1.
Дом без окон и без дверей.
У тебя такое счастливое лицо. Что ты чувствуешь сейчас?.. Ты улыбаешься. Твоя улыбка - вызов. Твоя улыбка - ложь. В глазах, разбитых на ледяные осколки, застыли смертная усталость и глухая тоска. Тихо и незаметно боль притаилась в глубине твоего несчастного сердца.
У тебя такое счастливое лицо. Разве?..
Светлые воспоминания давно истёрты в прах. Ты не можешь с уверенностью сказать, существовали ли они вовсе, а если даже и так, были ли они настоящими. Иногда ты придумываешь себе прошлое: море солнечного света и чей-то радостный безудержный смех. Вместе вы бежите по хрупкой сияющей радуге и ныряете в бездонное небо, будто в мягкие лазурные волны. Прилив скрывает ангельские лица. Отлив являет пустоту. И вы отправляетесь в лучший прекрасный мир.
Ты спрашиваешь у себя: такое возможно? Ты спрашиваешь у других, и они рассказывают тебе сказочные истории о чистых душах, упивающихся совершенством райских кущ. Глаза твоих собеседников горят искренним пламенем, их слова беспрерывно обволакивающе текут, будто необузданный водный поток, а ты слышишь их, но не слушаешь, зная, что никто никогда не встречал этих откровенно счастливых людей, удостоенных небесной утопии, никто никогда не видел их открытых светлых лиц, никто никогда не слышал их глубоких опьяняющих голосов. Мечта. Недосягаемая, фантастическая, иллюзорная. Горько-сладкое созвездие в небе из самых потрясающих и мифических снов.
Ты не помнишь себя прежнего и не знаешь себя настоящего. В отражении зеркала у тебя истерзанные губы и больные глаза. Ты танцуешь в хаотичном кружении хрупкого хрустального снега и представляешь, что никто не причинит тебе боль в пределах сияющего ледяного купола - твоего персонального снежного шара. Весь твой мир в одночасье сжался до его размеров, и тебе так невыразимо уютно осознавать явившиеся границы, ведь больше никогда не придётся срываться, кричать в пустоту, задушенно всхлипывать, изнывающе стонать и корчиться от пронзающего насквозь, разъедающего до костей, плавящихся, рассыпающихся в чёрный пепел, холодного отчужденного страха, волчьего одиночества.
Тебе хочется найти для себя безотказного друга. Такого, что сумел бы стать твоей долгожданной необходимой отдушиной. Такого, с которым ты каждую секунду можешь сбежать на край света и забыться, забыться, наконец, от этой проклятой боли, которой ты украдкой наслаждаешься, как самым верным и ярким доказательством продолжения собственной жизни.
Но она убивает тебя.
Тебе хочется быть любимым, но ты никому никогда не признаешься в этом. Ты почему-то уверен, что только любовь, способная проникнуть даже сквозь покрытые морозным узором нерушимые стены, позволит тебе согреться внутри твоего опустошённого защитного вакуума. Любовь... Для тебя она похожа на тёплое мягкое одеяло, такое, в которое с удовольствием кутаются глубокой снежной зимой, такое, под покровом которого дышат на руки пылким влажным дыханием, сжимая гладкие обжигающие бока хрупкой фарфоровой кружки, полной дымящегося душистого чая. Помнишь?.. Чувства. Человеческие. Единение с самим собой в объятьях ласкающего одиночества. Сначала оно было твоим спокойствием, а после - отчаяньем. Ты гниёшь в безопасности, ведь она твой дом без окон и дверей, твоя совершенная замкнутая темница, твой затхлый отчужденный склеп.
Молчание на границе тускнеющего умирающего рассудка. Единственный слабый неуловимый звук - это одинокое оцепенелое биение сердца. Ты смотришь на свои дрожащие руки, тебе кажется, они рассеиваются в холодном безжизненном свете зимнего солнца. Промозглый жёсткий режущий ветер уносит редкое глухое дыхание и разрывает на миллионы бездушных остывших частиц. Они - это невидимый снег - незаметно оседающий на ресницы твоего безотказного друга. Он тоже невидим. И тоже не существует.
