Гар вдруг пришел в страшное волнение.
- Ты правда этого хочешь?! – воскликнул он и, подбежав к Нафину, схватил его за руки с каким-то отчаянием. – Так сделай это, Нафин! Взлети! Взлети вместе с мальчиком! Чего тебе бояться? Пусть все они увидят…
Он вдруг смешался и провел пальцами по лбу.
- Что-то со мной опять не то… Чувство такое странное. Как будто должен что-то сделать, иначе не успею, а что – понять не могу… Мешает что-то… Или кто-то. Раньше любил побыть в одиночестве, а сейчас боюсь. ТОТ человек покоя не дает.., - Гар поднял на Нафина полные тоскливого отчаяния глаза и попросил: - Только ты не отказывайся от своего решения, пожалуйста. Не знаю почему, но, когда ты сказал про этого мальчика, я впервые за все время, что прошло после болезни, почувствовал, что это настоящее. Это необходимо и очень важно! Даже, если ты не понимаешь меня, просто поверь…
Нафин кивнул, чувствуя вязкий комок в горле.
- Что ты сделал с жуком? – неожиданно для самого себя выдавил он.
Но Гар не удивился вопросу. Вместо ответа он достал из складок одежды маленькую бумажную коробочку и показал её Нафину.
- Жук здесь. Давай его похороним под этим кустом.
Оба встали. Но в этот момент над городом зазвучал странный стонущий звук. Словно какое-то огромное животное взвыло от боли или тоски.
- Что это? – испугался Нафин.
- Это сигнал, - прошептал Гар. – Свет от перстня достиг земли. Значит, сегодня это случится.
Рагор заблудился, разыскивая Гончарную улицу.
Он не раз бывал в Заретане и неплохо знал этот город. Но сразу за калиткой, пока в замке проворачивался ключ, а сам он накидывал на крылья дорожный плащ, Рагор приметил две смутные тени.
Это были не стражники, потому что, заметив старика, они только плотнее забились в щель, из которой выглядывали. Но и разбойниками быть не могли. Те или сразу набросились бы, или убежали…
«Не иначе соглядатаи Главного Прорицателя», - догадался Рагор.
Су-Сума предупреждала, что они обязательно будут крутиться вокруг дома, и лучше держаться от них подальше. Поэтому старик решил, что благоразумнее будет пойти в обход. Кто их знает, этих соглядатаев, может им, конечно, Рагор и не интересен, но Су-Сума зря предупреждать не станет.
В итоге, после долгих блужданий, старый орель понял, что совершенно не представляет где находится. Само по себе это было не так уж и страшно, однако, рассвет близился, и дальнейшие поиски могли привести к тому, что Рагор с Сурбусом разминутся. Старик прекрасно знал – ремесленники встают очень рано, поэтому решил поторопиться.
Для начала вернулся поближе к старой части города, не встретив, как и ожидал, ни одного стражника. Потом сообразил, что оказался недалеко от базара, и что до Гончарной улицы теперь может добраться двумя путями: снова через дом Су-Сумы или по окраинным зловонным улицам. Но возле дома торчали шпионы Главного Прорицателя, а они, в отличие от стражников, свой пост ни за что не покинут, поэтому, оставались только окраины. И, хотя путь этот был не самый приятный, Рагор бегом бросился в извилистый лабиринт узких улочек.
Он был уже почти на месте, когда из-за угла ближайшего дома вывернул какой-то человек.
Сутулясь и бормоча себе что-то под нос, человек настолько погрузился в свои мысли, что не успел отскочить и упал, когда старик со всего маху налетел на него.
Плащ Рагора соскользнул на землю, крылья инстинктивно распахнулись, и незнакомец в страхе пополз прямо на кучу конского навоза.
- И этот с крыльями! – тоскливо воскликнул он. – Что со мной сегодня такое! Все крылатые…
Рагор поднял плащ и задумчиво сдвинул брови, рассматривая испуганного человека.
- Сурбус? – неуверенно спросил он, боясь спугнуть неожиданную удачу.
Человек кивнул.
- Хвала звездам! – обрадовался Рагор. – А я уже стал бояться, что не застану тебя дома!
- Ты кто? – пролепетал гончар.
- Я пришел от Нафина.
Рагор деловито присел на корточки рядом с Сурбусом и приветливо улыбнулся.
- Я знаю тебя, - сердито проворчал тот, рассмотрев лицо старика. – Ты из тех актеров, что недавно въехали через Южные ворота в большой кибитке. И ты тот, с крыльями, которого Нафин хотел разыскать.
