1
Вынырнув из болота времени, которое мы называем в шутку киселём и чертыхнувшись по ещё той, прежней привычке, я пробежал по инерции два или три шага.
Остановился, огляделся вокруг, кивнул пажу и убедился что нахожусь там, где и планировал оказаться сегодня вечером.
Эти светлые, прессованные из времени стены, подставка для трости, картотека из бесконечного числа папирусных свёртков и ангел- паж, застывший в немом поклоне приветствия. Всё так, как и должно быть в рабочем кабинете чиновника средней руки.
Кстати всегда хотел понять для себя, почему для временных категорий обычные Люди иногда придумывают пространственные рамки? Непонятно? Вот это мне и придётся Вам пояснить, но об этом несколько позже.
С начала ЗДРАВСТВУЙТЕ. Опять мы встретились.
После недолгой разлуки мы можем прижаться друг к другу как влюблённые хомячки.
И как честный супруг обязан отчитаться перед Вами дорогие читатели, где это меня с позволения сказать носило все эти два года.
Как помните, два с лишним года назад меня вышибли, как пробку из бутылки, из контрактников адовой канцелярии где я занимался, прямо говоря, не очень благовидными делишками под прикрытием одного из штатных сотрудников вышеупомянутого учреждения. Да не просто вышибли, а дали такого знатного пенделя, что Ваш покорный слуга, пролетев через все свои амбиции несостоявшегося Наполеона, оказался в пожизненной кабале на богоугодной службе у одного из 12-ти апостолов, прикомандированного к адовой канцелярии.
Не буду называть его имени всуе, но это не Пётр, который как известно которые дежурит на КПП и проверяет все бумаги, которые мы ему готовим. Кстати открою Вам тайну - страшный буквоед и зануда, жутко усложняющий нам здешнее существование. Пока все ошибки не проверит, запросы не разошлёт, подтверждения не получит – не пропустит ни за что.
Так и мучаемся иногда неделями с подопечными у ворот. Оно ж у нас так заведено, пока на поселение клиента не оформишь, никуда не рыпайся – всыпят по первое число, да так знатно, чтобы и другим не повадно было.
А работа не ждёт. Хоть и не на планах сидим, а пахать приходиться с утра до вечера и с вечера до утра. А всё потому, что нет здесь у нас ни вечеров ни ночей, а так же других времён суток. Как и самих суток, в том виде в котором мы их привыкли видеть тоже не наблюдается. Работка иногда не лучше чем у наших коллег в аду. Только вместо авгиевых конюшен у нас свои атракционы имеются.
Вот у меня картотека на исполнении скоро выше Джомолунгмы будет. А всё срочно, отлагательств не терпит. Одним встречу организуй, другому ножку подвернуть, а то и сломать нужно. А третьей вообще небо в алмазах покажи. Вот так и мечусь как белка в колесе. А всё для одной великой цели- баланса добра и зла. Вот он такой и есть ВСЕЛЕНСКИЙ РАЗУМ. Прямо как кислотно-щелочной баланс во рту ей богу (прости всевышний за каламбур).
Прямо как дилемма 80-ти летнего старика с девственницей. Ему – рай, ей –ад. Вот пойми где она справедливость и где баланс. Здесь два конца - а вот с какого смотришь так и видишь.
Это ведь только здесь понимаешь - жизнь это ведь всего лишь отрезок, только временной. И что самое печальное ОПРЕДЕЛЁННОЙ величины. Ни больше, ни меньше. Прошлого меньше –будущего больше, а прошлого добавить, будущего меньше останется. Вот такие пироги получаются. Без прошлого нельзя, а без будущего никак. Вот так и мечусь по лезвию ножа туда-сюда по временным дорожкам. Прошлое устроишь - на будущее меньше и наоборот.
