Трудно рассуждать о Боге, если ты
не относишь себя ни к верующим, ни к атеистам.
Эмиль-Мишель Чоран
Атеисты вровень верующим, точнее, традиционно, церковно верующим, только с обратным знаком. Вторые верят в чудо, то есть в возникновение чего-то материального под действием духа; первые требуют материальных доказательств возникновения материального. Если бы Бог явился к ним в виде человека и его можно было бы пощупать, как щупал Христа Фома, то атеисты бы уверовали.
Мы же, как справедливо говорит Чоран, «больше не можем быть ни теми, ни другими». Мы – это мыслящая часть общества, для которой идея Бога не прагматична, как для массы или опекающей ее церкви, а проблематична. Нам трудно не рассуждать о Боге, а рассуждать о нем перед теми, кто еще далек от нашего уровня понимания соотношения сознания и природы, то есть перед той же массой, для которой не только строятся храмы, но и пишутся газеты. Мы острее чувствуем и яснее сознаем границу между идеальным и физическим и знаем, что из мысли вещество не возникает. Подобно атеистам, мы не верим, что наш мир был создан неким Богом из ничего, и отрицаем существование такого «объективного субъекта», независимого от нас Бога, бытийствующего где-то параллельно нашему пространству. Однако подобно верующим мы признаем, что бытие Божье связано со сферой сердца, со средоточием чувств в центре нашего сознания, о чем сказано: «Царство Божие внутри вас». Об этом же сказал апостол Иоанн: «Бога не видел никто никогда». То есть бытие Бога не принадлежит ни физическому миру, ни трансфизическому замирью, признаваемому древнейшими язычниками как «потусторонний мир», – никакому миру вне человека. Бог никогда не творил никакого внешнего мира, Бог ежесекундно творит наш мир внутренний.
«Вначале было слово, и слово было у Бога, и слово было Бог…» Сказано было верно, но сказано было не всё. Тогда было еще рано, а сегодня пришла пора досказать это речение: И БОГ БЫЛ В СЛОВЕ, И СЛОВО БЫЛО В ЧЕЛОВЕКЕ.
12–13 января 2010