Мы живем, потому что влюблялись и до нас.
Корабль замер на минуту у планеты и нырнул вниз. Там располагалась родина, дождавшаяся своих посланцев.
Спускались еще три аппарата, но космонавты не видели – спали. Когда двигатели замерли, автоматы переключили капсулы на автономное питание и подали их к трапу. Здесь робот перегрузил ценный груз в длинный фургон, и тягач бесшумно тронулся с места.
Проснувшись, экипаж должен был пройти медосмотр и краткосрочный карантин. Их доставили прямо в медицинский бокс.
- Принимай, - сказал сопровождающий вышедшему навстречу улыбчивому молодому человеку в голубом комбинезоне, - ровно тринадцать, как по документам.
- А мне хоть сто. Отвези в третью палату – первые две уже заняты.
- Как скажешь.
Через два часа все четыре экипажа были размещены каждый в своей палате. Утром их должны были разбудить, но до этого нужно было провести дезинфекцию и сделать кучу мелких вещей, которые рекомендовала инструкция.
Капсулы были надписаны, поэтому врач знал, что первым спрыгнул на пол командир.
- Как чувствуете себя, молодой человек?
Капитан осмотрел старичка в белом халате, хмыкнул. Он ждал не такой встречи. Пусть без цветов, пусть не толпа, но чтобы один человек, и тот – доктор….
- Отвратительно.
Врач напрягся.
- На что жалуетесь?
- На невнимание.
- А! – старичок облегченно вздохнул. – Первых встречали с помпой. Все цветы им достались. А потом – одни разочарования. И у нас тоже.
- У вас-то почему?
- Так привозят дырки от бубликов. Наука ушла далеко вперед. Здесь, не снимаясь с места, узнали больше, чем вы привозите.
- Голый номер, значит, - подал голос штурман. Старика слушал уже не один командир, а вся пробудившаяся команда.
- Почему голый? Отметят, оплатят. Вы не первые, знаю точно. Лет десять как сыр в масле кататься будете. Женитесь, так пять. А попадется такая, как моя в молодости, считай, на месяц не хватит.
- Я не в этом смысле…
Старик дернулся, как будто его ударило током.
- А вы чего разболтались? Разоблачайтесь до этих самых - как они у вас называются? - трусов, что ли. И по местам, - он указал в сторону двух кресел, стоящих в углу палаты среди приборов, - пора и честь знать.
Неизвестно откуда появившийся санитар начал быстро пристегивать зонды по всему телу лейтенанта, развалившегося на мягком ложе. Передав его врачу, повторил манипуляции с инженером.
- А что это у вас, даже санитарок нет?
- А ты заткнись, - ответил старик лейтенанту, – всем можно, а ты молчи. – Он повернулся к монитору и начал внимательно его разглядывать.
- Экран светлый – не потемнел, следовательно, здоров пациент, нечего туман нагонять, - объявил инженер из второго кресла. Он тоже был подготовлен к осмотру.
- Слова разумные, не значит, что голова светлая, - дед покинул первого пациента и повернулся ко второму. – Теперь ты помолчи.
- Ты так и не ответил, внучек, где ваши женщины? – лейтенант по-другому задал вопрос.
Старик не сразу понял, что спрашивают его, когда сообразил, рассмеялся.
- Много воды для вас утекло, правда. Вносит путаницу теория относительности. – Доктор дал понять, что шутку оценил. - Не знаете. У нас женщины объявили, что мы неправильно понимаем эмансипацию – это возможность делать то, что можешь и хочешь. И стали домохозяйками. Есть, конечно, исключения…
- А рожают также?
- А куда им деться? Тут уж мужики взбунтовались – никаких клонов, никаких.… А что вы меня отвлекаете? Будет курс адаптации, и узнаете.
Последним старик осматривал Никиту. И тут у него отвисла челюсть, а неподвижный взгляд уставился на монитор. Тот тоже оглянулся. На черном экране белыми буквами было что-то написано. Пациент уже понимал местную письменность, но слова оказались непонятными.
- Э, батенька, да вы – труп. Целый букет болезней и рак легких – не последний цветок в нем. Откуда вы, такой, взялись? Еще бы недельку полетали, и не топтать больше планеты.
- И тебя, доктор, тоже не было бы, - командир решил вмешаться, - вместо тебя нас врачевал бы твой внучек. Неделя в космосе – столетие здесь.
- Эт точно, - согласился старик.
- А железки твои специально выставлены, чтоб такие случаи вылавливать. Случалось?
- А как же! Только попроще. Много сорняков в этом букете.
- Доктор, это серьезно? – теперь уже Никита подал голос.
- Недели полторы. Все будут гольф гонять, а ты клизмы принимать.
Корабли отправили на переплавку, все четыре. Новые, последнее слово техники в свое время, они морально устарели. Из них вынули приборы, все, что несли какую бы то ни было информацию, и отправили в утиль.
Отчеты команд проанализировали, те подтвердили известное, и их сдали в архив. Но случилось непредвиденное: капитана вызвали на комиссию. Чуть позже туда отправилась и вся команда. Космонавтов охватила тревога.
Никита вылечился, но извел старика вопросами. Чего стоило его желание узнать, почему люди обладают телепатией!
Старика удивил вопрос, но он ответил:
- Когда-то, я думаю, как раз в ваше время, люди узнали, что такое ДНК, то есть дезоксирибонуклеиновая кислота. Вплотную занялись изучением метилирования. Не буду загружать тебя медицинскими терминами, но они научились избавляться от плохой наследственности, ковыряясь в генах. Имеешь представление, что такое генная инженерия?
Старик не стал дожидаться ответа – сел на своего конька:
- И представь, какой-то горе-врач или просто костолом, делая операцию, что-то напутал. И эффект получил не тот, что ожидал. Его пациент начал слышать мысли. Люди, обладающие телепатией, и раньше встречались, а тут, пожалуйста, сами такого изготовили.
Знаешь, подавляющая часть открытий производится случайно. Лишь некоторые целенаправленно. Раньше, по крайней мере, так было.
За случай ухватились, изучили, развили его. И скоро эта способность начала передаваться по наследству. Вот такие дела, мой молодой пра-пра-прадедушка, - старик не выдержал, чтобы не пошутить. – Я удовлетворил ваше любопытство?