Так что, как ты читатель догадался, занимаюсь я организацией жизненных отрезков смертных. Ну конечно не я один, и может быть не именно Вашими, и именно сейчас, но у каждого апостола свой штат волонтёров имеется, и к слову замечу весьма немалый.
Мой патрон ничего себе мужик, демократичный, с юмором. У нас тут шепчутся, что именно он подшутил тогда с водой, когда она в вино превратилась, а не Сын, за что и к аду был прикомадирован.
В мелочи не лезет, работать не мешает, да и к моим мягко сказать отклонениям от генерального курса, относиться с пониманием. Но послать при надобности может далеко, тем паче что полномочия такие у него очень даже имеются. В следствии чего, я к нему с почтением и аккуратностью. Так что живём мы с ним дружно и интересно. Он мне картотеку наполняет, я разгребаю по возможности.
Происходит это примерно так.
Обычно после сна и чистки зубов, а этого даже здесь никто не отменял, паж приносит мне кофе и очередной папирус. Пока я пью, вводит в курс дела и записывает распоряжения. Потом готовит амуницию, согласовывает маршрутный лист и при отсутствии уточнений – в путь.
В зависимости от задания, мы либо готовим документы и забираем человека с собой, либо вносим коррективы в причитающийся ему отрезок временного промежутка, ну и уж совсем в крайнем случае, вызываем представителя смежной службы и передаём дела ему, что кстати случается крайне редко.
Это уж когда полный мерзавец попадётся. Обычно земные священнослужители нам так гадят помаленьку. Продадут индульгенцию, а человечка то не проверят как следует. Ну что им скажешь – смертные они и есть смертные. И есть хотят вкуснее и спать мягче, да ещё и норовят чем похуже заняться, даром что служители. Так что курьёзы и у нас имеют, так сказать место.
Бывает согласно пергаменту, нужно смертному душу смыслом каким никаким наполнить, а пока доберёшься до него, увидишь , а у него вместо души пузо жратвой набитое. Головой он видите ли есть, пузом живёт, задницей испражняется. А душу и вложит то некуда. Вот тогда и наступает тот случай, о котором я выше упомянул. Не наш клиент однако. И предложить нам ему нечего.
Кстати изменять нам дозволено только прошлое и настоящее, будущее табу. Но, не потому что это вредно или аморально, просто его НЕТ. То есть определение для него есть (ну типа это события которые должны произойти в следствии ранее происходящих или как определённый отрезок временного интервала о котором я уже говорил) но на самом деле будущего нет и быть не может ни в каком виде. Метафизическом, виртуальном, материальном и любом другом.
Смертные конечно фантазируют на эту тему, но здесь все знают это как азбуку. Так что как и в моей прошлой работе, здесь тоже есть свои условия и ограничения.
Мерзавцев и негодяев на порядок меньше, но это опять же с которой стороны смотреть.
К примеру банальный случай. Одна заботливая мамаша, так пестовала своего весьма позднего ребёнка, что он до конца её жизни рисковал просидеть у неё на шее. Ситуация конечно не смертельная, но в пергаменте была почему то отражена.
Пришлось убрать из её прошлого: платья, драгоценности, рояль и кое-что по мелочи. А мой подручный чуть подкорректировал жилищные условия, из отдельной двухкомнатной в коммуналку. В результате, вместо консерватории и заурядной пианистки в будущем, будущая мамаша поступила в строительный, замуж на первом курсе, сын футболист, муж архитектор и крепкая ячейка общества на балансе.
И мы на пергаменте пометочку - ОПА и в архив, как качественно проведённую работу.
Кстати двухкомнатную передали на баланс в адову канцелярию, там какого то мерзавца Фауст поселил для растления малолетних. Всё честь по чести, им душа, нам семья. Такой вот пример натурального обмена.
Не ахти какой конечно, но думаю что суть своей работы я отразил исчерпывающе. Так что если сказать напрямую, то эти два года я конюшни драил. Причем без выходных, как матрос палубу в дальнем походе.
