Фальшивый блеск

«Кри­ти­ка по­лез­на: она по­мо­га­ет вы­явить не­до­б­ро­же­ла­те­лей», – дав­но уж на­пи­сал ос­т­ро­слов А.Рыб­ни­ков. Вот и я по­ре­шил ос­тать­ся не­до­б­рым в па­мя­ти ав­то­ра «Той­о­ты-кре­с­ты» и «Гос­ти­ни­цы «Оке­ан», а за­од­но и Оле­га Пав­ло­ва, За­ха­ра При­ле­пи­на и Ка­пи­то­ли­ны Кок­ше­нё­вой, под­няв­ших Ми­ха­и­ла Тар­ков­ско­го на щит.

 
Рис. Владимира Романова
По­вод удоб­ный: це­лый раз­во­рот га­зе­ты «Ли­те­ра­тур­ная Рос­сия» от 19 ию­ня, да ещё с гром­ким за­го­лов­ком «Глав­ные ли­ца рус­ской ли­те­ра­ту­ры».

По­нят­но, глав­ное ли­цо – Ми­ха­ил Тар­ков­ский, пи­са­тель-охот­ник, как пред­став­ля­ют вос­хи­щён­ные его твор­че­ст­вом Пав­лов, Кок­ше­нё­ва и При­ле­пин.

За­хар При­ле­пин, ни­что­же сум­ня­ше­ся, про­во­дит ана­ло­гию «Ва­лен­тин Рас­пу­тин – Ми­ха­ил Тар­ков­ский». «То же по­ра­зи­тель­ное чув­ст­во уз­на­ва­ния, род­ст­ва и при­ча­ст­но­с­ти, – пи­шет в вос­тор­ге При­ле­пин, – бы­ло, ког­да чи­тал «По­след­ний срок» Ва­лен­ти­на Рас­пу­ти­на. Не ча­ял, что ещё раз та­кое слу­чит­ся – на од­ну судь­бу и од­ной люб­ви мно­го, а тут во вто­рой раз при­юти­ли, при­ла­с­ка­ли, по­жа­ле­ли».

Вновь от­кры­ваю жур­нал «Даль­ний Вос­ток» № 1 за 2009 год с по­ве­с­тью М.Тар­ков­ско­го «Той­о­та-кре­с­та» и дру­гие», ещё но­мер жур­на­ла с рас­ска­зом «Гос­ти­ни­ца «Оке­ан», на­хо­жу свои по­мет­ки, срав­ни­ваю их с вос­тор­жен­ны­ми от­зы­ва­ми При­ле­пи­на, Кок­ше­нё­вой, Пав­ло­ва и го­во­рю се­бе: «Это ж как на­до за что-то (ви­ди­мо, за та­лант) воз­не­на­ви­деть Ва­лен­ти­на Рас­пу­ти­на, что­бы на­пра­вить в его сто­ро­ну про­ду­ман­ный, точ­ный и под­лый пле­вок (удар, укол). Ай да При­ле­пин! Взял и при­ле­пил об­рыв­ком скот­чак «По­след­не­му сро­ку» при­ми­тив­ные за­мет­ки на по­лях те­т­рад­ки, ко­то­рые по при­хо­ти М.Тар­ков­ско­го и, как вы­яс­ня­ет­ся, до­б­ро­же­ла­тель­ных При­ле­пи­ных и Кок­ше­нё­вых на­зва­ны вы­со­ким жа­н­ром ро­ман.

Тар­ков­ский, – пи­шет При­ле­пин, – «это на­сто­я­щее, не­при­ду­ман­ное, род­ное».

«По­че­му, – сте­на­ет При­ле­пин, – ни­кто не при­но­сит да­ры, ви­но и хле­ба к его до­му – в бла­го­дар­ность за то, что он жи­вёт с на­ми в од­ном вре­ме­ни?»

А по­то­му и не при­но­сят, от­ве­чаю, что­бы не по­ощ­рять пи­шу­ще­го бред­ни че­ло­ве­ка.

«Тар­ков­ский, – вос­тор­га­ет­ся При­ле­пин, – как вся­кий рус­ский КЛАС­СИК до­ка­зал, что кни­гу мож­но на­пи­сать... о лю­бом че­ло­ве­ке – вся­кая жизнь до­стой­на стать кни­гой». И да­лее в скоб­ках: «да не вся­кая кни­га до­стой­на опи­сать жизнь». Зо­ло­тые сло­ва. И «Той­о­та-кре­с­та» Тар­ков­ско­го (как и «Гос­ти­ни­ца «Оке­ан») из­ряд­ное то­му под­тверж­де­ние.

