Белая, как снег, ворона сидела на берегу лесного ручья.
Прямо перед нею лежала свежая кучка чёрного болотного ила.
Ворона аккуратно смачивала белые перья ручьевой водой и
обильно наносила поверх каждого слой ила –
выходило глянцево, красиво и надёжно…
- Ты что это удумала? – прошелестев крыльями, опустилась рядом
самая горластая и чёрная, как смоль, ворона из стаи.
- А ну вас, надоело мне всё! – не прерывая своего занятия,
ответила белая.
- Как надоело? А правду кто нам будет нести, да резать ею, прямо
промеж наших бесстыжих и вороних? – подпрыгнула чёрная.
- Правду и так каждый знает! – возмутилась белая.
- Знать то знает, сказать её никак вслух нельзя – мы же стая! Кто
же, в стае, да по своей воле, правду вслух говорить начнёт?!! –
совершенно искренне удивилась чёрная.
- А так, у нас есть ты, белая ворона, изгой и правдолюб! Сказала
всем правду в глаза, ну побили тебя немного за это, ну и что?
Мы ведь любим тебя по-своему, по-чёрному – продолжала она.
- Не нужна мне ваша любовь, вот стану чёрной и заживу спокойно,
как вся стая! – и белая ворона перешла к раскраске хвостовых
перьев.
- Ну, это, ещё сова надвое сказала! – с угрозой каркнула чёрная
ворона и улетела...
Решение совета вороньей стаи было вынесено быстро и обжалованию
не подлежало: белую ворону отмыть до снежной чистоты, накормить и
выделить удобную ветку повыше.
Дозорным приглядывать за нею днём и ночью, чтобы не обижали и
не обделяли другие вороны из стаи.
Белая ворона возмутилась для вида, но вскоре согласилась и притихла.
Плотно поела, заняла новую удобную ветку и, оглядев притихшую внизу
стаю, сладко задремала.
Снилась ей бескрайняя белоснежная пустыня, высокое голубое небо и
лёгкие облачка на нём, только к небу почему-то не взлеталось в том
красивом сне, а всё больше тянуло к земле…
А утром, проснувшись, нашла она в каждом своём крыле по совсем
небольшому, но чёрному, как смоль, пёрышку…