Меня зовут Женя и мне за 30.
Сегодня мне сообщили, что у меня не будет ребенка. Никогда.
Как думаешь, скольким женщинам приходиться слышать эти слова на всех языках мира?
Иногда даже чувство, что ты не одинока в своей печали не спасает.
Я никогда не думала о создании семьи как о чем-то обязательном. Пустила все на самотек, пошла пешком за ветром судьбы, не хотела надеяться на лучшее, чтобы оно не вскружило мне голову своим пьянящим вкусом, чтобы не чувствовать глухую боль в пустом сердце, считая, что однажды оно сможет заполниться любовью, теплом и счастьем.
У меня было все, все что нужно для жизни. Я стала карьеристкой, меньше думаешь о себе – больше о других. Это спасает от мыслей. Кто-то назовет меня трусихой, бегущей и прячущейся от проблем, но я лишь выбрала путь наименьшего сопротивления, выбрала душевный покой – буре эмоций любви. Почему я должна делать то, что делает большинство? Почему правила, придуманные такими же людьми как я, другими воспринимаются как «нечто свыше»? На самом деле мы любим определенность, любим, когда разграничивают что можно и нельзя делать. Так легче ломать эти границы.
Страшнее сказать об этом родителям. Вряд ли они обрадуются, что я никогда не озабочу их внуками, которых они смогут баловать ругать, поучать и жаловаться, что они испортили им новый ковролин в гостиной.
Мама, наверное, будет плакать. А у меня уже не осталось слез. Они давно высохли во мне. Забрали с собой мои чувства, мою печаль, мою боль, мою жизнь, жизнь, что я могла кому-то подарить.
Не стану сообщать подругам. Единственное, что я от них дождусь – сочувствующих взглядов и поддерживающих слов.
Как думаешь, может они принесут мне торт со взбитыми сливками, на которых обычно пишут «низкокаллорийно»? Отнесу его соседке: поздравлю с новосельем, который месяц уже пытаюсь.
Хожу по пустой темной комнате, мысли вычисляют, складывают, делят, оптимизируют, максимизируют, вычисляют экономическую погрешность.
Жизнь кажется формулой с делением на ноль. При любом числителе конец у каждого будет аналогичен.
В дверь позвонили. Неужели торт прибыл раньше времени?
На скорую руку собрала русые волосы в пучок. Седой волосок действует на нервы, но вырывать нельзя – вырастет вдвое больше. Понимаю, что это глупая примета.... А вдруг правда вырастет?!
Кто-то настойчиво просит внимания. Поправляю байковый халат, смотрю в глазок. Дима.
Отстраняюсь от двери, пячусь обратно.
- Я слышу тебя, Жень, открывай! А не то продавлю твой звонок с канарейками.
- Это соловьи!
- Это Дима. И он устал стоять по ту сторону баррикады.
Неохотно тереблю задвижку, руки отказываются подчиняться разуму. На лестничной клетке не было света, но его глаза все равно казались голубыми.
- Я думала ты уехал.
- Я тоже так думал, но потом вдруг решил остаться.
Тру плечи в попытке ослабить дрожь в теле. В соседней двери щелкает замок. С визгом двое мальчишек выбегают из квартиры, сражаясь пластмассовыми мечами.
- Саша, Коля, ну-ка прекратите! Вы же глаза друг другу ими выколете! Ну что за неслухи растут! Устала уже повторять. Мать приедет, я ей расскажу все. Сколько уже можно-то? – полная женщина неспешно закрывает на ключ дверь, одним глазом наблюдая за внуками.
- Здравствуйте, Валентина Викторовна, - приветливо здороваюсь, игнорируя попытки Димы протиснуться в дверной проем.
- О, Женечка добрый день! Внуков привезла мне Катька! С мужем укатила в отпуск на неделю. Приходи как-нибудь на чай, усмиришь этих бесенят. Ты вроде как любила с детьми возиться.
Нет сил ответить. Улыбнусь, скажу что-нибудь.
- Обязательно заскочу!
Детский смех все не стихает, отражается от стен, проникает в каждую щель дома.