- Точно! – еще больше обрадовался Рагор. – Мальчик так и сказал, что ты меня узнаешь! И просил передать – с ним все в порядке, в Кешран тебе идти не надо, а деньги, которые он тебе дал, оставь себе. Это на куклу. Нафин сказал – ты поймешь.
Сурбус сердито поднялся и с отвращением взглянул на свои руки.
- Значит, никуда идти не надо? – переспросил он, оттирая их тряпкой непонятного назначения, которую достал из-за пояса.
- Не надо, - подтвердил Рагор.
- И с Нафином все хорошо?
- Да, он в полном порядке.
- А почему сам не пришел?
- Он сказал, что навестит тебя, как только сможет.
- Хм…
Сурбус, наконец, оттер руки, скомкал тряпку и отбросил её в сторону.
- А повидать его я могу? – спросил он, пристально глянув в глаза старцу.
- Конечно, - улыбнулся тот. – Как только захочешь…
- Сейчас.
Рагор удивился. Почему именно сейчас? Что за странное желание? Но посмотрел на лицо Сурбуса и вслух этих вопросов задавать не стал. И без того ясно, что гончар ему не совсем поверил и хочет убедиться собственными глазами, что с Нафином ничего не случилось.
- Что ж, как хочешь, - вздохнул старик. – Сейчас, так сейчас. Пошли.
Сурбус коротко кивнул и решительно двинулся вперед.
Шли они молча. Только возле базарной площади гончар предупредил, что здесь можно наткнуться на стражников, и лучше сразу не выскакивать, а сначала осмотреться.
- Никого там нет, я недавно проходил, - сказал Рагор, немного обиженный недоверием Сурбуса.
Но тот, вместо ответа, указал орелю на другой конец площади, где мирно спали два стражника на скамьях, оставленных торговцами. Старик не мог их заметить, потому что с той стороны, с которой он пришел, стражников укрывал целый ворох пустых корзин. Зато, с этой стороны, их доспехи так и бросались в глаза.
Рагор пожал плечами.
- Ну и что? Они же спят.
- Спящие могут проснуться, - назидательно прошипел Сурбус. – Ты-то упорхнешь, а меня заберут в караульню, как разбойника, и неизвестно, отпустят ли вообще… Или, может быть, ты именно этого и хочешь?
Старик окончательно обиделся, поджал губы и решил, что не станет говорить с Сурбусом даже тогда, когда они дойдут до Нафина. Пусть сначала извинится…
- Пойдем туда, - сказал гончар, показывая рукой на темный дворик за базарными постройками. – Я знаю там один сарайчик, в котором нас, если что, могут укрыть. И проход на улицу там тоже есть. Мы с Нафином здесь сегодня уже ходили.
Ответа он, само собой, не дождался, и оба, крадучись, стали пробираться через площадь. Неожиданно орель замер и, схватив Сурбуса за руку, потянул его назад.
- Что, что? – зашипел гончар.
- Там кто-то есть, - нарушая собственное обещание, одними губами прошелестел Рагор. – Мы можем испугать, поднимется шум…
Сурбус старательно всмотрелся в предрассветный сумрак и тихо охнул. Возле знакомого ему сарайчика возился с новыми игрушками Камелик, а рядом из раскрытой корзины свисала змея, словно наблюдая за игрой мальчика. Сурбус сделал еще перу шагов вперед, и змея мгновенно вскинула маленькую головку и раскрыла капюшон. Камелик испуганно подскочил.
- Не бойся, не бойся, – быстро зашептал гончар, - это я, Сурбус. Убери змею, мы подойдем.
- Ты с Нафином? – радостно спросил Камелик, заталкивая свою Зивикану обратно в корзину.
Сурбус посмотрел в сторону спящих стражников и, не отвечая, повлек Рагора к сарайчику.
- Нет, я без Нафина, - сказал он, когда очутился возле Камелика. – Но как раз иду к нему с этим вот.., его знакомым.
Камелик перевел взгляд на Рагора и личико его просияло радостной улыбкой.
- Вот здорово! Ты нашел крылатого старика-актера!
Рагор, недоумевая, переглянулся с Сурбусом.
- Как ты узнал, что у меня есть крылья?
- А их видно.
Мальчик присел на корточки и ткнул пальцем в торчащие из-под плаща белые перья.
- Покажи, как они у тебя крепятся? Ты и летать на них можешь? А, как высоко?
Старик ласково улыбнулся.
