Кампания против стиляг возникла в СССР в 1955 году. Мне тогда было семь лет, моя семья проживала в центральной части города Куйбышева, недалеко от Бродвея. Наверное, читатель понял, что столь эксцентричное имя носила неофициально главная улица нашего города, официальное наименование которой было опять же Куйбышева. Теперь-то я понимаю, что в те времена все центральные улицы любого советского города назывались неофициально Бродвей. Наш Куйбышев и наша улица Куйбышева не были исключением. На стендах, которые в те времена были так же распространены, как сейчас рекламные щиты, стиляг изображали в виде клоунов, в очень узеньких брючках, в клетчатых пиджаках крикливых тонов и, разумеется, с причёской «кок», это типа гребешка, который закрепляли на голове при помощи сладкой воды. Так же стиляг изображали и в журнале «Крокодил», в газетах. Мне кампания против стиляг запомнилась именно этими картинками, хотя в реальной жизни я их ни разу не встречал. Я никогда никого не встречал в таком странном виде, хотя и слышал разговоры о том, что дружинники отлавливают стиляг и вспарывают им брюки. Так же ни одно застолье не обходилось без разговоров про этих таинственных стиляг, которых все осуждали. В те годы мужчины носили широкие прямые брюки. Брючины были шириной сантиметров тридцать. Модники расширяли свои штанины, предварительно намочив, при помощи палочек растяжек, отчего они становились шириной сантиметров чуть ли не сорок, тридцать пять уж точно. Это считалось шиком. А тут вдруг появились эти многочисленные карикатуры про стиляг, которые почему то перенимают моду проклятых буржуев и ушивают свои брюки, превращая их в дудочки. Читатель, вероятно, уже удивился тому, что я веду разговор про стиляг таким образом, словно повествую о призраках. Да так оно и есть. Я не знаю, что делалось по вечерам на нашем Бродвее и, конечно, не могу сказать про Бродвей Москвы или Ленинграда, может их и заполоняли толпы именно так одетых молодых людей, но я о подобном только слышал. Никто из наших пацанов не одевался столь экстравагантно. Если бы кто вдруг и захотел нарядиться подобным образом, у него ничего бы не вышло. У всех у них было всего лишь по одной штуке брюк неприметной раскраски. Других просто в магазинах не продавалось. Ателье же никто из моих знакомых не посещал. Да я и не знаю, где находились в то время пошивочные ателье. Платья женщины если и шили, то сами, в лучшем случае им шили знакомые, подруги. Моя мать себе шила платья сама на машинке, за которой мы выстояли огромную очередь. Я ни до, ни после не видел таких очередей. Протяжённость её была в несколько кварталов. Но я несколько отвлёкся. Дело не в том, пошить или купить. Вся проблема состояла в невозможности достать столь яркие клетчатые расцветки материи. Дефицит был на самое необходимое, не хватало всего. Продукты, кроме масла, молока и хлеба, покупались на рынке. В государственном магазине невозможно было ничего приобрести. Это вполне понятно. Даже если отбросить рассуждения о неоперативности, неуклюжести советской промышленности, торговли, то необходимо сказать о том, что война окончилась всего лишь десять лет назад. Единственно, чего в то время действительно хватало, так это разрухи и дефицита. Во время застольных разговоров велись беседы про небывалый уровень жизни в Германии, который был у немцев в 1945 году. Взрослые не понимали всей опасности таких бесед. Друг другу они, разумеется, доверяли. Ну, а если бы я вдруг начал делиться об услышанном с кем-либо посторонним? Неприятность? Да это в то время статья уголовного кодекса под названием «антисоветская агитация». Впрочем, таких бесед о благосостоянии немцев было немного. Вообще войну не очень часто вспоминали. Это и понятно. Ведь дня победы как такового не было, его никто не отмечал, официально этот праздник стал отмечаться только в середине шестидесятых