Не­о­быч­но­с­тью та­ёж­но-про­сё­лоч­ных, не­ухо­жен­но-бре­вен­ча­тых и бо­лот­но-сля­кот­ных си­ту­а­ций мо­гут вос­хи­тить­ся (что с них взять!) лю­ди (жур­на­ли­с­ты, ли­те­ра­тур­ные кри­ти­ки в т.ч.), для ко­то­рых да­же вый­ти из ав­то­мо­би­ля и всту­пить при этом в лу­жу – уже Бо­жье на­ка­за­ние, а по­двиг – са­мо со­бой.

Толь­ко этим мож­но объ­яс­нить су­саль­но-сля­кот­ное вос­хи­ще­ние при­ми­тив­ны­ми «до ужа­с­ти» опу­са­ми Тар­ков­ско­го «Той­о­та-кре­с­та» и «Гос­ти­ни­ца «Оке­ан».

Ви­ди­мо чув­ст­вуя, что на­пи­са­но как-то не то и не так, и же­лая скра­сить тя­го­ст­ное впе­чат­ле­ние чи­та­те­ля от сво­е­го «ро­ма­на» (оп­ре­де­ле­ние вос­хи­щён­ной Кок­ше­нё­вой), Тар­ков­ский за­вер­шил «ро­ман» (как и Б.Па­с­тер­нак свой не шиб­ко ин­те­рес­ный «Док­тор Жи­ва­го») под­бор­кой из пя­ти сво­их хо­ро­ших сти­хо­тво­ре­ний. И прав­да хо­ро­шо: «И тог­да охот­ские ту­ма­ны / Встре­тят­ся с бал­тий­ской си­не­вой».

И не на­до боль­ше ни­ка­кой за­уми, всё зри­мо и ём­ко. Прав­да, не­при­кры­то при­сут­ст­ву­ют лер­мон­тов­ские мо­ти­вы.

У Лер­мон­то­ва:

 

Вы­хо­жу один я на до­ро­гу,

Сквозь ту­ман крем­ни­с­тый путь

бле­с­тит,

Ночь ти­ха, пу­с­ты­ня внем­лет Бо­гу

И звез­да с звез­дою го­во­рит.
 

 

У Тар­ков­ско­го:

 

Сно­ва вы­ез­жаю на до­ро­гу.

Всё как преж­де, да­ли и сне­га,

Сно­ва ночь. И сно­ва внем­лют Бо­гу

Оке­а­ны, го­ры и тай­га.
 

 

Но ведь пла­ги­а­том не на­зо­вёшь, вер­но? Вон Мо­царт как ут­верж­дал? «Всё, что на­пи­са­но до ме­ня – моё».

Од­на­ко сти­хи хо­ро­ши, и это един­ст­вен­ная силь­ная сто­ро­на «ро­ма­на» Ми­ха­и­ла Тар­ков­ско­го.

Что до Пав­ло­ва, он уси­лен­но втол­ко­вы­ва­ет, разъ­яс­ня­ет чи­та­те­лю, что же та­кое осо­бен­ное хо­тел по­ка­зать в сво­ей «Той­о­те-кре­с­те» ав­тор, при этом в сво­ей ре­цен­зии на­зва­ния «Той­о­та-кре­с­та» и «Гос­ти­ни­ца «Оке­ан» ни ра­зу не упо­треб­ля­ет.

Про «Той­о­ту» я уже ска­зал, ска­жу про «Гос­ти­ни­цу «Оке­ан».

Да­же в ку­прин­ской «Яме» жен­щи­на-про­сти­тут­ка, ко­то­рая кри­чит сво­ей то­вар­ке, стар­шей ли по эта­жу, смо­т­ри­тель­ни­це ли, а по-со­вре­мен­но­му «мам­ке»:

– Ми­ко­лав­на (Ни­ки­тиш­на, Ни­лов­на...) это уже трид­ца­тый! (Име­ет­ся в ви­ду трид­ца­тый кли­ент за ве­чер), – так вот: эта жен­щи­на-про­сти­тут­ка из «Ямы» пред­став­ля­ет­ся це­ло­му­д­рен­ной, не­ис­пор­чен­ной де­ви­цей, а муж­чи­ны, её кли­ен­ты, вы­ри­со­вы­ва­ют­ся вни­ма­тель­ны­ми и кор­рект­ны­ми джентль­ме­на­ми по срав­не­нию с те­ми осо­бя­ми муж­ско­го и жен­ско­го по­ла, ко­то­рые при­сут­ст­ву­ют в рас­ска­зе «Гос­ти­ни­ца «Оке­ан» Тар­ков­ско­го. Толь­ко Ку­прин жен­щин-про­сти­ту­ток жа­ле­ет, со­чув­ст­ву­ет их тяж­ко­му и жал­ко­му по­ло­же­нию, а Тар­ков­ский опи­сы­ва­ет с вож­де­ле­ни­ем и сма­ком.