- Вот, когда разрешат представления, приходи к нашей кибитке и все увидишь. А сейчас мы с Сурбусом должны идти к Нафину. Будь любезен, покажи, где тут можно пройти на улицу так, чтобы не заметили стражники, если вдруг проснутся?
Камелик с готовностью кивнул.
- Я с вами пойду, - сообщил он. – Мне очень хочется посмотреть, как Нафин обрадуется.
- С нами?! – опешил Рагор. – Нет, нет, мы не можем тебя взять!
- Но почему?
- Во-первых, потому что твои родители будут волноваться, а во-вторых.., собственно говоря, почему ты не спишь в такое время?
- Я днем выспался, - когда мы с Нафином дожидались Сурбуса - обиженно сказал Камелик.- А Сфир спит и проснется еще не скоро. К тому времени я уже успею вернуться. Мне же только посмотреть…
Рагор открыл, было, рот, чтобы еще что-то возразить, но Сурбус неожиданно встал на сторону мальчика.
- Мы возьмем тебя с собой, если ты найдешь, на чем оставить сообщение для Сфира, - сказал он Камелику. – Иначе никак.
- Найду! – радостно воскликнул мальчик и, подхватив корзину со змеей, скрылся в сарайчике.
- Зачем ты берешь его с собой? – спросил Рагор. – Боишься стражников и тут же прихватываешь чужого ребенка! Нас запросто могут обвинить в его похищении. И потом, кто этот Сфир? Его отец? Он не поднимет шум, что мы вообще, без его ведома, куда-то уводили этого мальчика?
- Если ты напишешь, что Камелик пошел к Нафину с крылатым стариком и со мной, то шума не будет. Да и Нафин обрадуется. Ему мальчишка очень понравился.
- А, почему это именно я должен писать? – рассердился Рагор. – Твоя идея, ты и пиши.
- Я не умею, - отрезал Сурбус.
Тут из сарайчика выскочил Камелик. В руках он держал палочку для письма и старую дощечку с остатками воска.
- Вот, - мальчик гордо протянул все это Сурбусу. – Торговец лошадьми писал на ней цены, но теперь у него другая, эту он выбросил, а я подобрал, чтобы рисовать. Но на ней и писать еще можно.
- Отдай ему, - гончар махнул головой в сторону Рагора. – Он актер, значит, умеет писать.
Рагор сердито схватил дощечку, палочку и стал писать.
- Ты, что же, к свету не пойдешь? – озадаченно спросил Сурбус.
- Нет. Мне и здесь прекрасно видно.
- Да? Странно… Ну, пиши, пиши…
Гончар явно был раздасован, но выход нашел быстро.
- Камелик, а ну-ка покажи мне игрушки, которые тебе Нафин подарил. Хочу рассмотреть. Мне скоро куклу делать… Только пойдем к свету.
Как только они отошли, Сурбус быстро присел на корточки и зашептал Камелику на ухо:
- Имей в виду, Нафин может оказаться в опасности. Когда мы расстались, он собирался проникнуть в один дом, где против него что-то затевают. Так что, беру я тебя исключительно ради подстраховки. В случае чего, ты убежишь быстрее, чем я, поэтому, не зевай, и, как только я подам знак, беги со всех ног сюда, буди Сфира и все ему рассказывай. Потом пусть один из вас бежит за стражниками, а другой – в Кешран. Там, в купеческом доме, где служит Фраганария из Уиссы, живут старцы, которым нужно передать, что с Нафином беда, а Книжник предатель! Времени мало – ты все запомнил?
У Камелика глаза увеличились в пол лица. Было видно, что он о многом хочет расспросить, но понимает – нельзя. Поэтому только кивнул и вопросительно посмотрел в сторону Рагора.
- Не доверяю я этому старику, - снова зашептал Сурбус. – Странно как-то он появился. Говорит, с Нафином все в порядке, другом его прикидывается, но самого-то Нафина нет! Неужели, если бы с парнем было все в порядке, он бы сам не пришел сказать об этом?! Вот я и решил сходить, проверить. Кто знает, зачем он этого старика искал? Может, и не друзья они вовсе…
Он замолчал, потому что Рагор закончил писать и уже шел к ним. Вид у старика был сердито-обиженный. Он протянул Камелику дощечку и, не глядя на Сурбуса, сказал с упреком:
- На всякий случай я указал здесь тот дом, в который мы идем. И, если твой Сфир умеет читать, то поймет, что в доме почтенного Бат-Кана ничего дурного замышлять не могут, и тебе нечего опасаться… И в Кешран бежать тоже не придется.
