1
Нина летела впервые в жизни. Самолет еще стоял на земле, а расстояние до взлетной полосы уже казалось столь огромным, что девушка в ужасе закрыла глаза. Во время взлета Нина поклялась себе самой страшной клятвой, что это воздушное «приключение» первое и последнее в ее жизни.
«Первое и последнее! — мысль пульсировала в голове, но не приносила облегчения — Первое и последнее!..»
Авиалайнер взревел двигателями и слегка кренился набок. К горлу Нины подкатил комок... Девушка вдруг пришла к выводу, что словосочетание «первое и последнее» довольно мрачно в своей ближайшей перспективе. Она взяла свою клятву назад и принялась придумывать новую форму обета.
Через полчаса, набравшись самой отчаянной решимости, Нина осторожно приоткрыла один глаз... За иллюминатором плыли легкомысленные облачка.
— Ой, мамочка!!.. — более чем искренне простонала девушка.
Молодой мужчина рядом улыбнулся.
— Вы боитесь летать? — спросил он.
— А вы разве нет?! — возмутилась Нина.
Мужчина порылся в кармане куртки и протянул удостоверение. Документ утверждал, что его обладатель, Сергей Колесов, является международным мастером спорта по прыжкам с парашютом.
— Вы просто псих! — твердо сказала Нина.
— Почему?.. Знаете, ведь, в сущности, прыжки с парашютом даже нельзя назвать падением. Скорее это полет...
Нину прошиб холодный пот.
— Да замолчите же вы!!.. — уже на весь салон взмолилась она.
— Хорошо, — Сергей снова улыбнулся. — Держите вот это и вам станет легче.
На колени Нины лег рюкзак. Девушка смотрела на веселого спутника огромными глазами насмерть перепуганной совы.
— Это парашют, — пояснил Сергей. — Ну, теперь вам лучше?
Нина сунула руки в рюкзак и почувствовала приятно-гладкую и, судя по всему, очень прочную ткань.
— А это в самом деле парашют? — недоверчиво спросила она.
— Самое честное слово! Кстати, мы с друзьями летим на чемпионат Европы. Но мы немного опаздываем и первый прыжок у нас уже через шесть часов...
Нина сжала в кулачках плотную ткань и с удивлением почувствовала, как успокаивается ее сердце.
— А меня Нина зовут... — неожиданно для самой она улыбнулась в ответ.
Дальнейший диалог между повеселевшей девушкой и ее мужественным, но словоохотливым попутчиком имел самый непринужденный и смешливый характер. Солнце за иллюминатором наполнило салон радужными «зайчиками».
Через три часа самолет приземлился в Мюнхене. Нина наконец-то перестала тискать в кулачках парашютный шелк, но отдала рюкзак Сергею только на земле.
— Приезжайте, посмотрите на наши прыжки. — Сергей помахал на прощанье рукой и показал направо. — Кстати, это недалеко… Спортивный аэродром тут рядом с деревней Эйхенау. А наша посадочная площадка еще ближе — вон за тем березовым леском на ромашковом поле…
Нина долго смотрела вслед рослому, подтянутому Сергею и пришла к выводу, что ее случайный спутник оказался очень симпатичным.
Она вздохнула и пошла к стоянке такси...
2
— Милая девушка, меня зовут Ганс Гликсман и мне восемьдесят четыре года. Но мой дед прожил сто три года и умер только потому, что спьяну свалился с мельницы. В сорок третьем году я горел в танковом аду под деревней Прохоровка. Тогда я понял, что проживу не меньше деда. — У добродушного фермера Ганса было испещренное морщинами лицо и огромная грудь, в которую без опасения можно было ударить двухпудовой гирей. — Я говорю вам это затем, чтобы вы не приняли меня за старого маразматика. Теперь, наконец, объясните мне, зачем вам понадобился прицеп с сеном и трактор?!..
Девушка довольно сносно говорила по-немецки. Тем не менее, ее речь с сильным русским акцентом, была торопливой, невразумительной и настолько отчаянно-умоляющей, что Ганс махнул рукой.
— Вас, русских, сам черт не поймет! — Он показал на огромный прицеп с тюками сена. — Этот вам подойдет?
— Да, только быстрее, пожалуйста!..
— Еще и, пожалуйста... — проворчал Ганс. — Только учтите, за руль трактора я сяду сам. Я уже видел, как ваши ребята водят свои чертовы танки...
На спортивном аэродроме, рядом с деревней Эйхенау, гудели моторы самолетов. В небе, над усыпанном ромашками полем, то и дело расцветали разноцветные купола парашютов.
— Туда!.. — Нина ерзала на кресле и тянула руку в сторону. — Быстрее, прошу вас!!..
Ганс покосился на парашюты под облаками и покачал головой. Когда трактор съехал с дороги и стал перебираться через глубокий кювет, старик поневоле вспомнил свой мощный танк Т-VI по прозвищу «Тигр»…
3
...Прыжок был сделан с высоты две тысячи метров. Судьба словно в насмешку подарила Сергею лишние секунды, чтобы он смог убедиться в безнадежности своего положения. Полураскрытый купол запасного парашюта второе гасил скорость падения, но не оставлял ни малейшего шанса на жизнь.
Внизу мелькнула земля. Сергей успел заметить трактор с огромным возом сена. Трактор явно спешил к месту его падения — ярко желтому, очерченному судьями, кругу с черной точкой посередине — и трактор явно опаздывал…
Полураскрытый купол был практически неуправляем.