годов. Основная причина столь позднего объявления Дня победы праздничным днём, вероятно, заключается как раз именно в этих крамольных беседах о богатеях немцах. Да чего там говорить, и сейчас, когда смотришь старые американские фильмы начала пятидесятых годов, поражаешься роскоши. Я недавно прочитал роман Ремарка «Страна обетованная», где в частности описывается и жизнь в США в 42-44 годах. У всех холодильники, телевизоры, у многих кондиционеры, в любом, даже очень скромном кафе, десятки сортов мороженного. Это и сейчас поражает. А у нас в то время в стране ничего не было. Люди зачастую шили себе одежду из брезента и, даже, мешковины. Я в конце шестидесятых годов работал в Облпотребсоюзе маляром, мы работали по району, в сёлах. Так в деревнях того времени люди ходили в телогрейках, другими словами в рабочей одежде. Это конец шестидесятых. Шестьдесят восьмой, шестьдесят девятый годы. Европейская часть СССР. А что говорить про середину пятидесятых. Если кто и мог достать в те годы весёленькую материю в крупную клеточку, так это весьма обеспеченные люди. Но стиляги появились не потому, что у некоторой части населения денег было «куры не клюют». Стиляги, вернее кампания против стиляг, появилась в СССР потому, чтобы выставить запад в негативном свете, в клоунском обличье. Ведь население СССР не могло даже читать художественную литературу, которая появлялась в то время на западе. Да мы и сейчас во много лишены такой возможности. Кто, где у нас видел, скажем, мемуары тех американцев, которые помогали нам возводить в двадцатые годы автомобильные заводы, тракторные, Днепрогэс, другие крупнейший стройки. А мемуары Керенского, где есть и про Ленина страницы, о детстве Вовы Ульянова. Да тем, книг, которые у нас даже сейчас замалчиваются можно перечислять до бесконечности. А что говорить про то время, про пятидесятые годы? А бред про стиляг отвлекал людей от других бесед, помогал выявлять тех, кто мог мыслить критически, здраво, а стало быть, был опасен. Стиляги это не спонтанное явление нашей скудной жизни, это всего лишь тщательно продуманная провокация властей, работа с населением. Повторяю, я лично, никогда стиляг не видел, но свидетелем широчайшей кампании против стиляг, против советского образа жизни я был. Стиляг, как таковых, наверное, и не было. Да и кто мог позволить себе в то время одеваться столь шикарно. Да, шикарно. Потому что не было у нас материи таких ярких, броских расцветок в то время. Вот поэтому и не было стиляг, а были, в основном провокаторы типа попа Гапона. Людей просто отвлекали от серьёзных проблем, которых в СССР всегда было более чем достаточно. Были и другие, разумеется, причины, почему появилось движение против стиляг, которых и не было, которые были лишь на карикатурах. Необходимо было пустить пыль в глаза загранице. Вот, дескать, как мы стали жить хорошо, наши люди даже позволяют себе модничать, шить одежду, которую власти не одобряют. О причинах явления стиляг можно написать целую монографию, но возможности такой у меня попросту нет, а есть скромная возможность поделиться воспоминаниями о том времени. Чуть не забыл ещё об одной важной причине, по которой, как я думаю, пошла борьба со стилягами. Вернусь вновь к разговорам о моде в те года и о том, какие штаны носил народ. Помните, я говорил про широкие брючины? Вот кампания против стиляг и пыталась таким образом внушить населению, что ширина штанин в тридцать сантиметров просто излишество, а вот двадцать два самая норма. Таким образом за норму брался более экономичный фасон одежды, на котором можно было сэкономить на лишни штаны, которых столь не хватало мужчинам в СССР. Но необходимо было сделать так, чтобы каждый считал, что штанины в тридцать сантиметров ни к чему, а вот двадцать два сантиметра это красиво и то что нужно. Это не то, что дудочки у ненормальных стиляг.