Мальчик взял дощечку, неловко взглянул на Сурбуса и, пробормотав что-то о том, что Сфир читать умеет, поспешил скрыться в сарайчике.
Гончар и Рагор дожидались его в полном молчании, отвернувшись друг от друга. И тут над готовым проснуться городом прозвучал сигнал, похожий на стон раненного животного.
Тихий поначалу звук все разрастался и разрастался, затихал, и снова начинал свой настойчивый призыв.
- Что же теперь делать? – растерянно спросил Нафин.
Гар поморщился, словно бесконечный стон причинял ему боль.
- До встречи с тобой я не собирался идти на площадь и смотреть, как люди будут давиться за счастьем. Но теперь мне очень хочется помочь тебе с этим мальчиком. Не возражаешь?
- Конечно, нет!
Нафин вдруг почувствовал непонятное возбуждение, тревожное и радостное одновременно. Раз перстень «расцветет» сегодня, то, возможно, планы Су-Сумы и не сбудутся! Кажется, она стремилась заманить старцев и Нафина в город до ожидаемого всеми события. Но старцы в Кешране, Нафин сейчас уйдет из её сада и затеряется в толпе, а предатель Книжник был так плох, что вряд ли смог поправиться за один день… Если, конечно, Фраганария не утратила бдительность, и старики до него не добрались. Но Нафин предпочел не подвергать сомнению стойкость уисских женщин.
Он спрятал крылья, подождал пока Гар накинет верхнюю одежду и достал ключ от дверцы в заборе
- Камелик живет недалеко отсюда, в сарайчике у базарной площади. Мы быстро сходим за ним, а потом пойдем на площадь. Вот только Рагор… Что он подумает, когда не найдет нас?
- Ничего страшного, - ответил Гар. – Я написал ему записку, пока одевался. Рагор все равно не собирался туда идти. Он подождет нас здесь, не волнуйся.
- А твоя Ярами? – осторожно спросил Нафин. – Она на площадь тоже не пойдет?
- Она пойдет с матерью, - немного отчужденно сказал Гар. – Для них это почему-то очень важно.
Нафин внутренне усмехнулся и подумал, что лучшего момента для того, чтобы избежать козней Су-Сумы просто невозможно придумать. Конечно, в идеале, на площадь вообще не следовало бы ходить. Но, в конце концов, Камелику он был косвенно обязан тем, что нашел пятого сына Дормата. Ведь не пойди он вчера ночью на базарную площадь, ни за что не оказался бы возле дома Су-Сумы во время её разговора с Илозаром, и не захотел бы проникнуть внутрь… Все встречи неслучайны. Мальчик помог орелю, и теперь орель поможет мальчику. Не так уж и сложно будет взлететь с ним под луч, потом передать Гару и мчаться в Кешран за старцами! А потом – в Уиссу! Им больше незачем прятаться. Перелетят через пустыню в два счета, и в уютном домике у моря дождутся Рагора, которому Гар передаст, как найти братьев… Жаль, что нельзя взять его с собой прямо сейчас. Но, если дожидаться, пройдет много времени, и Камелик, чего доброго, самостоятельно убежит на площадь… «Ничего, - успокоил сам себя Нафин, - Рагор все поймет правильно. Несколько лишних дней на земле ничего уже не изменят».
Юноше ужасно нравился его план!
Радостное возбуждение не проходило. Прав был Рагор – утро разогнало мрачные мысли, и все оказалось так легко и просто!
На улице уже слышались голоса людей, спешащих на площадь, и гул этот все нарастал, споря со стонущими сигналами. Поэтому, прежде чем покинуть тихий сад, Нафин объяснил Гару, что он должен будет передать старику, когда вернется.
Молодой человек выслушал внимательно, но безучастно. Его нисколько не удивило и не взволновало то, что Нафин собирается улететь один, и так скоро. Казалось, что нарастающий шум за забором волнует его куда как больше.
- Может, лучше будет оставить Рагору еще одну записку? – немного беспокоясь, заметил юноша.
- Зачем? Я все передам, - спокойно ответил Гар. – Не переживай, все, что ты сказал, прекрасно отложилось у меня в памяти. И то, что для тебя очень важно, чтобы все произошло именно так, а не иначе, я тоже уяснил. Рагор к вам обязательно прилетит. Так должно было случиться, и так случится, и не мне менять предопределенное. Видишь, я даже ни о чем не расспрашиваю. Истина сама выбирает, кому открываться, а кому нет. Наверное, сегодня не моя очередь…
Нафин немного смутился.