Итак, Олег Пав­лов уси­лен­но втол­ко­вы­ва­ет, но «Той­о­ту-кре­с­ту» и «Гос­ти­ни­цу «Оке­ан» не упо­ми­на­ет. Мо­жет – о чём пи­сать, не рас­спро­сил? Или – сам не чи­тал? (Не­ко­то­рые жур­на­лы в ан­но­та­ци­ях сей­час пи­шут: «Ру­ко­пи­си ре­дак­ция не ре­цен­зи­ру­ет и не воз­вра­ща­ет». Греш­ный че­ло­век, ду­маю, что боль­шин­ст­во ру­ко­пи­сей и не чи­та­ют.)

Тем не ме­нее Пав­лов со­ста­вил мно­го слож­но-со­чи­нён­ных и слож­но-под­чи­нён­ных пред­ло­же­ний из ум­ных, со­от­вет­ст­ву­ю­щих ин­тел­лек­ту кри­ти­ка слов. На­при­мер: «Че­рез лю­бовь к при­ро­де... он (Тар­ков­ский) на­учил­ся ви­деть хо­ро­шее, и это, без со­мне­ния, его на­сто­я­щий, ред­кий се­го­дня дар... Че­ло­век на каж­дом ша­гу мо­жет быть там же­с­то­ко на­ка­зан при­ро­дой. По­это­му она вос­пи­ты­ва­ет свои ха­рак­те­ры, свою про­сто­ту и жё­ст­кость в ду­ша­х. (?) Она пе­с­ту­ет силь­ных ду­хом и гу­бит сла­бых. Охот­ник и зверь – это не па­лач и жерт­ва, они бра­тья». И так да­лее. Кла­дезь му­д­ро­с­ти... Толь­ко при чём здесь по­весть «Той­о­та-кре­с­та», «Гос­ти­ни­ца «Оке­ан» и дру­гие ра­бо­ты М.Тар­ков­ско­го? Мы ведь чи­та­ем от­зыв (ре­цен­зию) про­фес­си­о­на­ла на кон­крет­ные ли­те­ра­тур­ные ра­бо­ты, а не оце­ни­ва­ем уро­вень ин­тел­лек­та О.Пав­ло­ва!

Нет, О.Пав­лов про­дол­жа­ет ум­ни­чать и са­мо­лю­бо­вать­ся: «Во­прос не в смыс­ле жиз­ни, по­то­му что всем он вро­де бы ясен, – эти лю­ди не сда­ют­ся и лишь в ка­кие-то не­о­жи­дан­ные ми­ну­ты осе­да­ют от сла­бо­с­ти. Но тог­да и при­хо­дит в его про­зу смерть – за те­ми, кто слаб. Лю­ди уми­ра­ют буд­то по соб­ст­вен­ной во­ле, про­сто от­ка­зы­ва­ют­ся жить, то есть со­про­тив­лять­ся, об­ре­та­ние та­кое сми­ре­ние и по­кой, что по­след­ний этот уход и ока­зы­ва­ет­ся са­мым вы­ст­ра­дан­ным. Ус­тал че­ло­век – и всё в нём ус­та­ло. Всё ока­зы­ва­ет­ся по­след­ним. Тем, кто ухо­дит, на сме­ну не при­хо­дят да­же де­ти». (?)

Вот так. Оце­ни­ли ин­тел­лект О.Пав­ло­ва? Я то­же.

Толь­ко опять спро­шу: при чём тут по­весть Тар­ков­ско­го «Той­о­та-кре­с­та», «Гос­ти­ни­ца «Оке­ан»?.. И во­об­ще, Тар­ков­ский – это объ­ект вни­ма­ния кри­ти­ка или шир­ма, за ко­то­рой кри­тик пря­чет­ся и ду­ма­ет и пи­шет всё, что ему взду­ма­ет­ся, вы­став­ляя на­по­каз се­бя, лю­би­мо­го.

«В чёр­но-бе­лый мир, – за­вер­ша­ет ре­зю­ме Пав­лов, – ру­кой Тар­ков­ско­го че­ло­век ни­как не впи­сы­ва­ет­ся. (?) Он как буд­то от­дель­ная уже от при­ро­ды кра­с­ка. (?) Тёп­лая, жи­вая и яр­кая – дру­гой не мо­жет быть».

