Ночные убийцы.
Юрий вышел на центральную аллею. Дошёл до круглой клумбы, с опаской посмотрел наверх; на пьедестале, выделялась в темноте, гипсовая фигура горниста. На шее чёрной змейкой висела верёвка с петлёй.
"Иди и удавись" - вспомнилась фраза из разговора с тёзкой. Юрий убил на плече жирного комара, и быстро направился к своему корпусу. Он издали увидел, на крыльце, на фоне открытой двери, сидящего Фасолина Юрку.
Вихров тихонько, с боку приблизился к Юрке. Шорох по гравию выдавал присутствие вожатого. Фа-Фа оставался в прежней позе, и не шевелился. Вихров подкрался к тёзке, хотел напугать, но передумал.
Юрий тихо тронул его за локоть. От легкого прикосновения, сидящий Фасолин завалился на крыльцо, на доски. Вихров не ожидал, что можно спать, сидя, в такой позе, и на секунду опешил. "Фа-Фа - фокусник, артист, опять разыгрывает меня".
Когда Фа-Фа по-настоящему упал на крыльцо, и так грохнулся головой об угол крыльца, Вихров перепугался. Он подхватил спящего на руки, ногой толчком шире открыл дверь, внёс его в спальню, в полной темноте, положил на кровать.
Юрий ощупал его - голова цела. Он приложил ухо к его груди, задрав футболку, слушая удары сердца, нормальное. Дыхание ровное Фа-Фа спал мертвецким сном - понял вожатый. В темноте Вихров снял с Юрки футболку и треники.
"Слава богу, живой, дышит. Второй раз достаётся, и всё по голове. Крепкий котелок достался ему" - подумал Вихров. Достал фонарик, осветил голыша
"Крови нет, руки ноги цели, пусть спит дальше, будить не стану". Он перевёл луч фонарика на соседнюю кровать.
Французов во сне прикрыл лицо рукой, повернулся на бок, вторая рука оставалась под подушкой. Юрий обратил внимание, что у Мишки под подушкой, что-то было. Вожатый осторожно рукой залез к нему под подушку. Он сильно удивился, когда достал из-под подушки маленькую, детскую, алюминиевую, плоскую саблю, сантиметров тридцать длинной. Он осмотрел игрушку.
Светлая полоска алюминия легко гнулась пальцами, остриё круглое, как ручка у сто-ловой ложки. У эфеса на металле выбито "0 рублей 72 копейки", на ручке нацарапано "прямо в ад", на другой стороне "моя правда". Ножны, почти настоящие с колечками для ремешка.
"Ой, дети. В войну играют. Хотел этой штукой, идти, убивать своего друга Суворика. Будь ты, с настоящей - он тебя одолеет" - смотрел на Французова вожатый.
"Как они похожи. Мишка на Юрку. Головы чугунные" Юрий вложил саблю в ножны. Кривая сабля с трудом вошла в щель. Юрий с силой вытащил оружие из ножен, повернулся к Фасолину. Направил на него фонарик.
"Как он спит с открытым ртом? Я так не умею. Артист, во сне, и то артист". Вожатый коснулся игрушечной саблей живота спящего пацана, повёл ею ниже. Фа-Фа шевельнулся. Юрий накрыл тёзку одеялом, погасил фонарик, сел на свою скрипучую кровать...
В оконное стекло ударили первые капли дождя. Вихров просунул под марлю руку, закрыл раму. Прошёлся по палате, закрыл все окна. Вернулся к двери, увидел внизу полоску света. Вышел на веранду. На центральной аллее горел свет, как на Смоленской площади. На круглой клумбе виднелся, вместо вазы, однорукий горнист, он возвышался над кустами. Дождь усиливался.
Юра повернулся, хотел уже закрыть дверь, как услышал не понятный звук, который донёсся со стороны клуба, похожий, что-то упало тяжелое.
Парень вернулся к входной двери, стал смотреть на освещённую аллею. Ничего особенного он не заметил, тем не менее, продолжал смотреть, вдруг что увидит. И увидел... вернее не увидел, памятник лагерному трубачу, который только, что белел над чёрными серебристыми кустами.
"Куда он подевался? Кругом мистика. Сейчас, этот белый истукан без одной руки, как "Каменный гость" Пушкина, скрипя, пойдёт, наводить ужас на всех, кто не спит. Кроме шуток, где он?" - думал Вихров.
