- Не беспокойтесь, больной, доктор сейчас будет (яркий свет операционных ламп в глаза, неразличимые под масками лица, зеленые шапочки. Вот та, справа, вроде баба – локон выбился. Хотя хрен ее... Мож и педик какой!) Как вы себя чувствуете? Вам только что сделали наркоз. Голова не кружится? Дышите глубоко и ровно, сейчас подействует.
Темнота... Странное ощущение того, что идешь в кромешной тьме по доске, перекинутой через пропасть. - Только не смотреть вниз и не раскачиваться! Блин, а где доска-то? Блиииииин!
Свет!
- Здравствуйте, приветствуем вас во Всемирном центре по распределению душ. Надеемся, что ваше путешествие к нам было приятным и не слишком болезненным, просим оставаться на своих местах. К выходу мы вас пригласим дополнительно!
Впрочем, даже если бы он и хотел, встать на ноги все равно не смог бы. Просто не на что было. Он и его соседи выглядели маленькими клубками тумана, висящими над ровной гладкой поверхностью, раскинувшейся вокруг, на сколько хватало глаз. Вся картина здорово напоминала вид из иллюминатора самолета на кучевые облака, проплывающие внизу. Присмотревшись внимательно, он заметил вдали какое-то движение. Далеко впереди, на грани видимости, между клубками шустро мелькали черные треугольные плавники. Там, где они проходили, клубков становилось гораздо меньше, а немногочисленные оставшиеся начинали быстро двигаться вперед и вверх.
- Так, понятно, - подумал он. – К выходу-то, похоже, не всех пригласят...
Внезапно сверху на него опустилось что-то вроде огромного сачка, вырвало из общего строя и потащило куда-то так быстро, что он со страху закрыл глаза. А когда открыл, то очутился в узкой серой комнатке напротив подозрительного лысого типа в черных канцелярских нарукавниках, одетых поверх грязноватой белой хламиды.
- Поздравляю! – подавив зевок, сказал Лысый. – Вы наш десятитысячный клиент за сегодняшний день, и, по традиции, вам предоставляется право сыграть в лотерею. Вы должны вспомнить самый приятный, на ваш взгляд, эпизод из вашей жизни, и если он окажется реальным, то вы будете перенесены туда, в том возрасте и в то время, когда этот эпизод имел место. Вам предоставляется три попытки. При этом должен вас предупредить, что в вашем теперешнем состоянии вы не способны отличать вымысел, увиденный вами в кино, или прочитанный в книгах, от реально произошедших с вами событий. Будьте внимательны! Итак, прошу!
Он напрягся. – Так, приятный и реальный эпизод... Во, вспомнил!
Высокая блондинка в коротком розовом халатике, совершенно не скрывавшем офигительного размера сисек, подошла к нему, прижалась этими самыми сиськами к плечу и, легонько укусив за мочку уха, прошептала с каким-то странным акцентом: «Малыш, меня зовут Пэм. Пэм Андерсен. И я хочу тебя, малыш. Здесь и сейчас!»
- Вот оно! – заорал он. – Туда хочу! И побыстрее, пока она не передумала!
- Тоска зеленая! – скривился Лысый. – Ну что ж вы все эту корову-то силиконовую... Ну, не попал. Гадай еще!
- Так, собраться! - напрягся он. – Думай, дубина, думай! Что-то очень реальное, запомнившееся. О! Вот оно! Точняк!
Редкий снег падал на густые елки и сверкал в свете софитов. За спиной маячили белые стены и золоченые купола. Суетливая охрана гнала из кадра подозрительную ворону. Он махнул служивым, чтоб отстали от птицы, поправил узел галстука, машинально приподнялся на носки, чтоб выглядеть повыше и начал: «Дорогие соотечественники! Уходит 2009 год...»
- Нууу, щас! – заржал Лысый. – Размечтался! Даже говорить ничего не буду, давай дальше. Хотя вряд ли у тебя что выйдет. За последние сто лет никому не удалось на моей памяти... Засрали вам мозги-то. Однако, порядок есть порядок. Гадай последний раз.
Он долго крутил в голове смутные обрывки воспоминаний, какие-то яхты, звездолеты, гостиничные номера с одетыми и раздетыми красотками, клубки розовых тел, однообразно ухающих и орущих что-то по-немецки, выжженные пустоши с обломками сгоревших зданий на горизонте, а поверх них - зеленая сетка с бегущими цифрами, залы, заполненные беснующимися и орущими под музыку людьми... Все это было или нереальным, или туда совсем не хотелось.
- Ну что ж, - вздохнул он, - похоже, пора назад, к плавникам! Однако, сыграть-то надо напоследок.
И, вытащив из самого дальнего уголка памяти странную, абсолютно бредовую картину: белый небосвод, а на нем – неспешно идущие по кругу луна, солнце и, почему-то, розовая рыба, решительно заявил Лысому: «туда хочу!»
Лысый дернулся, с подозрением глянул на него, как бы подозревая мошенничество, а потом осторожно спросил: «и вы уверены, что это было?»
- Было, похоже, - пробормотал он, сперва неуверенно. – Точно, было! Было, блин! Бы..бу-бу-бу...
Свет ему закрыло что-то большое и теплое, отодвинуло рукой крутящуюся над ним карусельку с игрушками и каким-то ужасно приятным голосом спросило: «Что ты, маленький? Что? Кушать хочешь, зайчик? Сейчас мама покормит свое солнышко!»