«Ладно, мастер, теперь у тебя есть один шанс из миллиона, — Сергей потянул на себя стропы парашюта. — Давай же, мастер!..»
Земля приближалась с неумолимой быстротой. Сергею казалось, что он падает прямо на крышу трактора...
4
В палате для выздоравливающих на койке лежал только Сергей. Все остальные больные гуляли в тенистом дворике, наслаждаясь прекрасной погодой.
— Боже мой, да это же просто невероятно!.. — Сергей хохотал до слез, глядя на потупленное и красное от смущения лицо Нины. — Нет, я понимаю, ты опаздывала на аэродром, но почему тебе вообще пришла в голову мысль ловить меня на земле с помощью стога сена?!..
Нина покраснела и молча вздохнула.
— Знаешь что... — Сергей взял забинтованной рукой ладошку Нины. — Шесть лет назад у меня была огромная любовь с одной очень красивой женщиной. Потом мы расстались. Я думал, что уже никогда не встречу человека... В общем, человека похожего на тебя. Там, в самолете, у тебя были настолько огромные и прекрасные глаза, что в тебя просто нельзя было не влюбиться.
— Глаза — это от страха... — слабо возразила Нина.
— Ну и что? За секунду до своего падения я все-таки вспомнил твои глаза, а не лицо той женщины. Я очень пожалел, что не спросил номер твоего телефона.
— Врешь ты все...
— Честное слово! — Сергей поцеловал руку девушки. — Спасительница ты моя!.. А теперь скажи правду, за каким чертом тебя понесло на ромашковое поле? Я же мог свалиться прямо на твою голову.
Нина порылась в сумочке и протянула на ладошке небольшую, похожую на бельевую прищепку, вещицу.
— Вот!..
— Что это? — Сергей приподнялся на локте. — Ну, карабин от ремня парашюта… Откуда он у тебя?
— Я оторвала эту штучку когда... — Нина покраснела еще больше. — В общем, когда я тискала там, в самолете, твой парашют!.. Но я поняла все только потом, через час, когда…
— Ерунда какая-то! — улыбнулся Сергей. — Это же запасной карабин. А парашют был свернут, как простыня для перевозки. Его укладывают в рабочее положение только перед самым прыжком. И, кстати, мой парашют не раскрылся по совсем другой причине…
— Как это?!.. — удивилась Нина.
— Вот так, один шанс из миллиона, но этот шанс выпал мне как раз вчера… Подожди... — Сергей потер лоб. — Так, значит, ты решила, что это именно ты испортила мой парашют и именно поэтому ты и подкарауливала меня на земле со стогом сена?!..
Нина испуганно заморгала вдруг снова ставшими огромными глазами.
— Нет, это ты подожди!.. Значит там, в самолете, когда ты дал мне парашют, — сдавленным шепотом заговорила она, — он что, был как простыня?!.. Он бы не раскрылся?!
Сергей отвел честный взгляд от лица девушки.
— Ну почему же?.. Честное слово, раскрылся бы!..
— Ты!.. Как ты мог мне соврать?! — Нина задохнулась от возмущения. — Ведь это же было просто подло с твоей стороны подсовывать мне такой парашют!..
— У меня не было другого… Понимаешь? И не ори на меня, пожалуйста!.. Замуж за меня пойдешь?
— Пойду!! — Нина с трудом перевела дыхание и тут же обрушила на виновато улыбающегося Сергея целую речь. — Только учти, дорогой мой, во-первых, мы поедем домой поездом! Во-вторых, если ты хоть раз пошутишь, что я нашла себе мужа в стоге сена, я выброшу тебя с балкона с носовым платком вместо парашюта!..
5
Ганс Гликсман сидел в кабине трактора и просматривал программу выступления парашютистов. Старый фермер близоруко щурил глаза, водил по листку пальцем, но принципиально не пользовался очками, которые подарила ему жена на восьмидесятилетний юбилей. Очки делали могучего Ганса похожими на интеллигента, но он предпочитал оставаться во всем простым земледельцем.
В кармане куртки зазвонил сотовый телефон.
— Да?.. — Ганс приложил к уху крохотную и хрупкую штучку.
— Дядя Ганс? — зазвенел в ухе знакомый и радостный женский голосок с сильным русским акцентом. — А я замуж выхожу!..
— Поздравляю, — «дядя» Ганс добродушно улыбнулся.
— Можно мы к вам приедем? У Сережи все хорошо, только он немножко хромает. И он хочет сделать вам подарок, — тараторил голосок. — Завтра можно?
— Можно.
«Водку, наверное, привезут...» — подумал Ганс и не без опаски покосился на старую мельницу.
Старик выключил телефон и снова вернулся к программе прыжков парашютистов. Вскоре его палец замер на подрагивающем от легкого ветра листке бумаги: русская команда должна была выступать ровно через час. Ганс вспомнил потерявшего сознание парашютиста, к которому он и русская девушка пробились через плотный слой сена, счастливое лицо этой девушки и свой давний танковый бой под деревней Прохоровкой…
«Ох, уже эти мне сумасшедшие русские!..» — подумал старик и покачал головой.
Потом Ганс завел свой трактор, запряженный в прицеп с огромным стогом сена, и повел его в сторону ромашкового поля близ редкого березового леска...