ПЕНЁК.
Меня зовут Виктор Пеньков. Казалось бы, что это достаточно распространенная фамилия, однако для меня она являлась кошмаром. Еще в школе меня дразнили пеньком, я жутко обижался и краснел от досады, а ребят это еще больше веселило, и только провоцировало новые колкости. Кличек было много - Пенек, Пень, кто-то, желая выделиться назвал меня Пинок. Потом, нашлись умники, которые пошли еще дальше - меня прозвали Пинков. А я только больше и больше комплексовал по этому поводу. Из-за этих прозвищ надомной смеялись все, кому не лень, но когда к общему смеху подключались девочки, это было просто невыносимо.
В восьмом классе, в третей четверти наша добрая физичка ушла на пенсию, а вместо нее поставили Олега Борисовича, человека, который уважал только свой предмет, и свою методику обучения. В один из первых дней он решил проверить наши знания, и как это принято, решил провести контрольную по физике. Раздал какие-то задачи, разделил класс на первый-второй вариант, а сам зашел в подсобку. Кто-то решал, кто-то доставал шпаргалки, а я абсолютно не был готов, и искал глазами, у кого можно было бы списать. Из подсобки потянуло дымом сигарет, и можно было предположить, что еще 2-3 минуты на списывание есть. В этот момент меня потянули за плечо, я развернулся, мне в лицо пахнул резкий запах табака, и прозвучал неприятный голос учителя:
- Чё сидишь, как пенек? Не знаешь? Иди к доске!
Класс просто взорвался от хохота, у девочек текли слезы от смеха, пацаны надрывались, а один даже съехал со стула на пол. Только мне было не смешно. Я густо покраснел, и готов был провалиться под землю, но деваться было некуда, и я тупо стоял. После этого инцидента уже вся школа звала меня Пеньком, а мое желание учиться пропало полностью.
Уже в последнем классе, когда я немного научился справляться с обидой, к нам в класс попала новая ученица. На одной из перемен кто-то из ребят подтолкнул меня к новенькой, и в своей дурацкой манере громко сказал:
- Познакомься, это наш школьный пенек!
Я снова покраснел, при том, что девочка мне понравилась, а меня опять глупо выставили
но, к моему удивлению, новенькая глянула сначала на меня, потом на моего обидчика, и ответила:
- По-моему,ты больше похож на пенек, чем он.
Все снова засмеялись, но теперь не надомной.
Потом девочка снова глянула на меня, и продолжила,
- А ты чего покраснел, как Пинокио?, - и покраснела сама.
Лучше бы она промолчала! Теперь мне точно было не отвертеться от нового прозвища, еще более обидного, чем Пенек.
ПИНОКИО.
Теперь все упорно называли меня Пинокио. Кто-то по аналогии с фамилией, кто-то чтобы просто подразнить. Я продолжал отшучиваться и краснел. Но нужно сказать, что в одиннадцатом классе процесс взросления происходит очень быстро. Все начинают задумываться об экзаменах, поступлении. Начинают встречаться, и естественно, про меня и мое прозвище стали быстро забывать. И только новенькая звала меня Пинокио, но это было очень ласково, почти нежно, поэтому мое прозвище мне стало нравиться. И я стал представляться девчонкам как Пинокио. Я научился над собой шутить, значит повзрослел. На меня стали обращать внимание девчонки из параллели. Это прозвище я прочно закрепил за собой, и теперь я Виктор, Пинокио.
ВЫСТАВКА МЕБЕЛИ.
После школы прошло много лет, а я продолжал быть для всех Пинокио. Это прозвище безотказно действовало при новых знакомствах с девушками. Одно такое знакомство привело меня к браку, но не сохранило от развода. Как говорят - не сошлись характерами. Но дело не в этом. Я научился делать мебель, причем очень добротную. Открыл свою фирму, и дела шли очень успешно. Было много заказов, особенно на гнутые формы. Я делал стулья с гнутой спинкой под старину, с очень прочной обивкой. Стулья в стиле "ЛЮДОВИК" были самым излюбленным заказом клиентов.
