А.Р. - ПЛЫВУТ ПАРОХОДЫ
( повесть впервые опубликована в 2003 году)
Первая часть.
……….Какое - то время, Димка постоял на лестничной площадке обшарпанного подъезда без дверей. Было сыро и холодно, ни чуть не лучше, чем на улице, и Димка решил попытать счастье в другом подъезде. Но в другом и в следующем подъезде двери с кодовым замком оказались закрытыми. И Димка уже собирался перебежать к зданию напротив, как увидел мужчину, шагнувшего от иномарки к соседнему подъезду.
….- Дядь пустите погреться – почти, что всхлипнул Димка, в надежде, что мужчина, набравший код входной двери, пропустит его в теплый подъезд.
П-шел, отсюда! – процедил сквозь зубы мужчина, лет сорока, с ушами характерными, для определенного типа людей.
…… Эх, если бы Димка был чуточку взрослее или хитрее, он бы конечно прошел в подъезд с видом полноправного жильца или придумал бы, как сказать иначе. И эта его невинная хитрость, в его положении, была бы оправданной. Но, Димка, не смотря, на свалившийся, на него, бедственный опыт жизни, был простодушным парнем с детской наивной непосредственностью. Ведь Димке было всего ничего девять лет. И в нем еще теплилась надежда на человеческую доброту и на лучшие перемены в его жизни. Ведь не зря же ему снились, иногда, но все же снились сны о том дне и часе, в котором его Димку подхватывает на руки, его отец, сильный, добрый и красивый. Такой, каким его представил Димка. А представил он по рассказам матери, когда та еще работала учителем в школе. А по другой ее работе рассказов об отце не было. Может потому, что на этой новой работе она уставала за день, так что было не до рассказов, да и возвращалась она с работы зачастую поздно и заставала Димку уже спящим.
……………И с этой другой работой пришло первое для Димки бедствие. Первое и по началу неосознанное, а началось оно с увольнения матери с ее первой работы в школе. И оно это бедствие было постепенным и незаметным, потому, как мать, уволившись с работы, в первое время состояла на бирже труда, и какое то время больше находилась дома, а потом, потом она приобщилась к работе на рынке. И это и была ее новая работа. И пока в семейном бюджете водились, кое-какие деньги, и не очень жаловалась на здоровье бабушка, все для Димки, в его жизни обстояло относительно благополучно. Благополучно поскольку Димке были не неведомы и не понятны взрослые проблемы. Но со временем работая на рынке мать Димки, приобщилась и к спиртному. С начало в компании по случаю хорошей выручки, а потом и по причине зимних холодов. Как ни как, а стоять за прилавком на морозе приходилось изо дня в день. И надо сказать многие нехорошие болезни возникают и в особенности у женщин, по причине хронически стынущих от холода ног.
………И мать Димки «разогреваясь» не только в конце рыночной работы, стала все чаще приходить « в подпитии». И от нее незнакомо и чуждо, все чаще пахло водкой и табаком, поскольку она научилась и курить. А ввиду того, что мать Димки и до этого не отличалась завидным здоровьем, то, в конце концов, наступил момент, когда она сильно захворав, слегла в больницу. И, как, оказалось, слегла с запущенной формой болезни, от которой, не смотря на операцию, вскоре скончалась.
………….Да, конечно, если бы не перестроечные обстоятельства по всем сферам жизни, в том числе и в системе школьного образования, то мама Димки работала бы в школе и дальше, и не случилось бы этой беды. Но в школе происходили, как и по всей стране, реформаторские перемены, то менялись учебники, то программы, и различные нововведения, и как следствие тарифные ставки и так далее, пока не ввели и еще одно положение о «наполняемости класса», в то время, как зарплата учителей была и без того смехотворной. И ввиду этой наполняемости параллельные классы объединили, чтобы они были по числу учащихся, не менее двадцати пяти учеников. Из этих двадцати пяти и рассчитывалась нагрузка, и естественно это привело к сокращению учительского состава. А то, что качество процесса уроков с классами в тридцать пять, сорок учащихся от этого упало, государственных чиновников не интересовало. Ведь вроде бы шумная компания по повышению уровня заработной платы, таким образом, реализовывалась. Но реализовывалась фактически за счет увольнения учителей, и за счет здоровья тех, кто оставались в стенах школы, работая с перегруженными классами. Словом, как всегда и везде по всей стране, после отвергнутого лозунга «светлым путем к коммунизму», шел поэтапный развал под новым лозунгом перестроечных реформ « у нас все путем ». Все путем, под телевизионную болтовню, о благе очередных реформ и бесконечных к ним поправок.
…….. Народ безмолвствовал, став для реформаторов, чем-то средне статически неодушевленным, а в средствах массовой информации, много говорилось, о каких то достижениях и приводились цифры пополнения государственного бюджета, но эти достижения и цифры, абсолютно не касались основной массы народонаселения, в плане повышения уровня благосостояния. Ведь ни одна из реформ не была благом, для простых тружеников. Наоборот прибавлялось все больше и больше житейских проблем. И с этими проблемами после смерти Димкиной мамы, теперь осталась одна на один Димкина бабушка, старая и хворая пенсионерка. И первой проблемой, которую надо было решать, было оформление различных документов. И чего ранее не знала Никитична, так звали Димкину бабушку, было то, что даже на оформление субсидии по квартире от нее требовали справку документ подтверждающий, что маленький Димка является гражданином Российской федерации.
И каждую самую незначительную справку надо было заверять у нотариуса и платить, платить, и платить. А тут еще, как дополнительное бедствие гражданам, везде и всюду очереди. Не было очередей только в блистающих упаковками и зеркалами магазинах, о чем на телевизионных дебатах, очень и часто гордились прорабы перестройки. Как же, ведь решен продовольственный и прочий товарный вопрос, но решен то, не при помощи, социального и экономического подъема, а за счет низкого уровня пенсий, и заработных оплат. В купе, с высокими ценами, даже на детские товары и питание, не говоря уже о лекарственных средствах
.
……..Словом, забота о Димке, легла на плечи Никитичны, в самое неблагоприятное время. Димка уже учился во втором классе. И его надо было, и одевать, и кормить, и еще решать много других вопросов, в том числе и с музыкальной школой. И хорошо у Никитичны был хороший сосед рыбак. Помогал Никитичне с продуктами. Нет – нет, да приносил то горбуши, то камбалы, словом всякую разнорыбицу. Но это длилось пол года не более. Случилась с соседом беда. Сбила старого рыбака на пешеходном переходе, заграничная машина, сбила и, не останавливаясь, умчалась. И стал в результате этого внезапного наезда машины, сосед Никитичны инвалидом, с некоторой денежной прибавкой к назначенной пенсии. И чего уж Никитична совсем, никогда не знала, но теперь узнала и она, так это то, что ее соседу на каждый наступавший год, надо было ходить подтверждать и заверять свою инвалидность, словно за год у него могла заново отрасти его правая рука. И еще со многими невиданными прежде преткновениями столкнулась старая пенсионерка в плане сбора различных бумаг, когда надумала продать свою трехкомнатную квартиру, дабы купить однокомнатную и таким образом поддержать себя и внука материально. И кода даже и этот сложный вопрос, наконец, был решен, и Димка уже жил в доме по другой улице, и ходил в другую школу, беды со справками, для Никитичны отнюдь не закончилась.
…….. Да и как же, ведь реформы продолжались. Принимались новые законы и отменялись, вносились и куда то уносились поправки к законам, гласные и не гласные, но как сюрпризы неожиданно обнаруживались, для граждан, при необходимости решить те или иные вопросы жизненного плана. Словом гражданам скучать не приходилось, разве только в сплошных очередях на приеме у чиновников, или в различных учреждениях социального профиля и, конечно же в поликлиниках, в том числе по поводу сердечных приступов.
……..А сердечный приступ случился и с Никитичной. И случился он в налоговой камарилье. Замучилась Никитична и в плане собирания документов и в плане заполнения деклараций и опять же в подтверждении, что она пенсионерка, а Димка гражданин России, замучилась и от очередей к каждому окошку этой налоговой камарильи. И недалеко от данного учреждения, когда ее в очередной раз отправили, за еще одним, как оказалось необходимым документом, почувствовала Никитична, себя очень худо. Упала неслышно, чуть охнув. И пока суть, да дело, пока добралась скорая по дороге с заторами, закоченели натруженные в работах на благо страны руки и ноги старой Никитичны, и остались, для нее уже три последних посмертных очереди, первая в морг, вторая из морга. И третья в присутствии тех, кто ее хоронил, очередь, в свежевырытую могилу.
