Она шлет мне синие Валентинки. Из Филадельфии.
Всеми возможными способами: поезд, пароход, дикие утки.
Приклеивает марки на годовщину.
Годовщину моего правильного использования. По инструкции.
Ощущение - словно выписали ордер на арест.
Я понял причину,
вот почему зеркало заднего вида растрескалось,
вот почему я всегда в бегах и изменил свое имя.
Я не думаю, детка, что когда-нибудь ты найдешь меня здесь.
Шли мне грустные Валентинки,
грустные, как полузабытые грезы,
неудобные, как камешек в ботинке.
Похожие на мои прогулки по тем улицам,
где призраки памяти в виде цветка чертополоха в поцелуе
и бургера, который может сломать розовую шейку.
Есть татуированные разбитостью обещания,
я шифрую их в манжете рукава.
И каждый раз, возвращаясь, вижу тебя опять.
Она шлет мне синие Валентинки.
Увязая в них, я пытаюсь остаться на свободе.
Они настаивают, что наша любовь
должна быть чем-то из разряда оологии. *
Почему я храню все это сумасшествие
в живущем на моем плече векселедателе,
этом навязчивом ночном трассанте?
Детка, я знаю, я был бы счастлив,
прогуливаться вокруг всего, что натворил
со слепым и разбитым сердцем.
Так засни под лацканом моего пиджака.
Она шлет мне пьяные Валентинки,
с повторными уведомлениями о моем основном грехе:
я никогда не мыл лоскутное одеяло
или не вытирал кровавые пятна с рук.
Чтобы избавиться от этого ощущения -
нужно очень много виски,
чтобы эти ночные кошмары ушли прочь.
И я вырезаю мое истекающее кровью сердце каждый раз.
И я немножко умираю в каждый день Святого Валентина.
Храни в памяти, я обещал,
я буду писать тебе
эти грустные Валентинки,
синие Валентинки,
пьяные Валентинки.
* Изучение птичьих яиц