Рассказ «Мысль освобождающая»
Он вышел на крыльцо.
Светило солнце. Пели птицы. Его сад шумел.
Теперь, когда он многое научился делать своими руками, вырастил прекрасный сад, сажал овощи и травы, питаясь со своего огорода, он убедился в своих возможностях самообеспечения. Это было не так легко. Не всё получалось сразу. Но день за днём. Раз за разом. Он не отчаивался и шёл к своей цели.
А когда было просто? Когда он постоянно полуголодным студентом снимал угол и пытался совместить несовместимое – учёбу в полном объёме и работу, сполна окупавшую самые небольшие потребности? Или отчаянные попытки уравновесить расшатанные нервы молодого отца, честно и искренне желающего обеспечить свою молодую семью, но постоянно повторяющиеся попытки натыкались на незримое сопротивление или приносили такие доходы, что их едва хватало сводить концы с концами. И не было разговора о том, чтобы выбрать деятельность на благо человечества исходя из собственных духовных устремлений и глубоких внутренних способностей. Но почему так?
Разве не твердили ему в детстве, что нужно развивать свои таланты для того, чтобы полноценнее служить обществу? И он вполне был согласен с этим, поскольку что может быть благотворней и эффективней истового искреннего служения? Почему же обстоятельства жизни всё время вставали в противовес? И самоуспокоение об испытаниях, оправданных и необходимых, всё меньше объясняли творящееся во взрослой жизни…
И однажды он понял, что не может больше жить со всем этим и фраза, что «разберёмся по пути» встала костью поперёк горла. Тогда он всё чаще стал прислушиваться к себе. Нет, у него не было внутренних голосов и психиатрия не находила его сколь-нибудь неполноценным, тем паче – опасным для остальных. Но и ответов на свои вопросы он не находил в официальной литературе.
На запрос даётся и подсказка. Новые знакомые много читали. В их библиотеке он нашёл книги Дэвида Айка, Владимира Шемшука (нет в магазинах и в Интернете не то), Владимира Мегре, Вадима Зеланда, Синельникова, Карлоса Кастанеды (суть дальше после первых трёх книг).
Не всё было понятно, многое вызывало отторжение своей якобы надуманностью и безосновательностью, но что-то, видно, запало. И когда эти знакомые как-то внезапно исчезли кто – от необъяснимой смерти, кто – от странно внезапного быстрого отъезда в неизвестном направлении, он стал больше думать, и стала непреодолимой потребность действия. Любого. На свой страх и риск. Без всяких гарантий и бонусов. Но иначе он понимал, что прежняя трясина его просто засосёт и вырваться назад к жизни думающего ищущего человека уже не будет ни малейшей возможности.
Да, его отъезд вызвал у знакомых недоумение.
Да, не все его поняли, точнее – никто. Но от падения любого камушка круги на воде всё равно разглаживаются, и каждый объясняет себе поступки другого человека исходя из своих (а точнее – привитых извне с детства) представлений о жизни.
Дальше было с одной стороны легче, поскольку стали задействованы его собственные бездействующие прежде энергии, а с другой – сложнее, поскольку прежней привычной лжеподдержки и лжеучастия ему уже никто не оказывал. Но он не смущался и не останавливался. Он разобрался в махинациях социальной жизни и желал уменьшить её не замечаемое большинством давление. Он знал теперь, что это возможно. Более того, он знал, что другого выхода нет. Потому и уехал из города, распродав имущество. Потому и выбрал участок по сердцу и стал создавать своё живительное истинное пространство.
Нет, он не тщился стать универсалом, как его предки – русичи – и плотником, и кузнецом, и земледельцем, и скотоводом…
А сколько ещё профессий умещалось в одном человеке ещё буквально 1,5 века назад? Ведь они были и сказителями, запоминая такой объём информации, который сейчас под силу только мощным компам, и танцорами (а движения были не развлечением, рассеиванием энергии, а гармонизацией внутренних энергий, что сохраняло и преумножало и душевное, и физическое здоровье), и певцами (что служило не только здоровью, но и соединению с высшими сферами Духа без посредников), и волшебниками, творившими обычные волшебные вещи, служившие веками без починки разным, теперь малообъяснимым, целям. Но нам «помогли» всё это забыть. Причём, так постепенно и неуклонно, что становилось понятным и объяснимым. Всё встало на свои места. А высвобожденная пониманием энергия пошла в дело – на преобразование своей жизни. Точнее – на ответственную попытку сделать жизнью то, что прежде так обозначалось.
«Один в поле – не воин», хорошо, найдутся единомышленники. Но проверить на практике всё почерпнутое из жизни было необходимо. Чтобы быть до конца уверенным, чтобы стать ближе к живой, естественной, без лжи и хитростей, жизни.
Он стоял на крыльце и, обозревая свой путь, вздохнул. Да, были откровенные неудачи и ошибки. Да, порой удары были болезненными. Или он просто этого боялся и ожидал, потому и получил?
Как бы там ни было, ему теперь не в чем себя упрекнуть и он свёл к минимуму пользование деньгами. Он убедился, что это миф, и тысячелетия жизни цивилизаций людей без денег вполне оправданны. А мы за каких-то 3-4 века впали в полное и безоговорочное рабство, как становятся покорными и удобными рабами лишь дети рабов, выросшие в рабстве с детства.
«Что ж», - он хлопнул себя по коленям. Пора! Он обошёл свой сад, приветствуя свои деревья, поглаживая стволы, прислушиваясь к шороху листьев, слушая отзвук в своих мыслях… Земля говорила с ним через них. Он чувствовал её ласку и поддержку. Но и его решимость ковалась годами и стала непреклонной.
Он обошёл свой сад и вернулся на крыльцо. Поднял руки в небо и вознёс самопроизвольную хвалу солнцу. С некоторых пор всё статичное предстало в своём истинном свете – в мёртвой неподвижности, а в природе всё меняется, живёт, дышит: река журчит, течёт, листья и трава колышут, птицы летят и даже камни незаметно, по чуть-чуть передвигаются…
Солнце сверкнуло ему в ответ.
Он собрал всего себя и выплеснул в одну-единственную сильную мысль: «Да потеряли свою власть все деньги мира!»
Будто вихрь отлетел от груди и исчез в поднебесье… Он же опустился на ступеньки крыльца и улыбнулся. Да, новая жизнь наступала. И трепет сердец теперь не будет во власти клещей страха голода и нищеты…