А что ты сразу придираешься? Нормальное название, в меру претенциозное. Да не мели чушь, не вступил я ни в какую его партию и «соколом» его не стал. Да и нет у нас его партии. Вот тебе с утра делать нечего там, за большой солёной лужей, а у нас, между прочим, глубокая ночь. А также улица, фонарь… Аптека дальше, если помнишь. Ты меня тут цитатами не бей, а слушай. Вернее смотри. Сидишь там у себя в тихой Канаде и в ус не дуешь, а вспомни, как мы тут без тебя строили капитализм, так и молчи себе в тряпочку. Приложение не открывается? Так этот тип вроде универсальный, везде пройдёт. Открыл? Да, вся семья. Растут. Ага, и пузо растёт. А помнишь, какой тощий я был – самый худой в классе. Да я сейчас-то не об этом, а предлагаю вернуться к нашему барану. Отодвинь клавиатуру, чтоб не задавать глупых вопросов, оттопырь глаза и вникай.
Прошу принять во внимание, что всё это происходило на заре нашего дикого капитализма, в эпоху первоначального накопления капитала, в те давние времена, когда не торчали банкоматы в каждой второй юрте в самых глухих углах, когда не было электронных карт местности и всяческих э-поисковиков, в ту легендарную пору, когда «нал» - «чёрный» ли, «белый», «серый» – приходилось возить с собой и даже прямо на себе – в плотно примотанных к телу пакетах, специально пришитых внутренних карманах, постоянно ощупывая потной рукой и с опаской оглядываясь на каждого подозрительного человека, а подозрительными тогда были все, когда вкупе с гаишниками беспредельничали на дорогах крепкие ребята в спортивных костюмах с пудами золота на бычьих шеях, а на оставшийся без твёрдого хозяина советский промышленный Клондайк ринулись иноземцы всех мастей, подкидывая жалкие долларовые подачки сидящим без работы голодным гражданам бывшей великой страны.
Вот и я работал как-то в одной инофирме по ограблению ресурсов родной страны.
Получал я там, ты только не падай со стула, двести долларов. Двести! Баксов! Две зелёные бумажки! В месяц!Сейчас я вечером в супермаркете столько не трачу… Ага, влез-таки, не терпится! Да, ты прав, не трачу, потому что супермаркет мой. Ну, такое вот скромное обаяние буржуазии. А тогда… Да тогда, чёрт побери, как-то хватало на довольно весёлую жизнь. И на шнапс и на баб-с. На драндулет опять же. Пытаюсь сейчас проанализировать – мозгов не хватает! Машину приобрёл вообще такими путями, что извилины сломаешь.
Помню, привозил китайский спирт в пластиковых бутылочках – жуткое пойло, доложу я тебе, помню, бартернул его на какой-то упаковочный материал с американскими лейблами, затем почему-то всплывает уголь вроде прямиком из шахт, потом путаюсь – то ли на вагон шмотья махнул, то ли на бирже толкнул, этих бирж как плесени было – в каждом подъезде толпа брокеров ошивалась, потом кому-то что-то, от кого-то кому-то, а в сухом остатке – древний, но крепенький «опель», мечта барахольщика.
Как-то раз попёр в шоп-тур в одну жаркую страну, а там переворот – один шейх обиделся на другого из-за очереди на престол, ну, ясень пень, всё на самом деле густо пропахло нефтью и большой политикой, кругом стрельба, взрывы, из пустыни какие-то опереточные разбойники прискакали на настоящих верблюдах, увешанные оружием – от новейшего лазерного до допотопнейшего чуть не кремневого, рядом с гостиницей вертолёт догорает, танки у ихнего Белого дома что-то такое родное напоминают, пальмы под ветром гнутся, всё так живописно, по аэропорту дальнобойная артиллерия лупит через весь город, небо в алмазах, к берегам припёрся Шестой флот, ненавязчиво встал и стволы расчехлил, а с авианосцев так оптимистично бомбардировщики взмывают, революционная романтика, блин! Но, что самое - американе тут же организованно отбыли под охраной, туда же разных прочих шведов, а про нас ни Родина-мать, ни соседи по СНГовному бараку не вспомнили, сидим с полтавчанами да сибиряками, тоскуем. Но какой-то араб за неслабые бабки вывез нас-таки в соседнюю страну, где тишина стояла и никаких тебе династических недоразумений. Я после этого и захотел работы поспокойнее. А тут на нашем чумном пиру забугорных фирм пооткрывалось как поганок, вот я и влез в одну такую.