- А телепортация, как…
- Нет-нет, я всего лишь доктор. Много хочешь от меня. Спроси инженера какого-нибудь. Единственно, что могу сказать по этому поводу, изобрели ее давно. И с тех пор новорожденным вживляют маячок. Так давно, что и у тебя есть такой. Ты разве этого не знаешь? На корабле половина полезного груза – это установка по телепортации. На вашем, это точно. Теперь делают малогабаритные, но тоже махины, будьте нате.
Никита перебрался на корабль с помощью такого. Маячок хранился вместе с папирусом, но время не пощадило его. Это выяснилось в лесу, когда они приготовились телепортироваться на корабль. Тогда космонавтам пришлось повозиться, доставляя новый маячок для него. Командир ругался, можно было поднять команду челноком, но инструкции предписывали через определенное время запускать установку для профилактики, иначе в ней что-то портилось. И он решил совместить полезное с приятным. Установка телепортации была не только громоздка, но и капризна.
Когда Никиту выписывали, доктор отвел командира в сторону и сказал:
- Офицер, я не совсем уверен, что до конца помог ему.
- Что такое? – командир испугался новости. Рак в его время был практически неизлечим.
- Нет-нет, все не так страшно. Но он, как бы это помягче сказать, отстает в развитии. Конечно, вы все…. Не обижайтесь, догоните, но он не знает элементарных вещей. Может, у него амнезия? Не пойму.
- Ах, это? – капитан понял, как замять инцидент, - он всегда был такой. Внучек, не бери в голову. Спроси у команды, если мне не веришь, - он отделался шуткой.
Сейчас, идя на комиссию, капитан вспоминал этот разговор и ругал себя, что тогда посчитал инцидент исчерпанным.
Его вызвали неожиданно, времени подготовиться не было. Пришлось додумывать оправдания на ходу. Шутка ли, привести инопланетянина под видом члена экипажа?
В большом зале с высокими потолками за огромным столом сидело восемь офицеров и трое мужчин в гражданской одежде. Одних генералов было четверо. Дежурный офицер завел его и тотчас вышел.
«Нас бы таким составом встречали из космоса», - мелькнуло в голове капитана. Вслух же начал рапорт:
- Командир корабля…
Его прервали на полуслове и показали на стул. Председательствующий продолжил доклад.
Мысли наслаивались одна на другую, оправданий капитан придумал много, но ни одно не казалось существенным.
«Я позволил члену экипажа остаться на другой планете. И какой? Так, случайно оказалась на пути. Демократ хренов, позволил самому решать свою судьбу, - капитан злился на себя, на экипаж, на людей, сидящих рядом. – Распустил команду, с первого раза не слушаются, огрызаются. А потом? Забрал на обратном пути его дальнего родственника. Зачем? Чтобы потом краснеть? Хотел понравиться команде? А ведь я подчистил все записи, чтобы подмена не обнаружилась. Но даже доктор заметил. И сейчас эти люди, которым отроду неделя, будут тыкать меня носом, осыпать упреками»….
- Вы, почему молчите, капитан?
Офицер вскочил, вопрос застал его врасплох. Он не слышал разговора, занятый своими мыслями.
- Мы ознакомились с вашим отчетом, но хотелось бы услышать. На словах-то понятнее. Что же это за планета?
- Планета как планета.
- А вы сообщаете, что почва – сплошной песок.
- Я? Да! – капитан догадался, о чем его спрашивают, - но я ведь отметил, что это могла быть мистификация.
- И больше того, мы вам поверили и уверены, что так оно и было.
Председательствующий генерал призывно махнул рукой в сторону двери и сказал кому-то:
- Принеси скафандр, пусть капитан оценит.
Офицер узнал скафандр - в таких разгуливали по планете инопланетяне. Ему показали и головной убор, и маску-очки.
- Это они надевали для камуфляжа, - генерал пояснил назначение последних предметов, - догадались по твоему описанию, что это такое. А скафандры уже лет пятьдесят, как сняли с производства. Из музея доставили. Про ваше старье и не говорю.
- А твой-то лейтенант порешительней будет. Послушал бы его, заправил челнок взрывчаткой и отправил подарок, - раздался чей-то голос из-за стола. – И никаких проблем. Ломай теперь голову….
«Надо же, - чуть не выкрикнул капитан, - они и черный ящик из рубки забрали. Зачем? О чем мы там еще болтали? О Никите, кажется, нет».
- Надо бы его на переподготовку отправить, твоего лейтенанта, присвоить капитана и запустить обратно. Пусть наведет порядок, раз ты не сумел.
- Не обращай внимания, капитан, - вмешался другой генерал, - коллега шутит. Ты правильно поступил. Садись, отдыхай.
Командир не видел погон говорящего, но понял, что звание генерала, прекратившего прения, было выше.
- Архаровцев своих отпустишь - вызвали на всякий случай. Твоих показаний хватило. - Голос замер на минуту, но никто не решился вставить реплику. – Вы единственные привезли полезную информацию. Некоторое время назад, когда отцы наши еще под стол ходили, пропал один корабль, как сквозь землю провалился, - генерал почувствовал несуразность сказанного и хихикнул, - а теперь понятно: сбежали, свернули с курса. И чего им не хватало? Корабль-то современный по тем временам, получше вашего будет. Обогнали вас. Почитай, внуки ваши. Вот и встретили вас. Знали, что вы летите туда с разведкой на предмет колонизации.
А что, офицер, здорово они вас разыграли, - генерал не выдержал и все же съязвил. – Не расстраивайся, любой бы в дураках остался. Инструкции – это святое. Ломаем теперь голову, что с твоей информацией делать. Уж лучше бы с пустышкой прилетел.
Капитан не знал, что ответить.
- Свободен, - раздался голос генерала. Он понимал состояние офицера.
Уже в дверях тот же голос остановил:
- Чем заниматься собираешься? Новую профессию осваивать? Или опять дыры латать, черные?
- Отпуск покажет, - капитан сказал и, не дождавшись ответа, вышел.
Через неделю космонавтов должны были расселить поквартирно в новом доме, а пока разместили в гостинице – все четыре экипажа. У каждого был свой номер, но, как правило, время проводили вместе. Лекции читали в конференц-зале, а потом экипажи перебирались в ресторан на первом этаже или в номера командиров. Там делились впечатлениями.