- Поверь, Гар, я не объясняю тебе, почему улетаю в такой спешке и один только потому, что и сам толком не знаю, что за опасность угрожает мне и братьям Рагора! Но опасность есть, и, как мне кажется, я нашел способ её избежать. Вполне возможно, что очень скоро ты узнаешь обо всем гораздо больше, чем знаю я, и поймешь…
Гар согласно кивнул.
- Тогда пошли, - сказал он нетерпеливо. – Слышишь, толпа все прибывает. Мы можем потратить больше времени, чем думаем, на то, чтобы добраться до мальчика.
Нафин и сам уже начал прислушиваться, удивляясь, как скоро тихие улочки заполнились людским гомоном. Не мешкая больше, он повернул ключ в замке как раз в тот момент, когда снаружи к дверце подбежали Рагор, Сурбус и Камелик. За их спинами, толкаясь и вопя, неслась уже целая толпа.
- Куда вы?! – закричал запыхавшийся Рагор. – К площади несется столько народу, что вас попросту затопчут! Возвращайтесь назад! Там нечего делать!
Но Нафин так обрадовался их появлению, что ничего не слышал.
- Рагор! Сурбус! Камелик! – восклицал он. – Как здорово, что вы успели! И все вместе!.. Откуда ты взялся с ними, малыш?
- Долго объяснять, - поспешно ответил Сурбус за радостно сверкающего глазенками мальчика.
- Не так уж и долго, - сердито посмотрел на него Рагор. – Этот человек не поверил, что с тобой все в порядке, Нафин, а мальчика взял, чтобы было кому сбегать к моим братьям в Кешран, в случае, если здесь ловушка.
- Но, где вы встретились? Как? – недоумевал Нафин, не обращая внимания на свирепые взгляды, которыми обменялись орель и гончар.
- А вот это действительно долго объяснять, - заметил Рагор.
- Нафин, Нафин, пойдем со мной на площадь, - не выдержал, наконец, Камелик. – Они никто не хотят! И Сфир тоже… Хорошо, что он спал. Я оставил записку и успел сбежать с ними, а то бы он меня не пустил!..
- Так это и есть тот самый мальчик? – тихо спросил Гар, ласково глядя на Камелика.
- Тот самый, - широко улыбнулся Нафин. – Ну, что, берем его на площадь?
Гар кивнул, а Камелик восторженно подпрыгнул и отдавил Сурбусу ногу.
- Ну вот, первая травма! – простонал тот. – А, если вы окажетесь так глупы, что пойдете, то на вас живого места не останется!
- Но мы все же пойдем, - твердо сказал Нафин. – И вы оба пойдете с нами. Я очень рад, Сурбус, что ты пришел и дал мне возможность проститься с тобой, потому что мы с Рагором улетаем прямо с площади…
- Вот здорово! – завопил Камелик.
- Как улетаем?! – опешил старик. – Но я не могу! Мне нужно со всеми проститься!..
- Гар простится с ними за тебя, - перебил Нафин. – Поверь, Рагор, другого такого случая не будет! Я все обдумал. Сегодня на площади люди переполнятся чудесами! А мы с тобой подарим Камелику его мечту, улетим в Кешран за остальными, и все снова войдет в свою колею…
- Сделай, как он просит, - тихо вставил Гар.
Старик растерянно посмотрел на Сурбуса, словно ища хоть какой-нибудь поддержки, но гончар совсем ничего не понимал. Он хотел что-то сказать, как вдруг толпа, несущаяся по переулку за их спинами, сбилась в сторону, освобождая дорогу. И Нафин, почти теряя сознание от ужаса, увидел, что прямо на него идут Су-Сума, Бат-Кан, несколько стражников и девушка такой же немыслимой красоты, как и её мать. Лицо Су-Сумы было полно радостного недоумения.
- Нафин! – закричала она еще издали. – Хвала звездам, ты здесь! А я уж было подумала, что мои глаза стали мне услужливо лгать и показывать то, что я хочу видеть! Впрочем, могло ли быть иначе! Этот сигнал лучше собственных глаз показал бы мне, что ты в городе!
Она подошла к бледному, как полотно юноше и ласково провела рукой по его плечу.
- Идем с нами. Стражники проследят, чтобы в такой толпе с тобой ничего не случилось.
Нафин невольно попятился.