Панихиды, естественно не было. А кто бы оплатил?! Конечно, при жизни Никитична не раз ходила в церковь, соблюдала все религиозные праздники, она была христианкой и водила внука в церковь и говорила с ним о Господе. И давала из своих пенсионных сбережений, на строительство Храма. И строился Храм. И это было хорошо. И что Димка ходил с бабушкой в церковь, тоже было хорошо. Хорошо, для Димкиной светлой души. Светлой, что однажды, даже и не очень хорошее Димка воспринял, как должное, не понял, что это «не очень хорошее», как бы и не должно быть в церкви. А было «это» на исповеди. Причитая, исповедовалась Никитична и еще не совсем обо всем успела сказать, как услышала резко сказанное – Хватит!» «Ступай бабуля!». Но сказано это было не батюшкой которому исповедовалась Никитична,а неким важным бизнес мэном посчитавшим вправе вмешаться и бесцеремонно прервать исповедь.
………. Услышал это и Димка, не понял кто это хриплым басом прервал исповедь, и даже обрадовался. А как же, все грехи отпущены, и можно идти домой, как говорила бабушка, идти с чистой душой. А вот бабушка после этого не только сердечно, но и душевно захворала. Но Димке об этом было не ведомо.
Как было неведомо и то, почему однажды, и ему нельзя было покататься на машинке там, в детской поликлинике, когда они сидели в очереди на прием к врачу.
……… Очередь была длинной и скучной. И единственным интересом детей было фойе с машинками. С платными машинками и не для бедных семей. Поэтому дети сидели и скучали, как скучали и яркой окраски машинки и их хозяин, занятый от скуки разгадыванием кроссворда.
………….Но вот в фойе появился очень «Заметный человек» с маленьким мальчиком и девочкой. Заметным он был потому, что был всем своим видом хозяин ново устроенной жисти...
и вскоре все увидели, как заметный человек повел своих чад в направлении хозяина машинок. И вот через пару минут, девочка и мальчик уселись в облюбованные ими машинки. Димка затаил дыхание, а через мгновение и ему стало радостно и весело, как и тем катавшимся на машинках детям. И он, не спросив бабушку, встал и направился к месту веселого катания. А за ним потянулись и другие дети, чуть помладше и постарше. Но другие дети, что подошли вместе с ним, этим и ограничились. А окрыленный душевно Димка приблизился к заметному человеку, восторженно глядя в его глаза.
……….- Дядя важный – молвил Димка– А можно и мне покататься, как эти дети?
……..- Что?! – не понял важный, с лица которого сошла улыбка, и лик его стал непроницаемо серым и строгим.
…….- А покататься можно!? – Повторил наивный Димка, не замечая этой серой строгости.
…….- Тебе, покататься?! - переспросил знакомый хриплый бас
……..- Ага! Мне! – еще более окрылено воскликнул Димка, и в его глазах все-все вокруг, как бы озарилось чудным светом.
……..- И мне! – тоненько повторила за ним девочка.
……..- И мне! – тут же запросили и другие дети, они, конечно, не видели ни какого озарения, но зато, если не воочию, то по телевидению видели рекламные деяния благотворителей устроителей...
…….- Так, кто еще хочет покататься!? - поспешил отреагировать вместо богатого клиента хозяин машинок – Платим денежку и катаемся!
…………У Димки «денежки» не было. Но он еще с надеждой смотрел на важного устроителя жизни, но тот смотрел поверх детских лиц, и было непонятно, куда же он смотрит.
…….- Димка! Ты чего тут!? – ухватила за руку внука Никитична – пойдем скоро очередь…
Димка пошел. Он был послушным мальчиком с необычайно светлыми кудряшками и был похож в эту минуту на маленького, загрустившего вдруг Ангела. И что было дальше, он воспринял, как во сне.
И так же, как во сне, он воспринял и второе в его жизни бедствие, неожиданную кончину бабушки и мало, что запомнил из того, что было связанно с похоронами и первые дни после похорон. И его Димкина реальность проявилась только тогда, когда он уже был в детском доме. Но и в этой, теперь уже и детдомовской реальности Димка мало, что понимал в первое время.
……….Он, конечно, делал всё, что от него требовали воспитатели. Но делал, наверное, совсем не так, как, надо. И из-за этого, его, случалось, ругали и даже наказывали «работами». А в детдоме была и другая реальность, реальность детского сообщества со своими законами, и со своей иерархией. И в этой реальности Димке уже на первой неделе, в детском доме, устроили в час отбоя «темную». А заключалась она в том, что на него ничего не подозревавшего, накинули одеяло и все воспитанники данной комнаты, минут пять били, туго скрученными полотенцами по его худенькой спине. А Димка, Димка беззвучно плакал все эти пять минут и плакал потом, когда все уже спали.
……. За три последующих месяца, Димка познал и многие другие огорчения, этой стороны бытования. И эта сторона доминировала в его жизни над всем остальным распорядком дня, чего бы это, не касалось. Конечно, Димка попытался было найти защиту у воспитателей, но вышло все наоборот, и вслед за мальчишками, теперь и девчонки не упускали случая подразнить Димку, толкнуть или дать подзатыльника. И Димка худенький и стриженный под ноль, уже совсем не походил на того золотоволосого мальчика, каким появился в детдоме. Он походил на цыпленка- заморыша, которого все норовили клюнуть.
……………..-Но приближалась весна и к концу учебного года, Димка решил сбежать из детского дома. Куда сбежать он не знал, но уже не мог находиться в стенах детдома, так как мир словно сузился, для него, до тарелки с супом и подушки не раз заплаканной в часы, когда все уже спали. И вот пришел месяц май, сошли снега и наступили теплые дни. И однажды после ужина, Димка, улучив момент, вышел из детдома, и, прошмыгнув в первый, выбранный наугад автобус, проехал до старого открытого рынка. Было еще светло, но рынок уже пустовал, и Димка, пройдя на его территорию, заранее присмотрел себе укромное местечко, между прилавков с картонными коробками, где можно было скоротать ночь. А потом отправился в чебуречную. Денег у него не было, но там можно было, какое то время посидеть в тепле и может быть раздобыть пару кусочков хлеба. Но с кусочками, как-то не везло, поскольку посетители либо съедали их сами, либо уносили с тарелками к окошечку посудомойки. И тогда Димка, видя, что чебуречная вот-вот закроется, отважился подойти к одному из последних посетителей.
………..- Дядь, можно у вас кусочек хлеба…
- Кусочек!? – Хотел, было грубо, выразится посетитель. Но беззащитный вид, одетого в куртку не по размеру, щуплого мальчишки, сменил его настроение, - а что кусочек!? На вот, бери. - Кивнул мужчина на тарелку с чебуреками и хотел еще что-то сказать.
Но Димка не дослушав, схватил оба чебурека и тут же выскользнул из столовки. Юркнув за угол, он сбежал по лестнице к пустующим прилавкам, и через пару минут оказался в присмотренном месте. И только там, устроившись в одной из самых больших коробок, и накрывшись другой, он принялся за еду. Чебуреки были еще горячими, и их вполне хватило, что бы Димка почувствовал себя сытым в своем укромном убежище. В коробках было тепло, и даже, как казалось, Димке уютно. И с мыслями, воспоминаниями о своей прошлой жизни, с мамой, и с бабушкой, он незаметно уснул.
Но в ночь, ближе к утреннему часу заметно похолодало, и картонные коробки начали сыреть. И как не крепко спал Димка в своем убежище, вскоре он проснулся, дрожа от холода. На рынке было пустынно и еще сумеречно. И первой мыслью Димки, была мысль, о каком ни будь подъезде, где наверняка не так сыро и холодно.
………. Первым ближайшим зданием, до которого побежал Димка, отважно преодолевая страх, было здание областной больницы. Входная дверь была чуть приоткрыта, и был виден льющийся из нее тусклый свет, а на высоком бетонном крыльце, стояли мужчина и женщина, курившие сигареты. Затаившись у малого здания напротив, Димка решил подождать. Он не знал, что это большое здание, здание областной больницы и не знал, что мужчина и женщина, уходя, могут закрыть входные двери. А случилось именно так, и Димка, постояв у закрытых дверей, уже хотел сбежать с высокого крыльца, как услышал за дверью, в глубине, шаркающие шаги. Вскоре лязгнула щеколда и дверь открылась. Не обратив внимания, на вжавшегося у стены мальчугана, из двери вышел старичок с повязкой на голове. И пока он, доставал из кармана больничного халата папиросы, прикуривал, Димка неслышно юркнул в приоткрытую дверь.
…………..Второй раз, в это утро, Димка проснулся от громкого ворчания уборщицы и, не дожидаясь пока его обнаружат в укромном местечке под лестницей, тут же отправился на рынок к чебуречной, попытать еще раз счастье насчет еды. Время было еще раннее, но уже ходили первые автобусы и вдоль дороги по обе стороны, уже спешили прохожие. В чебуречной уже шла работа, но двери еще были закрыты и Димка, чтобы не мерзнуть от утреннего холодка решил в подробностях обследовать городской рынок, тем более, что от куда то со стороны, уже веяло запахами свежей и копченой рыбы.
Не смотря, на свою сиротскую бездомность, настроение у Димки в это солнечное утро было хорошим, и он интересом наблюдал, как постепенно кое-где торговые лавки заполнялись различными товарами, овощами и фруктами, и прочим продовольствием.
……….- Мальчик, иди ко сюда. – вдруг позвала его одна из торговок.
