Как-то в одну из пятниц, я встретился со своим старым другом – Женькой. Пятница – время сами понимаете, почти сакральное. По его предложению решили посетить литературное кафе (или ресторан, название, к сожалению не зацепилось за извилины памяти).
Интерьер поразил красотой отделки. Спокойные тона, приглушенный свет, свечки на столах – в общем, райское гнездышко для романтических встреч, но никак не место для дружеской попойки. Ну да ладно, где только отдыхать не приходилось. Довольно обширное меню на 2 листа А4, на практике ограничивалось только тем, что было представлено на барной стойке. Но и это обстоятельство не могло нас остановить. Жареная картошечка «фри», мясо по-французски, овощная нарезка, селедочка с тонкими кольцами лука и черный хлеб. Что еще нужно двум отставным военным? Отдыхаем, беседуем на разные темы, вспоминаем радужные моменты с его свадьбы, с которой как раз мы с ним и не виделись, в общем, было о чем поговорить. Публика в ресторане соответствующая. Кругом интеллигенты. Очечки, бородки и фетровые шляпы на вешолках – неотъемлемая часть почти каждого из присутствующих. Рядом слышен очередной тост: «Помянем светлую память Антона Павловича хороший был человек, хоть и в жизни не везло» (кто не знает – не беда, это писатель драматург Чехов). Компания примерно 60-и летнего возраста, разливают из графинчика, не чокаясь выпивают, и продолжает неспешный разговор о современной литературе. Тут и я не выдержал, не отличаться же от остальных, чем мы хуже то, и так небрежно откинувшись на спинку стула, Женьке и заявляю, что мы, мол, тут то ж не случайные посетители, то же кое что умеем, и в полголоса начинаю стихи декламировать 8-летней давности с КМБ:
Марш-бросок
Светило солнце – день прекрасный!
И тихо август ликовал.
В тени садов любовник страстный
Свою невесту обнимал.
Повсюду птички щебетали
И веселилась ребятня
По небу тучки проплывали
Пушистой лапой вдаль маня.
А ты бежал, куда не зная,
Повсюду слышен только мат,
И за спиной, дышать мешая,
Болтался грузный автомат.
Сидим дальше, отдыхаем, беседуем. Тут по нужде приперло, по малой, соответственно, ну я в сортир, а щеколд там нет. Ну, вообще не предусмотрены, даже дырочек от шурупов нет, то есть их там и не было никогда, видимо, тут стучаться принято было, прежде чем заходить. Но об этом я уже потом подумал, а в данной ситуации не нашел ничего другого, кроме как непринужденно потянуть дверь на себя. Обнаружил там стоящего в соответствующей позе пожилого литератора, который обернувшись, не испытал даже легкого замешательства, заявляет: «Прошу простить меня великодушно, занято». Я ойкнул, и смущенно дверь закрыл. Стою, жду когда он процесс закончит, а возраст, сами понимаете, энурез или еще что. Жду, переминаюсь с ноги на ногу. Наконец благоговейная дверь открывается, и вышеописанный персонаж неспешна, как будто не из сортира а из тронного зала, выходит степенно поворачивается ко мне и с легким наклоном головы произносит: «Прошу». Я не растерялся: «Благодарю», и довольный своей светской воспитанностью залетел в долгожданную кафельную комнату.