Андрей не верил своим ушам: «Господи, и уже о свадьбе ведет речь. Вот влип, так влип», - Андрей снова икнул.
- Дыхание-то, дыхание задержи – вот и перестанешь икать, - напутствовала его Полина. Нутром Андрей чувствовал, что это ему не поможет. Он так и стоял по-прежнему голышом перед ней, а в голове молотом ухало: «Свадьба когда? Свадьба когда?». Андрей чихнул и неожиданно для самого себя ляпнул:
- А давай в субботу, а? – Полина оживилась, приподнялась на носочках и сладко потянулась:
- В субботу, так в субботу. Завтракать-то будешь или так пойдешь?
- Буду, - буркнул Андрей, он вообще перестал понимать, что творится вокруг него.
- На-ка, одень, - протянула ему Полина трусики, - А то срамота одна, - Андрей взял, прикинул:
- Так они ж женские, - немного ошалело произнес он.
- А какая разница, мы тепереча семья и стесняться нам не след, - резонно заметила Полина, - Так что одевай и не капризничай. Ноне куплю мужских, раньше-то у меня мужика не было, - и она потрепала его по щеке. Андрей покраснел, но трусики одел, не ходить же так, голяком. В женских трусах было неудобно, и смотрелся он смешно и нелепо. На какое-то время воцарилось молчание.
- А ночью, ну, тогда, я это, ну, того, как в общем? – робея и смущаясь спросил Андрей.
- Просто отлично, я ведь и сама того ну, в общем ни разу, так что мне все понравилось, - смущаясь и краснея, ответила Полина. Андрей осмелел, придвинул стул к столу, посмотрел ей в глаза:
- Ну, а прибить-то меня, зачем хотела?
- Не знаю, уж больно ты скорый. Явился, не запылился, здрасьте – и секс, чудно, - она снова смутилась и, как и Андрей, покраснела. Они снова помолчали. Андрей чувствовал себя легко и свободно, первые минуты робости стали проходить, и ему стало уютно и покойно:
- Так может мы того, повторим, что было ночью? – озорно предложил Андрей и встал.
- Ну, я не знаю, - неуверенно начала Полина, торопливо расстегивая халатик. По дороге в комнату Андрей стянул трусики, они были явно не его размера.
Вечером он снова сидел в пивной. Рядом все та же компания. Оглоед тянул пиво и улыбался. Селедка, как всегда, был веселый и непринужденный. Оглоед наклонился и тихо спросил у Андрея:
- Ну, и как? Ну, вобщем того, нормально? Все хорошо? – Андрей улыбнулся в ответ, потом смутился и, пожав плечами, прошептал:
- Мне понравилось. А что? Она баба клевая, у нее все при ней, так что в субботу женюсь, - Андрей хлебнул из кружки пивка, - Начну новую жизнь, - и он снова широко и открыто улыбнулся.
В пивной пьяная компания горлопанила:
- Ой, мороз, мороз, не морозь меня, - жизнь шла своим чередом. Ну, а было это или не было, не нам решать, как сказал Оглоед.