Димка подошел к двум отдельным столам без навеса, у которых хлопотала торговка пожилого возраста.
- Ты хороший мальчик? – спросила торговка, смерив Димку пристальным взглядом.
- Хороший…
- А я и вижу что хороший – улыбнулась торговка. – Покараулишь, здесь минуту другую? А то тут собаки, вон целая свора. – Кивнула она в сторону разномастных дворняжек, промышлявших у мусорных баков.
- Ага, покараулю – с готовностью ответил Димка.
- Я сейчас быстро. - Сказала торговка и направилась вдоль крытых лотков.
Не задолго до ее появления ко второму столу подошла еще одна женщина, водрузив на стол объемную сумку.
- О, Николаевна сегодня раньше меня, - сказала она, обозрев стол, с копченой рыбой, – а ты, небось, внучек ее?
В ответ Димка только улыбнулся, не зная, что ответить.
- Значит внучек. – принялась устраивать свой стол женщина, - помощник…
В этот момент показалась Николаевна.
- Что-то ты сегодня запоздала, - обратилась она к соседке по столу – а мне тут, вдруг приспичило…
- Да я пока спекла, пока то, да се. А тут еще и автобус, они же без расписания. А ты гляжу сегодня с внуком.
- Да нет. У меня же внучка, а не внук. Ей всего – то ничего четыре годика. Это я просто мальчишку попросила, чтоб присмотрел.
- Рисковая ты Николаевна.
- Да он ничего, хороший мальчик, честный. А ты Дусь, не угостишь мальца? А то у меня и предложить нечего.
- Ну, вот с начало мальца, а потом и тебя, – незлобно проворчала соседка.
- Ну, так камбалеха с меня будет.
- Да ладно. На вот пару пирожков, парню за службу, а тебе за дружбу.
- А я пока обойдусь. Мальчик бери пирожки.
Не ожидавший такого презента, Димка повеселел.
…….- Теть, а если надо, я еще посторожить могу.
- Да уж больше не надо. Иди.
………Первую половину дня, Димка слонялся, то в одной стороне рынка, то в другой, пока не устроился отдохнуть от беспрерывного глазения и хождения на автобусной остановке центральной дороги. За эти пол дня никто не обращал на него внимания, как и сам Димка, так же ни к кому не приглядывался. В целом городе не было у него никого, ни близких, ни знакомых, кого бы он желал увидеть. И сидя в уголке на лавке, он даже чуть не задремал. И, наверное, точно бы задремал, если бы тут к нему, не подошли мальчишки.
………- Эй, пацан! – перекатывая во рту жвачку, окликнул его самый долговязый – ты чего тут сидишь?
- Надо и сижу – робко отозвался Димка.
Сообразив, что Димка один, без старших, пацаны, придвинулись ближе.
- Деньги есть?
- Нет. – Совсем тихо произнес Димка, вжав голову в плечи.
- А ну ко, встань, попрыгай.
- У меня вправду нет,- поднялся Димка, и, вытащив из кармана оставленную половинку пирожка «про запас», протянул долговязому – это вот, все…
- Ха – ха! – Засмеялся долговязый пацан, и в следующий момент, половинка пирожка, улетела в урну с окурками.
- Ты чего Лех!? – как бы заступился за растерянного Димку чернявый мальчишка, заметив каким взглядом, тот проводил половинку своего пирожка.
- Так врет. Что у него и на автобус нет?!
- Может, и нет. Пошли. Как раз наш автобус.
- Нет. Постой. Слышь, пацан! Поедешь с нами к фонтану? - спросил долговязый, глядя на Димку так, что тот, как под гипнозом мотнул головой в знак согласия.
…………До фонтана, что напротив Цума, пацаны, в том числе и Димка, доехали «зайцами», высыпав на остановке в среднюю дверь. А далее компания прошлась по рынку. И Димка даже не заметил, как у пацанов, то у одного, то у другого наполнились карманы штанов и курток яблоками и апельсинами. А затем компания отправилась уже собственно к фонтану, рассевшись на лавочке.
- На, бери, - предложил Димке пару апельсинов, долговязый глава компании, – Ну чего ты, бери, у меня еще три. Тебя как зовут?
- Димка.
- Теперь будешь не Димка, а Димак. Понял.
- Понял, но не очень.
- Вот я Алеха, а проще Лех. А это Ден. А это Шнырь, Нос, Грач и Пуля. Теперь усек!?.
- Усек.
- Ну ладно жуй апельсины и не дуйся за свой огрызок пирожка.
………Через полчаса компания весело болтая, расправилась с рыночными приобретениями и долговязый Лех, как заправский куряка первым раскурил сигарету, демонстративно выпустив три колечка.
Можешь так. – спросил он Димку.
- Нет. Я ведь еще не взрослый.
- Лех, он ведь маленький «маменький», – рассмеялся Шнырь, во рту, которого уже тоже задымила сигарета.
- Ладно тебе, Шнырь. Сам то в затяжку только - только научился. – буркнул на него чернявый Ден.
- Ну, а ты, подумаешь, чуть раньше меня научился. Зато я умею уже кольца пускать, а ты нет. Димак, хочешь курнуть? – протянул сигарету Шнырь.
- Зачем, я ведь…
- Я ведь, я ведь. – передразнил Шнырь – Курни. Каиф!
- Отстань Шнырь! – вмешался Лех, – пойдем лучше посмотрим, вон там художник рисует.
Снявшись с места, компания пересела на лавку за спиной художника, писавшего красками портрет девочки лет четырех, сидевшей на руках у матери.
- Смотри, как похоже, - проговорил на распев рыжеволосый Пуля.
- А я вчера видел – отозвался Грач – сначала все так, непонятно было, а потом раз! И как на фотографии!
- Дядь художник, а нас нарисуете? – спросил за всех Пуля.
- Нарисуем. – улыбнулся художник и поправив очки, вновь сосредоточился на работе, невольно прислушиваясь к мальчишеской болтовне.
- Меня первого нарисуют, правда Лех?! – заявил Пуля, как бы устанавливая очередность.
- А почему это тебя? - Заспорил Грач.
- Ну, я же спросил! Лех, скажи ему.
- Скажу. Первым будет рисоваться Димак. Он самый младший. Идет!?
- Идет. А потом я. Да!? – не унимался Пуля
- Потом ты.
Закончив писать этюдный портрет, художник обернулся к пацанам.
- Ну ладно, кто из вас Димак?
- Вот он. – кивнул Лех на Димку.
- Так пацаны. Пока заказа на масляный портрет нет, я порисую вас, но простым карандашом. Согласны!?
- Согласны!
- И еще, кто за мороженым в стаканчиках, сбегает!
- Я! Я! Я сбегаю! - с готовностью загалдели мальчишки.
- Ну, вот ты сходи – протянул деньги старшему из всех художник – купишь на всю кампанию и мне конечно. А ты мальчик садись, вот так, – пригласил он Димку. – и подбородочек чуть подними.
……………Пока Лех и Дэн, и увязавшийся за ними Шнырь, ходили за мороженным, художник уже почти нарисовал Димку. А после мороженного, так же в быстром наброске принялся рисовать рыжеволосого Пулю. а затем Шныря.
- Дядь художник – спросил довольный своим портретом Пуля. – а вы детей учите рисовать?
- Сейчас нет.
- А почему?
- Ну, как бы тебе сказать. Учил в одно время. А сейчас, сейчас, как ни грустно, безработный. Словом на вольных хлебах.
- А на вольных, не учат?
- Сложный вопрос…А ты значит, хочешь учится?
- Ага.
- Ну, так не все потерянно. Попроси родителей, пусть тебя отведут в художественную школу.
- Там платить надо, – вставил, как знаток Лех и достал из кармана сигареты.
- Ты, что куришь!? – удивился художник.
- А мы все курим – чиркнул зажигалкой Грач и прикурил сигарету вслед за Лехом.
- Ну, братцы, я тогда вас рисовать не буду.
- Да, мы так балуемся…
- Ничего себе балуетесь, в затяжку, как мужики.
- Ну, а чего такого – улыбнулся с бравадой Лех.
- А ничего. Как говорит теория и практика подтверждает, курильщики с вашего возраста, при очень плохо растут и остаются мелюзгой с узкими плечами и с желтыми зубами, как у стариков. Ясно?!
- Ясно! Грач туши, – скомандовал Лех, и сам притушил сигарету, – больше не курим.
- Ну, тогда садись следующий, - отдавая рисунок, художник посмотрел на совсем, невеселого Димку. – Дима, а ты чего такой грустный, или рисунок не понравился?
- Понравился.
- Ну, так нос к верху. Дома покажешь, порадуешь мамку. Парень ты очень образный. И знаешь, что, вот сейчас я дорисую ребят. Посидишь, попозируешь, еще малость, для этюда красками!?
- Ага…- согласился Димка и хотел сказать, что ему все равно делать нечего и некуда идти, но, вздохнув, смолчал.
…………Получив, свои наброски, мальчишки не стали ждать, пока напишут Димку. Им уже не терпелось добраться домой, похвастать своими портретами.
