая свой путь по реке; словно не было ни смерча, ни бури, ни пиратов, ни колдунов.
Примечания к гл. 3
*17). Шарул – город в Арамеке
18). Попутчика (элийский)
19). Страна Шин расположена далеко на востоке. Пожалуй, никто из роцких туда ещё не добирался. Оттого «шинская грамота» - что-то непонятное
20). Колдуна (старословский)