Вспомнить, как он тут очутился, псу не давал страх: тьма, фонари, окрики, раскачивания лодки, плеск воды, потом его, дрожащего и бессильного, вышвыривают из мешка (он едва выбрался из ледяной воды на землю!)... И, не дожидаясь вчерашнего хозяина, подобрав хвост, он мчался куда-то изо всех сил, забивался под какой-то навес и ждал: найдут? нет?
А что, собственно, вчера случилось такого? Он играл с цыпленком: забавный, желтый такой, скакал перед будкой и клевал из его миски. Ну, потолкал носом, ну коснулся лапой, ну слегка куснул, чтоб поживее бегал – и всё. А непонятные крики типа: ”Говорила тебе, дурак старый, топи! Щенята кур передушат! А ты?! Вымахал – волчина волчиной! Даром что года нету! Эххх!!!”, битьё веником и неожиданное приключение... Почему? За что? Зачем?
Пёс до утра облизывал нос, устроив голову на лапах и, если б не боялся, заскулил бы от тоски и голода на далёкий, желтый, такой вкусный на вид месяц. Не заметил, как и заснул. А проснувшись, огляделся: ничего так домик на сваях-столбцах, забор, огород. Тихо. Никого.
Пёс двинулся на поиски еды, которой, честно говоря, и не пахло. Нашёл скорлупу яичную– съел, корку сухого хлеба – проглотил, навозную кучу – разгрёб, поискал, похрустел личинками-червячками. Даже мышь изловил. Вон и прудик есть – можно воду пить. Ещё и можно поймать медленную осеннюю жабу – сякая-такая еда. Ничего, пробьёмся.
Вернулся под дом и заснул.
...Долго ли у неё под дачей жил тот пёс – неизвестно. Женщина приехала после командировки на выходные отдохнуть, если так можно сказать, на дачном огороде – ан нет, её сюда неожиданно не пустили! Огромный жёлтый пёс, вздыбив шерсть, расставив лапы, нагнул голову и рычит. Перегородил тропинку – страшно.
Она растерянно бросила теребить замок на калитке: идти дальше или нет? Но что-то в голосе жуткой на вид псины было такое тревожное, детское...
- А ну-ка иди, иди сюда, дурачок. Иди-иди. Фью-фью-фью. Я тебе хлеба...
Она ломала свежий хлеб, а пёс подбирал, облизывался, заглядывал в глаза и больше не рычал. Шел до самого домика за ней, махал хвостом, ложился на живот и подползав под ноги –ласково, трогательно, мол, не гони меня! И она не прогнала. Пусть живёт. Хлеб ест, кашу, наверное, тоже будет – пускай. Вместе веселее.
... Пёс наконец ощутил себя дома: кормят, гладят. И никаких тебе дурацких цыплят! А когда и пожурят – вон тряпки куда-то затянул, веник обгрыз или зарыл под деревом украденную втихаря туфлю – это так, больше для порядку. Он отработает: старательный пёс гонял котов, не подпускал соседей, даже подрался с чужой собакой, которая заворчала на женщину. А когда ХОЗЯЙКА ходит за водой или порыбачить – охраняет: ни одна живая душа не приблизится, побоится.
Спал на веранде, облаивал ночные шорохи, отдаленные шваги неизвестного зверья и людей. Жил на огороде. Ел что дадут. И радовался жизни.
... Это ж надо! - думала женщина, - Нежданно-негаданно – а кто-то так меня любит! По-детски искренне, увлеченно, самоотверженно. Она и не ожидала такого, не слала заказов небесной канцелярии. Даже к собакам раньше была всегда равнодушна, отдавая предпочтение котам – своевольным домашним властителям. И тут – на тебе, какая чудо-находка! Ещё научить бы этого лохматого дурачка не бросаться со свирепым видом на соседей. Это она да он знают, что собачей его злости на укусить или порвать не хватит. Но люди могут и перепугаться, и зашибить чем в сердцах. Как бы его научить слушаться команд?.. Как там: фу, лежать, аппорт, лапу?.. Вот по всему и видать, что она не собачница.
