Она живёт у меня в цветке. Как Дюймовочка. У неё нежно-розовое шёлковое платье и золотистые кучерявые волосы. Такая хрупкая и изящная. Ещё тапочки. Малююсенькие такие розовые тапочки с пушком - их ей специально сшила моя бывшая жена, когда ещё мы жили вместе.
Я зову её Рита. А Танька звала её разными уменьшительными именами, я как сейчас помню: станет в дверях и кричит: Ритулечка, Манюня, ты куда к окну пошла? Там холодно и дует, простудишься!
Ещё у неё есть свой веник. Малюхонький такой смешной зелёный веник и к нему совочек. Не знаю, зачем ей понадобился веник, но однажды я пришёл с работы - а Рита убирает вокруг своего цветочного горшка. И Таня стоит, смеётся. Говорит, приспичило ей убраться, ну она и достала ей мини-веник... Где достала, ума не приложу. Чудная...)
По утрам Рита первым делом обходила подоконник по периметру. Осматривала свои владения, недоверчиво посматривала на кошку, помня о её хулиганистых проделках, и шла пить чай. Первое время мы очень удивлялись, потому что ожидали, что она потребует цветочного нектара, или пыльцы, или ещё чего-то подобного, но Рита ограничивалась простым чаем. Она вообще неприхотливая, и ела всё, что дают. Ах да, шоколад ещё она очень любила.
Поначалу Рита была моей советчицей по любви. Как она объяснила, чтобы везло больше и чтобы я глупостей не наделал. Не каждая, кстати, женщина, может выдержать свидание с маленькой "подглядывалкой" впридачу. Потому первое время я прятал Риту в карман, а потом - где-нибудь среди занавесок. Обустраивал ей всё там потеплей да поудобней, ложил мягенькую подушечку и запирал кошку в другой комнате. Но однажды случилось непредвиденное. Ума не приложу, как Рита могла свалиться с подоконника. Она же вообще его никогда не покидает. Но тут - не повезло, ещё и руку вывихнула. И тогда Таня стала за ней ухаживать. Первым делом наложила повязку (она же у меня врач), потом аккуратно перенесла Риту на подоконник в её ложе и села, как ни в чём не бывало, на диван. В общем, к моему возвращению из кухни всё было так, как будто ничего не случилось. Зато на следующий день я сделал предложение, и Танина забота приобрела весьма законный характер, а мои поиски благополучно закончились. С тех пор Рита жила у нас постоянно. Иногда мы брали её с собой куда-нибудь: в оперу или в театр, сажали незаметно на спинку переднего сиденья и смотрели представление. Когда зажигали свет она быстро ныряла ко мне в ладошку, и однажды мне показалось даже, что наш сосед её увидел, но разве может нормальный человек поверить в существование маленьких пятисантиметровых девочек? Потом мы гуляли по городу, наблюдая как в воде размыто отражаются вечерние огни, вдыхали холодный воздух и слушали тишину набережной: ни голоса, только музыка вдали и гул машин изредка... приходили домой и садились пить чай из Таниных голубых чашек.
Сейчас же Рита просто не хочет уходить. Иногда я беру её к себе в карман, и мы идём гулять по парку, шуршать опавшими листьями и молча сидеть на лавочке под шум набегающих волн. Мы бродим по всем местам, по которым мы когда-то ходили с Таней, вспоминаем наши разговоры, смех, взгляды... Мы думаем, что то, что её уже нет, не имеет значения, ведь мы её помним. Мы всегда будем приходить сюда снова и снова, чтобы наши воспоминания становились ярче, потому, что она бы хотела, чтобы мы сюда приходили, думали о ней, беседовали на те же темы, заканчивали незаконченный спор и шуршали теми же листьями... Правда, Рита всё больше молчит, она знает, когда нужно молчать, а иногда забирается мне на плечо, чтобы смотреть на дорогу, по которой мы ходили вместе, и тихо устремляется вдаль.
Ведь это наша дорога.
И этого никто не отнимет.
Я прихожу домой и сажаю Риту обратно в цветок. Она сидит некоторое время, потом встаёт и протягивает ко мне руки. Мы идём на кухню. Я достаю голубые чашки, и Рита серьёзно-сосредоточенно высыпает чаинки - по одной, они ведь слишком тяжёлые для неё...
- Вы не бойтесь, он смирный. - Сказала одна санитарка той, что помоложе. - Сидит тут целыми днями и ни с кем не говорит...
- А что это такое?
- А, это... А фиг его знает. Какие-то игрушечные тапочки.. Говорят, их сшила его покойная жена. Он держит их постоянно, да мы и не пытаемся забрать...
- А он ходит?
- Вроде иногда встаёт, но я этого не видела. Ну да ладно. Холодно тут, у воды, увезём его...
Две санитарки взяли коляску за ручки и молча покатили к зданию.