На очередной Международной мебельной выставке в ноябре 2007 года я арендовал стенд, и в один из дней ко мне подошла девушка. Ей понравились мои стулья, а мне она. Как это принято, мы разговорились. Я представился,
- Виктор. Пинокио.
Она пошутила, то ли сказав, что лгунишка Пинокио, это интересно; то ли, поинтересовалась, так ли я краснею, как он.
Это не имело значения, потому, что так всегда реагировали девушки, но важно, что я назначил ей свидание, и она была не против.
Мою новую знакомую звали Данилкиной Ирой, ей было чуть больше двадцати. Она мне очень нравилась. Начался мой самый красивый роман.
ДАНИЛКИНА-ДАНИЛЕНКО.
Дня через три заказывая ужин в ресторане, я обратился к Ире по фамилии, больше для того, чтобы придать вечеру торжественный вид. Хотя мы уже были на "ТЫ".
- Госпожа Данилкина, что Вы предпочитаете сегодня на ужин?
Ира улыбнулась, и ответила в той же манере-,
- Господин Пинокио, я закажу только салат и мартини. Но вообще-то, моя фамилия Даниленко!
Мне было стыдно, как когда-то в школе. Я покраснел, и сославшись на плохую усвояемость имен и фамилий еще со школы, пошутил, что так тоже ничего. Потом, уже освоившись с проколом, несколько раз произнес именно так - Данилкина-Даниленко, как будто взвешивая на языке новое неправильное звучание фамилии.
Вечер прошел весело, но провожая Иру домой, я твердо решил приклеить к ее фамилии недостающую, на мой взгляд, часть. Так она и стала - Ира Данилкина-Даниленко.
ИРА.
Хотя наши отношения складывались быстро и легко, вместе мы не жили. Продолжали встречаться два-три раза в неделю, зато каждое свидание было красивым, и незабываемым.
Я называл ее по имени, но иногда, в шутку Данилкина-Даниленко. Она меня в ответ звала - Пинокио.
Декабрь пролетел, и мы оказались на пороге Новогодних праздников. Мне очень хотелось провести Новый Год вместе, но меня давно звали друзья из Питера к себе, она ехать не захотела, и мы договорились о том, что увидимся в Новом Году.
Хочу сказать, что это нисколько не ухудшило наших отношений, а даже наоборот, после встречи мы стали ближе, роднее, что-ли.
Все было прекрасно, также встречались, иногда я оставался у нее, реже у меня. Но виделись, как и раньше, два-три дня в неделю. Ира заполнила все мои мысли, я рвался к ней, она тянулась ко мне. Моя Данилкина-Даниленко была мне очень близка и дорогА.
У меня было много заказов, особенно после того как я съездил в Питер - друзья, посмотрев буклеты с моими изделиями порекомендовали меня своему знакомому. У того были торговые площади, и он оформил большой заказ для продажи. Я стал часто ездить в Санкт-Петербург в командировки, и чтобы не возить с собой всю мебель, пришлось открыть там цех. Теперь нужно было успевать с заказами и в Москве, и в Северной Столице. Признаюсь, это давалось нелегко. И, начиная с февраля 2008 года, я неделю был в отъезде, неделю дома. Зато я каждый вечер мог проводить с Ирой.
Конечно она обижалась, что я постоянно уезжаю, но я почти каждый вечер приносил ей цветы, и это смягчало ее обиды.
Весной, чтобы больше побыть вместе, взял путевки, и мы улетели на Пхукет. Там я наслаждался Ирой, морем, отелем. Нам показывали вид с обзорной площадки, и говорили, откуда пришла ударная волна страшного цунами в 2004-м. Но неделя пролетела также быстро, как проезжает скоростной экспресс.
Снова началась работа, снова командировки, снова обиды. А я не мог не думать об Ире, о своей любви к ней.
В мае нарвался на акцию - купил Ире и себе новые сотовые телефоны по цене одного, и еще взял новые SIM карты, в которых совпадал весь номер, отличаясь лишь последней цифрой.