2
Ну что ж, продолжим.
Послав пажа за ужином, я наспех принял душ, переоделся и плюхнулся на диван. Просмотрел закрытое дело, кое- что уточнил для себя и принялся за подоспевший ужин. Спаржа, бобы, соус, отбивная и вода. Без малейшего намёка на пиво или вино.
Ну что поделать, здесь нет в этом необходимости. Всё потому, что я и мне подобные не можем получать удовольствия, так сказать в результате симуляции, т.е. искусственно. А только в бесконечном процессе выполняемой работы. Звучит уныло, но тем не менее это так. Хорошо клиентам - хорошо и нам, и наоборот. Вот такие вот дела. Но ведь никто сюда за уши не тянул. Как говориться, назвался груздем - полезай в кузов.
Эти мысли крутились у меня в голове, пока я не был вызван к руководству.
Причина по которой был прерван процесс пищеварения, мне была не известна, так что и прибыл я к патрону, как лёгкая поземка в сентябре, в лёгком недоумении.
Более того, обстановка усугублялась присутствием Павла и что уж совсем немыслимо одного из наместников Сатаны которого я знал по прежней своей работе.
Такую «тёплую» компанию не каждому волонтёру доведётся увидеть, не смотря на долгую жизнь. ПОЧЕМУ ИМЕННО Я БЫЛ УДОСТОИН ТАКОЙ ЧЕСТИ СОЗЕРЦАТЬ ЭТОТ СТРАННЫЙ КОКТЕЛЬ, мне было также неведомо.
- Ну наконец, сказал улыбаясь патрон и громко щёлкнул пальцами.
Наклонив голову в приветствии Петру и наместнику, я вежливо застыл в немом ожидании.
После щелчка патрона, свет начал медленно потухать, как после третьего звонка в театре, и сгущаться до состояния недоваренного желе воздух.
Догадываясь, что задавать вопросы в такой компании не будет признаком хорошего воспитания – я вопросительно молчал, уставившись на высокое начальство, которое кстати до сих пор не проронило ни слова в мой адрес.
Пейзаж менялся на глазах. И вот мы уже стоим среди серых унылых сопок, местность перепоясывают редкие плюгавые деревца и страшный ветер гонит тучи жёлтой пыли мешая дышать.
Недалеко колодец. Старый, полуразрушенный, пустой колодец в котором уже многие тысячи лет не было воды. До отказа набитый пустотой. Под самую завязку.
Не знаю откуда во мне была эта уверенность, но я точно знал это. Как будто родился с этим чувством. Тугая, спрессованная пустота колодца непреодолимо затягивающая в себя всё живое, мнущая, прессующая, выдавливающая дух и плоть наружу, оставляя в себе только пустоту. Как чёрная дыра стремится поглотить любую материю, так и этот странный колодец поглощает всё живое. Странным образом перерабатывая, укладывает в себя один за другим кирпичики пустоты, выдавленные из смертных. И чем больше в человеке пустоты, тем сильнее тянет его в колодец.
Пока я размышлял подобным образом, над возникшим ниоткуда случайным знанием этого, мои провожатые растворились, оставив меня один на один с унылым пейзажем.
Хорошо это или плохо – я не знал. Одно можно сказать с уверенностью – если я здесь оказался, значит всё- таки, в первую очередь это понадобилось мне, а не кому то другому.
Холода или другого дискомфорта я не чувствовал, поэтому резонно предположив дальнейшее развитие событий, прошёл некоторое расстояние и присел на парапет колодца.
Заглядывать не спешил.
3
А вместо этого вдруг вспомнил один странный случай из своего недавнего прошлого, когда я будучи ещё полноценным смертным, браво комплектовал армию негодяев и мерзавцев для загробного ведомства.
Случай был настолько необычный даже тем, что в своё время не получил никакого объяснения со стороны моего тогдашнего руководства. Что и не удивительно, т.к. руководством, собственно говоря, был один из мелких помощников Сатаны. Так что тогда я не придал этому значения, и дело благополучно закрыл.
