4. Mесть

      
       Сладкое слово, но оно не врёт, как слово-обмылок  -  свобода!  Оно честно говорит откуда мы вышли, и где находимся в данный момент бытия!  А вышли мы, друзья, если не из диких джунглей, то из самого что ни на есть  средневековья, и это не унижение, не фигура речи, не гротеск и не гипербола!
      
       Новое поколение толкает в спину, как оно и было всегда, но никогда разница температур не достигала такого небывалого размаха! Невольно вспоминаются «Бесы» и «старый» Ставрогин со своим  Петрушей… Далеко смотрел Фёдор Михайлович, ох далеко!
      
        Мне повезло.
      
        Мне просто чертовски повезло!
       
       Да мне всегда везёт, и  это заставляет меня порой думать о неком Провидении, а не простом стечении обстоятельств. Но везение это из области старого анекдота, где мазохист мастурбирует посредством молота и наковальни. Его спрашивают: а кайф же  когда? А когда промахнёшься – так и кайф! Так что своего везения никому не пожелаю, ибо основа его – бесконечное терпение: если долго сидеть у реки, то когда-нибудь мимо проплывёт труп твоего врага!  Долгое хождение по краю научило меня ждать, быть искренним циником и если есть возможность ничего не делать – не делать, ибо суета всё, как справедливо  заметил один царь.
      
       Когда я стоял оглушённый и потерянный в пустой,  осиротевшей квартире, в поисках надёжного крюка, что бы приладить верёвку, вдруг раздался телефонный звонок.
    
       -  Комнату сдаёте?
      -   Да, приедете смотреть? 400, всё включено… Жду.
    
       Спустя пол часа у меня на пороге стоял худощавый лысоватый мужчина, очевидно, старше меня, с большими шизофреническими глазами цвета перезрелой вишни.
    
       -  Алесь, - представился он, - Алесь Цвирка, - и  мажорная струна задребежжала на дне моего сердца!

         Бывает же!

   
     -   Вы, очевидно, из Белоруссии, - я поддерживал светский тон.
    -   З Менску.
         

       Нет, он не был белорусом, как я , ибо русскоговорящие люди в Белоруссии  с большой лёгкостью переходят на мову, даже толком не зная её, но сохраняя – дух и акцент!  Но какое мне было теперь до этого дело! Передо мной стоял живой компаньон! Сожитель! Господи, небо даровало мне живое существо в этот внезапно хлынувший хаос, и это существо несло в кармане вожделенную сумму, ибо был я не то что на бобах – я был без копья, очередной рент близился, а методу укрощения домовладельца я ещё не усвоил!  Мало того, существо это носило фамилию моих предков по материнской линии!!! Вот это был фокус!!!
   
     -   Вот, отдельная комната…  Телевизор, интернет…  Нет, компьютер надо свой.. Ванна-туалет… Да, Бруклин, что поделаешь, теснимся…  Да, 400 плюс за месяц вперёд, - сказал я слегка дрогнув голосом.
    -  А я вот, только что прилетел…
    -  В гости? – спросил я как можно слаще.
    - Нет, грин-карту выиграл…
   -   Бывает же, - зацокал я на еврейский манер, - я, кстати, тоже минчанин… Вы где жили? Пушкина? О! Я и там жил в детстве! 16-ю школу не знаете?  В 156-ю дочка ходит? Знаю, знаю, обслуживал эту школу по фотографии..
     -  Ну, так вам понравилось? Вам просто повезло: именно сегодня меня бросила супруга, - я хихикнул, а он строго, по-птичьи посмотрел на меня.
     -  Да… Пожалуй, я останусь…  Но вещи…
     -  Нет проблем, -  я наконец пришёл в себя от перепада эмоций от горя к чуть ли не идиллическому  счастью, - оставляйте  депазит  , потому что люди звонят, я  не могу держать квартиру,  если вы не заплатите…
    -  Деньги – вот, - он протянул мне пачку купюр, и желудок мой заурчал в предвкушении справедливости и мести!
   -  Хотите расписку? Ок, вот ключи, Алесь! Когда вас ждать?  Да, как вам угодно, в любое время!
      
       Он ушёл.
      
       А я стоял с пачкой денег: он заплатил сразу на месяц вперёд! Учитывая мою дневную  кассу, я был состоятельным человеком, и вполне мог предаться самосозерцанию, горю, и, по крайней мере, недели две-три  не задумываться о завтрашнем дне! 
         
         А долги – это ж потом!!!
       
        Я подождал минут пять, и помчался со всех ног  в ликёрку, до закрытия которой оставались считанные минуты. Увидев меня вновь, дородного вида китаец расползся в улыбке, закивал своей круглой головой – ещё бы: неделя доходов от русского психопата была ему обеспечена!
         
         Месть! Это славное, доброе, справедливое слово!
    
         Здесь и сейчас!

        Я покупаю галлон «Смирновки» с красной этикеткой, №23, сладковатой на вкус, и три «мерзавчика» кофейного ликёра, как в старые добрые времена, затем иду к китайцам напротив, «Бо-бо китчен», так как  «Дракон» на этой стороне деградировал полностью на жарке французского картофеля и куриных крылышек для негров, а мне сейчас подавай какую-нибудь «Птицу-феникс», «Времена года», или «Морской делюкс»!!!  Я  сижу в «Бо-бо» и высокомерно разглядываю афро-испанский сброд, кулями волочащий домой пресловутый картофель и крылышки. У меня – спецзаказ, и мне нужно ждать минут 20, не меньше.

