Мышь выглянула из норки. Вокруг была темнота, но у мыши работало ночное зрение. Она даже не почувствовала темноты. Для неё продолжался день. Направо мирно посапывал кот, а за ним был вход в амбар. Мышь выжидающе оценила обстановку. Она тиха пробежала по полу на остреньких коготках и замерла метрах в трёх от кота. До неё донёсся слабый запах зерна и сыра. За окном накрапывал дождик, и мышь руководствуясь больше рефлексами, чем чувствами , двинулась вперёд. Она пробежала около двух метров и замерла. Дверь в амбар была узенькая, а кот занимал весь порог. Мышь , на секунду остановившись , стала проворно карабкаться по занавеске, а потом скорее не спрыгнула, а упала в амбар. Кот засопел немного тревожней, но не проснулся и продолжал спать. Запах сыра усилился. Мышь почувствовала удовлетворение. Нет, не радость, а именно удовлетворение. Она уже не раз проделывала с глупым и сонливым котом такие штучки. Мышь осторожно побежала дальше. В чёрной - чёрной темноте тихонько стучали её коготки. Вдруг ей показалось, что в амбаре есть и другие звуки. Она остановилась, сдвинула все части черепа на правое полушарие и прислушалась. Нет , чуждых звуков не существовало. Она успокоено двинулась вперёд. Сначала направо, потом надо обойти ларь, теперь налево, там мешки с рожью. Мышь бежала, искусно минуя препятствия. Она была по - настоящему самая искусная из всех существующих на свете Воровок Зерна. Наконец она добралась до мешка, спокойно и без страха быть обнаруженой вспорола острыми зубами мешок. Зёрна с треском посыпались на пол. Мешок продолжал рваться. Казалось, Мышь купалась в зерне. Кот у порога потянулся и зевнул, но так по – прежнему и не проснулся. Мышь удобно устроилась в зерне и захрустела . Зерна мололись под её крепкими зубами, словно проходили через мельничные жернова. Прошло полчаса. Одна тысячная или даже большая доля содержимого мешка находилась теперь в животе у Мыши. Она бесстрашно двинулась в обратный путь к норке, опять пробежала на коготках до порога и полезла по занавеске. На этот раз Мышь свалилась не через порог, а прямо на кота. Кот лениво и негромко мяукнул, вскочил и погнался за мышью. Мышь , однако, сама не теряла времени. Упав на кота, она тут же вскочила и побежала по направлению к норке. Проснись кот на секунду пораньше , Мышь была бы у него в когтях, но он опоздал, и Мышь нырнула в отверстие в стене.
Мышь не раз проделывала такие штучки с котом. Кота же за его сонность и вялость всегда били, но он от этого умнее не становился. В один из дней Мышь так опостылела хозяевам, что они вызвали мышелова с его токсичными штучками против грызунов . Он ничего не сказал , просто положил перед норой брикет какого - то ядовитого порошка.
