- Сергей, проснись, коза наша вот-вот окотиться должна. Пойдём, я буду принимать козлят, а ты будешь относить их в дом, в сарае они могут замёрзнуть, на улице – мороз.
Сергею не нужно было повторять дважды. Как настоящий хозяин, он любил животных, ухаживал за ними. В ответ животные платили ему привязанностью и даже любовью, если хотите.
Несмотря на то, что они жили в Крыму, в деревне Желябовка Нижнегорского района, конец февраля был по настоящему зимним, морозным.
Козу Дашку он купил совсем маленькой козочкой. Она даже есть в то время не могла самостоятельно, приходилось кормить из бутылки, как новорожденного ребёнка. Кличку Дашка козе дала жена, в отместку за его давнюю любовь. Была у него до армии девушка Даша, но не дождалась его, вышла замуж за городского парня и уехала с ним в город.
Сергею чаще других приходилось кормить эту непоседливую Дашку. Козочка настолько привязалась к нему, что из других рук отказывалась принимать еду. А как она радовалась, когда он возвращался с работы! Прыгала, скакала вокруг него, тёрлась, словно кошка об его ноги, заглядывала в глаза и нежно блеяла, признаваясь ему в своей привязанности.
А теперь вот он спешит, чтобы помочь своей любимице благополучно окотиться. У Дашки это первый окот.
Коза лежала на подстилке из соломы и тихо постанывала. Когда Сергей появился в её поле зрения, она приподняла свою голову и тихо проблеяла, словно жалуясь на боль.
- Ничего, ничего, потерпи милая, потерпи, всё будет хорошо, - уговаривала Дашку жена Сергея Наталья.
Сергей присел на корточки и погладил козу по мордочке. Даже при неверном свете керосиновой лампы он заметил, как из глаз козы вытекали слёзы.
- Наташ, она плачет! – удивлёно-встревоженным голосом обратился он к жене.
- Что ж тут удивительного? Больно ей, вот и плачет, жалуется. И мы, бабы, плачем, когда рожаем. Ты бы побывал в роддоме, нe такое увидел бы. Бывают бабы, которые костерят своих мужиков во время родов почём зря. Ругаются так, как наш конюх дядька Василь не сможет, а он известный матерщинник в деревне… - Наталья замолчала ненадолго, помогая козе подняться на ноги. – Встать хочешь, ну, вставай, моя хорошая…
Сергей видел, как дрожали ноги козочки, как тяжело она дышала. Он в очередной раз пожалел Дашку, погладив её лоб и потрепав за ушами.
- Слава Богу, первый вышел благополучно! – услышал Сергей.
Жена протянула ему сверток с козлёнком. Он принял его так же аккуратно, как когда-то принимал своего первенца в роддоме из рук медсестры.
- Я постелила на кухне в углу старое покрывало, на него положишь малыша и сразу назад, ко мне. Сейчас они один за другим пойдут, только успевай ловить! – напутствовала в спину жена.
Бережно опустив свою ношу на покрывало, Сергей не удержался, открыв угол старого халата, осмотрел первенца Дашки. Это была козочка. Она дрожала всем своим тельцем, которое было покрыто мокрой кудрявой шёрсткой. Как и её мать, она была чёрной с белой отметиной на лбу. Голова козочки смешно качалась на слабой шее…
- Полежи здесь пока, а я пойду за твоим братом или сестрой, - проговорил Сергей, поднимаясь с колен. Нужно поспешить, а то хозяйка у тебя знаешь какая строгая.
- Двери, двери закрывай плотнее, не лето, чай! – прикрикнула Наталья, - держи второго.
Пока Сергей половчее укладывал новорожденного на руках, жена, ощупав бока и живот Дашки, заявила:
- Кажись, здесь еще есть и нe один. Ты шевелись, давай, не топчись, как кочет на курице, одна нога здесь, другая на кухне. Не забудь принести ещё какую-нибудь тряпку, только чистую.
Так Серёге пришлось бегать ещё три раза. Дашка одарила своих хозяев, принеся сразу четырёх козлят: три козочки и одного козлика.
Кому приходилось видеть маленьких козлят, тот знает, какие это красивые животные и в то же время шалуны.
Дашка оказалась хорошей матерью, только молока на четверых козлят не хватало, приходилось подкармливать козлят коровьим молоком.
Когда зазеленела трава, козлята бегали вовсю. Они были очень любознательными, совали свои носы куда ни попадя. Лазали на такие неприступные места как крыша сарая или старый, обломанный тополь. На тополь они забирались по обломку, который, словно рука на сухожилии, висел на коре, опираясь другим концом о землю. У Сергея всё не доходили руки обрубить этот обломок и порезать на дрова. А эти шалуны и рады стараться, залезет кто-нибудь из них на этот тополь и кричит сверху пол дня, глядя на двор своими бесстыжими глазами.
