Чуть-чуть оттянули и...понеслась.
Сначала была какая-то неуверенность. Был страх перед будущим. А потом чувство полились рекой, будто разом открыли все шлюзы, и вешние воды страстей с рёвом обрушивались вниз.
Она знала: ещё чуть-чуть, и всё закончится. Но как долго длилось это чуть-чуть! Как трудно было, пусть даже в руках мастера, поведать о любви, разлуке, печали, страданиях, об угасающей надежде...
Но вот всё окончено. Последний мучительный звук, словно вздох, трагично повис в зале.
Больше никогда, никогда...
Гром оваций.
- Браво, маэстро! Право, ваша гитара восхитительна!
- Мерси, - сказал маэстро, и на губах его заиграла странная улыбка. - Действительно, моя гитара была превосходной.
- Была?
- Она треснула, когда раздались аплодисменты. Впрочем, - добавил он, - это всё ерунда, ерунда. Мой мастер завтра же сделает мне новую.
Маэстро зашёл в свою комнату и швырнул гитару в камин.
- Что, ты думала, тебя будут чинить? Холить, лелеять? Не думай. Прощай.
Он старался говорить как можно твёрже, но на глазах его навернулись слёзы. Он смотрел, как медленно тлеют останки его гитары, которая лучше всех других понимала его. Вдруг он схватил каминные щипцы, вытащил из камина останки грифа, и слёзы хлынули из его глаз. Теперь он ничего не стыдился, ничего не боялся. Он, будто безумный, бился в истерике. Он сжимал в руках гриф, пока гитара не догорела в камине и не обратилась в пепел.