Кем для нас, людей демократических взглядов, в 2004 году был Виктор Ющенко? Тем же, кем приблизительно с 1987 года был Михаил Горбачев, а в 1991-1993-м - Борис Ельцин…(Впоследствии, конечно, героев-современников и героев прошлого мы уже выбирали себе порознь, в зависимости от места рождения и национальности). Даже для меня, белоруса с белорусским же гражданством, в то время Виктор Андреевич был знаменем. Знаменем антиноменклатурного, антиавторитарного бунта. Символом надежды на получение свободы и демократии.
И тогда было понятно, что эту самую свободу и демократию мы, люди, созревшие к бунту, понимаем по-разному. Но, и у киевлянина, возмущенного избытком и наглостью «донецких хозяев», и у минчанина, возмущенного произволом государства, было общее. Наука «политология» с ее терминами «разделение властей», «свобода выбора», «свобода печати» и т.д.? Безусловно. Но, главное, у нас опять был пассионарий, образец, двигатель…знамя. И у него было имя.
Но никогда никакого реального Виктора Андреевича Ющенко мы не знали и не узнаем уже никогда. Как и любого другого политика. Да что там политика! Вспомните, сколько раз в жизни каждый из нас произносил фразу «я знаю этого человека». А потом он нас предавал…«Я себя знаю», - говорили мы. А потом были потрясены своим поведением в какой-нибудь критической ситуации. Можно ли после этого удивляться тому, что через пять лет после едва ли не обожествления того, кого мы видели, в лучшем случае, на расстоянии нескольких метров, мы были разочарованы им? Удивляться тому, что для большинства украинцев некогда выбранное ими знамя перестало быть для них привлекательным, и было безжалостно выброшено?
Признаться, лично я не понимаю, зачем Виктор Андреевич (вернее, его телеперсонаж) баллотировался на второй срок. Еще год назад для всех внимательных наблюдателей было понятно, что ему “не светит” даже второй тур. Считаю, что лучше, честнее было бы самому уйти, не позориться, не позволить сравнивать свой рейтинг с рейтингом лидера столь неприятных «телеЮщенко» питекантропов-коммунистов. (Тоже, кстати, в прошлом члену КПСС). Сам он объяснял свое поведение невозможностью предать своих преданных сторонников, идеи, за которые люди вышли мерзнуть на Майдан осенью-зимой 2004 –го. Не знаю как вы, но я склонен верить в адекватность Виктора Андреевича.
Ну не может он не понимать, что никакой он не мессия, что не справился ни с коррупцией, ни с олигархией, ни, соответственно, с бедственным положением большинства украинцев. (Да и вопрос – собирался ли он это делать). Как и не переломил их первичность насыщенности желудка над чистотой душевной.
Безусловно, он многое сделал для возвращения украинцам исторической памяти. Но в стране, где многие не имеют средств, чтобы прокормить не только свою семью, но и самого себя, гигантские средства, потраченные на многочисленные памятники жертвам голодомора способны только отливаться пулей контрольного выстрела в такую власть. Тем более что Виктор Андреевич при этом нисколько не стесняется иметь в качестве своих резиденций многочисленные объекты культурного наследия. В его декларации о доходах, в качестве личного имущества, вписаны гектары киевской земли, которых у него не было до президентства. Если это мессианская скромность, то только в сравнении с получением Виктором Януковичем в личную собственность государственной резиденции «Межигорье».
Впрочем, после того, как в 2005 году издание «Украинская правда» опубликовало статьи о барском образе жизни сына Ющенко Андрея, окрестив последнего «сыном Бога», такой президентской декларации в 2009-м можно было ожидать. Тем более что сам Виктор Андреевич тогда позволил себе назвать автора этих правдивых статей (изложенная в них информация никем не опровергнута) «журналистской мордой».
Отдадим должное Ющенко: этот случай первый и единственный, когда президент оскорбил журналиста. (Затем он лично извинился перед представителем прессы). Однако тот факт, что глава государства вовремя исправился, мало что изменил по сути. Семейство Ющенко так и не стало монашествовать, а свобода слова так и осталась в пределах Киева. Хотя, конечно, во власти Виктора Андреевича (как минимум в первые годы его правления) было не только распространить эту самую свободу в центре (он это сделал), но и проследить за ее распространением на местах. Так же как он не стал (хотя мог) становиться душителем свободы слова, он не стал (хотя мог) душителем оппозиции, позволив ей не только стать большинством в Верховной Раде, но и выкинуть в результате его самого на свалку истории.
Виктор Андреевич переоценил постсоветский народ, к сожалению, так во многом и не ставший нацией. Дав свободу получать (дозировано) объективную информацию, Ющенко не позаботился не только о том, чтобы самому хотя бы казаться безупречным, но и чтобы «его народ» был элементарно сыт. (И не надо все валить на премьера Тимошенко, отвечающую по Конституции за состояние экономики. Как минимум сменить председателя Нацбанка президент был в праве…).
Не доведя до конца расследования преступлений «кучмизма», подписывая различные «универсалы» со вчерашними врагами и обвиняя вчерашних соратников, пригревая одиозных персон, господин Ющенко легко уступил инициативу своим ненавистникам. Между тем, не ограничивая свободу выбора, не собираясь фальсифицировать результаты народного волеизъявления, Виктор Андреевич, возможно, искренне верил, что «народ разберется». Ведь чудеса случаются. Но чуда не произошло, и Ющенко закономерно остался один, став во многом жертвой собственной непоследовательности, половинчатости, слабости.
Теперь, когда Украина находится перед выбором Янукович или Тимошенко (а мы ведь, напомню, знаем только телеперсонажей с такими фамилиями), господин Ющенко может сколько угодно говорить, что предупреждал нас о нежелательности такого исхода первого тура выборов. Более того, после окончательного прихода к власти кого-то из этой двойки, Виктор Андреевич наверняка предстанет эдакой Кассандрой. Мол, еще до выборов я видел если не полный крах, то ощутимые удары по демократии. Предупреждал и все такое...
Окститесь, уважаемое в прошлом, знамя. В том, что есть и в том, что будет, Вы сыграли свою роль. И переоценить ее крайне сложно. Потому простите и…прощайте.