- Я не пойду, - пролепетал он, еле узнавая собственный голос. – Мне.., мне нужно в Кешран…
Су-Сума весело рассмеялась.
- Нет, не нужно. Те, кого ты хочешь видеть, скоро будут здесь. Пойдем. Вы должны быть вместе в такой знаменательный день.
Она сделала знак стражникам, и те плотным кольцом обступили всю компанию.
У Нафина подкосились ноги.
Выходит, Книжник уже ведет стариков в Заретан! Неужели они вылечили его?! Или… Ох! И, как же это раньше не приходило ему в голову! Проклятый притворщик обучился у Ярами актерству и просто ловко прикинулся больным! Какая подлость! Или он принял снадобье, сделавшее его на время полумертвым, а лицемерная Фраганария вместо лекарств дала противоядия и не пускала старцев к больному, чтобы они не догадались о подвохе по подозрительно стремительному выздоровлению!..
Тело юноши отказывалось идти, но Су-Сума обняла его за плечи и настойчиво повлекла вперед. Нафин содрогнулся от её прикосновения. «Змея, змея», - думал он, еле переставляя ноги и косясь на двух рослых анхкорских воинов, с бесстрастными лицами идущих рядом и немного позади.
Как сквозь туман видел Нафин Гара, спокойно беседующего с Ярами, девушка счастливо улыбалась, не сводя влюбленного взгляда с лица молодого человека. Она вела за одну руку подпрыгивающего Камелика. Гар держал мальчика за другую. Рагора и Сурбуса Нафин не видел, но чувствовал, что они где-то за спиной вместе с Бат-Каном, чей голос юноша хорошо слышал.
Все казалось мирным и не страшным, но от этого еще более жутким.
Нафину ужасно хотелось сбросить с плеч руки Су-Сумы и взлететь. Но у стражников были арбалеты… Он не успеет даже набрать высоту, да и крылья в такой тесноте не расправить…
Рагор! Он же все знает! Почему тогда идет так спокойно?! Все еще не может поверить, что Су-Сума коварна и мстительна?!
А Сурбус! Этот вообще слышал весь ночной разговор… Хотя, что он может сделать?..
Нафин понуро опустил голову, боясь даже на миг подумать о том, что ожидает его и старцев. Но, как бы ни был он угнетен и подавлен, в тот момент, когда процессия вышла на площадь, рев и вой огромной толпы заставил его поднять голову и взглянуть на происходящее.
Зрелище было прекрасное и ужасное одновременно.
Шест в центре площади теперь был, словно обернут конусом радужного света. Он начинался от перстня и достигал земли, образовывая на мостовой ровный круг. Пыль, поднятая сбежавшимися людьми, залетая в этот конус, начинала искриться и сверкать, как драгоценная, а круг на мостовой казался серебряным.
В паре шагов от шеста тройное оцепление из литиайских, роа-радоргских и заретанских воинов сдерживало беснующуюся толпу, обнажив клинки и выставив острые пики. Но люди все равно все напирали и напирали, и не обращали никакого внимания на отточенную сталь.
Первыми лезли к шесту нищие и калеки. Выпучив обезумевшие глаза, они потрясали своими костылями и тянули к перстню покрытые язвами и струпьями руки. Воины из оцепления брезгливо морщились и отворачивались от окровавленных повязок, которыми калеки размахивали в воздухе, после того, как сорвали их со своих ран. Нищие выли и визжали в исступлении, когда кто-то пытался их оттеснить. Они хватались за пики, за обнаженные клинки, не обращая внимания на боль в порезах; кусали тянущие их назад руки, и ни в какую не желали сдвинуться с захваченного места. Стоны раненных и вскрики придавленных звучали ежесекундно, вливаясь в общий рев, заполнивший площадь.
Немного спокойнее было в окнах и на балконах ближайших домов. Там собралась местная и приезжая знать. Они неодобрительно осматривали толпу и старались казаться безучастными. Но их волнение выдавали побледневшие лица и бегающие глаза. Да еще нервная базарная ругань, когда кто-то снизу хватался за балконное или оконное ограждение и пытался, подтянувшись, хоть немного подняться над бескрайним морем голов.
Нафин очень надеялся, что в такой давке их затолкают, и ему удастся улизнуть. Но анхкорские воины, каким-то чудом, удерживали оцепление так, что идущие внутри не испытывали никаких неудобств.
Впрочем, никакого чуда не было. Су-Сума вовсе и не собиралась пробиваться сквозь толпу к центру площади. Она вела Нафина по самому её краю, быстро и целеустремленно.