- Кто бы знал, что наши полеты окажутся ненужными, - горестно вздохнул инженер, когда они вернулись в гостиницу.
- А как нас отправляли! Помнишь? – лейтенант подлил масла в огонь. – С какой помпой: «Слава покорителям вселенной!», «Космос будет наш!».
- Своим нытьем вы сведете на нет курс реабилитации, - вмешался в разговор командир, но уверенности в его голосе не чувствовалось. - Придет время, и мы не будем чувствовать себя чужими.
- А вы представьте, что прибыли на другую планету, похожую на нашу, но более развитую! Вот и весь курс.
- Ты, док, как всегда прав. Пошли, погуляем среди аборигенов!
Посиделки часто заканчивались прогулками.
Планета сильно отличалась от той, которую в свое время покинули космонавты. За городом нет, но в нем даже деревья выглядели по-другому. Тут их было семь. Так им рассказали на лекции. Гордость селекции и клонирования разрослась до неимоверных размеров: крона одного дерева накрывала несколько кварталов. Ей позволяли расти вверх только до тридцатого этажа зданий. Этот этаж во всех корпусах был техническим. На этом уровне их подстригали сверху и снизу и направляли в стороны. Из кроны торчали свечки строений. Они-то и служили ориентиром для снующих всюду воздушных такси - личным транспортом население не пользовалось.
Скорости машин-автоматов над деревьями были огромными, но, заныривая в специально выстриженные окна в кронах, они сбрасывали ее и двигались в нижнем ярусе относительно медленно. Такси были бесшумными.
- Куда? - спросил Никита. Его представили на планете геологом, а профессии дальнего родственника обучил компьютер во время сна, когда космонавты летели домой. Как ни странно, но он быстрее всех адаптировался к новым условиям.
- На ближайший пляж, - командир сказал не ему – автопилоту.
Миниаэробус дождался, когда усядется последний пассажир, и взмыл вверх в сторону ближайшего просвета в кроне.
Через десять минут шумная толпа вывалилась из транспорта.
Пляж ничем не отличался от тех, какие космонавты покинули много лет назад. Тот же песок, те же волейбольный мяч и сетка, прокат аквалангов и автоматы с разнообразными напитками и продуктами. Даже деревья здесь были нормальными: за пляжем начинался обычный смешанный лес. Тот же смех и визг – счастье под солнцем. Только расплачивались здесь оттиском пальца.
- Реабилитацию необходимо начинать с моря, - выкрикнул доктор, первым забравшись в воду, - я же говорил: вода, сон и созерцание огня – это лучшее лекарство. И грибы. Нужно собирать грибы.
Две недели пролетели незаметно. Космонавтам тактично напомнили, что через два дня они должны принять решение – выбрать будущую профессию: или пройти переобучение, или освоить новую специальность.
- Вот теперь я почувствовал себя дома, - провозгласил командир и отключил громкую связь. – Это по-нашему: хватит валять дурака.
Космонавты загудели.
- Три экипажа определились - остаются дома. А мы?
Гул продолжался, конкретно никто ничего так и не сказал.
- А мы с Никиткой решили податься к археологам. – Капитан попытался перекричать шум. - Смотрели новости? Те умудрились отрыть допотопный космический корабль. Сейчас его обметают кисточками, но придет время, кому-нибудь придется залезть внутрь. Почему не нам, с нашими древними знаниями? Кто лучше нас знает, что такое веник, раз здесь уже не помнят про пылесос?
- Это что, метла или ступа бабы Яги? – подал голос инженер.
- Тепло. Почти угадал. Но часть корпуса повреждена. Нам предстоит ремонт. Прилетим сюда на автожире и сдадим в музей. Экспонат должен быть действующим.
И тут неожиданно, не в тему, высказался пилот:
- А я женюсь.
В наступившей тишине он попытался объясниться:
- Мы летали около сорока девяти суток по нашему времени, если анабиоз считать за одну ночь. Вроде мало, но свалилось столько всего…. Заныло что-то. Хочется покоя. И я уже….
- Как порядочный человек…. - продолжил доктор под смех друзей.
Отказы последовали один за другим. К командиру с геологом присоединились только инженер с доктором.
- Ну и ладно, - подвел черту капитан, - смотрите, от чего отказались.
Он щелкнул пультом, и большая, пустая стена засветилась. На экране показался корпус непонятного аппарата, судя по всему, лишь на треть торчащего из земли. Около него копошились люди. Звука не было – капитан его убрал.
- Завидовать будете, а мы – гарцевать на этой лошадке.
Изображение рассматривали все, но желающих поехать с четырьмя добровольцами не прибавилось.
Это был последний день, когда команда собралась полным составом. Все это понимали. Встречу продолжили в ресторане, но она все равно получилась грустной.
Космонавты десять дней назад перебрались в квартиры, и только капитан все еще жил в гостинице – как предчувствовал, что она понадобится не скоро.
Четверка добровольцев пополнила штат археологов. Прилетели на специальном ремонтном аэробусе - минизаводе на крыльях с оборудованной комнатой под жилье. Всю дорогу инженер восхищался последним чудом техники: нам бы такое в свое время….
О прибытии пополнения знали и не удивились. Когда капитан с друзьями вживую увидели аппарат, тот уже освободили от земли. Три скрепера, друг за другом, двигались по кругу, выполняя программу по расширению котлована. Каждый виток вокруг машины выделял ее на общем фоне, и она смотрелась внушительней.
- Картинка из нашего прошлого, - сказал доктор, указывая вниз, - так изображали звездолеты будущего, но только не в яме, а на космодроме.
- А рядом суетились не археологи, - добавил инженер. – Спускаемся, потрогаем руками.
Машина внизу оказалась не такой внушительной – заметно меньше корабля, на котором они прибыли на планету. Скорее походила на увеличенный челнок, только другой формы.
Один угол был помят, вдавлен внутрь. Это и была поломка, которую предстояло починить. Входная дверь легко открылась, но около кромки остались следы от инструментов.
«Археологи не выдержали, залезли, - подумал капитан, - надеюсь, внутри обошлись без лома».
- Останков не обнаружено, пуст, - словно отвечая на мысли командира, сказал сопровождающий. – Дальше сами. Некогда мне.