- А ты, как, один доберешься? – спросил художник.
- Доберусь. Я здесь с пацанами не в первой, – соврал Димка и чуть подумав добавил. – вот только денег на автобус не осталось.
- Ну, это брат не беда. Сейчас допишем и я тебе, даже гонорар выдам.
- А что такое гарарар?
- Плата за работу. Ты ведь, для меня позируешь. Значит работаешь. А работа должна быть оплачена. Согласен!?
- Согласен, – расплылся в улыбке Димка и про себя подумал – а хороший сегодня день и пацаны хорошие и этот дядька с кисточками…
…….И еще много хороших мыслей думал Димка, пока его писал художник. И даже уже представлял себя, где - то там, в будущем и непременно с таким же чемоданчиком и красками...
- Ну, вот и все. Молодец, хорошо позируешь, - прервал на этом моменте Димкины фантазии художник – иди, глянь.
И Димка увидел себя, ну может чуть чуточку по старше, но это из-за грустных больших глаз и чуточку похожего на себя, того золотоволосого мальчика, еще до того времени, когда он попал в детдом.
- Ну как, узнаешь?!
- Да…
- Ну, тогда осталось подписать, кого это я писал. Как тебя зовут, я уже знаю. А фамилия?!
- Иванов.
- Знаменитая фамилия. Был такой художник Иванов.
Подписав с обратной стороны этюда, художник вытащил из кармана купюру.
- Вот возьми. Тебе сто и мне сто. И еще вот на проезд. Идет!?
- Идет.
- Ну, тогда еще и большое спасибо! Тебе, домой, в какую сторону?
- А вон туда, - махнул Димка в сторону Десятого.
- Понятно. А мне на четвертый и, пожалуй, я тоже, уже пойду.
Димке, было конечно, немножечко стыдно, говорить не правду, но не говорить же, что он детдомовский. Да и не считал Димка себя детдомовским. И возвращаться туда не хотел.
Сказав художнику «до свиданье» Димка, «поспешил» к автобусной остановке, а от туда смешавшись с прохожими к рынку. Из прогулки с пацанами, он уже знал, где находится столовая. И теперь у Димки были деньги, аж, целых сто десять рублей!
========================
ВТОРАЯ ЧАСТЬ …….
…………В эту ночь Димка ночевал уже на этом «новом» рынке. И устроился так же в коробках. Но на этот раз он устроил хорошую подстилку и устроил ее под пустующим прилавком с крышей. И поскольку этот рынок был на много выше над уровнем моря, и значит подальше от сырых туманов, то Димка благополучно проспал почти до самого утра. И за этот новый наступивший день, он уже более уверенно и самостоятельно, без компании пацанов, путешествовал вдоль торговых рядов, словом, малость пообвык в своей новой «рыночной» жизни. Нет красть с прилавков Димка не крал, хотя пацаны и показали ему, как это делается. Он просто выбирал забракованные фрукты и овощи отсортированные на выброс. А если таковых уже не оказывалось, то шел к общей свалке. Но там выбирал в самую последнюю очередь после «хозяев» этой самой свалки. Поскольку стеснялся даже тех нищих старушек и бомжей, которые стерегли каждый новый выброс и уходили только тогда, когда набирали столько, сколько могли унести.
А пацанов Димка больше не встречал и все последующие дни, ни у фонтана, ни на рынке, да и не очень ему хотелось их видеть при его статусе бездомного. И художника Димка так же больше не видел. Он может, и хотел посмотреть как рисует художник, но опасался расспросов и потому, даже был рад отсутствию художника. Таким образом не только здесь на рынке, но и у фантана, никто не ограничивал его свободу. Но так было не долго. Во-первых, однажды у фонтана его брезгливо согнала со скамейки «дама» усадив своих чад. И это было первым осознанным унижением. И во-вторых, мальчишки из двух соседних домов, в этот же день пристали и избили Димку. Не сильно, но ощутимо. Но главное унизительно и обидно, потому как в присутствии девчонок. С этого дня местные мальчишки, заприметили Димку. И теперь не давали ему прохода, если вдруг обнаруживали его, идущего от рынка или сидящего на лавочке у фонтана. А однажды вечером за Димкой погнался пьяный бомж и Димка еле - еле унес ноги. И вскоре он уже старался лишний раз не показываться и на самом рынке.
…………А у фонтана, Димка предпочитал появляться, как раз в вечернее время, когда уже не было ни каких мальчишек, разве что подростки постарше и взрослые разных возрастов. А появляться, в такое время был резон. Его иногда подзывали парни или размалеванные девчата, отправляя за сигаретами, или за бутылкой пива к ларьку и Димке перепадала кое - какая мелочь. В течении каждого нового дня у Димки были две заботы. Главная - раздобыть еды, неважно какой, если не удавалось скопить рублей двадцать, тридцать на тарелку борща в столовке, да присмотреть заранее место, для ночевки. А ночевал теперь Димка, где придется. То в заброшенном здании, то в подвале, то в проржавевшем железном гараже и на утро вид у Димки был, подстать его случайным ночевкам.
………. Но пока было лето и было тепло, Димка считал свою бездомную жизнь вполне сносной.
Сносной, пока не подули холодные ветра, и не участились дожди и сырые туманы. А к этому времени, прохудившаяся в локтях куртка, уже не грела, особенно в ночное время. Благо хоть отросли Димкины золотые кудри и у куртки был капюшон.
И вот в один из ранних, холодных вечеров, погревшись «зайцем» в автобусе, Димка какое-то время околачивался на автостанции, а затем, дабы избегнуть ватагу появившихся мальчишек, поплелся «куда глаза глядят», пока не отважился и не попросил разрешения у мужчины с приметными ушами войти в подъезд с железной дверью. Но мужчина, грубо буркнув, как собачонке «п-шел…» даже и не глянул на Димку. И кто знает, может быть, через каких ни будь двадцать минут, это мужчина уже сидел перед телевизором в кругу своей семьи. Сидел и умилялся по ходу известной передачи «Жди», где происходили отрепетированные встречи со слезами на глазах, в то время как Димка, ссутулившись, как старичок поплелся до другого жилого здания в поисках теплого угла.
Но на беду Димке, за это лето уже многие подъезды панельных домов, обзавелись кодовыми дверями, и он не сразу нашел, боле менее теплый подъезд с укромным местом, где бы его, никто не заметил и не обидел. А место оказалось углом под лестницей, старого деревянного здания. В этом тупиковом лестничном закутке было сумеречно и пыльно. И там, хотя и не сразу, Димка все же смог разглядеть трех щенков, что спали на старом ватном пальто.
- Наверное, тоже бездомные – сделал вывод Димка поудобней устраиваясь в кресле с просевшим сидением, что он обнаружил за кучей хлама.
Нащупав в кармане куртки два кусочка хлеба, он один кусок съел, а второй оставил про запас, на утро и, подобрав под себя ноги, почти моментально заснул. И если бы не заснул, то неизвестно в какой ситуации он бы оказался, когда в этом укромном местечке появилась бесхозная собака. Учуяв его присутствие, она лишь чуть, глухо рыкнула, и в первую очередь обнюхала своих щенков. Явно успокоившись, она подошла к спящему Димке и удостоверившись еще раз в отсутствии какой – либо угрозы вернулась к своим щенкам.
В наступившее утро дня, погода выдалась пасмурной, и по улицам города во всю хлестало осенним дождем. Но в старом доме под лестницей было сухо и пригретый поролоновой обшивкой кресла, Димка еще некоторое время спал и когда проснулся, то «хозяйки» ночлежки уже не было.
- Ах, вот вы какие, – первым делом принялся разглядывать щенков проснувшийся Димка – хорошенькие, пучеглазенькие. А где же ваша мамка?
Щенки, то один, то другой поочередно оказавшись в его детских ладошках, в ответ только чуть попискивали, и смешно зевали мордашками.
- А мне сегодня папка приснился, – продолжал разговаривать Димка, - он у меня знаете какой! Он меня непременно найдет! А вот и ваша мамка пришла. – простодушно молвил он, увидев собаку неслышно возникшую в проходе.
Низко склонив голову, она посмотрела на Димку, гладившего ладошкой щенка, и уже было оскалила свою пасть, но Димка, простодушный Димка, вдруг извлек из кармана свой запасный кусочек хлеба и протянул его на раскрытой ладошке.
- На, бери! Это вкусный хлеб «дарницкий». Я тебе еще принесу…
И возможно эти, простодушные приветливые интонации детского голоса и, беззащитное открытое лицо мальчика с ясными добрыми глазами успокоили собаку, уже вполне дружелюбно вильнувшую хвостом.
- Бери Найда, бери, – тут же придумал кличку, Димка и собака подойдя, осторожно ухватила зубами кусочек хлеба.
- Вот как здорово! Я сразу догадался, что тебя Найдой зовут! - рассмеялся Димка, довольный состоявшимся знакомством.
