Может быть по цвету глаза альбиноса и отличаются от привычных цветов радужек органов зрения остальных людей, наделенных наличием фермента тирозиназы, но, что касается обычной способности смотреть в пьяном состоянии - никаких различий. Совершенно.
Яркий свет прожекторов, лазеры, крутящиеся шары - все и даже больше - абсолютно то же самое, и все это забавно разма-азывается перед, над, под тобой, и кругом так шумно, весело... И наконец-то этот черный ночь не орет, что у меня, мол, музыка громко включена. Да, колючка, здесь твоим ушам приходится мириться с уровнем громкости. Бе-е.
Резкие перепады, оглушительные удары барабанов, истеричные визжания насилуемых и тут же ласкаемых пальцами струн. Меня всего, кажется, переполняет ритм, создаваемый не моим сердцем, но - музыкальных исполнителей, и... я бы не сказал, что против.
Вот так постоянно.
Показать другу острый язык, проводить плывущим взглядом его клыкастую, дьявольски соблазнительную и, чтоб его, самодовольную усмешку и скептично закатить глаза, щелкнув зубами.
- Уговорил. Здесь неплохо, да. - У, язык не-е-емножечко подшаливает, хе-хе.
- Разве же я уговаривал? - Он поднимает черные брови, но не меняет выражение лица ни на одну гребаную секунду. - Кажется, я предлагал...
- И видишь, я тут! - Театрально взмахнуть руками, представляя себя на обозрение голубых глаз, чем они в то же мгновение и решили воспользоваться. Хороший мальчик.
Раскованно засмеяться и внезапно почувствовать, что и правда никто не хочет меня прижать к стене и не то, чтобы выебать, но просто пустить приятно-холодящую сталь под ребра или, например, с растояния снять меня - о, опять эта тема - каким-нибудь чертовски мастерским снайпером...
- А поначалу сопротивлялся.
Кстати говоря, о снайперах.
Стрельнуть взглядом в Ника, покоситься на надрезанный кругляшок апельсина, прищуриться, закусив губу, и хмыкнуть.
- Слушай, ты...
Меня бесишь, потому что вечно прав! С какого вообще?
Но - нагнуться к стеклянному краю бокала и зубами ловко подхватить несчастную часть обкромсанного цитруса, тут же почувствовав кисловато-сладкий сок на языке и губах.
- Хочешь? Угощаю. - Дернуть бровями, сфокусировавшись глазами на друге и склонившись к нему с соседнего барного стула, на котором я расположен.
Его улыбка не знает границ, а черные колючки, в которые он каждый раз превращает свои волосы, придают ему еще более озорной вид черта.
- С чего така... - Неа, ты не договоришь.
Прости, детка.
Только раз качнуться вперед и заставить его губы столкнуться с долькой апельсина, чтобы в следующую секунду, не давая ни опомниться, ни отпрянуть, ни взять инициативу в свои крепкие руки, протолкнуть языком оранжевый цитрус прямо в раскрывшиеся навстречу губы и уже через раз-два-три... четыре секунды стоять вплотную к черному, обнимать за сильную шею, издеваясь над его невозможностью проглотить апельсин, и, не закрывая глаз, упиваться вкусом смешанного коктейля.
Вот ты такая сволочь, но...
19.01.'10