У аппарата, не смотря на аварию, герметичность не нарушилась - он был чист, без единой пылинки. Капитан полез в одному ему известный отсек, а инженер к помятому углу. Геолог с доктором расселись в огромных креслах у пульта управления. Их было восемь, и располагались они двумя рядами по четыре в каждом.
- Можно было еще четверых захватить, - отметил Никита, но геолога никто не слушал. Они с доктором начали изучать пульт управления.
Через полчаса инженер с капитаном присоединились к ним.
- Батареи, разумеется, вышли из строя, придется заменить своими. Таких, конечно, нет, подберу что-нибудь.
- Детали в месте столкновения смяты в лепешку, - инженер продолжил отчет за капитаном. – Разберем, разъединим, с помощью компьютера создадим объемное изображение. Думаю, сумеем изготовить новые. Назначения вот только не понимаю. А вы, братцы-кролики, чем порадуете?
- Дрянь дело. Одни цифры. Ни одной надписи. – Доктор развел руками. – Никогда с таким не сталкивался.
- И я думаю, что этот агрегат к нашей планете никакого отношения не имеет. В детстве слышали про летающие тарелки? И у этой форма подходящая. Нарвалась, похоже, на стендовика….
Командир высказал общее мнение. Все задумались.
- А какая разница? – нарушил тишину инженер. – Для музея даже лучше. Вот только с ремонтом придется попотеть. Сделаем анализ материала каждой детали, подберем аналог. И вперед.
Нетерпелось, и ремонт начали в этот же день.
Плана как такового не было. Работу выбирали после визуального осмотра. Она, как правило, напрашивалась сама. Первым делом вырезали лазером пострадавший угол, нашли материал для замены – благо аэробус был забит всем необходимым - приварили латку. Восстановив питание, нашли, где включается освещение. Дальнейшие работы производились уже в комфорте: даже кондиционер обнаружился.
Сложнее всего далось восстановление смятых деталей. Начали с замены незначительно поврежденных, а закончили той, которую придумал компьютер, чтобы состыковать все узлы. Специальная программа после небольшого анализа выдала замысловатый чертеж. Объемный рисунок по нему ничем не напоминал лепешку, которую до этого сканировал инженер, но деталь получилась отменная – стала на место как влитая.
Не все получалось сразу, но работа ежедневно заметно продвигалась, и пришло время, когда инженер вытер тряпкой руки и спрятал ее в карман комбинезона. Многозначительно посмотрел на товарищей и сказал:
- Если сразу не взорвется, жить будет. И мы тоже.
Остаток дня посвятили отдыху: выходных не было две недели. Пили коньяк и строили планы.
- Испытывать буду я, - командир издалека начал очередной тост. Но его перебил инженер:
- После того, как я подниму и посажу машину, не раньше. Потом можешь накручивать фигуры высшего пилотажа.
- Всё сразу и вместе, - подал голос доктор.
Никита молчал. Он немного комплексовал, считая товарищей более опытными. И имел на то основания.
Командир не согласился, но его осадил инженер:
- Илья, ты для нас был командиром, когда командовал кораблем. Сейчас ты – старший группы. И пусть, поэтому, твой голос считается за два. И только. Летим все вместе, если на то пошло. Два против трех. Никита, ты с нами?
Вторая пузатая бутылка примирила спорящих - договорились лететь вчетвером, но еще день решили посвятить изучению пульта управления.
Утром, когда космонавты полезли в корабль, их остановил окрик:
- А я?
Археологи давно разъехались, кроме ремонтной бригады остался только пилот аэробуса. Он был пятым на вчерашнем празднике, но в споры не вмешивался.
- Ты? – командир взбирался по трапу последним, и вопрос предназначался ему. – Мы же еще изучать пульт управления будем. Скафандры взять нужно, аптечки…. Вот ты и займись, перетащи все на борт.
- Какие аптечки? - откликнулся доктор изнутри, пилот его слышать не мог. - Если эта штука грохнется, понадобятся только урны для праха.
Пульт действительно был странным. Командир согласился с первой оценкой доктора: лампочки и тумблеры, какие-то ползунки. И цифры - ни одной буквы.
- Иллюминаторов нет и какого-никакого экрана, - инженер заворчал, - разве что вот это? – Он указал на небольшое прямоугольное стеклышко на панели.
- Они просто вводили координаты вот здесь и здесь, - капитан передвинул несколько стоящих рядом ползунков, устанавливая против цифр, - он тоже начал рассуждать вслух. – Главное, не нажмите кнопку «Старт». Где она? Самая здоровая, это, похоже, и есть.
Огонек резво бегал по горизонтальному ряду лампочек. Щелкнув тумблером, мужчины наблюдали за реакцией машины. Все расположились в первом ряду кресел, и командир предупредил:
- Теперь руки прочь от пульта. Можете советовать, предлагать, но переключать будет один – я. Все поняли?
Предосторожность показалась разумной.
Через час, после одного из щелчков тумблером, раздался свист, набрал определенную тональность и пропал. Вместо него появилось тихое, равномерное гудение.
- Как запускать, знаем, - объявил инженер, - теперь бы понять, как он поднимается.
В дверь заглянул испуганный пилот.
- Я еще не все перетащил из вашего кубрика.
- А мы еще не улетаем. Таскай дальше.
Мужчина ушел. Командир обернулся к геологу:
- Никита, пойди, проверь, уложи все как следует.
Машина терпеливо дожидалась команд, командир делал очередной щелчок и, замерев, ждал реакции. Услышав сзади шум, оглянулся. На него несся геолог. Он споткнулся обо что-то и, потеряв равновесие, пролетел несколько шагов вперед. Капитан попытался остановить падающее тело, не выдержал тяжести и отклонился назад. Локоть его скользнул по пульту.
Раздался хлопок, мгновенный свет ослепил всех, показалось, что в кабине разорвалась шаровая молния.
Постепенно глаза пришли в норму. Огонек также приветливо перебегал с лампочки на лампочку. О происшествии напоминал только запах чего-то паленого. Первым очнулся инженер.
- Как дети, честное слово. Электроника сгорит, если не сгорела, ведь не восстановим.
Капитан поддержал его:
- Отдохнуть надо, а не то напортачим с голодухи. Всем завтракать. Утренний чай – это не серьезно.
Мужчины выбрались из кресел и направились к выходу. Открыв дверь, четверка в изумленном молчании замерла у порога.