Смотри далее, вопросы к оратору после доклада. Помнишь, как на комсомольском собрании «выступает такой-то, подготовиться такому-то».
Шеф - голимый иноземец коричневатых расцветок, но с британским паспортом заморского доминиона Соединённого королевства (и таково же и остальное руководство - главбух, региональный менеджер, парочка начальников отделов, только с разной степенью темнокожести). Говорил на каком-то жутком пиджин с ужасной фонетикой и непроходимой грамматикой - половину звуков проглатывал, остальное зажевывал, натыкивал несвойственные звуки, вроде мягких знаков и фрикативной «г», предложения строил как его туземный бог на душу положит. Ни по-русски, а уж тем более, по-казахски - ни в зуб ногой, ни пальцем в печень. Зато любил – бананами не корми – лично давать напутствия и указания, такой вот демократичный руководитель в западном стиле. Ну так, the boss is always right! «Начальник справа от “Олвейс”» - как ляпнула однажды секретарша.
Вызывает он меня и выражается в том смысле, что так, мол, и так, май фъеньд, надлежит тебе ехать в командировку "to Жириноувски".
Я несколько опешил, как известно, Вольфович - алмаатинец, но неужели интересы фирмы настолько широки? Спрашиваю - в Москву прямиком в Думу или ВВЖ с ЛДПР встретит меня с цветами прямо на Казанском вокзале или в аэропорту?
С другой стороны - чё бы не побывать в белокаменной, где прошла часть молодости, уже и планы начал замышлять, кого посетить и кому напомнить о себе.
Шеф - причём тут Москоу, Ай тольд ю - ту Жириноувски и всё тут.
Я - так он же в Москве!
Шеф - ни фига, в Казахстане!
Я - ну да, алмаатинец, отец - юрист, сам Вовочка окончил школу номер 25, я лично знаю дядьку, который с ним дрался в детстве, дядька ходит в героях и всем рассказывает.
Шеф - воспоминания чьего-либо героического детства меня "эбслютили" не касаемо, а посылаю тебя "ту Жириноувски", который в Казахстане. И если ты такой, что не знаешь, что и где у тебя в твоём Казахстане, так я с тебя смеюсь громким хохотом.
Воцарилось напряжённое молчание.
Шеф долго ощупывал меня своими угольными глазами цвета тропической ночи, а я стоял перед ним с честным лицом и чистым незатуманенным взором, внимательный подчинённый, чуткий идеальный работник – хоть сейчас на доску почёта с кумачовой лентой через плечо (сильны были ещё во мне родимые пятна социализма!).
Я - а что делать в командировке, к кому бы она ни была?
Шеф - о, милый, ты начинаешь исправляться, есть надежда, что с возрастом поумнеешь.
Я - ну, буду стараться, сэр!
Шеф - в бухгалтерии получишь деньги, отвезёшь, там наш агент собрал два вагона, отдашь деньги, получишь документы и назад.
Тут меня пришибло окончательно. Жириновский - наш агент! Платный агент! У него два вагона и их надо отправить!
Я - сколько отдать? Шеф называет достаточно большую, но относительно смехотворную сумму, за какую никакой Жирик с места не стронется.
Всё, я в отпаде!
Тут вваливается шефовский землячок с картой под мышкой, бывший студент в СССР и объясняет русским по белому что ни к какому Вольфычу ехать не надо, а командировка вовсе в небольшой городок, что в Восточном Казахстане, вот он на карте (смотрю - "Зыряновск") а послать иностранца туда затруднительно, так как это стык новоиспечённых госграниц - РФ, РКаз, а ещё КНР и где-то там сбоку припёкой и Монголию видно, а ты как местный кадр, так и прокатишь. И вообще, вы меня поражаете - глобальные дела вам известны как своя пятерня, а у себя внутри так ничего не знаете. А вот мы каждый камушек на своей родине знаем и гордимся.
Я - мне все мировые вопросы глубоко по барабану как телеге пятая собака, на вашем острове каждый кокосовый пень знать можно запросто, а у нас страна седьмая в мире по территории - чего только нет, просто произносить надо правильно - ЗЫРЯНОВСК.
Тот - а босс так и произносит как надо "Жириноувск", чё тебе ещё треба?
Как говорил в «Мимино» товарищ Хачикян: «Я там так хохотался...»