Часами ты шепчешься с зеркалом. Оно говорит тебе: "Как ты можешь ждать чуда, если сам себя запер в непроницаемой сфере?". Ты думаешь, что тебе достаточно только стука, чтобы все стены пали от твоего резкого выдоха, пропитанного изломанной горькой надеждой. И ты опрометчиво кинешься в неведомые объятья, пусть даже они будут тисками, сожмущими тебя до смерти. Ты думаешь, что тебе достаточно только стука. Стука в стеклянную ледяную преграду твоего дома без окон и без дверей.
Ни в одном из миров нет для тебя безотказного друга. Ты же сам - он и есть. Ни в одном из миров нет для тебя человека, нуждающегося в твоей безотказной дружбе. Ты один.
Правда, холодно?..
Правда, больно?
С другой стороны ты дышишь на стекло и рисуешь улыбку. Ты стоишь напротив узора, надеясь, что он заменит твоему лицу болезненный вымученный изгиб губ.
Тебе достаточно только стука. Волнующего стука сердца сквозь пустоту.
2.
Смерть тебе к лицу.
Ты стоишь на крыше чужого дома, куришь душные сигареты и жадно ловишь губами пронзительное дыханье мороза. Тебе так нестерпимо хочется отрастить гибкие сильные крылья, взмахнуть ими и взмыть в поднебесье, чтобы однажды, обрастая кристаллическим льдом на коже и даже на сердце, с задушенным сорванным стоном невыразимого восторга и счастья прикоснуться к бесцветным каменным звёздам. И понять, наконец, - что они только кажутся крошечными мерцающими вспышками, завораживающими своей манящей недосягаемостью. Ты мечтаешь о них, пока они неизведаны и недоступны. После ты окончательно разочаровываешься в них и забываешь. Вещи на самом деле являются вовсе не тем, чем кажутся на первый взгляд. Иногда лучше оставить их неопознанными и чужими, ведь издалека на них так приятно смотреть без того, чтобы искать недостаток и в конце огорчённо вздохнуть, разглядев омерзительную червоточину, отпугивающий изъян.
Ты предпочитаешь наблюдать за людьми со стороны. Ты не знакомишься с теми, кто тебе нравится. Внутри тебя хранится вечное знание о том, что будет дальше. Мнимо счастливый, ты выгоришь до основания, а после останешься не просто одиноким, как раньше, более того - сломленным, разбитым, ни на что не способным.
Только один вопрос. Метанье глаз. Дрожь. Оно того стоит?..
И ты летишь на своих гибких сильных крыльях, с восхищённой готовностью разбиваясь о хмурую каменную твердыню. Земля, близкая, жестокая, стылая?.. Или безответная дикая поверхность звёзд? Есть ли разница в том, где быть так изматывающе одиноким?
У тебя унылое сердце. С дефектом, быть может. Ты чувствуешь себя ущербным. Ты чувствуешь себя, и это уже тебя радует. И глаза твои светятся, как те самые манящие осколчатые брызги звёзд.
Нелюбимый. Непрошенный. Ненужный. Несовершенный. Невечный. У тебя такое счастливое лицо. Сейчас. Самое непостижимое, но искреннее счастье на свете. Здесь. На жемчужно-белом текучем, как вода, шелку. В объятьях. Глухой изжитой чёрной ткани. В окружении. Скорбных бледных лиц с бессильными вымученными слезами. Ты такой умиротворённый сейчас. Жаль, ты не можешь рассказать, как прекрасен рай. Жаль, что никому на земле больше не увидеть блеска мечты внутри твоих сомкнутых - навсегда - потухших - навсегда - глаз. Жаль, что никому на земле больше не услышать твоего живого проникновенного голоса.
У тебя такое счастливое лицо. Знаешь, тебе идёт быть мёртвым. Сквозь призму смерти ты само совершенство. Любимое. Вечное.
П/А: Буду крайне признательна тому читателю, что героически прочтёт до конца оплот моей неистовой фантазии и при этом не только не деградирует, но и не останется равнодушным. С удовольствием приму любую оценку, в том числе конструктивную и обоснованную критику, так как именно она ведёт по пути к совершенству.