"Не он ли с таким грохотом сошёл со своего пьедестала? Звук был похож на падение".
Юрий протёр глаза, всматриваясь на пустой постамент.
"Я его видел две, три минуты назад. Сейчас на нём не было верёвки, а она была, точно помню была, свидетель имеется - Костик. Юрий зажмурил глаза, глядя в дождливую даль, представил ...
Сквозь косые линии дождя медленно появляется огромная, в два метра, белеющая египетская мумия фараона, запелёнатая в грязные тряпки и бинты.
Он представил, и самому стало жутко, что по спине пробежали мурашки. Хорошо, что светло. "Наверно от ветра упала, валяется там в клумбе".
Вихров посмотрел в сторону синего домика. Сверкнула молния, стало светло, как ясным днём. В небе сильно треснуло, и покатился россыпью гром. Силу грома он ощутил физически - плечом. Он обомлел, до такой степени перепугался. На его плечо легла чья-то тяжёлая рука. Юрий на секунду закрыл глаза. "За спиной Каменный гость".
Он открыл глаза, и всё же с большим испугом повернул голову. Новая вспышка молнии осветило что-то большое и белое. Переборов страх, он увидел "Каменного гостя", то был голый Фа-Фа, его тёзка.
- Юра, - произнёс белый призрак, - меня сейчас хотели убить, я чудом остался живой.
Вихров про себя выругался русским матом, и облегченно перевёл дух.
- Ну, чёрт, напугал, я из-за тебя сейчас чуть коньки не отбросил. Думай своей пустой головой, о последствиях.
- Юра, - продолжал Фасолин, - я сидел на крыльце, вдруг на меня накинули мешок и ...
Вихров выслушал весь рассказ своего юного друга.
- Чудик! Это я принёс тебя в палату, ты спал на крыльце, я раздел тебя, тебе всё приснилось.
- Я не спал, я общался, с теми, кто меня сюда послал. Я, только вошёл в телепатический контакт и меня ... Это, он первый начал. - Кто? Что, начал? - Он под видом человека вызвал меня на дуэль, я не был готов к поединку.
- Юрка, ты продолжаешь спать, на ходу. Проснись. Это я - Вихров, твой друг, видишь?
- У него в руке был крест - клинок, он вспорол мне живот, отрезал мне всё внизу. Он ...
- Юрка, проснись, ты меня дурачишь? Твои кишки, и твоё достояние республики на своём месте. Это я тебя перенёс, проснись, турок.
- Так, это ты!?
- Я.Я.
- Ты, хотел меня убить? Ты мой друг, он из тебя сделал врага. Он меня предупреждал, я не знал, кто будет моим врагом, теперь я знаю. Это ты.
Вихров взял мальчишку за плечи, стал трясти. - Да, проснись же. Ты же, не лунатик.
- Я всё просчитал, он подослал тебя ко мне. Твоя температура 36,6°, но это ничего не значит. У тебя в руках было оружие сатаны "моя правда". Этим клинком ты, меня собирался отправить "прямо в ад".
Снова сверкнула молния, Вихров увидел в глазах у мальчика отблеск света, и большие зрачки, большие страшные зрачки. Они смотрели прямо перед собой сквозь него, сквозь стёкла в небо.
- ... Я принимаю вызов, я скоро буду готов к поединку, тогда посмотрим кто кого. Пощады от меня не жди. Я знаю, как тебя одолеть. Бес - хитрый, и я не промах. Бес выбрал тебя, вложил в твои руки смертельное оружие. И у меня есть своё оружие против тебя, я тебе его не покажу. Запомни, я всегда сильней его и тебя. Оглянись ...
- Юрка, хватит тебе валять дурака! Ты, репетируешь свой коронный номер для концерта? Довольно, всё отлично, всё естественно. Очень похоже. Иди спать.
- Я не валяю дурака. Это, вы все, ваша братия ополчилась против меня. Это вы, валяете дурака, но я вам не дурак, я умнее вас. Оглянись ...
Неподвижные стеклянные глаза Фасолина загорелись в темноте, зрачков не было видно. Вихров старался внимательно разглядеть его глаза.
"Он мне это как-то показывал. Как это он делает?"
Оранжевые белки его глаз увеличивались ...
Вихрову стало как-то не по себе. Он хотел оглянуться. Интересно, зачем он так настойчиво просит об этом? Второй раз. Но повернуться, и даже повернуть голову, он не мог. Он застыл, руки оцепенели. Он не мог отвести свой взгляд с его дьявольского лица, обезображенного звериным оскалом. Эту его гримасу Вихров уже видел неоднократно.
