- Душа....душа у меня болит за Россию... Всех нас сожрет равнодушие! – рванул на себе рубашку Гром, и пуговицы разлетелись в разные стороны. Адам увидел на груди собутыльника наколки куполов и опрокинул стакан.
- На закуси, брат! – Гром протянул ему кусок черного хлеба. – Вот это по-нашему!
Двое мужчин сидели на кухне в маленькой двухкомнатной квартире поздно вечером. За окном было темно. Шел снег. В одной комнате спала жена Грома с двухлетним сыном, в другой жил сам Адам. Он снимал комнату у этого странного человека, не обремененного никакими обстоятельствами. Кто такой был в сущности Гром?
«Таких миллионы в нашей стране, - думал Адам, лапая из трехлитровой банки последний огурец, - Такие, как он – пятая колонна революции».
Гром работал в частной фирме, которая строила дома и бани из бруса. Шеф доверял ему деньги, на которые тот закупал материалы. Поэтому этот человек всегда ходил с барсеткой, полных купюр, на поясе и создавалось ложное впечатление, что он очень богат. Особенно когда он доставал их перед пивным ларьком. Но на самом деле их семья жила скромно, и ребенку даже не хватало на памперсы. Вот почему Гром вынужден был сдавать вторую комнату. Адам вышел на него по объявлению и был в какой-то степени рад, что нашел такое захолустье, где его не побеспокоит милиция.
Вечерами Гром подводил дебит с кредитом, и если была недостача, восполнял ее из своего кармана. Его знали многие торговцы на строительных рынках. Они часто угощали его в забегаловках и сулили хорошие откаты. Но он никогда не шел на обман своего шефа. Это был очень верный человек, и Адам думал, что если его склонить на сторону революционных идей, то пользы будет куда больше. По своей натуре Гром был очень добрый и наивный. Часто вечерами напившись, он рыдал на плечах Адама и рассказывал о какой-то проститутке Тане из Смоленска, которую он когда-то любил и оставил, женившись на другой женщине.
Как советовали врачи, сыну Грома необходим был морской воздух, поэтому жена с ребенком уезжали в Крым к его маме обычно на лето. Ей приходилось оставлять своего мужа одного в Москве. Деньги семье были необходимы.
Однажды вечером Гром ехал за городом и увидел одинокую женщину, ждущую автобус на остановке по другой стороне дороги. Моросил дождик, автобусы в такое время ходили редко. Грому пришлось делать большой крюк в несколько километров, чтобы развернуться. Женщина по-прежнему стояла.
- Вам куда? – спросил Гром ее, и она сказала куда. Как ее звали, тоже осталась загадка. По скромным подсчетам ехать до пункта назначения оказалось более 60 километров. Мужчина еще прикидывал дорогу назад, и то, что он вернется совсем за полночь. Но сейчас на соседнем сиденье сидела незнакомая женщина. Она, молча, смотрела в окно, как мелькает черной тенью лес у дороги, населенные пункты и с каждой минутой Грому становилось все тоскливее и тоскливее. Почему он согласился отвезти ее туда, где его никто не ждал? Он даже не спросил ее имя, они не разговаривали о цене поездки. Он просто открыл дверцу и она, молча села, сказав куда ехать.
«Странная женщина…Чем она может расплатиться?» - думал он всю дорогу. Дворники монотонно скребли по стеклу. Дождь усиливался. Иногда они переговаривались парами фраз о погоде и ужасном состоянии сельских дорог.
- Ну, вот мы и приехали! – сказал Гром, останавливаясь у дома, где жила женщина. Уже была поздняя ночь. Это был населенный пункт, который даже не был отмечен на карте. Темные ряды домов. В некоторых окнах горел свет.
- Спасибо, - кивнула женщина, теребя сумку руками. – Я Вам что-нибудь должна?
- Нет, ничего… - ответил мужчина, хотя ему ужасно хотелось взаимности. В последний раз он занимался с женой любовью месяц назад, и оправдывал свое поведение. Но здесь в столь поздний час, когда ливень хлестал по лобовому стеклу, заглушая своими поцелуями двух людей, странной иронией судьбы встретившихся на коротком участке времени, Гром почувствовал в этой женщине что-то сакральное, отчего ему захотелось встать на колени перед ней и просить прощение за то, чего он даже не знал.
Женщина вышла из машины, и Гром поехал домой. На его глазах были слезы.