Впервые женщина задумалась о том, что стоило бы перебраться из городской квартиры на пятом этаже в собственный тихий дом, с садом. Маленький такой, где-нибудь в пригороде. Там было бы место и ей, и этому псу. Ну а сейчас, наверное, придется его, скорее всего, оставить. Или...
А почему бы и не забрать его в город с собой? Сходить к ветеринару, купить ошейник. Красивое, умное животное, хоть и дворняга.
- Фью-у! Иди со мной рыбу ловить, дурень жёлтый. Иди-иди, - сходим на рыбалку, а обдумаем все потом.
... Внезапно хозяйка куда-то пропала. Пёс точно помнил, как оставил её на мосту, там где и всегда – пусть себе ловит рыбу, пока он порыщет по лесу, поищет чего. Но, вернувшись, не нашел её на привычном месте.
- Где ты? Где ты? – заговорив он таким красноречивейшим лаем, что даже из зарослей камыша вспорхнули утки.
- Где? – опустив нос, пошёл по следу.
Но след терялся, пересекался с чьими-то чужими. Пёс завыл и, забросив поиски, махнул домой, забился под веранду, тихонько рыча: хозяйка исчезла, а сердце предчувствовало беду.
...Клёва не было. Женщина собрала удочку и тут заметила, что собаки нет около моста. “Может, уже дома ждёт”, - подумала она и тоже побрела домой. Но её остановила Ивановна, местный цветовод-любитель. Зазвала к себе, дала луковиц каких-то редкостных тюльпанов, напомнила, чтоб выкопала на зиму георгины - помёрзнут. Они поболтали, попили чаю, угостились наливочкой.
Потом появился сын Ивановны, прямой и простой как рельса здоровяк, который недавно, оказывается, развелся с женой. Он вызвался проводить женщину, А заодно и помочь вкопать столбики под тепличку - даже лопату свою прихватил, острая.
Они шли по тропинке и беседовали, перешучивались. “А он даже ничего, хоть и простоват, - думала женщина. – Может, это и хорошо? Может, самое время начать жить проще? Вот хотя бы с ним. Без интеллектуальных заворотов? Поглядим...”
Она улыбалась своим мыслям, открывая перед гостем калитку, подняла глаза и вдруг... Женщина побледнела и вскрикнула: из-под домика вылетел пулей и абсолютно молча понесся на них взбешенный желтый пёс.
...Пёс увидел незнакомцев, которые входили в его двор. Они пахли дымом и вином. В руках у них были какие-то палки и сучья. Особенно остро пахло чужаком от мужика, почти как от бывшего хозяина, того самого, который бросил его в реку из-за какого-то дурацкого цыпленка! Гнать их отсюда, гнать!
Пес вздыбил шерсть и кинулся на непрошенных гостей.
Новая добрая хозяйка исчезла!
Чужые проникли во двор!
Он – будет обороняться!
... Крики: “Стой! Это же я!” и “Не бойтесь, я сейчас!” прозвучали практически одновременно. А потом, резко оттолкнув женщину в сторону, её провожатый шагнул вперёд и замахнулся лопатой.
...И снова практически одновременно свистнуло в воздухе железо, слились удар, хруст и пронзительный визг.
- Боже мой!
- Это ж надо, до чего бездомные псы бешеные стали! Хорошо, что я с лопатой. А то б... – отдышавшись, вытирал лопату провожатый. – Вы, поди, не знали, что такое чудище под домом сидит? Осторожней надо. Вон сторожу вчера псы ногу порвали - целая стая. Откуда они только берутся? Сельские, видно, с того берега подкидывают что ли? Да вы не бойтесь, уже всё. А его я закопаю сейчас.
- Закоп-пайте, - женщина расстегнула воротник, сглотнула шершавый ком, застрявший в горле, и отвернулась.
Разве можно что-то объяснить, доказать человеку, который в силу своей простоты поступил так, как считал нужным? Героично, ни в чем не сомневаясь? Без дурацких интеллигентских метаний? Что тут скажешь? Разве вырвешь из его рук лопату и врежешь по самодовольной морде? А за что?
Нет, похоже, ничего –то у нее не выйдет. Ни с собаками, ни с этим героем. А жаль… Хороший был… пёс.