Трапа не было, как не было и аэробуса. Машину окружал дремучий лес. Ветки под кораблем согнулись от непосильной тяжести, и макушки высунулись из-под днища.
Прошло несколько минут. Все молчали. Командир вернулся к креслу. Остальные последовали за ним.
- Кажется, мы не в музей попали. – Никита пошутил, но улыбнуться не смог. Продолжение не посмел сказать вслух, подумал про себя: «Мама, мама, как ты была права, когда отговаривала меня. Знать бы, куда меня занесло»….
Молчание затянулось, и доктор не выдержал:
- Назад никогда не поздно вернуться. Может, осмотримся?
- И это правильно, другие предложения есть? - Капитан поднялся и жестом пригласил всех на выход.
Космонавты обошли корабль. Лес стоял стеной, и лишь в одном месте наметился просвет. К нему и направились всей командой. И напрасно – это была поляна, на другой стороне которой опять росли кусты, а за ними деревья. Мужчины разошлись в разные стороны, договорившись вернуться через восемь часов.
Командир знал, что команда хорошо ориентируется на местности, боялся лишь за Никиту, но тот не подвел. В назначенное время встретились у корабля. Итог был тот же: никто не выбрался из леса.
- Может, углубимся дальше, разбежимся на сутки-двое? – капитану очень хотелось выйти из леса и встретить кого-нибудь.
- Вот именно – только углубимся. Конца и края лесу нет. – Доктор поранил ногу веткой и не хотел хромать по лесу.
- Пусть так и будет, - сдался командир. - Нагулялись, да и пилот, наверное, паникует: дело к вечеру, а мы пропали. Все в аппарат.
Тарелка терпеливо дождалась, когда команда рассядется по местам, и командир включит двигатель, и согласно замигала лампочками на панели. Казалось, еще усилие, и она рванется домой, но капитан замер.
- А как установить координаты, коллеги? Я думаю, эта комбинация была установлена первоначально, когда мы только прибыли на корабль. У кого хорошая зрительная память?
- Обижаешь, начальник, - инженер передал небольшую коробочку с экраном, нажав на одну из кнопок.
На экране появилась фотография котлована с тарелкой и три скрепера, стоящих в ряд. Капитан щелкнул кнопкой, и на экране оказался корабль. В следующий раз - кабина. И лишь потом панель управления.
Командир установил переключатели, как на фотографии. Двигатели смолкли, наступила тишина. Он сверил положение рычагов управления с фотографией и после этого начал щелкать тумблерами. Панель ожила, и снова появился свист, который сменило довольное урчание двигателя.
- Мальчики, закройте глаза, - объявил капитан и нажал кнопку пуска.
Раздался хлопок, и вместе с ним ослепительная вспышка высветила все закоулки аппарата.
Мужчины открыли глаза. Прошла минута, но никто не поднимался. Все ждали, кто первым откроет дверь. Но она открылась сама, и в кабину заглянул пилот аэробуса.
- Завтрак стынет, сколько можно ждать? Я начинаю, а вы как хотите.
Дверь захлопнулась, и все повернулись в сторону капитана. Тот вжал голову в плечи, хмыкнул и заговорил, делая длинные паузы между словами:
- Кажется…. это…. машина…. времени…. а…. не…. летательный…. аппарат.
Объяснение было логичным и единственно возможным.
Несколько минут в кабине висела мертвая тишина. Уже уверенно командир продолжил:
- Здесь когда-то был лес. Может, потом вырастет. Пилоту ни слова, никаких разговоров на эту тему. Вернемся, обсудим.
Команда высыпалась из машины и направилась к аэробусу. Капитан неожиданно обронил:
- Фотоаппарат забыл. Показать кое-что нужно. Догоню.
Командир пришел, когда все расселись, и присоединился к завтраку. Вид у него был мрачный. Команда почувствовала, что что-то произошло, и завтрак превратился в молчаливый прием пищи – все спешили. Только пилот недоуменно поглядывал по сторонам.
Капитан первым поднялся на борт и дважды хлопнул в ладоши. Загорелся свет.
Никто не подозревал, что так можно его зажигать, но доктор спросил не об этом:
- Что такое ты высмотрел в фотоаппарате, что постарел за минуту?
- Не за минуту. Я испытывал машину времени.
Капитан подошел к пульту, чем-то щелкнул, выкатил кресло с заднего ряда в центр кабины, повернул его в сторону команды и сел.
- Разверните свои и присаживайтесь. Мне нужно с вами поговорить.
- Как ты посмел? – первым опомнился инженер.
- Ты же и разрешил. Помнишь? Поднимаемся вместе, а осваиваю фигуры высшего пилотажа я один. Твои слова. Ты плюс я со своими двумя голосами. Три против двух, если Никита с Иваном против.
Капитан не дал времени для дебатов, да и поздно было – дело сделано, продолжал:
- Я вернулся назад в лес и спокойно провел испытания. Затратил не одни сутки, но в скафандрах – спасибо пилоту! – были аптечки, а в них – пищевые таблетки. Все записал на фотоаппарат-камеру. Вам нужно изучить ее.
Коллеги молчали, переваривая информацию, а командир подкидывал новую:
- Это не только машина времени, это еще и звездолет.
И тут посыпались вопросы.
- Значит, этот лес мог быть на другой планете?
- Мог, но нам повезло, не ввели координаты места приземления, и машина перемещалась только во времени. Мы маханули на пару веков назад.
- А я читал где-то, что, если убьешь бабочку в прошлом, то в настоящем могут случиться страшные вещи. Последствия, так сказать. А мы наломали дров своим звездолетом….
- Спокойно доктор, как видишь, апокалипсиса не случилось. Но как знать, может, что потом произошло… как-то связано с…
Капитана перебил Никита:
- И я смогу вернуться на Землю? И именно в то время, когда улетел?
- Да! Да! Да! Может быть, но я собрал вас не на конференцию. Мне нужна помощь!
Гвалт сменила гробовая тишина.
- И? – доктор своеобразно высказал всеобщее недоумение.
- И я на звездолете слетал в будущее. Не выдержал. Всего-то на годик. Хотелось…
- Это куда же? – Командир не заметил, кто спросил.
