Дед Егор, зевая в полгоризонта, вышел на крыльцо веранды. Перезимовали, однако. Зубастый мороз с подвывающей пургой, только к концу года пожалуют вновь, в эти края. Весну не обмануть – вон она, считай за тем холмом. Светлая и озорная играет утренней капелью на серебристых сосульках, свесившихся с деревенских крыш. Кое-где проклёвываются проталинки. Живность зачирикала вперемешку с задорным карканьем. Кошачьи свадьбы в самом разгаре. Но даже их нудное мяуканье, словно бальзам на душу – к теплу. Утреннее апрельское солнце защекотало в ноздрях куриным пёрышком. И, вдруг, воздух толчками забирается внутрь.
- Апч-и-и! А-апч-х-и! А-а-а-п-ч-Ф-У-Й!!!
На телеграфном столбе, напугавшись запричитала сорока. В соседнем дворе скрипнули доски тратуара. Из-за сарая выглянул дед Степан, сменивший несуразную шапку, на более подходящую к сезону, клетчатую кепку – цирк уехал без меня.
- Многие лета, Егор! Три раза кряду – к добру!
- Пасибачки! О-о-о-о…хорошо…проняло….
- Дык, раньше бы вышел, ещё раньше и хорошо бы стало! Я, вон и дровишек наколол, заодно и пробздевся к завтраку! А, ты! Клавдия, токо два дня, как уехала! Сразу и холостым стал и ленивым! Дрыхнишь, считай до обеда!
Егор при слове завтрак сделал задумчивое выражение лица. Мечтательно пошлёпал губами, почёсывая волосатую грудь сквозь расстёгнутую рубаху.
- Завтрак, то хорошо…. А, что бы мне съисть щас? Шо-то такова, вот этакова!
- Чё, бабка не оставила, ничё штоли?
- Да, оставила. Борща кастрюлю, чугунок картошки, пельмени вон налеплены – токо вари.
- А, чё те ишо надо-то? Бери ложку, да наяривай!
- Понимаш…чё-то такова…хочется!
- Ну, если не знаш, чё те надо! Выпей десяток яичек сырых, а потом думай, чё ты хош!
- Яичек, говоришь…. Слухай, Степан! Окромя яиц, чё ишо в тесто надоть?
- О, про чё! Щас…дай бох памяти…. А, на чё тесто-то?
- Понял, чё! Блинчиков захотел!
- О-о-о! Так, я тот, хто тебе и нужен! Пошли в хату – научу!
- Заходи, тады!
Дед Степан лёгкой трусцой выбежал из своей ограды и резво уже заскакивает на крыльцо к стоящему деду Егору. Кот Барсик наблюдает сквозь стекло кухонного окна за воробьями, прыгающими по кусту сирени. Глянул, облизнувшись на вошедших.
- Чево, Барсюха, хозяин забыл про тебя, голодом заморить хочет! Щас изобразим блинов – позавтракам!
- Эта, хто голодный? Этот дармоед! Зажрался, напрочь, сволочь такая! Суп нальёшь – мясо выбирает! Вишь, пока зима лютовала, он пузо наел у печи! Забыл, наверно, с какой стороны к мышу подходить надо-то! Тьфу, срамота лохматая! Иди с под ног, не ластись! Ишь, хитрай какой! Понимат, што про него говорят….
Деды садятся на табуреты возле стола. Закуривают, щурясь от въедливого дыма козьих ножек.
- Ну, ты, давай рассказывай, чё надоть-то, пока курим.
- Ага. Так, значица! Каструлю, де месить тесто! Муку с яйцами, толи три, толи пять…давай, три яйца! Мало будить – добавить, завсегда успеица! Главно, не переборщить, сразу! Соль! Так! Кипячёна вода есть?
- Вона, на печи в чайнике.
- Ага, хорошо! Разбавим водичкой, поначалу, а потом молоко плеснём! Знаш, Егор, како тесто должно быть?
- Видал, Клавка пекла, кода. Поварёшкой наливала.
- Правильно! Жидкое, но густовато! В обшем, как жидкая сметана, али густые сливки, после сепаратора. Вот, тако, бум делать!
- А, сковородку?
- Ну, это, само собой! На, чём печь-то! Егор, давай, на газу сварганим, сподручней будет!
- Давай, на нём!
- А, чуть не забыл, само главно! Чекен ишо надо!
- А, его-то, зачем, щас? За стол сядем, тода и нальём!
- Не-е-е, тады, само собой! А, щас, штобы рука не дрогнула!
- Ладно, алкаш! Щас с подполу достану!
- О! Лезь! Я мешать зачну!
Когда Егор закрыл крышку подполья, напарник вовсю крутил весёлкой в кастрюле, от усердия высунув язык. Увидев бутылку с прозрачной жидкостью, смахнул рукой пот со лба.
- Вовремя! Наливай для уверенности! У меня, можно сказать, маестра класс получился!
- Чево…получился?
- Маестра класс! Значица, лучше не быват!
- А-а-а…ну, давай, налил.
- Давай! Е-е-ех, повезло тебе, Егор, с суседом! Даже, блины щас спеку!
- Хороша…зараза…забыл…огурца порезать…с банки….
- На, тестом закуси, с черпака!
Егор проглотил желтоватую массу, сморщился.
- Чёт, пересолёно како-то!
- Это, после медовухи, завсегда, так кажется! У меня, всё путём! Думаю, перца добавить, али как?
- Куды? В блины? Это ж не пельмени!
- Ладно, без перца! Зажигай плиту! И, это! Сала кусманчик дай, сковородку натирать!
- Копчёного или солёного?
- Любова! Лишь бы сало!
Степан, засучив рукава рубахи, подхватил одной рукой чугунную посудину, другой черпак. Набрал теста из кастрюли и плюхнул в сковороду. Зашкварчало и щедро задымилось. Тесто вздувалось пузырём, шикнув, вновь опускалось на дно.
- Процесс идёт! Учись, Егор! Щас главно, успеть перевернуть! Опа!
Полусырой блин рвётся пополам и шлёпается комком дожариваться.
- Повар, хренов!
- Так и должно! Первый, всю жисть комом!
Хорошо прожаренная, угловатая масса легла на тарелку для готовых изделий. Пахло, вроде бы, чем-то съедобным. Со вторым блином справился проворней. Готовый запеченный кругляш аппетитно манил к себе.
- А, чё он, Степан, с мизинец толщыной-то?
- Да, тесто малёхо густовато! Но, сойдёт! Пущай оладьями будут!
- Пущай, хоть чем называюца! В животе, уже урчит!
- Щас! Погодь трохи!
Наконец-то, горка блинов нового калибра готова к употреблению. Деды усаживаются по сторонам стола. Степан отламывает кусок блина и кладёт перед котом. Барсик нюхает, лижет языком, вдруг фыркает и тряся лапами, уходит в сторону.
- Точно, ты говоришь, Егор! Зажрался кот! Ну и шут с ним! Нам боле достанется! Ну, за произведение кухонного искусства!
- Давай! Хоть, поедим по людски!
Деды чокаются стаканами, выпивают. Откусывают блины и замирают, глядя друг на друга. У Егора кусок вываливается на тарелку, из глаз выступают слёзы.
- Голимая соль…наелись…блинчиков…маестра класс….