«Значит, мы не останемся здесь», - тревожно подумал юноша. – «Это плохо. Город почти опустел, и какое бы злодейство сейчас в нем ни свершилось, ни помощи, ни свидетелей не будет».
Он еще раз с надеждой осмотрел площадь. Может, пока они здесь, удастся хоть как-то вывернуться?
Прямо напротив, по другую сторону от шеста с перстнем, юноша увидел огромный тяжеловесный храм, перегруженный куполами и колоннами. К его входу поднимался высокий ряд широких ступеней. Внизу тоже плотными рядами стояли воины, а наверху было всего несколько человек.
Впереди всех возвышался сухощавый старик с неприятным лицом, накрашенным так густо и неестественно, что трудно было понять, каково же оно на самом деле. Чуть поодаль, какой-то человек, видимо служитель храма, дул, что есть силы, в огромную трубу, изогнутую дугой. Труба эта была столь огромна, что средняя её часть лежала на специальной подпорке, а раструб поддерживала с двух сторон еще пара храмовых служителей. Труба и издавала тот стонущий сигнал, который теперь наполовину утонул в реве толпы.
По правую руку от неприятного раскрашенного старика стоял литиайец с озабоченным лицом и какой-то длинной белоснежной рубашкой в руках. А по левую… Сердце Нафина радостно забилось! По левую руку стоял Видар!!!
Вот кто поможет! Крикнуть ему, и весь этот кошмар закончится!..
Но, вспыхнувшая было надежда, мгновенно угасла, едва толпа, словно издеваясь, взревела еще громче, и Нафин понял, что может сколь угодно долго надрывать горло – Видар его все равно не услышит.
Да и Су-Сума никак не останавливалась, увлекая юношу все дальше и дальше…
- Нам не сюда, - сказала она, словно прочитала его мысли. – Нам туда.
И указала рукой в проулок между домами, по которому еще бежали редкие опоздавшие.
Только теперь Нафин заметил, что в кольце анхкорских воинов они остались вдвоем. Ни Гара с Ярами и Камеликом, ни Бат-Кана с Сурбусом и Рагором не было. Юноша попытался остановиться, и завертел головой, высматривая, куда они могли деться, но Су-Сума настойчиво потянула его в проулок.
- Идем, идем, - ласково прошептала она. – Не волнуйся, без тебя здесь ничего не начнется.
Нафин был так растерян, что совершенно не обратил внимания на её последние слова. Он мучительно соображал, куда же его ведут, как вдруг увидел в конце проулка открытую площадку с низеньким каменным ограждением, двумя полукружьями обнимавшим её с боков. На площадке не было ничего, кроме пары вертикально стоящих камней. Они казались выщербленными или покрытыми полустертыми надписями. А по площадке, нетерпеливо дожидаясь чего-то, прохаживались Саазар, Илозар и Харазар.
Увидев Су-Суму с Нафином, купцы замерли и вздохнули, словно бы с облегчением. Су-Сума, улыбаясь, кивнула им и остановилась в проулке, не подходя ближе.
И тут, будто в ответ на её кивок, раздался стук! Нафин готов был поклясться, что идет он из-под земли.
И точно! Купцы, услышав его, бросились к камням и, немного повозившись, открыли тяжелую квадратную дверцу, замаскированную под кладку мостовой.
У Нафина потемнело в глазах, когда он увидел, как одного за другим купцы вытаскивают из открывшегося люка старцев, оставленных им в Кешране! Вытаскивают и тут же, с поклонами, указывают на проход между камнями.
- Не ходите! Это и есть Врата! – крикнул Нафин, рванувшись вперед.
Но напрасно! Су-Сума предусмотрительно остановилась достаточно далеко, чтобы голос юноши утонул в шуме, несущемся с площади. Да и анхкорские воины почтительно, но твердо удержали его. Так что Нафину ничего больше не оставалось, как отчаянно наблюдать за старцами, спокойно и величаво проходящими через Древние врата. Юношу они не увидели, потому что сразу же обернулись, словно ожидая дальнейших указаний.
Последним из люка вылез Книжник. Предатель выглядел неважно – пошатывался и был смертельно бледен – видимо, болел по-настоящему. «Однако, на подлость сил хватило!», - с ненавистью подумал Нафин.
- Свершилось! – торжествуя выдохнула Су-Сума. – Теперь пошли скорее назад! Их дожидаться не будем. У вас еще найдется время поговорить.