- Как куда? К генералам нашим. Но сначала решил заглянуть к себе. Купил кепку, очки. Оттиск пальца остался тот же, так что расплачиваться было чем. И суммы снимал мизерные. Я, будущий, не заметил бы и большие потери накоплений, кому, как не мне, это знать. С детства не умел считать деньги.
Встретил себя. С женщиной. Шли по улице и мирно беседовали. И тут… - капитан замер на минуту, вспоминая, и сказал не то, что хотел вначале. – Знаете, когда я учился на космонавта, в группе был один парень. Так он вдруг сменил профессию и женился. Представляете? Может быть, что-то копилось в нем, а потом прорвалось? И девушка-то, не сказать, что красавица, а он был от нее без ума. Они даже внешне были чем-то похожи.
- Это называется – нашел свою половинку, - подал голос геолог.
- Вот-вот. Когда я увидел женщину, что шла рядом со мной будущим, потерял дар речи. Это была моя половинка. Хотел я этого или нет, но это была она….
- Это называется – любовь с первого взгляда, - вновь перебил Никита.
- Это называется – созрел, - пояснил доктор. – Сны эротические не снятся? С поллюциями? Как врач спрашиваю.
Капитан не обратил внимания на комментарии.
- Я проследил за ними до самого дома – я, новый, все же переехал в квартиру. И узнал - представляете? – мы женаты. Подслушал-подсмотрел, когда они целовались у лифта.
- И ты отправился к генералам, напросился в командировку, и тебя – будущего – отправили в Тмутаракань. Я правильно понял твои дальнейшие действия? – инженер не удержался, пытаясь предвосхитить события. – Побрился, помылся и стал водить женщину по театрам и ресторанам до самой кровати?
Капитан сморщился, уставился на инженера и вдруг спросил:
- А ты, Василий, зачем на Земле в Индии закопал железный столб?
- А причем здесь это?
- А притом. «Здесь был Вася» - для кого отметился?
- Надо же, вспомнил! Ревнует себя к себе же, а я виноват. И придумал на чем отыграться….
- Не ревную. Не знаю, как это называется. Решил поговорить с ним.
Мужчины вопросительно уставились на капитана. Такого поворота никто не ожидал.
- Выследил его, когда был один, догнал и тронул сзади за плечо. И знаете, что?
Никто не знал, и заворожено ждали продолжения.
- Рука провалилась, прошла как по воздуху!
Кто-то шумно выдохнул воздух. Послышалась возня. Офицер продолжал:
- И я вот также чуть не сошел с ума. Опомнившись, ушел, так и не поговорив. Вернулся в отель, где снимал комнату, и два дня промывал мозги коньяком. Не знаю даже, помог он мне или навредил, но трезвым бы я до такого не додумался. Я решил погрузиться в него, попробовать совместить нас.
- Во дает! - восхитился инженер, - я бы до такого не додумался. Столько не выпить. Уж лучше в командировку!
- Лучше столбы гонобобить, чтоб люди потом голову ломали? - возмутился Никита. Ему эту историю рассказал когда-то лейтенант. – Ты и сейчас путаницу вносишь.
- Я? А ты, что бы сделал?
- Не знаю.
- Тогда молчи и слушай.
- А я в подпитии, понятно, пришел ночью. Замок открыл оттиском пальца – сами знаете, у нас идентификация на этом построена – и нашел их в спальне. Спали уже. Лег на него, пытаясь совместить все части тела. Не сразу, но получилось. И как в бездну провалился. Очнулся утром, когда жена принесла кофе и растолкала.
Капитан замолчал, предаваясь воспоминаниям. Его не торопили, поняли.
- Ира ее зовут. А дальше началось…. Вдвоем стали жить в одном теле.
- Это как раз понятно, - доктор воспользовался паузой в разговоре, - шизофрения, раздвоение личности. Не знал, что и так можно прийти к этой болезни.
- Может быть, может быть, но мне от этого не легче.
- Излечимо. Помогу. А как вы жену делили? – доктор не удержался от интимного вопроса и виновато посмотрел на капитана.
- А никак. Он меня не подпускал. Я так понял. Она пыталась поцеловать меня, а я проваливался в бездну. И это еще цветочки. Слушайте про ягодки.
Мы кое-как ужились. Я понял, что не такого эффекта ожидал от слияния, начал искать способы, как выбраться из создавшейся ситуации. Но вмешался случай.
Умер отец Ирины. Ей надо было лететь на похороны на другую планету. И она отказалась от моего сопровождения. Представляете? Что-то почувствовала, металась в поисках ответа, спрашивала меня. Наверное, и его. А что мы могли сказать? Он-то уж точно ничего не понимал. Я ведь один раз очнулся в кабинете психиатра…. Его работа – пытался понять, что происходит.
Она сказала, что хочет побыть одна. Устала.
А дальше – лучше. У корабля при посадке отказали швартовочные двигатели. Над самой планетой. Он просто шлепнулся об нее. Такое случается крайне редко, но случается. Никто, естественно, не выжил. Вторая половина меня во мне, наверняка бы умерла, но я не дал. Не трудно догадаться, что я сделал. А что бы сделали вы?
Тарелка через несколько минут доставила меня к месту катастрофы. Я забрал еще теплое тело и вернулся в прошлое. Усыпил ее и разбудил за два часа до отправки корабля.
Ирина сидела напротив меня и объясняла, почему хочет улететь одна. А я согласно кивал. Нужно было время, чтобы поднять тревогу.
- А если бы ты полетел с ней?
- А как ко всему отнеслось второе «Я»?
- Не мучайте меня вопросами. Не знаю! «Он» что-то почувствовал и перестал видеть во мне врага. Отложил попытки вмешательства. А я помчался к начальнику космодрома, отпросившись у жены в туалет. Предупредил, что корабль потерпит катастрофу, потребовал отложить полет и проверить швартовочные двигатели. Меня же осмеяли, обозвали лжепророком и выставили за дверь.
Когда я возвращался к Ирине, рухнул, не доходя метров пять. Поверьте, у меня валила изо рта пена не хуже настоящей. Конечно, она никуда не полетела, конечно, сопровождала до больницы.
Вы знаете, как иногда приятно видеть слезы женщины, чувствовать, как она прижимает вашу ладонь к мокрым щекам. Это «Его» заслуга, не моя, но какая разница?
- Шеф, я прощаю тебе угон тарелки, - неожиданно сказал доктор. – Четыре – один. В твою пользу.