Вот так, всего - ничего, какая то собака со щенками, но в это утро, в обществе собачьей семейки, Димка почувствовал себя счастливым и уверенным мальчиком. И не смотря на дождь, вскоре отправился в столовку нового рынка.
……….. Денег конечно у него не было, откуда им взяться. Но в этот раз, войдя в столовую, он смело подошел к стойке, на которую возвращали тарелки с остатками пищи.
……..- Тетя, а можно мне набрать остатки? – впервые смело спросил он, держа в руках пустой цилофановый мешочек – Для моей собаки!? У нее маленькие щенки!
- Давай свой мешочек, я сама наберу – отозвалась тетя, убиравшая посуду и, накидав в мешочек остатки котлет, кусков хлеба и не съеденных пельменей вернула Димке.
- Спасибо тетя! – не забыл поблагодарить повеселевший Димка.
А тетя впервые за все время обратила внимание на одежку мальчика шагнувшего к выходу.
- Хороший мальчуган. – сказала она раздатчице, кивнув вслед Димке.- А родители видать, алкаши.
- А я уже приметила. Придет глазенки голодные. Тарелку борща съест, как вылижет, а хлеб в карман. Худо видать живется. А, что говорить, все перебиваемся, кто как может.
===================
Третья часть
В мастерской художника было холодно и сыро, сыро от того, что с потолка капала дождевая вода, булькая в расставленных по всему полу банках баночках и кастрюлях. А холодно, потому что дом был старый и из всех мастерских это «дома художников», эта мастерская третьего этажа была самая продуваемая и к тому же пробиваемая дождями. И количество водоприемной тары, как и звучание капели в мастерской зависело от интенсивности дождевых осадков. Да же уезжая за город на два три дня, художник заранее расставлял емкости на местах отмеченных краской
.
- Как хорошо, что я вовремя вернулся – говорил художник неожиданному гостю, ставя еще одну банку под точку новой проекции каплепада. – а то бы и холсты подмочило и соседу этажом ниже досталось.
- А как с ремонтом?
- Хронический вопрос…
- А это вы не давно нарисовали…- кивнул гость на этюды, расставленные у подиума.
- Да, вот был у пограничников. Малость, погода подвела. А здесь в городе, говорят нечего, теплое было лето.
- А я сам недавно в городе. Пожил, пожил на материке и вот решил, вернуться. Одно время и у родственников пожил, под Свердловском, ан, нет, потянуло назад, сюда к морям.
- Так вам, значит, морской этюд?
- Да. Но такой, по - веселее, и чтоб и волна, и вулкан...Сестре хочу послать. «Чего говорит, нашел ты в своей дальней дали…». А я и сам не знаю, чего нашел.
- Вот этот, как вам? – предложил художник небольшой этюд уже вставленный в рамку.
- Пожалуй, что да. А можно еще, что ни - будь посмотреть?
- Можно. Вот сами посмотрите, – кивнул художник на стопку этюдов на подиуме, - а я пока воды, для чая наберу.
- Перебирая этюды, гость отставил два картона к мольберту и, обнаружив среди пейзажей, картон с портретом, долго и пристально всматривался в знакомые, как показалось черты мальчика.
- А это вы с кого написали? – Спросил он, художника, поставившего чайник на плитку.
- Да там, у фонтана, мальчишку одного. Димкой зовут. Славный парень.
-
- Димкой!? Надо же, и похож на мальца, одного моего знакомого. Бывшего знакомого. Попали в шторма с наледью. Наш МРС, ничего, выдержал. А второй перевернуло. Словом случилась беда, для Алекандры его жены. И год не пожила в замужестве. Он то ее с ребенком взял, расписались, и мальца усыновил. Это я уже от нее узнал, как первый раз заходил. Сынишке ее тогда, годика полтора было не более. Родной то отец мальца, даже и не видел его, покрутил да и укатил в «зарубежье», то бишь в самостийную Украину. Известное дело, ищи свищи. А я перед отъездом, на материк еще раз заходил к Александре, малец, тогда уже в школяры определился. Посидели поговорили. Была у меня мысль, сосватать ее за себя, да не решился. Она молодая, а мне уже сорок пять стукнуло. Малец то на нее похож. Так вот его, как этого мальчика на портрете, тоже Димкой зовут.
- Так может, он и есть!?.
- Вряд ли. Ты его, когда написал?
- Да вот, в это лето.
- Значит не он. Я заходил, где они жили. Как сказали соседи, мать того Димки умерла. А Димка с бабушкой вроде, как на материк уехал год назад. Так это или не так, не знаю.
- А может, все-таки, это ваш Димка. Там на обратной стороне подписано. Ассоциативно. Будущий художник Дмитрий Иванов.
- Иванов?! Надо же и фамилия та же.
- А по отчеству случаем не сказывал?
- Да, как-то и в голову не пришло спросить.
Решив разузнать про возможно знакомого Димку, гость в этот же день отправился в адресное бюро. Но там ему сказали, что мальчик Дмитрий Алексеевич Иванов по прописке, ни где не числится.
Через два дня, гость снова зашел к художнику, за картиной, которую тот обещал написать с двух отложенных этюдов.
- Ну, как ваши поиски? - спросил художник.
- Сложное дело. Как горожанин не числится. Заходил сегодня еще раз по старому адресу. Узнал фамилию Димкиной бабушки. И далее поэтапно, пока не узнал, что Никитичны уже нет на белом свете. А Димка определен в детдом. Был я, конечно и в детдоме.
- Так все же нашли?!
- Сложное дело, – повторил снова гость, – нет Димки в детдоме. Числится в милиции, как без вести пропавший.
- Да сложное дело. Выходит я, если это ваш Димка, как раз его и писал беглеца. А знаете, вот погода наладится, я может, пока не холодно еще поработаю у фонтана. И может, увижу, если не его, то кого – ни будь из пацанов, что с ним тогда были. У вас есть телефон, куда позвонить?
- Найдется. Я пока по старой дружбе у старпома живу, – сообщил гость, записав в свою очередь номер телефона мастерской, – это я у него, одну из ваших работ увидел. А в салоне справился насчет адреса.
======================
После ухода гостя, художник отправился на торговые склады рынка прикупить разбавителя и так, кое-что из продуктов. На улице в этот день дождя не было, но погода была еще смурой с туманом натянутым со стороны бухты. Несмотря на погоду, торговые ряды рынка, как всегда был наполнены китайскими товарами и прочей завозной и местной продукцией. И как всегда были и покупатели и просто прохожие, среди, которых прошел и художник, сокращая путь к складу с хозяйственным магазином, что был как раз, напротив столовки. И там, как раз в это время, недалеко от соловки у стола с китайскими игрушками приостановился с пакетом в руках и в новой куртке Димка. В новой куртке, в том смысле, что он подобрал ее, возле мусорных баков, заприметив в куче, только что выброшенного тряпья. Подобрал, рассчитывая просто укрываться ею в ночное время, но куртка оказалась, почти впору и выглядела гораздо лучше, чем прежняя. Вот, только замок был без застежки, но зато имелось три пуговицы.
Разглядывая праздничного цвета игрушки, Димка, как свойственно детям его возраста, фантазировал и в своей фантазии не заметил, как взял одну из них.
- Мальчик, брать будешь? – спросила женщина, подозрительно глянув на прозрачный пакет с объедками.
- Нет, я так. Потом.
- Ну, так потом и разглядывать будешь! И не забудь руки помыть.
Положив игрушку, Димка поплелся к выходу с рынка и тут увидел проходившего мимо художника. А художник, если бы и обратил на него внимание, то вряд ли бы с первого взгляда узнал в мальчишке с длинными кудрями Димку. Издали, его вполне можно было принять за девчонку.
- Димка хотел, было в первый момент окликнуть художника, но застыдился, вспомнив про свой пакет. – но, так это же, для собаки, - мысленно оправдался он в следующую минуту, но художник уже затерялся в рыночной сутолоке прохожих.
- А и хорошо, что не окликнул. – решил Димка – а то еще, как та тетя в столовке, начнет расспрашивать. Где живу, да кто родители…хорошо, что я сегодня в другой куртке. Вот еще бы обувку найти, – посмотрел Димка на прохудившиеся красовки, и шмыгнув простуженным носом поспешил в свою ночлежку.
Не доходя до бесхозного подъезда, он осмотрелся вокруг, нет ли поблизости местных мальчишек. Дом, как и подъезд, был уже почти бесхозным. Жилой пока еще оставалась одна четверть деревянного дома с первым этажом из бетона. И на этом первом этаже уже никто не жил. Кроме конечно собаки со щенками и теперь еще его, Димки, если не считать крыс и мышей. Вобщем то дом стоял на хорошем месте, так как по другую сторону от жилых зданий и неприглядного забора со ржавыми гаражами, был открытый вид на бухту. И, поскольку, с наступлением осени, из этого дома стали съезжать, и эти последние жильцы, это означало, что дом, уже готовился под снос. Этого, конечно, не знал ни Димка, ни приютившая его в качестве жильца собака.