- Заходи быстрее.
Уже легче. Слышу только как свистит чайник на кухне.
- Пойду выключу.
- Ты когда-нибудь будешь свободной, если я прихожу? – немного нервно, но довольно наигранно.
- Возможно ты просто приходишь не вовремя.
- Или ты просто закрываешься от меня любым делом, только чтобы не думать обо мне, не смотреть в глаза, не чувствовать, что я рядом…
- Хочешь чаю? Я недавно заварила с кракаде.
- Хочу узнать, что с тобой происходит.
- Все нормально…
- А «хорошо» или «замечательно» у тебя когда-нибудь бывает?
- Сними ботинки, испачкаешь кафель. Я вчера только помыла его за целый месяц.
Прячу мурашки на руках в карманах халата, пытаюсь дышать ровно. Он пересилил себя, ушел обратно в коридор. Я разливаю чай по кружкам, бросаю ему кусок сахара, как он любит.
- Жень, что-то изменилось.
- Когда ты уехал?
- Тогда я не мог поступить иначе. Но теперь-то я тут, с тобой.
Не могу поднять глаза, делаю вид, что мешаю ложкой сахар, которого нет.
- А почему ты тут?
- Мне кажется, ты сама знаешь. Ты всегда знаешь все лучше.
- Дим, мы уже все решили. Еще тогда. А сейчас все изменилось.
Кипяток обжигает губы, так меньше ноет сердце.
- Ты ведь чувствуешь, что это не так.
Его рука коснулась моей, мне пришлось поднять голову.
- Дим, я бесплодна.
Он отстранил ладонь и напряженно сдвинул брови.
- Сегодня узнала?
- Да.
- Они уверена?
- Никогда нельзя быть полностью уверенным, но это диагностика не дала мне шансов.
В кухне стало тихо. Очень тихо. Больше не было этого фонящего воодушевления, исходившего от него.
- А лечение?
- Уже поздно. Дим, мне 34 года!
- Уже смирилась с будущим в роли бездетной старухи? Мне кажется, ты смирилась с этим лет так десять назад.
- Если ты хотел прочитать мне мораль, мог бы просто позвонить.
- Я позвонил…
- По телефону.
- У меня новая симка, забыл записать твой номер в записную книжку.
- Ах, только поэтому у тебя появилась мысль поговорить со мной лично, что ж… мило.
- Прекрати иронизировать, я правда хотел тебя увидеть. Сказать, что…
- Не надо, Дим. Я уже не та Женя, которая была бы рада это услышать, к тому же, бесплодная.
Он смотрел настороженно и сурово. В голубых глазах стали собираться грозовые темные тучки. Я слышала как гулко билось его сердце. Своего не чувствовала.
- Ты потеряла возможность дарить жизнь, потому что потеряла саму жизнь. Потеряла себя, потеряла радость и боль. Как долго ты будешь себе внушать, что даты на календаре – это лишь цифры, с которыми можно проделывать арифметические расчеты и распределять задания на месяц? Ты поддалась этим меркантильным мыслям потому что в них все подвластно твоей логике, а чувства, эмоции, слезы… ты не можешь их анализировать с такой же уверенностью. Неужели, ты до сих пор веришь, что при делении на ноль будет только ноль?
Он вышел из-за стола. Я не вижу куда он пошел, смотрю на собственное отражение в чае. Что-то щекочет нос, подбирается к глазам легкой дымкой, теребит веки. Когда я почувствовала как слеза уже добралась до подбородка, неспешно подхватила ее языком.
Соленая. Живая. Все еще живая.
Выбежала на лестничную площадку. Только бы не уехал, не уехал снова…, не увез с собой мою жизнь.
Он стоял за дверью, облокотившись на стенку. Я сразу обняла его, вжалась в теплое драповое пальто. Он не противился, поцеловал в волосы.
- Всегда есть шанс…
-Думаю, теперь он точно есть.
- Шанс, что ты не будешь стаскивать одеяло с кровати пока я сплю.
Где-то совсем недалеко послышался тот же детский смех. Я улыбалась.