Это разум от прозы устал,
коль я понял, шагая с работы,
что ряды проводов – нотный стан,
а пичуги на них – как ноты.
Тем открытием потрясён,
часто начал я спотыкаться.
И сиял в проводах небосклон:
взгляду не оторваться!
А десятки пернатых нот
то ль сонату, то ли сюиту
обозначивали из высот
незадачливому пииту.
И в февраль распахнув пальто,
сочной синью вконец измучен,
проклинал я себя: «Пошто
нотной грамоте не обучен?!»