Голова стала постепенно увеличиваться, шея становилась тоньше и длиннее. Юрий лицом почувствовал зловонное дыхание Фасолинской головы. Голова на тонкой шее приближалась к нему. Вожатый напряг всю свою силу воли, и рывком отвернулся в сторону. В этот миг молния осветила всё вокруг.
Словно днём, перед ним простиралась центральная лагерная аллея. У круглого цветника, поверх низких кустов шиповника, возвышался белый памятник "лагерному баламуту" с собачьим ошейником. Руки юноши продолжали держать маленького сатанёнка за плечи.
Они покрылись мягкой шерстью, на глазах всё тело Фа-Фа покрылось волосами. Между ног до самого пола, болталось, что-то сине-зелёное, а сзади свисал длинный с чёрной кисточкой на конце, хвост.
Вихров стал плохо соображать, что он видит, и что делает. Он оторвал от волосатого плеча одну руку, взмахнул, и ударил по змеевидной голове. Рука пролетела сквозь видение, и ударила самого себя по ноге. От сильного замаха, Юрий потерял равновесие, чуть не упал на пол.
Расставив руки, зацепился за косяк. Голова на длинной шее продолжала приближаться к нему. Сейчас в этом страшном облике глаз, вообще не было, только пустые глазницы. Ничего общего с лицом Юрки Фасолина. Теряя сознание, как тогда в Москве в доме у тёзки, он чувствовал, как сатанинский хвост обвивал его правую ногу, а длинный сине-зелёный слизкий полоз коснулся его левой ноги.
- Я рядом, - донеслось из змеиной пасти...
Вихров очнулся, открыл глаза. Перед ним стоял, нагнувшись голый Фасолин, а рядом ...
У Вихрова снова закрылись глаза.
- Юра! Ты, что? Что с тобой? - услышал Вихров голос Фасолина.
Юрий с трудом открыл глаза. Рядом с мальчиком была Цера, и лизала вожатого в колено, а хвостом била в правую ногу.
- Не ушибся? - спросил Фа-Фа. - Это, ты?
- Я.Я.Фа-Фа - твой лучший друг.
- Это ты, меня сейчас, хотел убить? Ты, только, что превращался в демона. Я тебе не верю, у тебя шальные глаза - пролепетал Вихров.
- Ты послушай меня. Я сейчас спал, проснулся от грохота. Проснулся, почему-то в постели. Я ждал тебя здесь на крыльце. Я выскочил, смотрю, ты лежишь на полу. Рядом Цера. Что с тобой случилось? Ушибся?
- Не знаю. Мне показалось, что ты, хочешь меня убить, а сам по-тихому, стал превращаться в "его".
- Юра, ты это уже говорил, ты стал заговариваться.
Юноша поднялся, погладил собаку. Все трое вышли на крыльцо. Вихров подставил лицо под струйку дождя с крыши.
- Мне это всё показалось и памятник, даже на месте.
Фа-Фа присел на корточки. - Я так, и подумал, ты опять, упал в обморок.
- А ты, чего без порток? Оденься.
- Мне не холодно, девчонок нет. Юр, мне сейчас такое приснилось. Я, оказывается, заснул, ждавши тебя, здесь на крыльце. Представляешь, а просыпаюсь в постели. Чудеса! Мистика!
- Это я тебя перенёс отсюда в постель, и раздел тебя. Я тебе это уже сто раз говорил.
- Когда? Юрка поднялся.
- Фафаня, ты здесь давно стоишь?
- Я, только, что проснулся.
- Значит, мне это всё привиделось.
Вихров рассказал тёзке всё, чего он так испугался.
- Вихрик, ты в какой момент упал в обморок? Помнишь?
- Не помню. Мне и сейчас кажется, что всё было наяву. Я смотрел на твоё изваяние, сверкнула молния, что-то было ещё, не помню. Помню, что я, сильно испугался. Смотрю, ты стоишь ...
- У тебя, чёртики в глазах, наверно забегали?
- Вспомнил... Это ты, меня напугал, я ещё сказал: "Ну, чёрт, как ты, меня напугал" - и тут пошло-поехало, всякая белиберда.
- А мне приснилось, что ты меня хотел убить ...