А было это так.
Приметил я однажды человечка. Не богатого и не бедного, не умного и не глупого, не красивого и не уродливого, а поглощённого одной необычной страстью. Страсть эта была интереснейшего характера.
Ни к деньгам и власти - как у большинства рода человеческого, и ни к здоровью и красоте писанной - как у спортсменов и женщин, она отношения не имела. Однако любил этот человечишка, добрячком – своячком прикинуться, и в душу другому влезть. Причем не просто войти в положение, как у нас принято, посочувствовать, посоветовать и забыть напрочь через день другой. Нет, он как слон в посудную лавку туда влезал. Ворочался, топтал, ломал посуду, забирал самое ценное и хоронил всё это в себе, без малейших для себя последствий. А друзья его после этого, кто в петлю, кто под машину, а кто и вовсе с крыши вниз.
И что интереснее всего, осечек он не давал совсем. Прилепиться, и пока все соки как вампир не высосет, не истопчет самое сокровенное – не успокоится. А как наестся, отвалиться - так и человеку каюк.
Хотел я тогда, по прежней работе подцепить его на крючок, но не нашлось в моём арсенале наживки для него. Уж и так и сяк я подбирался к гражданину Семёну Мельникову, а именно так его и звали. И звания с должностями, и вечные почести, и здоровье упомянуть не забыл, чуть ли не вечное. Хоть и в не моих возможностях это уже было, но так я увлёкся этим типом, что на нарушение согласен был пойти. Ни чего от меня не принял гад. А уж взамен– тем паче. Даже разговаривать не стал.
Вот таков он Мельников. Хитёр и изворотлив, прямо из под носа ушёл. Долго я потом его вспоминал. Закрою глаза - а Семён Мельников упырём вьётся. Всё норовит в душу заглянуть своими маслянистыми глазками. И хоть и не мою душу то, а всё равно гадливенько так выходит, что не поймал я тогда упыря проклятого – упустил.
Я поначалу даже думал что из нашего цеха гражданин, но уж больно чудно работает. У нас ведь как принято – одному материального дал - забрал духовное, другому наоборот. А этот больше норовит отобрать и со свету свести. А кому отдаёт неведомо. В нашей работе не так. В нашей работе всё как в бухгалтерском балансе, по полочкам. Все мы пользу приносим по своему ведомству, просто с правильной стороны смотреть требуется.
А этот как чёрная дыра – всё без остатка себе. И на выходе ноль.
4
Вот и вспомнил я Мельникова, сидя у колодца как сегодня. Уж не сюда ли люди то эти пустые, Мельниковым высосанные попадают?
Вот только зачем это всё. Я, колодец, ветер, сопки и этот вязкий, дрожащий как студень на полненный неопределенным содержанием воздух.
Вопросов больше чем ответов.
Вернее из ответов пока что, весьма сомнительное и маловероятное предположение о содержимом колодца. Цель же, этого странного предмета, как и моё появление здесь оставалась пока для меня пока за семью печатями.
Немного поломав над этим голову и рассудив, что выбор у меня невелик, я попробовал заснуть, прислонившись спиной к колодцу. Ну не съест же он меня в конце концов решил я.
И оказался прав.
5
Стоя в ярко освещённом помещении, я бесполезно озирался по сторонам, и до рези в глазах старался хоть что-нибудь разглядеть. Но кроме огромной окружающей пустоты ничего. Хотя если быть справедливым, то пустоту тоже не было видно. Просто свет и отсутствие эха предусматривали наличие объёма. Учитывая все эти факторы, я благоразумно стоял на месте и ждал развития событий, которые кстати развиваться не торопились.
И тут я увидел его. Белого кролика. Он мирно сидел на мосту справа от разделительной полосы и что то ел на асфальте прижимая уши.