И вот убедившись, в отсутствии вездесущих пацанов, что вчера пристали к нему, и, наверное, даже бы побили, если бы он не сбежал, воспользовавшись моментом, Димка, стараясь быть незамеченным, быстро пробежал к дому, скрывшись в подъезде.
Найда, была уже со своими щенками и разговаривая с ней, Димка принялся сортировать принесенные припасы в приспособленном, для этого дырявом тазике.
- Ого, Найда, как нам повезло, тут даже приличная косточка – сообщил он, отдавая кость собаке – а еще и три, почти целых котлеты. Я две оставлю себе. Ладно!? А тебе еще хлеба. Тут и на завтра хватит. Мне пока в ту столовку нельзя. Вот бы на другой рынок. Но я сегодня нашел лишь два рубля. А надо еще восемь. Чтобы хоть назад не зайцем ехать. Вчера меня, знаешь, как больно за ухо водитель схватил! Ну, Ннайда, ты и лопаешь! Ладно, на вот еще три пельмешки и хлеб. У тебя же вон еще косточка.
Принявшись и сам за котлеты с хлебом, Димка запивал водой из бутылки и ему, казалось вполне по домашнему уютно в углу под лестницей и всякие грустные мысли временно, отступили, и не тревожили его простодушное сердце.
А вечер уже все больше уступал место темной осенней ночи. Но Димке было спокойно и совсем не страшно в совместном убежище с собакой и ее щенками. И даже крысы не тревожили этот отгороженный хламом угол. Беззащитный в мире людей Димка, был, во всяком случае, здесь, под защитой собаки. И Найда, уже не сердилась на Димку, когда он играл с ее щенками.
==================
ЧЕТВЕРТАЯ ЧАСТЬ
……………В конце недели погода наладилась и городские улицы и переулки с самого утра, заливало ярким, осенним солнцем. И наступившая в эти дни теплынь, казалось, вернула лето, но по вечерам в шуме побуревшей листвы уже слышались иные нотки, и ночной холодок все белее задерживался в утренние часы, особенно в затененных от солнца местах. И все меньше в полуденные часы можно было видеть отдыхающих и просто гуляющих с детьми мам и бабушек на площади у фонтана, который уже не работал. Летнее время отпусков и детских каникул закончилось, и редко кто из прохожих останавливался около расставленных этюдов и уж тем более редко кто усаживался на напротив художника, для писания портрета. Но зато покупали небольшие по размеру пейзажные этюды, и таким образом трех часовое, не более «дежурство» оправдывалось.
………. И однажды оно оправдалось и появлением у фонтана уже знакомых художнику мальчишек. Но в разговоре с ними он мало, что узнал про Димку, ведь в их компании он оказался случайно.
Так значит, вы вместе с ним только приехали от КП!? – уточнил художник.
Ну да …- подтвердил за всех Шнырь..
- А, ведь, пожалуй, и на том рынке надо его поискать – подумал художник после разговора с мальчишками. – Ведь и там, на старом рынке, бездомному легче прокормится. И ночует, наверное, где ни - будь там, беженец - горемыка.
Рассудив так, художник, заехал в мастерскую, а затем отправился побродить по рынку. Время было не позднее и он, проходя по рынку от одного места до другого, иногда пристраивался, в каком ни будь хорошем, для обзора местечке, делая попутно наброски карандашом. И поскольку в процессе работы невольно увлекался рисованием, то вышло так, что Димка и в этот раз, увидел его первым. Увидел и поначалу затаился, решая про себя, подойти или нет. И в конце - концов желание просто пообщаться с кем то, кроме собаки и любопытство, пересилило его настороженность.
- Дядь художник, а можно посмотреть, что вы рисуете – спросил он, подойдя к художнику с права от ларька.
- Можно – машинально ответил тот и только после этого взглянул на мальчишку.
- Димка!? Ну, тебя прямо не узнать! – удивился художник, обозревая кучерявого « беженца» в темной спортивной шапочке, приобретенной, как и бежевая куртка в свалке мусора. –Иванушка да и только! Ну на, смотри, – повернул он папку, для набросков, так что бы Димке, было хорошо видно.
- И все это – удивился в свою очередь Димка - просто, простым карандашом?!
- Простым.
- Здорово! Красиво! Я даже не знал, что так можно.
- Можно. И можно лучше. А знаешь, я не просто пришел сюда, думаю, вдруг тебя встречу.
-Меня…А зачем? - насторожился Димка
- А вот спросить хочу. К примеру, насчет твоего житья - бытья.
- А что, житье нормальное.
- Нормальное!? А ты случайно не знаешь одного мальчика, сбежавшего из детского дома?
-Нет...
- Не знаешь. Так. А его вот тоже зовут Димка.
- Ну и что. Я то ни откуда не сбегал.
- Не сбегал!?
- А зачем. У меня и папка и мамка. И дом у нас… И даже собака Найда. – увереннее заговорил Димка - А папка, у меня знаешь какой! Он даже выше тебя.
- Да!? А как мамку зовут?
- Зинаида! – не моргнув, соврал Димка.
……….Да, конечно он бы сказал художнику всю-всю правду, но его пугала мысль о возвращении в детдом. В детдом, где над ним издевались мальчишки, а воспитатели, будто не замечали его подавленного, затравленного состояния.
- А как насчет бабушки?
- А она уехала, на материк. И дедушка уехал. Ну, я пойду.
- Домой?
- Ага. А то мамка рассердится. Мне же еще уроки делать…
- Понятно. – задумался художник, и вспомнив на счет прописки добавил – а знаешь что интересно… Димка по отчеству Алексеич и по фамилии Иванов, нигде, как гражданин не числится, кроме, как в детдоме.
- А я не Иванов. Я…Ивалов.
- Разве!?
- Ага. Вы наверное не расслышали, когда портрет подписывали. И отчество у меня Андреич, – отчаянно врал Димка. – С чего это вы взяли, что я тот детдомовский мальчик! Вот, пристали!
- Хорошо. Димка успокойся. Все дело в том, что ты и вправду, как мне сказали, похож на Димку из детдома. Ты, по какому адресу живешь?
- Пока по Береговой 17., – ляпнул Димка и как свидетель действительного переезда последних жильцов из старого дома добавил. - Мы скоро в новый дом переезжать будем. Ну, все! Я пошел.
- Значит Ивалов, – повторил про себя художник, глядя в след уходившему мальчику в обувке не по размеру. - А то, что похож, так и ко мне, бывало, подходили здороваясь совсем незнакомые люди, принимая за другого…выходит, обознались мы с капитаном. И не мудрено. Капитан видел того мальчика Димку, семилетнего, да и всего раз. Но, где же тогда, тот Димка?! А этот, значит, по Береговой семнадцать...
=====================
………..Но улица Береговая, как сказал Димка, была, совсем не Береговой. Просто он, без всякого умысла сократил слово, из-за трудности выговорить название улицы. А в этот день, в доме семнадцать, в отсутствие Димки произошли некоторые события. Где–то часов около трех, к дому подкатил джип, из которого вышли трое мужчин. Один из них был владелец выкупленной земли под старым домом, и, стало быть, распорядитель намечавшейся новой стройки. И по каким то неведомым, для Димки соображениям, владелец и двое приехавших с ним дядей принялись за осмотр бетонных стен пустующего первого этажа. Дошла очередь и до подъезда, где находилась в это время Найда со своими щенятами. И надо же было, сунутся владельцу и за хламное нагромождение у лестницы. Если бы не это, то, наверное, не кинулась бы ему навстречу, зарычавшая Найда, и не пришлось бы владельцу в панике выскочить из подъезда. Не ожидал он, что в доме могли остаться еще и такие жильцы.
………….. Что поделать много говорится о человеческом факторе, но совсем не учитывается конкретная жизнь, конкретных людей и уж тем более, бездомных собак. А в данном случае камчатских лаек и дворняжек. Заводятся всякие мопсики и добсики, лающие и воющие в любое время суток по квартирам к досаде соседей, а этих беспризорных, прирученных в свое время, и брошенных предоставили самим себе, периодически отстреливая в скверах, не считаясь с присутствием детей. И хорошо, если после такого воспитательного отстрела, уберут трупы беспризорных горемык, ан, нет, лежат, разлагаясь и расклевываясь воронами трупы четвероногих друзей человека. Лежат порой и сбитые машинами дворняги, лежат пока не раскатаются колесами, в том числе и по центральным дорогам города. И не удивительно, что порой пронесется, собьет иной лихач простого смертного пешехода, и, не останавливаясь, унесется прочь. Так, что ему такому, до растерявшейся на дороге бездомной собаки, если и человеческая жизнь не в счет.
Зло и матерно выругался владелец, хлопнув дверцей джипа, не ожидал такого отпора. Укатил, промчавшись мимо Димки, бережно несущего пакет с объедками. У него, этого владельца движимого и не движимого имущества, была другая жизнь отдельная от жизни большинства горожан и тем более от Димкиной жизни. Была страна, и не стало...осталось народонаселение и владельцы…
Страна, это ведь общность людей, народ, живущий общими чаяниями. А государство это искусственное образование власти и власти денег над остальным средне статическим «народонаселением», как сейчас говорят. А Димка, как бомж, не входил даже и в это народонаселение. И быть или не быть по - человечески полноценной его жизни, за него уже распорядились дяди – реформаторы, впрочем, как и жизнью других детей, из большинства полунищих семей.