- Погоди. Фа, ты мне это уже говорил, когда явился ко мне в тот момент, говорил ещё, что я тебе вспорол живот, кишки выпустил, и отрезал вот это, у тебя.
- Не говорил я тебе этого, опомнись.
- Фа, откуда я тогда знаю, что тебе приснилось? Ты, мне рассказал свой сон. Я к тебе, только дотронулся игрушечной саблей. У Французова под подушкой была.
- Да?! Ну, ты и крутой. А я как, по-твоему, во сне видел, что было наяву?
- Может, ты не спал? Всё видел, и слышал?
- Вот, именно. Юрка опять, присел. - Я ничего не видел, и не слышал. Мне снилось, что я не сплю, и я, что-то вычисляю, кругом одни цифры, и я тебя просчитал, что ты, пришёл меня “того” по шее дать.
- Фафанька, да ты что?
- Да, не не по шее, а убить меня.
- Ещё не легче. Слушай, Фа, у тебя голова не болит? Ты, грохнулся здесь на пол, я испугался, ты так здорово...
Юрка потрогал свою голову. - Да, вроде бы нет. А у тебя целый котелок? Ты, сам грохнулся не знаю, обо что, думал все проснуться.
- Нет, не болит, - сказал Вихров.
- Вихрик, я думаю ... Фа-Фа заморгал... - то, что с нами сейчас произошло - это не случайно. Мы оба шарахнулись головами, и не первый раз, второй. Днём первый раз у шкафа. До этого момента у нас у обоих болела голова. Голове ничего, а зеркало вдребезги. Представляешь?
- И ты, представляешь, моей голове не фига, а у тебя рука отвалилась. Котелок малость пошумел, ты гипсовый с такой высоты свалился.
- Зато, я был в крови.
- Я тоже.
- Не соскальзывай с главной мысли. Мы, оба хороши. Ты заметил, тебе показалось, что я хотел тебя убить, а мне приснилось, что ты меня пришёл, убивать и убил. Далее, Мишка хотел убить Суворика после бани.
- Ничего же не было! Французику всё показалось.
- Заметил, все кругом хотели убить друг друга в последнее время.
- Заметил не слепой. Особенно на танцах. Прикольная драка получилась. Начальник дрался.
- Вихрик, а ты, помнишь, когда меня Олег принёс в изолятор с черепно-мозговой травмой? Когда мы, остались одни, в окно смотрел Дёмин?
- Не видел, скорей всего, не помню.
- Ты не помнишь, я помню, на аллее ко мне подошла Танька.
- Ты, помешался на этой Таньке.
- Кто на ком помешался, ещё надо выяснить.
- Конечно, ты.
- Я это вспоминаю, как кошмарный сон.
- Ну, ты и врать. И что, дальше?
- Какой вывод, напрашивается?
- Я не профессор, ты, у нас заморский бакалавр.
- Вот, я и говорю. Сатана мечется из стороны в сторону, то в одного, то в другого. Пытается всех поссорить. Да не поссорить, а поубивать друг друга. Дошло до того, что он, пытался опять нас достать сейчас, в тот раз не получилось.
Дёмин подсмотрел в окно изолятора, что мы ещё живы и предпринял новую попытку. тебе понятна моя мысль? Мне сигнал был - две стрелы. Одна в голову, по самому дорогому. Сигнал мне дал Женька Семиглазов. Мне по голове шарахнули дверью, вот здесь всё начисто отрезали, что ещё остаётся ждать? Думай.
- Всякой очередной пакости.
- Правильно, но какой? Сигнал мне Женька дал, я должен этот знак помнить.
- Не соображу, какой?
- Тебя тоже грохнули по голове...
- И...?
Юрка кивнул в сторону своего памятника.
- Ну, паразит, держись у меня, - и Вихров шутливо погрозил памятнику кулаком, я тебе припомню. Приласкал меня так, что у самого рука отвалилась.
Тётя Дуня сказала, что это знак большой беды.
- Что нам остаётся беречь? Руки? Ноги?
- А головы?
- Головы, в любом случае. Идём спать. Мишка на месте, ты его обезоружил. Суворик нашёлся, лично видел. Юр, я к тебе.
- Это обязательно?
- Бес нас опять обманул, не соблюдает подписанные соглашения, Французик свидетель, дня в покое не оставляет, а я за тебя в ответе.
- Я буду спать один, видишь, он нас одолеть не может, ни днём ни ночью.