(Сценка. Быль)
Площадь сонного, провинциального поселка. Конец жаркого летнего дня. Маленькая площадь залита вечерним солнцем. Сверкает окно одноэтажной пивнушки, полыхают пыльные, незатейливые витрины небольшого универмага и окна бани, отливает червонным золотом огромная грязная лужа. Накануне был ливень, но все вокруг за день высохло, лишь бессмертная лужа не пересыхает здесь даже в самые засушливые годы. «Океян» - прозвали ее местные жители. Тополя и кусты по берегам «океяна» не шелохнутся. Посреди площади словно окаменело небольшое стадо - несколько овец и вожак - крупный баран в свалявшейся грязно-серой шерсти, угрюмый и сонный. Видимо паслись на лужайке, у речки неподалеку, а может, пугнул кто, вот и забрели на площадь. За овцами наблюдают случившиеся в этот час на площади тетки на автобусной остановке, несколько бабок, торгующие, без надежды на продажу, яблоками да огурцами. У каждого жителя здесь есть сад, и огород. Да ведь дело-то не в торговле, а в общении. Несколько выпивох расположились на ящиках у пивнушки… Мужики беззлобно переругиваются с бабками, покуривая и потягивая пивко. Машины редки, перебежит дорогу кошка, проедет мальчишка на велосипеде, хлопнет дверь бани напротив - все развлечения. Проходит с полчаса. Дислокация все та же. Овцы по-прежнему стоят на том же месте, уныло опустив головы к земле, словно рассматривают что-то…
Скрипит дверь бани, появляется на пороге мужичок средних лет, явно навеселе, с тазиком под мышкой. В тазике полотенце, бельишко. Здоровается с народом на улице. Его зовут «пивка после баньки», но мужичок торопится домой – «моя велела не задерживаться - дочь с зятем в гости будут». И все бы хорошо, да овцы на его пути оказались. И ведь не отойдут, паразиты! Даже не подвинутся! Не долго думая, мужик взял тазик в обе руки и бац-бац-бац! - постучал дном о башку вожака. «Вот сволочь, и не боится!». Помахал приятелям у пивной и, довольный, двинулся было, дальше. Но не тут то было!Оскорбленный до самых печенок баран вдруг ожил. Что-то мекнул овцам, отскочил, нагнул голову, догнал обидчика, да так вдарил тому под зад, что взмахнув руками, мужик полетел в «океян». Таз и белье туда же… Баран гордо вернулся к своему стаду.
Давно такого хохота не слыхал сонный провинциальный поселок. Не только зрители на площади, но и те, что от скуки глазели в окна - чуть не померли со смеху. А обидчик, матерясь и смеясь, снова поплелся в баню.