- Пять - ноль, - добавил очков геолог. – Что дальше? Все?
- Если бы…. Вылечили меня быстро – я помог. А жене нужно было лететь.
Вызвал такси. Машина прибыла вовремя. Ирина не понимала, чему я все время радуюсь. Думала, отказу взять с собой. Даже обиделась. Я же радовался жизни, счастью. А ведь я был счастлив! Даже соперник не тревожил меня.
Машина не спеша летела под кроной – времени было достаточно. У окраины города вынырнула из-под нее и сразу врезалась в стаю птиц. Катапульты сработали моментально. Два огромных шара, в которых мы находились, зависли над городом и медленно опускались. Шар Ирины коснулся кроны, пошкрябал по листьям и нарвался на сучок. Раздался треск, потом хлопок, и он моментально сдулся, превратившись в груду скомканной материи. Я видел все это, опускаясь рядом. Она погибла на моих глазах.
- Ты успел?
- Конечно. Жена проснулась в квартире на кровати. Нам сообщили, что пришло такси. Я изменил маршрут, и мы благополучно покинули город.
Командир замолчал. Надолго. Слушатели зашевелилась.
- Что? – не выдержал инженер, - она все равно погибла?
- Да, Вася, погибла. В третий раз.
- Значит, все же не удалось?
- Успел. Она спит, а я прилетел к вам. Понимаете, катастрофы происходили в один и тот же день, в один и тот же час. Он роковой для нее. Она обречена.
Аудитория замерла. Капитан продолжил через некоторое время:
- И еще. Мне кажется, мой двойник не остался дома, а прилетел со мной. Я не знаю, что делать.
Теперь уже все замолчали надолго.
- Ты привези ее сюда, - подал мысль доктор. – Тут втроем и разберетесь. А что? Тарелка к вашим услугам. Места хватит. Кресла здесь – двоим улечься можно на каждом. У тебя с ней….
- Ничего не было, - капитан догадался, о чем хочет спросить доктор.
- Я и говорю – это первейшее лекарство….
- Раньше, помнится, кто-то рекомендовал огонь, воду и сон.
- Для совершеннолетних рекомендую, не для детей, закапывающих железные палки в землю. Тебе рыбий жир принимать нужно.
Капитан дождался, когда закончится перепалка, сказал:
- Не получится. Похороны. И как там отнесутся к ее исчезновению?
- Ну, ты даешь! Вернешь же вовремя. Такого наворотил, и вдруг на мелочи споткнулся.
- Я знаю, почему происходит такое, - раздался уверенный голос геолога.
Все повернулись в его сторону.
- Корабль разбился случайно. Это понятно. Все погибли, а она осталась жива. И не случайно. Вот природа и пытается восстановить справедливость – равновесие.
Опять воцарилась тишина. Но скоро сменилась гулом.
- Молодец, Никита, так и есть. Здесь собака зарыта.
- А ведь логично, - мысль понравилась не только доктору, но и инженеру.
- А это значит, что нужно спасти всех на корабле, - начал понимать и капитан. – А как? Не смогу же я всех запихнуть в тарелку. Да и кремировали уже. Может, с пеплом попробовать?
- Тоже неверно. Вернемся назад. Расстреляем пустой корабль к чертовой матери. За день до вылета. И все.
- Никита, во-первых, для нас – это вперед, а во-вторых, кто такой черт? – Непонятное слово удивило инженера.
- Пособник дьявола.
- А дьявол, кто?
- Начальник черта.
- Тогда - да, тогда получится, - инженер начал шутить. Всем стало весело, потому что появилась уверенность, что проблема будет решена.
- Особенно не радуйтесь, - попытался остудить пыл капитан. – Я понял одну вещь: природа не любит, когда снуют по времени. Влево-право – пожалуйста, а вперед-назад по времени…. Кто знает, где ей не понравится вмешательство?
- И про бабочку не зря напоминают.
- И тарелку помял кто-то не просто так…
Командир понял, что переборщил с предосторожностями, и недалеко брожение по крайностям. Сам же почувствовал облегчение: неопределенность, опустошившая его, отступила. Захотелось что-нибудь делать, найти выход энергии, но неожиданная мысль заставила остаться в кресле: «Тарелку нельзя сдавать в музей, пока не минует эта дата. Если узнают, что это космический корабль, да еще такой, о котором можно только мечтать…. И машина времени к тому же.… Да ее просто разберут на винтики. И не факт, что сделают такую же. Даже эту могут не восстановить после изучения. Что делать?»
Решение пришло неожиданно и простое: во-первых, тарелка - это птеродактиль, не заслуживающий внимания, она не может добраться до музея самостоятельно. Ее можно только перевезти. А улететь при необходимости можно и оттуда.
Во-вторых, нужно повредить межзвездный корабль в ночь перед вылетом, вернуться в исходное время и просто жить.
Когда ясна цель и есть время для подготовки, почти любую задачу можно решить.
Капитану хватило одного рейса на ближайшую планету - туда и обратно, чтобы рассмотреть на космодроме все, что нужно.
Ночью только принимали корабли. Вылетов не было, поэтому нужная часть космодрома в это время была безлюдной. Одновременно с номером рейса в билетах указывался и номер звездолета – проблем с поиском жертвы не предвиделось.
Капитан не нервничал. Побывал во многих передрягах, и предстоящая операция его не пугала. Угнетало ожидание. Он едва дождался времени, которое сам себе и назначил.
В комбинезоне, в каких работают все сотрудники, офицер беспрепятственно прошел на взлетное поле. Огляделся. Подходя к нужному кораблю, включил лазер. Он знал, где располагаются швартовочные двигатели, и тонкая светлая полоска скользнула вдоль борта. Но случилось непредвиденное: сталь выдержала атаку. Поверхность покрылась волдырями, кое-где покатились расплавленные слезинки, но неисправимый дефект не добрался до назначения. Капитан установил предельную мощность, приблизил лазер к корпусу, решил не рисковать и выжигать лишь небольшие отверстия. Даже на это ему понадобилось полночи. Работал осторожно, прислушиваясь к каждому шороху.
Потоки лавы застывали, стекая по корпусу корабля. Его можно было отремонтировать, но и с меньшими поломками корабли отправляли на переплавку.