Мышь уловила неприятный запах, вроде запаха газа. Она долго не могла понять, откуда он идёт. Мышь последовательно обошла всю свою норку, но запах исходил откуда - то извне. Она подошла к выходу из норы и увидела, что выход весь загорожен. Мышь не могла понять , что это такое. Она ни разу в своей жизни не видела брикетов с ядом. Всё, что она увидела, - это огромный, цилиндрической формы, предмет. Мышь изогнулась и оценила противника. Он показался ей не таким уж опасным. Она разбежалась и хотела уже преодолеть препятствие, но, сделав один шаг , почувствовала на себе удар зловония и яда. Она изогнулась и упала на бок. Кое – как она смогла на боку отползти в глубь норы. Отдышавшись, она стала обдумывать положение. В ней не было страха, только ощущение непоставленной точки. Она подошла к одной из стен своей норы. Эта стена была не надёжной стеной , а соломенной перегородкой , и из неё торчала солома. Мышь стала ковыряться в ней. Лапы сначала двигались вяло, но потом всё быстрее и быстрее, пока наконец не удалось пробурить дыру в стене . Обычно привычные движения лапками стали сейчас для Мыши делом её жизни. Резкие движения передних лап , судорожное подёргивание головой, яростный бег на месте задних лапок - всё слилось в единый ритм подобно ритму сердцебиения. Мышь уже не была мышью. Она была существом, которое буравит стену, словно хорошо сделанный специально для этого механизм. Соломы и скрепляющей ее глины на полу норки становилось всё больше и больше . Яростный толчок - и стена поддалась. Мышь вырвалась из плена. Опять же, она почувствовала удовлетворение, а не радость. Ей было совершенно всё равно, когда она копалась в стене, умрёт она здесь или нет. Для нее важным было только дело и его результат. Она определила, где находится. Рядом с вновь образовавшейся дырой она сделала ещё одну, и сотворила себе новое жилище, вырыв новую норку . Мышь снова почувствовала удовлетворение от сделаного. Она делала это , чтобы спасти себя, а не показать, что она умеет делать. В этом деле она поставила точку. Но главная точка поставлена еще не была; не было точки всей сегодняшней ночи. Мышь совместила кости черепа и, почувствовав , что окрепла, вышла на «охоту». Она побежала по направлению к амбару, и утром ещё один мешок был найден разорванным.
… Мышь открыла глаза. Направо, как всегда, был выход в мир. Мышь вскочила на свои серенькие лапки, съёжилась и сделала несколько шагов . Впереди перед ней белело отверстие выхода. Чувствовался слабый запах зерна. Мышь осторожно высунула наружу голову, принюхалась и огляделась. Стояла неимоверная , но в тоже время естественная тишина. Казалось, что всё происходит во сне , и было ощущение, что Мыши и на этот раз никто не помешает. Один осторожный шаг, потом другой, третий, четвёртый... и вдруг провал. Мышь полетела в бездну. Она больно шлёпнулась на дно врытой в землю банки, но промолчала. Она ещё не знал, что сулит ей эта банка. Мышь ударилась о ее стенку , попыталась грызть её зубами, но тщетно. Стекло было абсолютно прочно , гладко и неподатливо ; пробить его мог только очень сильный человек, но никак не мышь. Мышь перевоплотилась. Она была подобна тарану , бьющемуся о железные ворота крепости. Всю ночь напролёт мышь пыталась выбраться из этой коварной ловушки, придуманной местным биологом. А утром пришёл человек и ужасно обрадовался, увидя свою добычу в ловушке.
Мышь сместила кости черепа, изогнулась. На неё надвигалась огромная лапа, голая и без когтей. Громадные подушечки, сплошь изрытые меленькими полосочками и канавками плавно надвигались на нее сверху. На одной из них полоски были тёмного цвета, как шерсть у мыши, но только другого оттенка, какого Мышь никогда не видела. Мышь собрала последние силы, обнажила свои зубы и бросилась на неведомого белесого спрута. Человек вскрикнул от боли и выдернул руку.
- Ах так ! Ну теперь ты у меня за всё расплатишься !!!
Мышь не понимала по - человечески. Она даже не поняла, что обладатель испачканных в чернилах пальцев очень злится. Ей хотелось лишь выбраться из банки. Мышь почуствовала, как затряслись стены её темницы. Стало намного светлее. Она увидела кота , вход в амбар, занавески, и стол. Банку человек водворил именно на него. Мышь расправила череп, огляделась, напряглась и вдруг нагнув голову, помчалась вперёд, тараном в стенку темницы. Банка покачнулась, мир в глазах Мыши заходил ходуном, и прозрачная, но крепкая тюрьма полетела со стола. Раздался характерный этому случаю звон, и Мышь, ранясь об осколки метнулась к норе. Обогнув яму, она залезла в самый дальний угол норы, и почувствовала удовлетворение.
Она была снова свободна !