Ну за­хо­те­лось Пав­ло­ву по­ум­ни­чать! По­пал­ся за­каз на Тар­ков­ско­го – да­вай стро­чить! На дру­го­го при­дёт за­каз – опять за­ст­ро­чим. Те­ми же сло­ва­ми. Впро­чем, ва­ри­а­ции до­пу­с­ти­мы...

Толь­ко в ко­то­рый раз спро­шу: при чём тут Тар­ков­ский, его «Той­о­та» и ос­таль­ные ра­бо­ты? Сло­ва об­щие, глад­кие, оту­тю­жен­ные, к лю­бо­му ав­то­ру при­леп­ля­е­мые. За­то – по­ум­ни­ча­ем!

Из че­ты­рёх ав­то­ров ре­цен­зий на ра­бо­ты Тар­ков­ско­го од­но­му Ро­ма­ну Сен­чи­ну уда­лось не­мно­го­слов­но и пол­но ска­зать о ра­бо­тах пи­са­те­ля, и от­зыв этот (не ум­ни­ча­ние) в ка­кой-то ме­ре по­ко­ле­бал моё мне­ние о твор­че­ст­ве М.Тар­ков­ско­го. (Мо­жет, по­ду­мал я, «Даль­ний Вос­ток» из­лиш­не из­би­ра­тель­но по­до­шёл к опуб­ли­ко­ва­нию ра­бот пи­са­те­ля?) А то уж бы­ло я ре­шил по­сле «Той­о­ты-кре­с­ты» и «Гос­ти­ни­цы «Оке­ан» ра­бот Тар­ков­ско­го в ру­ки боль­ше не брать.

Вни­ма­тель­но про­ли­с­тал «Той­о­ту-кре­с­ту» ещё раз: а ведь по­ми­мо за­уми и не­ле­по­с­тей встре­ча­ют­ся стра­ни­цы с язы­ком сколь­зя­щим, яр­ким! Ре­шил сде­лать по­мет­ки то­го и дру­го­го.

Итак, за­умь и сло­во­блу­дие.

«Вся ма­ши­на бы­ла как оду­тая ве­т­ром дож­де­вая кап­ля».

«И дав­ле­ние бес­смыс­лен­но­с­ти и ду­хо­ты, жму­щее с не­ба ги­гант­ской пли­той, так же кли­ни­че­с­ки-свин­цо­во, как сло­во «ги­пер­мар­кет».

«...ли­цо све­ти­лось впол­си­лы».

«...и тог­да за­вер­ну­лась чёр­ная блуз­ка и от­крыл­ся по­до­б­ран­ный жёл­тый жи­вот, впа­ло схо­дя­щий по кром­ке рё­бер и неж­но, по двум пла­с­там мышц, рас­се­чён­ный лож­би­ной» (Экие чуд­ные ана­то­ми­че­с­кие по­дроб­но­с­ти!)

«Той­о­та-кре­с­та» вся по­кры­та по­доб­ны­ми сло­во­ха­ка­ни­я­ми и при­ми­тив­ны­ми ди­а­ло­га­ми, нет нуж­ды да­лее их де­мон­ст­ри­ро­вать, раз­ве что: «И это при­кос­но­ве­ние уже ни­че­го не зна­чи­ло, по­то­му что он дав­но уже про­шёл сквозь неё даль­ше и глуб­же, ту­да, где ос­та­но­ви­лось вре­мя и сме­ша­лось про­шлое с бу­ду­щим, став­шее на­сто­я­щим, и всё бы­ло в её пе­ле­не, на­лё­те, ту­ма­не, и он гля­дел на ро­див­ший­ся мир, как сквозь пла­цен­ту».

Я по­то­му ка­те­го­ри­че­с­ки и от­вер­гаю «Той­о­ту-кре­с­ту» и «Гос­ти­ни­цу «Оке­ан». Не дол­жен пи­са­тель с та­ким твор­че­с­ким по­тен­ци­а­лом по­ка­зы­вать зо­ло­том, что все­го лишь бле­с­тит. Да и блеск ка­кой-то фаль­ши­вый. Жаль, что ни При­ле­пин, ни Кок­ше­нё­ва, ни Пав­лов Тар­ков­ско­му на это не ука­за­ли. А ме­ня он не по­слу­ша­ет: по­ду­ма­ешь, ка­кой-то быв­ший стар­мех, это не я, Тар­ков­ский, а он, Гу­са­ров, ум­ни­ча­ет и на­до мною из­га­ля­ет­ся! Вот я ему ужо!..


Влад ГУСАРОВ,
давний читатель и подписчик «Литературной России»,
г. ВЛАДИВОСТОК