Джип укатил, а Димка, как теперь всегда он делал, обошел дом с другой стороны и, выждав время, незаметно нырнул в подъезд.
- Найда, Найда! – негромко позвал он собаку.
Но Найды не было. Не было на обычном месте и заскуливших на его голос щенков.
- Ах, вот вы где! – Определил Димка, а потом и увидел щенят заковылявших к нему из темного угла. – Спрятались! Чтобы я вас поискал, да!? Маленькие, а уже хитренькие! А мне тетя баночку супа, для вас дала. Но я вам все не дам. Вы то еще и молочко пьете. А я тоже супа хочу. Я для вас даже миску нашел. А еще я нашел и две книжки с картинками. Могу и для вас почитать.
Выкладывая припасы, Димка не заметил, как появилась Найда. А появлялась она всегда неожиданно и неслышно. И, как всегда, вильнув в знак приветствия хвостом, лизнула протянутые встречно, Димкины ладошки.
- Смотри Найда сколько я сегодня принес! Целый пакет. Сейчас тебе плова насыплю. Он с мясом!
………..Распределив еду, для себя и Найды Димка налил борща в миску. Но щенки вначале нисколько не заинтересовались. Стараясь, дотянутся до сосков Найды занятой своей порцией, они смешно подпрыгивали, кувыркаясь у ее лап, пока она, наконец, сама не подошла к миске. Исследовав носом, и, испробовав, суповую смесь, она лизнула пару раз мордочку одного из докучавших щенков и вскоре щенки, один за другим занялись содержимым миски.
- Ага, хвостики! Понравилось. – радовался за них Димка и сам прихлебывая из банки.
В завершении ужина Найда улеглась на свое обычное место, занявшись приведением в порядок своих чад, а чада и после супа, занялись привычным, для них рационом. Подсел к Найде с книжкой в руках и Димка, ведь рядом с ней, было теплей и уютней. Рассмотрев еще раз, обложку и пролистав картинки, он принялся читать в слух, как раньше читал, для своей бабушки. Читал и делал остановки, но теперь, не для того, чтобы задать «почемучкин» вопрос, а для того, чтобы пояснить Найде своими фантазиями, содержание абзаца или очередную картинку. И та нет-нет пошевеливала ушами, прислушиваясь, то к Димкиному голосу, то к звукам, доносившимся с улицы.
- Вот смотри Найда, - показал очередную иллюстрацию Димка - это мой папка, видишь какой он смелый. Он пограничник. А пограничники и лес и тайгу и поля стерегут и все-всю землю, что бы не разворовывались богатства.
………..После первой книжки с рассказом о пограничниках, Димка принялся за вторую, тоненькую, но яркую в картинках книжку. Книжка была со штампом школьной библиотеки и должно быть оказалась в куче других выброшенных книг, как и те, что уже не соответствали духу времени, в котором жил Димка. Рассказ - сказка был напечатан крупными буквами и читался легко, но и грустно – грустно. И как не крепился Димка на последней странице, он вдруг заморгал ресницами, и посмотрев на Найду, продолжил на распев, чуть дрогнувшим голосом:
- Плывут пароходы - привет Мальчишу, пролетают летчики - привет Мальчишу…И тут, вдруг, Найда!..Прискакал на коне мой папка с живою водой! Эй, малыши, мальчиши! И вы толстые Плахиши.Не рано ли вы схоронили Мальчиша – Кибальчиша!?
И раз! Плеснул папка живою водой! И встал Мальчишь – Кибальчишь, живой и невредимый! Ура! Ура! Обрадовались малыши. И весело засмеялся с ними Мальчишь – Кибальчишь: – Летят самолеты! Плывут пароходы! И танки идут! Привет командирам! Привет капитанам!
Так завершил по-своему рассказ Димка, и, прикорнув у теплого бока Найды, заснул спокойным счастливым, но и тревожным мальчишеским сном.
И снилось Димке, что это он сам летит на боевом коне, над серым неухоженным городом с мусорными, ржавыми баками у подъездов домов. Домов с протекающими крышами и давно сгнившими оконными рамами, со зданиями центральных улиц прикрытых фальшивой рекламой, и с детскими площадками и дворами, забитыми импортными машинами преуспевающих дядей… И с горожанами неулыбчивыми и хмурыми, от свалившихся на них бедствий осчастливленной реформами страны. И привстал Димка в стременах, взмахнул рукой:
- Эй, мальчиши! Эй! Кибальчиши! Где ваша Сила?! Где ваша Правда?! Или вас одолели Плохиши!? Или отцы ваши и деды ваши, были буржуинами!? Но никто не отвечает Димке. Прячутся затурканные проблемами горожане по домам, сидят у телевизоров и слушают, слушают в надежде на лучшие перемены эпатажные выступления толстых мальчишей Плохишей...
================
Утро выдалось холодным, пасмурным. И ночной туман, клочьями отползая по низинам, с ветхими застройками и серыми блочными домами, еще держался над бухтой. Примерно часов около девяти в мастерскую художника, подъехал его новый знакомый капитан. Еще вчера с вечера по звонку художника он побывал в детском доме, где ему дали один из снимков личного дела Димки...
Пятая часть
Завершение повести …….
.....Утро выдалось холодным, пасмурным. И ночной туман, клочьями отползая по низинам, с ветхими застройками и серыми блочными домами, еще держался над бухтой. Примерно часов около девяти в мастерскую художника, подъехал его новый знакомый капитан. Еще вчера в вечер, после телефонного разговора с художником, он побывал в детском доме, где ему дали один из снимков личного дела Димки...
- Здесь конечно он стриженный под ноль, - пристально разглядывая фотографию проговорил художник – но все же явно, что и на снимке и на этюде, один и тот же мальчишка…и значит, этого мальчишку я и видел вчера. Хотя конечно бывают поразительные сходства, но думаю не в данном случае. И стало быть, Береговая 17, это придуманный адрес нашего Димки Иванова, а не как он сочинил Ивалова.
- Хотелось бы думать. У вас есть телефонный справочник? Посмотрим, на всякий случай, есть ли эти Иваловы, да еще и по улице Береговой.
- Справочник!? Да вот есть, правда несколько устарел…
Пролистав справочник, капитан нашел нескольких Иваловых, но ни за одной из фамилий не числилась улица Береговая.
- Так так. Значит адрес, ложный, – сделал вывод капитан.
- Так и замечательно - улыбнулся художник. – Стало быть, Димка, наш Димка. Да и, Береговая, это слишком далеко, даже от рынка на КП
- Постойте, а может Крутобереговая?! – предположил капитан – надо и Ивановых посмотреть…да, вот Ивановы и как раз на Круто- береговой, а Иваловых, что-то нет…
- Значит, возможно и в том и другом варианте …- сделал паузу художник
- Полная неразбериха…- вставил резюме капитан –получается, что ваш Димка может и вправду при отце и матери…даже если и переврал фамилию…но вот гляжу на ваш этюд, глаза то на портрете точно как у Димкиной матери…да и столько совпадений …
- Да конечно, это тот наш Димка! И знаете, он ведь говорил о доме под снос. А там, на Круто – Береговой, как раз есть старые дома в аварийном состоянии. Да и где ему, как не там обитать!?. А Крутобереговая - да от нее и магазины, и небольшие рынки вплоть до КП. Давайте съездим и как раз в первую очередь к дому 17, а вдруг!?
- Тогда, вот что… Я думаю и один, смотаюсь до этой Крутобереговой к дому семнадцать. Я и сам тот район хорошо знаю. А вы пройдите по рынкам, так на всякий случай, время то как раз базарное…
- Да, какой вопрос! И кстати…- далее художник обрисовал, как одет Димка, не забыв сообщить и по поводу возможной собаки с кличкой Найда.
=====================
..........Добравшись, до автостанции на микрике, капитан дальше пошел пешим ходом. Прохожих в это время было не густо, а школяры Димкиного возраста уже сидели по классам ближайших школ, и потому детишек, разве, что малышей с родителями не было видно. На подходе к Крутобереговой улице, капитан на всякий случай расспросил прохожего, и слегка изменив направление, поспешил дальше. А в это самое время именно к дому номер семнадцать подкатил джип.
Димка еще спал, свернувшись клубочком, спали и щенки, так же свернувшись, под теплым животом, дремавшей, собаки Найды. Уловив звук, остановившейся неподалеку машины, Найда, лишь чуть повела ухом, мало ли машин проезжало мимо старого дома. Но вот послышались, чьи - то крадущиеся шаги и Найда, вскинув ушастую голову, насторожилась. И в следующий неожиданный момент, она еще успела вскочить и громко гавкнуть, встреч первым оглушающим выстрелам ударившим крупной дробью.