Она снова ухватила юношу за плечи и повлекла его обратно к площади. Анхкорские воины, по-прежнему бесстрастные, двинулись следом.
Нафин чувствовал себя раздавленным и уже не пытался ничего понять.
Как во сне увидел он вынырнувшего откуда-то со стороны Бат-Кана с немым вопросом на лице. Су-Сума радостно ему улыбнулась, и Бат-Кан ответил удовлетворенным кивком. Потом юноша заметил Рагора и Сурбуса, отстраненно стоящих в задних рядах толпы. А еще дальше – Гара и Ярами. Гар держал на плечах абсолютно счастливого Камелика и грустно смотрел на людей.
- Сейчас это случится! – воскликнула Су-Сума, хватая Нафина за руку ледяной ладонью.
Но она тут же отдернула её, и юноше показалось, что женщина готова была ему поклониться.
Он ничего не понимал!
Анхкорские воины слегка расступились, пропуская их ближе к толпе, и теперь прямо перед собой Нафин видел спины двух горожан.
- Радорг недоволен, - говорил один. – Боится, что после всего этого Главный Прорицатель окончательно приберет власть в Ваннаане к своим рукам.
- Чему ж удивляться, - ответил другой, - в Заретане Прорицатель уже полновластный хозяин. Взгляни на ступени храма – где ты видишь там нашего князя?
- Говорили, что он внезапно заболел.
- Кстати, правда?
- Зато литиайскому наместнику ни до чего нет дела, - усмехнулся первый. – У него одна забота – не проворонить луч и успеть подставить под него исподнее своего Владыки.
Оба засмеялись.
- Как будто «осчастливленной» рубашкой можно исцелить гнилое тело!
Их смех еще висел в воздухе, когда на площади что-то неуловимо изменилось.
Радужный конус вздрогнул и мелко задрожал. По толпе пронесся дружный вздох. В ту же минуту из перстня на вершине шеста вырвался ослепительный луч!
Толпа взревела, и море голов качнулось вперед, сдавливая кольцо вокруг шеста.
Словно разминаясь, луч описал широкий круг в воздухе, мгновение помедлил и вдруг вонзился в толпу, осветив одно единственное лицо.
Лицо Гара!
Нафин увидел, как оно вспыхнуло неземным светом; услышал в наступившей тишине счастливый смех Камелика, ловящего ручками серебряные отблески на своей одежде, и в ту же минуту луч исчез!
Толпа онемела.
Еще не веря в то, что многодневное ожидание закончилось ничем, люди какое-то время молчали, глядя, как радужный конус подобрался от земли, затем, набирая скорость, завихрился вокруг шеста и втянулся в его верхушку. Но время шло, ничего больше не случалось, и до их сознания постепенно начало доходить, что все кончилось.
Тишина на площади стала просто невыносимой.
Поэтому, когда Главный Прорицатель сделал едва заметное движение, и двое стражников из оцепления кинулись, расталкивая толпу, к Гару, всем показалось, что их доспехи загрохотали подобно грому.
Люди на площади заворожено наблюдали за тем, как растерянного Гара, только что снявшего с плеч притихшего Камелика, грубо схватили, заломили ему за спину руки и поволокли к храму.
Сдавленный хрип раздался за спиной подавшегося вперед Нафина. Он обернулся и не поверил своим глазам – лицо Су-Сумы перекосила такая мука, такой невыразимый ужас, что Нафин понял, страшное уже случилось, только не с ними, а с ней.
Женщина безумным взором окинула лицо ореля.
- Я ошиблась! – прошептала она побледневшими губами.
И вдруг, запрокинув голову, закричала, как смертельно раненное животное:
- Не-ет! Не делай этого!
Она кричала Главному Прорицателю.
Но лицо, похожее на уродливую раскрашенную маску даже не дрогнуло.
Зато крик Су-Сумы словно пробудил толпу. Рев обманутых в своих ожиданиях людей прокатился над площадью предвестием бунта. И все это неисчислимое полчище, оставшееся без счастья, рванулось к ступеням храма, по которым уже возводили не пытавшегося сопротивляться Гара.
В спины стражников и их узника полетели костыли, кровавые тряпки и камни, невесть откуда взявшиеся на площади. Оцепление у шеста было смято, но воинам удалось пробиться к подножию лестницы. Там, вместе со своими товарищами они стали общими усилиями сдерживать натиск толпы, более яростный и злой, чем прежде.
Продолжение:http://proza.ru/2010/02/10/1462