Интереснее всего, было то, что этот мост висел в воздухе. Не было ни опор, ни подходящей к нему дороги. Он существовал сам по себе. Разделительная полоса, нарисованная на асфальте, между двумя направлениями движения, приближаясь к его краям, как бы сходила на нет. Он как символ времени, у которого есть настоящее- асфальт, полоса на нём и жующий кролик, прошлое – воспоминания из которого смотрю я, но не могу попасть в настоящее, и будущее- находящееся за мостом, которого на самом деле нет. Через что перекинут мост, так же размыто, как и смысл нашего существования.
Кролик внимательно посмотрел на меня, взмахнул ушами и ускакал прочь.
Ничего не понимая, я подсознательно побежал за ним в окружающей меня пустоте, расставляя руки как можно шире.
Но не смотря на довольно резвый темп моего передвижения, кролик легко скрылся из вида. Я же, как ни старался, ни на метр не приблизился к мосту.
Парадоксально было то, что чем сильнее я пытался разглядеть происходящее на нём, тем больше он смазывался и расплывался. Я, то видел перила и не видел начало моста, то уже отчетливо разделительную полосу, а то его дальний край, но не видел остального. Это продолжалось до тех пор, пока мост не погрузился в белый туман и полностью пропал из вида.
6
Тут я открыл глаза и увидел Семёна Мельникова, заглядывающего в колодец.
Только вот выглядел он как то странно. Небрит, в помятом пиджаке на голое тело и совершенно истоптанных штиблетах. Ещё более странно он повёл себя дальше. Совершенно не обращая на меня внимание, отошёл от колодца метров на двадцать, повернулся ко мне спиной и надолго застыл, глядя на горизонт.
- Семён Васильевич - позвал я. Он даже не обернулся, забормотав что то себе под нос.
- Семён Васильевич - продолжил я.
Он обернулся и нерешительно посмотрел на меня. Присмотревшись к нему внимательнее, я понял и ужаснулся.
Положительно, ничего кроме внешней оболочки общего у этого человека, с тем Семёном Васильевичем Мельниковым – не было.
Рядом со мной стоял неряшливого вида субъект, с жёлтым лицом и абсолютно пустыми глазами.
Бангкок, пять часов вечера, реакция Фулли, светлый зал, сублимация, лестница - забормотал Мельников, не глядя мне в глаза, странно косясь в сторону колодца.
Кто он? – подумал я. Зачем провидение свело меня и это существо в таком странном месте.
Должно быть этому более-менее правдоподобное объяснение?
Вопросы ставили меня в тупик.
Ну, во-первых, рассудил я, никто в нашем ведомстве просто так ничего не делает. А значит - в моём нахождении здесь должен быть какой то, вероятно скрытый за семью печатями смысл.
Во-вторых, Мельников и колодец, эти оба факта весьма необычные, которые не нашли в своё время достойного объяснения. Значит, между ними должна быть связь.
И в-третьих, местность в которой я нахожусь точно не принадлежит ни к одному из миров в которых я когда либо существовал. Ни к реальному, ни к загробному. В этом я, почему то был точно уверен.
Весь этот перечень умозаключений, однако никак не приблизил меня к развязке.
Размышляя об этом, я совсем не заметил, как Семён Васильевич подошёл ко мне совсем близко и переминается с ноги на ногу, как будто хочет сказать что то.
Что? – спросил его я. М..М..М – замычал он и замахал рукой в сторону колодца.
Что - что? – опять поинтересовался я причиной его беспокойства. И заметил что Мельников подталкивает меня к колодцу.
Я решил пойти ему навстречу и заглянуть в него. Подойдя же вплотную, для себя отметил что мой молчаливый собеседник держится в стороне, как бы опасаясь чего то.
Заглянув в колодец, я к своему удивлению не обнаружил в нем ничего удивительного. Одна темень.