     Она всегда очаровательно смотрит на меня эта мини-женщина с узкими прорезями глаз, когда я заказываю что-то «эдакое»… Ква-ква-ква-ква – кричит она резким фальетом, не имеющим описания, в кухонный жар и  совершенно загадочно, как там и кто понимает что именно нужно, как, в конце концов, запоминает  очерёдность блюд, ибо заказы сыпятся один за другим, помимо прочего, звенит телефон, и она – расторопная, как кукушка в старых ходиках, успевает улыбаться мне, говорить по телефону, упаковывать очередной готовый заказ и  отправлять развозчика с уже упакованными мешками – «деливери» …
   
          Здесь и сейчас!!!

          Я ломаю с хрустом алюминиевую пробку кофейному «мерзавчику» и опрокидываю его, не задумываясь. Толстый испанец коситься на меня и отходит в сторону, молодой негр – тоже заметил – сам себе качает головой, а мне – похую!!! – я мщу!  Я ломаю второй мерзавчик, третий… Уфффф….  Хорошо, же , как славно!  Вот она – открытая рана моей головы, мой нежный розовый мозг, - и как душевно и музыкально запустить туда руку по локоть, пошерудить, как следует, извлечь какие-нибудь лишние ****юльки, вставить нужные…  Я мщу тебе своей окровавленной головой, ибо не дотянуться мне до тебя, ибо неясно мне где ты на этот раз,  но я поверил, и поверил, я поверил…
    
         Первый прилив приходит быстро и явно! Сначала приятное тепло в животе, а потом – мир начинает течь, и становиться слегка иррациональным!
      
        Я прошу баночку орэнджа, и уже, совсем обнаглев, на виду у всех открываю галлон, и хлещу прямо из горла, и водка  растекается у меня по шее, заливает футболку, и видимо, пахнет на весь «Бо-бо»! Орэндж уходит следом, и тут уже поспеваю мои  специальные закуски! Но раслабляться пока что нельзя: я иду в гастроном, покупаю несколько банок грушевого компота на утро, селтцер –  две двухлитровые бутыли,  булочки и несколько банок консервированного салмона – красной рыбы, типа горбуши.
      
      Живём!!!
      
     Я сажусь за компьютер, раскладываю перед собой китайские чудеса, и весь духовно опустошённый, включаю Окуджаву:

«А где же наше мужество, солдат, когда мы возвращаемся назад?
Его, наверно, женщины крадут, и, как птенца, за пазуху кладут.
А где же наши женщины, дружок, когда вступаем мы на свой порог?
Они встречают нас и вводят в дом, а в нашем доме пахнет воровством».


     Особенно это «воровством» врывается в истерзанную душу, и куролесит по всем струнам без разбора – обокрали тебя, братишка, обокрали!!!
     Кусок золота украли – хихикают бесы, и я  грожу им пальцем, вылавливаю из коробки толстого шримпа и отправляю его в рот!
     И ещё по маленькой!
     Не берёт, зараза!
     Ну-ка, поменяем музыку!
     И вот благословенный Кинг Кримсон терзает мой слух, а я открываю окно повыше,  ибо ночь на дворе, и нужно, что бы месть моя нелепая, мускулистая и беспощадная коснулась каждого!
     Пусть будет хуже!
     Пусть!
     Им не дано понять!
     Во дворе хлопает дверь, и я понимаю, что звук моего компьютера ничтожен по сравнению с громадой дома  и я поднимаю уровень до предела…
    
     Я  сентиментален, как  какой-нибудь додик из блатного  гламура, по недоразумению названного шансоном, и мне хочется выколоть татуировку на теле Вселенной и увековечить тем самым Имя Своего Страдания!
    
     Джорж Сименон, сука, люблю тебя, хоть и не читал никогда, но звуки имени твоего благородно звучат, как и моего!
   
     Если прыщ вскочит – будет имени Дж. Вашингтона?
    
      ****: назову сына  Колупей, а дочь -  Коллойдой…
   
      Возвеличусь: аллах акбар!
    
      Снизойду до истины: **** я вас всех!!!!
      
      В принципе: жизнь не может быть без сюжета, и  даже в это мгновение , когда вы читаете, рукопись прошла  многие фильтрации даже на уровне автора, а если вы видите это напечатанным в книжке – смиритесь, ибо это есть истина…
    
     Смех.
    
     Мой.
    
     Твой, Алик… Держу твою крепкую  руку, её я пожму, как мужчина…
    
      Что могу понять – разочарование милых девиц…
      
       Но  мне не жаль их: время было такое: кони – что справа, что слева!!!

     - Раз   уж это роман, позвольте и мне  слово молвить безъязыкому!!! – так орал  Кирилл Пекарев перед тем, как его стрельнул егерь  Смилов,  который давно всю лабуду проглотил уже, а по  червянской  стремнине  спустить корпус танков – не  *** залуплять.
         
     Держи, деда, автомат на стрёме: всё пижжу, я, всё в  стиле постмодерн, но как грянет, деда – *** промажу!!!
   
       - Это вам с откату  не видать… А нам,  прикату  видно: оне жопами и ****ами своими развратными развернулись в сторону ……  ну не…. Врага, а значмицца нашу… и стоят ****ами своими напрямую.

      Пядь со всех печалей???
    
      ладнобормочетмурло
   
     А пурпурный  тигр-гр - ах как кусает колготки странных дам   

     А мне поебатить, я дона не видел, но и это ложь ……… я всё       
 
       Встрентимся ченрез  20 лет!!!!


      - Привет, дружбан, а  хто ты такой???
   


       И  Новый Год!!!

    Я  силён, билять...
   
    Сидит  собака поодаль меня.


     Я красив, как ангел света, и  собака, словно символ.


     Примерно так я думаю, когда пьян, поэтому - можете себе представить -  что твориться в моей башке трезвой!

    


П.С.   Я даже сбегал за водкой, вопреки многолетнему запрету, что бы написать этот период с натуры…