Я лежу, уткнувшись носом в подушку… Мне хорошо… Я просто балдею и все…
Руки жены Наташки то нежно массажируют мою голую спину, то просто ласково поглаживают ее…
— Ой же, черт!.. — громко говорит в прихожей подруга жены Зойка.
На пол, с характерным стуком, падает ее сапожек…
— Дурацкий замок! — поясняет Зойка, заходя в зал. — Слышь, писатель, ты чем сейчас занят?..
Я приоткрываю один глаз и мычу в подушку:
— Кайф ловлю… А что?
Зойка садится в кресло. Она смотрит на Наташку, потом на меня и чему-то усмехается.
— Слушайте, люди, я целую неделю ангиной проболела… — лицо Зойки становится серьезным. — Не была ни на одной репетиции. А спектакль уже завтра. Леша, мне срочно нужен сценический болван!.. В общем, ты несколько раз говоришь: «Дорогая, деньги — самое важное в жизни», а я — все остальное…
Наташка смеется и похлопывает меня по спине:
— Он не встанет!..
Зойка удивленно:
— Почему?..
Наташка:
— Он еще не хрюкнул…
Зойка на высшей ноте изумления:
— Как это не хрюкнул?!.. А зачем ему хрюкать-то?!..
Наташка снова смеется:
— От удовольствия, понимаешь?..
Меня больше не интересует женский разговор…
Да ну вас!.. Я закрываю глаза… Руки Наташки скользят вверх вниз… Я чувствую только эти ласковые и очень нежные руки.
Как сквозь сон я слышу голос Наташки:
— Лешенька много работал… Он устал, понимаешь?.. Теперь Лешенька отдыхает и не встанет, пока не хрюкнет от удовольствия.
Зойка громко и возмущенно говорит:
— Любой мужик — как конь!.. Он и должен пахать-пахать и пахать!..
Наташка:
— Зоя, солнышко мое незамужнее, одно дело, когда ты берешь коня в аренду на время и совсем другое, когда покупаешь его на всю жизнь…
Зойка еще громче и явно мне:
— Слышь, конь, ты там еще долго балдеть собираешься?!..
Я молчу… Ловля кайфа – это почти работа!.. Она отнимает все силы.
Наташка строго говорит:
— Зойка, не мешай ему!..
Руки жены скользят вверх-вниз… Замирают… Снова скользят.
Блаженство!..
Проходит минута и Зойка нетерпеливо спрашивает:
— Ну?!.. Скоро он хрюкнет?!..
Я улыбаюсь…
Ага, жди!.. Конечно, я могу хрюкнуть... Прямо сейчас. И еще как могу!.. Но я — мужчина. И я могу запросто справиться с самим собой…
Снова тишина… Я слышу, как под Наташкой чуть скрипит стул… Ее руки на мгновение исчезают куда-то… Но тут же возвращаются…
— Солнышко мое толстое и ласковое!.. — очень нежно говорит Наташка.
Ее руки скользят к моим бокам… Гладят-гладят-гладят…
— Можно чуть-чуть почесать… — строго говорю я в подушку.
— За ушком?.. Кстати, ты кушать хочешь?
— Да-а-а…
— Тогда тебе все-таки пора хрюкнуть… — напоминает Наташка.
— Ща-а-а…
Я думаю, что Зойку нужно немного проучить!.. Пусть она ждет.
Руки Наташки замирают, потом, описывая круги, потихоньку подбираются к моим подмышкам…
— Ну же, хрюкай!.. — говорит Наташка.
— Ща-а-а…
Женские пальцы чуть щекочут кожу возле подмышек и по моей спине тут же пробегает стайка нервных мурашек…
Я вскрикиваю:
— Осторожнее!..
— Хрюкай же!.. Ну?!..
Я молчу… Кстати, я никогда не замечал, что у моей жены такие длинные ногти и что…
Женские пальцы вдруг ныряют под мои руки — мгновение, только одно мгновение! — и я хохочу от нестерпимой щекотки!..
Но перед этим я непроизвольно выдаю, а точнее даже вскрикиваю:
— Хрю-хрю!!..
Но Наташка не оставляет меня в покое!.. Женское тело прижимает меня к дивану, а сильные руки продолжают щекотать под подмышками.
Я чуть не задыхаюсь от смеха и кричу:
— Все!.. Все!.. Ха-ха!.. Хрю-хрю!..
Но пытка продолжается!.. Я рвусь с дивана… Бесполезно! В мою спину упирается колено.
Зойкин голос сверху говорит:
— Попался, свин?!.. Щас-с-с ты у меня так захрюкаешь, что потом век помнишь будешь!..
Я извиваюсь и кричу сквозь смех:
— Наташка!!..
— Что?.. — отзывается из кухни жена. — Леша, ты что будешь есть, рыбу или мясо?..
Я ничего не могу ответить, потому что снова задыхаюсь от смеха… Впрочем, это уже не смех — это почти полная истерика!..
Я понимаю, что когда скрипнул стул — Наташка и Зойка поменялись местами… А Зойка — актриса и она может запросто имитировать любой голос. Черт, как же я не подумал о таком простом подвохе?!..
— Пусти, Зойка, убью! — кричу я в подушку.
— Ща-а-а!..
Зойка беззастенчиво пользуется моей растерянностью и почти полной деморализованностью…
Мой хохот похожий на ржание, наверное, слышно на улице…
— Все мужики — хрюшки! — говорит Зойка. — Попался, Лешенька?!..
Голос Наташки — он уже рядом — говорит:
— Ладно, Зойка, хватит!..
— Еще чего! — возмущается Зойка. — Да здравствует женская эмансипация и свобода щекотки!..
Только с помощью Наташки мне наконец удается соскользнуть с дивана и рухнуть на пол… Смех стихает… Смех выжал меня почти до капли!.. Почти нет сил!..
Я вытираю слезы:
— Ну, Зоечка!.. Ну, погоди у меня!..
Зойка показывает мне язык:
— Иди, ешь!.. А потом мне нужно немного порепетировать.
Встаю… Иду на кухню…
Зойка мне вслед:
— Слышь, хрюнчик!.. Ты свою Наташку береги!..
Я оглядываюсь:
— Это ты к чему сказала?..
Зойка смеется:
— Да так… Женщины ведь разными бывают… В том числе и такими как я… Понял, да?
Зойка подмигивает.
Я смотрю на Наташку…
Моя жена тоже улыбается, но явно виновато.
— Отдать родного мужа в чужие руки!.. — возмущенно говорю я Наташке. — Как ты могла?!..
Наташка опускает глаза и слегка краснеет…
— Безобразие! — я целую Наташку в щеку. — Никогда этого тебе не прощу!.. Эта чертова Зойка чуть до инфаркта меня не довела.
— Нет, — говорит Зойка. — Я просто снова превратила свина в порядочного жеребца. Пользуйся моей добротой, Наташка. А ты здорово ржал, Лешенька!..
… Через пять минут — уплетая свой наивкуснейший обед — я слышу, как тихо ссорятся в зале Наташка и Зойка…
— Все-таки ты уж слишком!.. — твердо говорит Наташка. — Выйдешь замуж, тогда и издевайся над своим мужем как хочешь!..
— А меня никто замуж не берет… — отвечает Зойка. — Потому что я честная женщина.
— Дура ты, вот ты кто!.. — смеется Наташка.— И кстати, не жди что я оставлю с тебя с Лешкой одну… Жеребец — не безобидный свин. При мне репетировать будете!
Я снова улыбаюсь…
Нет-нет!.. Я все еще могу доверять своей жене. Правда, уже с оглядкой…