Начало лета выдалось совершенно пустым. Даже с погодой не везло: то стояла страшная жара, то несколько дней к ряду небо разрывалось громовыми раскатами и истекало ливнем.
Заняться тоже было совершенно нечем. Школьные ЕГЭ оказались гораздо проще и банальнее, чем представлялось на первый взгляд. Выпускной, которого так ожидали, казалось, всю жизнь, прошёл относительно спокойно. Во всяком случае, взрыва эмоций от получения аттестата и гудения всю ночь на пролёт не было, а на следующий день осталась лишь естественная усталость и нелепая опустошённость.
И даже, рассматривая свои, не слишком уж плохие, оценки в драгоценном документе о среднем образовании, не ощущалось радостного чувства подведения итогов. Может быть, оттого, что все десять лет учёбы давались ровно. Ни серьёзных потрясений, ни упорства и, как следствие, ни покорённых вершин. Вспомнить нечего. И жизнь, не замечая остановки, уже летела дальше, всё глубже погружаясь в скучное лето.
Ах, да… Поступление в вуз… Но и здесь проблемы все решены. В немного менее престижный зачисление уже есть. По итогам подготовительных курсов. В немного более – стоит попытаться и отдать на конкурс результаты ЕГЭ. Ну что ж – всегда можно найти какую-нибудь нудную работу, на которой просто убиваешь время. Она ведь даже не занимает тебя, потому что голова остаётся совершенно пустой, а только вид делает… Но тебя за это никто не осудит, а наоборот – похвалят. Не всё же с родителей деньги брать…
…Никто же не предполагает, что жизнь очень хрупкая штука. Как же можно себе вообразить, что пролившийся дождь и мокрые ступеньки подземного перехода могут внести существенную корректировку в намеченные планы.
Даже испугаться не успеваешь, не то, чтобы что-нибудь понять.
И вот теперь, стоило бы думать, хочется того или нет, будут подводить итоги. Но этого не происходит. Жизнь оказалась бессмысленной. Совесть, собственная совесть, которая нашёптывала – всегда и упорно, – что пора что-то менять, что-то делать, что нельзя жить в тине, и которая всегда заглушалась лёгким спиртным или видимостью проблем, теперь поднимает голову. Она – судья и палач. Она – бесстрастный свидетель. Она утверждает каждый бесценный миг жизни – даром. Она констатирует – преступление. И выносит приговор – забвение.
Но вряд ли он покажется жестоким. Ведь уже при жизни добровольно, по собственному выбору, он незаметно приводился в исполнение…
Тяжёло открываются веки. Взгляд мутен. Всплывают очертания. Силишься видеть – прилагалось ли столько усилий к чему-либо? Приходит ясность и боль. В больнице. Жизнь.
Каким выдастся конец лета?