Антоновка

               



  В сутолоке метро я «вижу» невидимую для остальных пассажиров картинку. Она хранится на любимой полочке памяти с зарисовками детства и не тускнеет от времени.
…Солнечная летняя Москва с бесконечными впечатлениями.  Подгоняемые непрерывными гудками машин, мы пересекаем проспект. Родители обвешены багажом и двумя детьми-погодками. Мне пять лет. Я – старшая, и умею слушать разговоры взрослых с отсутствующим видом. Папа с мамой бурно обсуждают переезд с одного вокзала на другой. В Москве мы проездом. Впереди – Украина!

  От долгой ходьбы я устала, но улавливаю новое слово – метро. Красиво! И букву «р» я умею выговаривать, в отличие от сестры.
- Ма-а-м! – тереблю я мамину руку. – Метро – это что?.. Ну, скажи-и!..
Маме не до разъяснений.
- Люся, шагай быстрее, на поезд опаздываем! – поторапливает она меня.
Вприпрыжку подстраиваюсь к маминому шагу. Ирочке хорошо – она устроилась на папином плече…

Мама всё же пытается разъяснить мне незнакомое слово и в такт шагам  напевает про какую-то лесенку-чудесницу…
            А я думаю об Украине. Там есть замечательный парк, где растут огромные красные и белые цветы, журчат фонтаны и гремит из динамиков музыка. В резном, словно кружевном, павильоне голубого цвета продаётся мороженое: тётенька в белой куртке раскладывает его по бумажным стаканчикам. Ирочка боится, что нам мороженого не достанется – большая очередь, кажется, не движется…
  Нам выдаются шершавые  палочки-щепочки.  Желтоватое мороженое с лёгким привкусом дерева и с горчинкой – ну очень вкусное! Но мама  говорит, что самое вкусное – ленинградское. Мы спорим с мамой, и она соглашается с нами. В руках у папы позвякивают две бутылочки лимонада. Лимонад называется «Ситро». В мире нет ничего вкуснее!
  …А у бабушки во дворе растёт ореховое дерево. На нём хорошо прятаться за толстенными ветками. Каштан, конечно же, залает, задрав кверху морду и виляя хвостом. На лай Каштана прибежит встревоженная бабушка: «А ну-ка, слазьте сейчас же!»
Каштан ужасно умный. Ему говоришь: «Каштан, дай лапу!». Я потряхиваю лапу нашего друга, а он радостно улыбается, высунув язык и шумно дыша.
  …Скорей бы на Украину! – мечтаю я, и от волнения у меня начинает  болеть живот…

- А вот и лесенка-чудесница! Сейчас прокатимся! – доносится до меня мамин голос, и я крепче сжимаю её руку.
…Эскалатор не пропечатался в детской памяти. Красивое же слово «метро» обернулось воющим чудищем, внезапно вынырнувшим из тёмной дыры. И мы оказались внутри этого чудища! За нашими отражениями в стекле мелькает чернота. Она зловещая, грохочущая  и глазищами огненными сверкает! Как страшно!.. Я всхлипываю, а Ирочке хоть бы что, она спит. Меня усаживают на мягкое сидение, но это не успокаивает. Ослепляет яркий свет, руки холодят блестящие железки, за которые следует держаться. «Смотри, какие они гладенькие!» - уговаривает меня папа, но я захожусь в рыданиях…

Рядом сидит незнакомый дедушка. Он молчит и  улыбается. Его белая борода и добрый взгляд действуют успокаивающе. Потом он достаёт из авоськи жёлтое яблоко и протягивает его мне. В удивлении замолкаю: такое преогромное яблоко я вижу впервые!
- Изумительная антоновка! Аромат, какой! Прелесть! - восхищается мама.
- Люся, что надо сказать?
Волшебные слова я знаю, но они застряли  в горле. Я не могу вымолвить ни звука от захлестнувших меня чувств, названий которым я ещё не знаю. Мамино «скажи спасибо» смущает. Обеими руками я вцепилась в яблоко и не знаю, что с ним делать: то ли откусить, то ли маме отдать…
           …В сутолоке метро я  «вижу» и того седого старика из моего детства.
Он своим пониманием, сочувствием и добротой примирил меня с «чудищем». Метро я полюбила на всю жизнь.
А вот антоновку  не люблю. Антоновка и сейчас кажется мне кисловатой.