В армии Сергей служил в танкистах. На день танкиста, в сентябре, они и решили забить козла. А так как Сергей никогда не резал и не забивал своих животных, то и в этот раз пригласили резчика.
Борька, так звали козлика, с самого утра не хотел выходить из стойла, словно чувствовал свою смерть. Дашка тоже заглядывала в глаза хозяина, словно спрашивая: «Это правда?»
Сергей отводил свои глаза в сторону. В конце концов, придумав причину, убежал в гараж. Когда вернулся, от Борьки остались рожки да ножки, как в сказке говорится.
Козочек они продали, хотя жена хотела и их пустить на мясо. В этот раз Сергей упёрся, как бык, никак не соглашаясь на убой.
Коза Дашка загрустила. Она больше не встречала хозяина весёлым блеянием, не тёрлась об его ноги. А если кричала, то крик был похож на зов. Она звала своих детей.
Однажды, идя за Дашкой, которую привязывали за огородами, Сергей обнаружил рядом с козой собачонка. Пёсик лежал, прижавшись к боку козы. А она лежала, боясь шелохнуться, чтобы не потревожить сон щенка, которого приняла, наверное, за своего ребёнка. Сергей хотел прогнать щенка, но тот не уходил далеко, да и коза оглядывалась и призывно блеяла, зовя приблуду за собой.
Так и пришли они домой втроём.
Сынишка сразу окрестил щенка Тузиком. Сергей часто покупал сыну конфеты «Тузик», наверное, поэтому и появилась эта кличка.
Присмотревшись к Тузику, Сергей понял, что никакой это не щенок, просто маленького роста собачка. В народе не зря говорят: маленькая собачка всю жизнь щенок. Окрас Тузика был похож на окрас Дашки, такой же чёрный с белыми пятнами. Даже на лбу были похожие по рисунку звёздочки. Наверное, из-за окраса Дашка приняла его за своего детёныша.
Тузик так подружился с Дашкой, просто не разлить водой, как говорят. Никого к Дашке не подпускал, даже молоко не давал доить, думая, наверное, что его подруге хотят сделать больно. Двор Тузик охранял только когда во дворе находилась Дашка. Если коза выгонялась на пастбище, Тузик был рядом с ней. Спали они рядышком, в обнимку.
Всё бы хорошо, но Наталья заметила, что коза стала мало давать молока. Кто-то из знакомых высказал предположение, что Тузик сосёт Дашку, не только стережёт. Когда это предположение было передано Сергею, он возмутился, обозвал подруг Натальи фантазёрками и даже дурами. Наталья сказала, что молоко козы теперь пить не будет, и вообще, козу нужно зарезать. Сергей назло продолжал пить молоко, нахваливая его при этом. А молоко действительно было вкусным, совершенно не имело запаха козы, было жирным. Куда до него коровьему! Правда, после окота Дашка давала молока в два раза больше. Скандалы из-за козы продолжались.
Наконец, перед октябрьскими праздниками, Сергей сдался:
- Ладно, я пошёл за резчиком, только бы ты не скандалила.
Дашку зарезали и съели за два дня. Собственно, что там есть, когда праздник и гости приходят. Два дня ели шашлыки и жаркое, отдавая косточки Тузику.
Только Тузик не ел тех косточек ни одной. Он собирал их в одну кучку, ложился на них головой и плакал. Первым такое поведение собаки увидел сын Сергея, тоже Сергей. Слёзы Тузика произвели на мальчугана сильное впечатление. Расплакавшись, он зашёл в дом и сказал, что никогда больше не будет есть мясо домашних животных.
Два дня и две ночи Тузик плакал беззвучно. На третью ночь, когда горе переполнило его сердце через край, он заплакал в голос. Его вой был таким тоскливым и жутким, что волосы на голове вставали дыбом.
Наталья требовала, чтобы Сергей тотчас же застрелил взбесившегося пса, на что тот ответил, что она сама взбесилась, если не в состоянии понять чужого горя. Выходя несколько раз во двор, Сергей разговаривал с Тузиком. Пёсик переставал выть, слушал хозяина молча, но слёзы лились из его глаз, не переставая. Стоило Сергею зайти в дом, Тузик опять начинал выть. Замолчал он только под утро. Все домочадцы облегчённо вздохнули и заснули.
Когда же ближе к обеду Сергей-младший понёс пёсику поесть, то обнаружил, что тот мёртв. Тузик так и умер, прикрывая своим телом косточки козы Дашки. В эту кучку он принёс и рога козы, отыскав их на мусорной свалке. Глядя на эту груду костей, можно было не сомневаться, что ни единой косточки не пропало, все были здесь, в объятиях преданного друга.
Вот такая грустная история о любви братьев наших меньших. Возможно, она заставит кого-то по-другому посмотреть на животных, нас окружающих.