Звонил, говорил как я ее люблю, скучал. Она обижалась, но я так завяз в работе, что не мог ничего сделать.
ВТОРАЯ ПОЕЗДКА.
Весь тот год я рвался к своей женщине, и через неделю снова уезжал. Ира копила обиды, я расстраивался, и не знал, как вернуть ее любовь. В конце ноября я уже не знал куда себя деть от ее грустного взгляда. В один из дней Ира сказала, что самые приятные воспоминания уходящего года, это Пхукет. Ведь только там мы были по настоящему счастливы, меня не отвлекала работа, и я был только ее. Я понял, что у меня есть шанс. Вернее я стал думать только о том, что нам просто необходимо уехать. Но как это сделать в разгар предновогодних продаж, не знал.
Через несколько дней, возвращаясь из командировки, я сказал, что заказал путевки, и мы улетаем 29-го декабря, только из Питера. Мне нужно было забрать последнюю проплату за стулья. Ира согласилась, и это снова вернуло нам наши чувства, я снова стал счастлив, и, главное - Ира тоже.
И 29-е наступило...
29-е ДЕКАБРЯ.
Ира собрала все необходимое, а я сказал, что еще есть дела, но за двадцать минут до отправки, я буду на вокзале, а ее попросил приехать на такси.
Я приехал немного раньше, и решил ждать Иру поблизости.
Из кафе, выходящего окнами на перрон было хорошо видно, как собирается толпа в ожидании отправки. Стояла молодежь, видно студенты, которые ехали домой на праздники, стояли пенсионеры, тоже видно в гости. Да, в общем-то, народу, как вы знаете, было много. У каждого радость на лицах, все гудят, прощаются, смеются. Но я смотрел только на двух девушек, которые искали своего спутника, а спутник явно опаздывал.
Поезд отъехал, и две растерянные молодые женщины остались одни.
Обе сжимали телефоны, обе нервничали. Обе пытались дозвониться. Одна из них потянулась к телефону, видимо пришло SMS. Через 20 секунд другая красавица получила свое сообщение. И только я, бледный, разбитый, знал, что они сейчас читают.
ПОСЛЕДНЕЕ SMS.
Дорогая моя Данилкина-Даниленко, Дорогая Ирочка! Рядом, на перроне, стоит твоя тезка. Вы были для меня ВСЕМ! Я не могу больше так! Я не могу без тебя и без нее, ПРОСТИ! Я не ездил в командировки, у меня нет дел в Питере. Я просто не мог без ВАС ОБЕИХ. И я не мог бы ехать с кем-то из вас, ведь вы для меня одно целое!Уже тогда, на тот Новый Год, я не мог быть с кем-то из вас, оставив другую, поэтому сказал, что уезжаю.Я очень тебя люблю, и не могу без тебя. И без нее! Прости!
Я видел, как Ира Даниленко уже дочитав, выпрямилась, посмотрела на другую Иру, потом развернулась, швырнула телефон в урну, и быстро пошла по перрону к выходу. Ира Данилкина тоже дочитала, и оставила телефон на скамейке. Ира тоже ушла.
Они были для меня всем. И с одной, и с другой мы познакомились на выставке. Но я тогда не думал, что моя любовь зайдет так далеко, поэтому стал встречаться с обеими. Когда я оговорился с фамилиями, а они оказались похожими, с другой Ирой я разыграл спектакль, и тоже, теперь уже, как бы случайно, стал называть ее Данилкина-Даниленко. То, что я рассказал, было правдой - сначала с одной, потом с другой мы ездили в Таиланд, потом купил три Sim карты с последовательными номерами, взял себе средний. Уезжал то к одной, то к другой, благо, Москва большая. Можно не встретить знакомых годами. Они для меня -одно целое, и потерять одну, то же, что потерять обеих. Они ушли, а я еще долго не мог придти в себя. "Лгунишка Пинокио!" - звучало в ушах, "Пень, трухлявый Пень!",- говорил сам себе.
Больше я не назывался Пинокио, и так никого и не встретил.
Они обе для меня, как одна, и их теперь нет.