..........- Расплодились, мать вашу! – выругался довольный «убоем» владелец джипа с наушниками под кожаной кепкой и, быстро перезарядив ружье, сделал еще два выстрела в зиявший полумрак.
Он не слышал, как под первые выстрелы взвизгнула, падая Найда, и как заскулили, щенки поджавшись к спине мальчика, и смолкли. И, как, Димка, не успев, даже проснутся, лишь чуть слышно всхлипнул.
Ничего этого не услышал хозяин нового уклада жизни и, не особо приглядываясь, к результату учиненной бойни, развернулся к выходу, пнув с руганью, попавший под ноги детский горшок.
…………… А на улице мало кто обратил внимание на глухо прозвучавшие из здания выстрелы, разве, что капитан, услышав хлопнувшие дуплетом звуки, определил, что это выстрелы из дробового ружья. Но и он, обходя очередное здание не смог бы определить, откуда, с какой стороны они прозвучали, и, через пару минут лишь мельком глянул на промчавшийся мимо джип, тем более что там, впереди уже был виден угол дома номер семнадцать.
........А дом был действительно старым и уже был без жильцов съехавших два дня назад. Но кое-где на окнах, еще не совсем освободившихся от мебели квартир, висели шторы, и потому, одна из дверей подъезда, оказалась закрытой. И тогда капитан направился к открытому подъезду со съехавшей набок дверью. Направился с тревожной мыслью, что в таком доме, как раз и мог обосноваться беспризорный мальчишка, да и не только, но и любой взрослый бомж.
Первым неприятным запахом, пахнувшим в лицо, когда капитан вошел в коридор, был запах пороха, витавший с затхлыми испареними нежилых помещений. Свет, тускло льющийся сквозь пожелтевшие стекла окна торцовой стены, освещал часть длинной пологой лестницы и три ступени, ведущие вниз к куче накиданного хламья, откуда, несло специфически устойчивым щенячьим запахом.
- Наверняка, кто-то по собаке стрелял – предположил капитан и, вспомнив кличку, так на всякий случай, позвал – Найда, Найда…
…………Но в ответ послышался не голос собаки, а тихий, непонятно чей, собаки или человека приглушенный стон, но этого было достаточно, чтобы капитан встревожено глянул в сторону проема под лестничной площадкой.
………Да не сразу увидел, и не сразу разглядел, и не сразу дошло до сознания капитана, что рядом с окровавленной собакой и тремя щенками, застывшими бусинками глаз, лежит золотоволосый мальчик, лежит, чуть съежившись, чуть подобрав под себя худые коленки, лежит, словно уснул, не дочитав свои книжки с картинками. Книжки, на которых, алели пятна крови…
Но Димка, еще дишал. Еще стучало в нем его маленькое сердечко. И капитан, бережно подхватив мальчика, заспешил с ним на свежий воздух. И там под высоким синим небом Димка открыл свои голубые глаза…
- Дима, Димочка, держись, сынок! - со скупыми мужскими слезами на глазах, воспрянул духом капитан, глядя в исхудавшее лицо мальчика- Слава Господи! Жив малыш Кибальчишь...
- Папка… - чуть приметная улыбка тронула губы Димки, и на мгновение его лицо озарилось светом ясных мальчишеских глаз – Летят самолеты! Плывут пароходы…
************************
………….По-разному, складываются жизненные обстоятельства и по-разному складываются судьбы людей. Но все равно, есть что то общее, характерное в жизненном настрое людей, населяющем ту или иную страну. И одной немаловажной составляющей этого настроя, является жизненный оптимизм. Оптимизм, как совокупность жизненной позиции основной массы людей собственно и определяющих духовно нравственный уровень социума. И можно сказать, этот оптимистический настрой явился залогом Победы в годы Великой Отечественной войны.
…………И было время, когда украинец радушно принимал в гости эстонца, эстонец, армянина, армянин русского, русский казаха или того же эстонца, и не было национального отчуждения и уж тем более вражды. И, несмотря на многие различия национального уклада жизни, в целом страна жила единой общностью и едиными чаяниями, и каждый относился к каждому, как гражданин единой страны. И как человек к человеку.
…………….Как и должно быть между людьми. И было постыдным быть, невнимательным, равнодушным, и уж тем более преступившим духовно нравственный закон перед людьми и Богом. И совсем «другое», хваленый Запад. Или те же Соединенные Штаты, где был, и остается в образе жизни один характерный закон, волчий закон – где каждый сам за себя, вопреки всем, лишь бы самому быть, как можно выше по социальной лестнице.
………..И там, на самом верху этой лестницы, только там нет национальных различий. Потому как там всех объединяет власть денег, а в низу в народных массах, там процветает разделение людей по каким только возможным и невозможным признакам, ибо над таким разделенным до отчуждения между собой народонаселением, легко властвовать, и все средства хороши. И наркотики и сатанинские секты, и уголовщина, и даже межнациональный террор, ибо таким образом в этой пучине гасятся все социально справедливые возмущения разобщенных по многим признакам людей.
И именно этот стиль государственного устройства пришел с началом перестройки и в бывшую страну рабочих и крестьян.
-
……………..Так в чем же теперь смысл жизни!? – задавал себе вопрос капитан, сидя в приемной хирургического отделения, в ожидании результатов операции. Задавал, впервые воочию, столкнувшись с фактором и следствием человеческой разобщенности – Жестокостью...С жестокостью и с безучастностью, равнодушием людей, и тех из них которые мчались в своих импортных машинах, и ни одна из них не остановилась, когда он, выбежал к дороге с мальчиком на руках…
-
- ………В чем же теперь смысл жизни!? В стяжании богатств, среди моря нищеты?! Но разве не сказано - не сбирайте сокровищ!.. И, если сказано - возлюби ближнего твоего, как самого себя, то разве не были мы более христианами в нашей бывшей стране, а не как сейчас, загнанные в чертово колесо американского образа жизни!? И, что, разве смысл мироустройства, в том, чтобы меньшинство, оправдываясь принятыми законами, богатело за счет бесправия многих!? И что, в этом заключается духовное возрастание человека!? В этом, когда и простые человеческие отношения подменились на фальшь лицемерия? Что же такое случилось со страной? Почему кругом и во всем властвуют люди нечестивые, наглые, продажные, охочие до власти и денег любыми способами и методами!?
-
- ……… Когда и кто взрастил их и взращивает?! И плодит законы угодные этому безнравственному меньшинству!? Ибо разве нравственно получать большие оклады и прибыли при нищенствующем народе, с пенсиями и зарплатами ниже прожиточного минимума!? Чья же во всем этом вертепе, в затмении над страной, вина!?. Да, была страна… И выживет ли!? Выживет ли народ, задавленный проблемами, или в конец разобщенный станет просто безликим вымирающим народонаселением!? И тогда, тогда распадется и вся Россия, до бесконечного дробления, и между усобиц. Выживет ли страна…
……………….Выживет! Должна выжить! Выжить и подняться! Все можно продать и все можно купить, но не народную Душу!
И Димка выживет, должен выжить! Должен! Это его Страна! Страна таких, как он, Светлых Душой мальчишек и девчонок! И есть смысл… Жить!
====================
………………….Дальний горизонт, был еще, подернут полосой утреннего тумана, но солнце уже во всю сияло ярким световым потоком над воротами Авачинской бухты, плавя последние ледовые торосы под крутыми скалистыми берегами.
Звенели ручьи, сбегающие по склонам, цвела верба, зеленел, освободившись от снега смолистый кедрач, и заливались, пересвистывая трелями, жаворонки и синицы, под веселые апрельские капели…
…………А все же веселый месяц апрель! – Завершая второй набросок, художник, смотрел, в сторону скал, где, играя бликами, пробегала волна и на мгновение, возникало зыбкое отражение. – Столько света, цвета и все возможных звуков. Целый оркестр! И даже волна звенит.
И даже камешки звенят! – поддержал художника светловолосый мальчик и как можно дальше и выше, кинул горсть мелкого галечника, и камешки зазвенели, рассыпаясь по мокрым каменьям, валунам и морскому песку.
- Точно, звенят! – улыбнулся художник и глянув на часы, посмотрел в сторону дальнего мыса. .
- Еще, как звенят! – весело рассмеялся мальчик и через пару минут, глядя на свой рисунок с морем и чайками на камнях, спросил. - А можно я подрисую, самолет и пароход!?
- А и не только можно, но и нужно… - улыбнулся художник, - мы же не фотографы. И не просто художники. Мы Димка, творцы, созидатели прекрасного, чтобы люди, а значит и этот мир, хоть чуточку становился добрее и лучше… Смотри, а вон и корабль! Корабль самого лучшего в мире капитана!
- Ура! Папка! Ура! – закричал Димка, и, вскочив с валуна, на котором сидел, замахал над головою рукою с альбомом, под веселый лай завертевшейся рядом молодой собаки, а в ответ раздался сигнальный гудок сирены рыбацкого сейнера, – Ура! - снова закричал Димка – Ура Найденка! Ура! Плывут пароходы!..