Повернулся к Мельникову, но он продолжал махать рукой и показывать в колодец.
Ну не прыгать же мне в него, подумал я и попробовал опустить в него руку.
Но ладонь уперлась в бетон. Вернее даже не бетон, а верх колодца. Совершенно прозрачная, чёрная, пустота имела консистенцию бетона и заполняла колодец до самого верха.
Огромная, холодная, невероятно массивная и гладкая субстанция. Она и составляла внутренность колодца.
Авиационная бомба, попав в него в километровой высоты, не причинила бы колодцу не малейшего вреда.
Мой, с позволения сказать собеседник, вытянулся в струнку, как китаец времён великого Мао на параде, и не мигая уставился на меня.
Похлопав по колодцу, я сел на его парапет и стал выводить на его поверхности замысловатые фигурки. Чем и поверг Мельникова в полный ужас. Присев на корточки, он зажмурил глаза и втянул шею, как будто ждал удара.
Думая успокоить этого, в высшей степени странного субъекта, я опёрся о чёрную субстанцию заполняющую колодец и тут моя рука с лёгкостью фокусника провалилась вниз.
Кубарем летя вниз, я ещё успел подумать о нелепости происходящего перед тем как сознание окончательно провалилось в чёрную дыру первозданного хаоса.
Очнулся в полной темноте сидя на четвереньках. Попробовал пошевелиться, но почувствовал себя странно. Непривычное ощущение теплоты и уюта. Покрутил головой и неожиданно обнаружил на голове белые, меховые, огромного размера уши, которые били меня по щекам.
Сердце забилось как паровой молот, выстукивая в голове ТУН - ДУН, ТУН – ДУН. От страха, я что есть силы, зажмурил глаза и шагнул вперёд. Подались вперёд все четыре лапы .
Я открыл глаза. ЛАПЫ…ЛАПЫ…ЛАПЫ! Да, это были именно ЛАПЫ! Белые кроличьи ЛАПЫ!
Сознание затуманилось как Лондонское небо и опять пропало, как пропадает изображение телевизора.
Сколько длился обморок на этот раз неизвестно, но в волнах его тумана, я увидел что то похожее на сон.
В этом необычном сне был огромный айсберг, плывущий в океане по одному ему известному маршруту. Медленно, величественно, гоня впереди себя десятиметровую волну, покачиваясь из стороны в сторону, как огромный увалень медведь, сметая всё на своём пути.
Через время сознание вернулось и открыв глаза, я сожалением убедился, что всё это не мираж, и я действительно белый, пушистый, ушастый КРОЛИК.
Немного успокоившись, после такого весьма странного поворота событий, я начал осматриваться по сторонам. И это не будет для тебя, дорогой читатель неожиданностью, я обнаружил, что сижу на том самом мосту, который совсем недавно видел в пустоте. Те же лукообразные дуги опор, асфальт и разделительная полоса на нём.
Допрыгав до края, обнаружил чёрную пустоту внизу. Начало и конец моста уходили туда же. Так в размышлениях прошло некоторое время, и я задремал. Оказывается кроли спят сидя, проснувшись же обнаружил, что темнота отступила и вокруг светло.
Мост продолжал висеть в пустоте. И тут я понял то, что ускользнуло от меня раньше - нет границ колодца.
Ведь падал я в колодец, а очутился в огромном, совершенно незнакомом месте. Смущало то, что ничего нет вокруг, и моя скромная персона в образе кролика.
Дороги чтобы выбраться, судя по всему нет, либо она сейчас закрыта по каким то причинам. А вот это мне и придётся выяснить. Ни сидеть же здесь вечно в образе лопоухого кролика.
С удвоенным энтузиазмом, я решил исследовать мост до мелочей. Должна же быть какая-нибудь подсказка. Где то, и для чего то, всё это существует.
Но через время мой энтузиазм угас, как свеча на ветру. Решительно ничего необычного в мосту не было. Опоры, перила, асфальт, канаты- всё как полагается быть в обычном элементе дорожной конструкции.
