Красавцы

               

          Металлургический завод в Челябинске закладывали в сорок втором году. И для того, что сегодня называют «жилым» комплексом место оставалось между заводской площадкой и рекой Миасс, севернее той самой деревни Першино, где когда то лечились раненные бойцы армии Пугачёва. Очень немногие сегодня вспомнят, что Бульвар Сталина или проспект Молотова тех лет это нынешние Шоссе Металлургов и улица Сталеваров, соответственно. Пожалуй единственных свидетелей той поры наверняка можно найти только среди старых берёз парка и окрестного леса. Он же сохранился скорее всего потому, что на побережье реки, вплоть до Каштака, когда то положило глаз министерство Обороны, организовав там полигон для испытания или уничтожения боеприпасов с полей сражений и на металл молодым мартеновским печам завода. И поныне легко обнаружить, идущую вдоль берега реки старую железнодорожную насыпь. К огороженному со всех сторон, где естественными скалами, где рукотворными отвалами, старому полигону сегодня и сверху ведёт и хорошая асфальтированная дорога, которую соорудили для выезда на площадку нынешнего стрельбища компетентных служб.
       Впрочем, сказанное только и призвано, что бы убедить --- в окрестностях жилого района лес изобилует живописными местами и будто бы специально сделанными для прогулок велосипедистов трассами. Ещё относительно недавно этот лес всегда одаривал любителей тихой охоты грибами, предлагая дополнительный стимул для прогулок. И естественно, что однажды мы с малым тогда сынишкой начали более или менее регулярно выезжать на прогулки. Но возил я его тогда на раме, рядом с рулём, за который ему в этом случае было удобно держаться, а дополнительным  преимуществом этого места был отличный обзор.
        Довольно скоро мне суждено было узнать, что удар жука в лобовое стекло машины при её движении по трассе, случается, это самое стекло заставляет рассыпаться мелкими осколками. Но в тот день небыло трассы --- была лишь, круто сбегающая вниз лесная дорога, небыло ни машины ни лобового стекла, а только мы с сыном на раме летели вниз, упиваясь простором и скоростью. От удара в глаз я чуть было не потерял управления, но тотчас же попробовал отколупнуть это расплющившееся создание и избавиться от жгучей боли, от которой слёзы потекли даже и из второго глаза. Положение осложняло состояние участка дороги на котором мы оказались. Благодаря накатанным машинами колеям высокую скорость некоторое время ещё можно было выдерживать, но здравый смысл толкал к поиску возможности экстренной остановки, пока мне  всё ещё можно было рассмотреть дорогу. С этой задачей я справился, удалив останки какого то насекомого из глаза, И, куда было деваться скажите на милость, добрался домой без происшествий, так что сын и заподозрить не мог чего стоило мне наблюдать за дорогой. Вечером, когда все собрались после рабочего дня,  ткани вокруг глаза разнесло как тесто на дрожжах. Опухоль распространилась на всю половину головы, глаз заплыл и рассмотреть им что либо было невозможно. Пока, забравшись в уголок, подальше от расстроенных родителей, я пытался найти покороче  рассказик  в детской книжке для дежурного чтения случилась другая неприятность. Присев у лампы со штопкой  и носком, притомившаяся на работе супруга неожиданно для себя зевнула. Да так откровенно-добродушно, что челюсть то у неё и выскочила. Как мы ни пытались вернуть её на место --- всё было тщетно. Слюнетечение, бессвязные звуки, слёзы --- ну всё как в таких случаях, наверное,бывает. Но вскоре стало совершенно ясно, что без визита в травмпункт ну никак не обойтись. Что ж, подвязали мы челюсть верёвочкой,  поднял я свой декоративный воротничок у плаща, и отправились мы с супругой в травмпункт.  До троллейбуса шли, выбирая тёмные участки дороги, а в троллейбусе, где на счастье  пассажиров оказалось очень мало, мы, красавцы, расположились рядом с кабиной водителя и весь путь, не озираясь по сторонам, пугали отражениями в зеркале несчастную женщину. Не спрашивал, верёвочка под отвисшей челюстью или моё одутловатое насторону лицо производило наибольшее впечатление, но при выходе у поликлиники, водитель почтила нас вставанием, и потом, когда мы перешли дорогу, она всё ещё долго не решалась тронуться с места. Да и потом, когда я представлял супругу в травмпункте, поскольку сама то она говорить не могла, дежурный врач не сразу разобрался с кем именно ему прийдётся иметь дело. Но я по крайней мере оказался отмщён, поскольку сидя в коридоре у вещичек на казённых стульях  узнал в раздавшемся за дверями кабинета вопле голос этого ехидного врача, узнал что челюсть вправлена нормально и что ожиданию моему пришёл конец. Ехать домой нам было в два раза проще.