Коллеги знали о решении командира и не удивились, когда он объявил, что дальнейшая реставрация экспоната будет производиться уже в музее. Капитан говорил это всем из-за пилота.
Понадобились сутки, чтобы водрузить тарелку на аэробус, и половина времени ушло на то, чтобы закрепить его. Огромный бутерброд неприглядно смотрелся. Но все сомнения развеял пилот. Он отвечал за транспортировку и знал, что делает.
- Не бойтесь. Эта птичка и не такие грузы таскала. Это раньше перевозили себя и что поместится. Теперь мощности хватает на троекратный перевес груза. Это, как если бы ты, капитан, решил тащить всю свою команду на себе.
Такие слова могли убедить кого угодно.
Тарелку сгрузили и установили на отведенное место. Первыми ее исследовали работники музея. К вечеру готовились принять высокопоставленных гостей.
Генерал, тот, что выдавал только резолюции, не приехал. Капитана вызвали к нему на утро и предупредили, чтобы принес фотографии.
Они наделали много снимков: тарелка издалека; вблизи; кабина со всех ракурсов; панель управления и масса снимков «бутерброда». Капитан скомпоновал снимки по-новому, удалил все лесные и вставил несколько с изображением команды. У него была цель – отвлечь от главного, от вопросов эксплуатации тарелки. Совсем избежать их не удастся, а вот отвлечь нужно было.
К назначенному сроку капитан прибыл в Генштаб. В приемной толпилось много офицеров. Он тоже был в форме, но почувствовал себя неуютно в обществе высших чинов. Ждать не пришлось. Адъютант вызвал его и препроводил к входной двери кабинета.
Генерал что-то писал. Адъютант кашлянул в кулак и вышел. Капитан остался ждать, когда на него обратят внимание.
- Рассказывай, чего молчишь? – генерал отложил ручку и внимательно посмотрел на офицера.
«Почему ручка? Почему не на компьютере?» - хотел спросить капитан, но подумал, что тогда не только об эксплуатации, но и о тарелке говорить не будут. А это уже перебор.
- Из почвы выкопали, а время в таких случаях не лечит.
- Знаю. И мне время здоровья не прибавляет. Где фотографии?
- Забрали.
Где-то за стеной послышалась трель, когда генерал нажал кнопку. Влетел адъютант с каким-то прибором, установил его, включил и передал пульт управления капитану. На стене высветился котлован с тремя скреперами.
- Есть съемки и камерой.
- Не люблю. Листай дальше.
Фотографии менялись, генерал махал рукой для смены картинки, и молча разглядывал очередную. Такое тоже не входило в планы командира, и он начал давать пояснения.
- На пульте одни цифры. Видимо, письменность еще не изобрели. «Перебор, - мелькнуло в голове офицера, - доиграться можно». Или использовали, как на некоторых планетах, морзянку: ноли-единицы или точки-тире. Кресла сохранились. Большие. Крупные, похоже, наши предки были.
- Наши ли? А это – что такое?
На экране инженер с доктором вытягивали геолога из огромного проема тарелки. Было видно, что тот сопротивляется.
- Обедать не хотел идти, заработался.
Генерал хмыкнул и махнул рукой. Остальные снимки не задерживались больше нескольких секунд. Но тарелка, оседлавшая аэробус, надолго застряла на стене.
- Мелочь. Чуть больше вашего челнока. И куда на таком можно летать?
Капитан согласно кивнул.
- Конечно. И помята была. Мы успели частично восстановить, но….
- Да-да, - перебил генерал, - мы скоро новую ракету испытывать начнем. Вот это, скажу тебе…. Сам увидишь, скоро уже.
Старший офицер хотел еще что-то сказать, но вспомнил, что его слушает всего один человек, и тот лишь капитан, махнул рукой.
- Иди, работай.
На улицу офицер вышел в хорошем настроении, и погода тому способствовала. Свою задачу он выполнил. Все, что нужно, сделал, оставалось только ждать. И надеяться. Роковая дата запечатлелась в мозгу. И инженер, и доктор, и Никита, да и он сам считали, что в этот день все решится, все закончится и прекратится его раздвоение. Оставалось просто жить на этой зеленой планете, ждать, радоваться и….
… И вдруг он заметил, что рассматривает идущую впереди девушку. С некоторых пор он стал замечать, что они обращают на него внимание. И сам частенько начал оглядываться на женщин.
Стройная, в платье, которое не подчеркивало фигуру, а только намекало на ее идеальность, с короткой стрижкой, девушка шла вдоль дороги. Капитан чуть-чуть прибавил шаг, чтобы приблизиться. Они так и шли некоторое время: она, размахивая сумочкой, и он, любуясь девушкой. Каким-то теплом веяло от нее.
Неожиданно та свернула вправо, чтобы перейти дорогу. Капитан автоматически проследовал за ней, но раздался нетерпеливый гудок: на посадку шло такси, а дорогу заняли. Офицер почувствовал угрозу, рванулся вперед и дернул девушку в сторону. Машина взвилась вверх, чтобы избежать столкновения.
- Ты? – Капитан был ошарашен: на него удивленно смотрела Ирина. – Как давно я начал тебя спасать! Я тебя всю жизнь буду спасать.
- Вы говорите…
- Чушь, знаю. Но так хочется в это верить! - и, неожиданно для себя, добавил: - А длинные волосы тебе идут больше.
Девушка хмыкнула и отстранилась. Офицер почувствовал неловкость.
- Извините, так получилось, думал, такси заденет. – Мужчина уже пришел в себя и представился – Илья!
Девушка оглядела незнакомца и ответила:
- Ну что ж, спасение подразумевает…. - она задрала руку и защелкала пальцами, помогая себе найти подходящее слово, - предполагает знакомство. Ирина!
- Спасение предусматривает шантаж, - капитан тоже пощелкал пальцами, пародируя ее. – Свидание – это минимум, на что я соглашусь.
Девушка засмеялась.
- Только не сегодня. Я занята.
- Завтра. Вечером зайду. – Капитану хотелось притянуть такое знакомое лицо и поцеловать, ведь он уже делал это раньше, но вместо этого развернулся и пошел прочь.
Девушка тоже продолжила путь, но вдруг остановилась, оглянулась на удаляющегося мужчину, подумала: «Не спросил адрес, даже телефон не взял. А ведь он мне понравился. Жаль».
*****