Решив вздремнуть, я так и пристроился сидя возле одной из опор.
Разбудил меня, сильнейший, когда либо виденных мною ветер. Он дул с такой силой, что воздух казался куском каучука. Такой же тугой и эластичный. Тяжёлые опоры натужно стонали под его давлением.
И тут, в этой жуткой какофонии звуков, я совершенно неожиданно для себя понял, где я нахожусь.
Это не загробный, и уж тем более не реальный мир живых. Это зеркало! Обратная сторона, нашего мира. Всего нашего мира.
Не только материальной его составляющей и духовной надстройки. Это клетчатка нашего мира. Основа, скелет, пустота, которая заполняется или, если вам угодно – наполняется материей и душой. Оболочка, основа, форма в которой мы существуем.
Она не делиться на каждого индивидуума отдельно. Это как ячейки. В ячейках люди и не люди, животные и растения. В общем, вся суть нашего мира умещается в этих сотах.
А колодец, это лишь узкое горлышко, через которое течёт мёд в эти соты и наполняется наш мир содержанием.
И Мельников никакой и человек вовсе, а лишь механизм, выполняющий свою функцию. Год за годом, столетие за столетием чистящий места для новых сот.
Тем временем воздух продолжал наливаться тяжестью и окончательно прижал меня к мосту.
Зажмурив глаза, я пытался противостоять ему своим слабым тельцем.
Внезапно всё прекратилось, как будто закрыли огромную заслонку. Я поднял голову и увидел за мостом себя.
Да, именно себя, стоящего за мостом и смотрящего на меня нынешнего – я развернулся, побежал, и опять провалился в бессознательную яму.
7
Открыв глаза, я увидел Семён Мельникова, заглядывающего в колодец.
Только вот выглядел он как то странно. Небрит, в помятом пиджаке на голое тело и совершенно истоптанных штиблетах. Не обращая внимания на меня, отошёл от колодца метров на двадцать, повернулся ко мне спиной и надолго застыл, глядя на горизонт.
- Семён Васильевич - позвал я. Он обернулся и посмотрел на меня пустыми глазами.
Пойдёмте - сказал я поднимаясь. И он ничего не спрашивая, унылой походкой поплёлся за мной.
Мы шли по неизменному пейзажу. Сзади светило тусклое жёлтое солнце, иногда попадался редкий кустарник, тёмные, жёсткие листья которого служили нам пищей.
Шли молча, три или четыре дня, преодолевая милю за милей без надежды и цели. Просто потому что нужно.
Он слабел на глазах, и всё чаще и чаще падал на песок, долго лежал без движения, поднимался и продолжал идти в полном молчании.
В какой-то момент я понял - старику не дойти. Он останется в этой пустыне навсегда, а я как последний свидетель его существования, возьмусь за его работу.
Просто потому, что я единственный кто знает и находиться рядом.
Не знаю как, будет называться мой новый статус и какими полномочиями я буду располагать, но это уже не жизнь в том виде, котором привыкли её видеть другие. Это я понял ещё там, когда неизвестная сила отправила меня в это путешествие по безлюдной пустыне.
Люди, апостолы, ангелы, демоны - вы все теперь для меня ТАМ. ТАМ в зазеркалье.
Они не могли попасть сюда сами, поэтому привели меня все вместе, как агнца на заклание, и отказались от меня в самом начале, ещё там у колодца.
И всё что я могу теперь, это забрать у любого из вас то, что собственно говоря Вам, на самом деле и ни когда не принадлежало.
Вы всего лишь начинка. Хорошая или плохая, правильная или нет, метафизическая или реальная, но всё равно НАЧИНКА для огромного пирога мироздания.
8
Почему для временных категорий обычные люди иногда придумывают пространственные рамки?
Просто потому, что они ЛЮДИ.