Вы слышали песню,там есть такие слова: Прокати нас Петруша на тракторе,
До околицы нас прокати.
Вот.Эту песню написал Молчанов И.Н.
ПРОКАТИ НАС, ПЕТРУША, НА ТРАКТОРЕ!
Музыка В. Захарова
Слова И. Молчанова
По дороге неровной, по тракту ли,
Все равно нам с тобой по пути, -
Прокати нас, Петруша, на тракторе,
До околицы нас прокати!
Прокати нас до речки, до лесика,
Где горят серебром тополя.
Запевайте-ка, девушки, песенки
Про коммуну, про наши поля!
Не примяты дождем, не повыжжены
Наши полосы в нашем краю,
Кулаки на тебя разобижены,
На счастливую долю твою.
Им бы только ругаться да лаяться,
Злоба льется у них через край.
Кулачье до тебя добирается, -
Комсомолец лихой, не сдавай!
По дороге неровной, по тракту ли,
Все равно нам с тобой по пути, -
Прокати нас, Петруша, на тракторе,
До околицы нас прокати!
1929
Где-то в начале 70-х он приехал к нам в Вельск.По этому случаю в вельском ДК была организована встреча с читателями.Заранее,купив его книжку,сборник стихов" Тебе мой комсомол" я пошел на эту встречу.По дороге,где-то задержался и когда пришел в ДК то никого не застал,все уже разошлись.Сбегал в гостиницу,узнал, там он не останавливался.Обескураженный,я зашел к знакомому учителю, Сальникову Константину Павловичу и стал рассказывать ему о том,что вот,шел на встречу с Молчановым, да не попал,а я надеялся взять у Молчанова автограф, и что теперь делать, не знаю.
Константин Павлович выслушал меня,достал с книжной полки точно такой-же сборник стихов Молчанова,что и у меня и говорит: Я тебе скажу где он остановился, а когда ты будешь брать у него автограф,возьми и мне. Только у меня к тебе большая просьба, не расспрашивай его о Маяковском. - Ладно,говорю, не буду,взял у него книжку и пошел по сказанному адресу.Идти было не далеко. И вот я вошел,представился и попросил автограф.За столом сидели хозяйка квартиры,диктор вельского радио Заозерская Лидия Трофимовна, Иван Никанорович и его сестра.Всем было за 60 и только мне 20 лет. На столе стояла
бутылка шампанского,самовар,на тарелках были разложены пироги, в конфетнице конфеты, в вазочках,домашнее варенье.Меня попросили составить им компанию,я не стал отказываться.Такой случай,грех отказываться.Говорили о том о сем и вдруг,Лидия Трофимовна и спрашивает,а я слышала,о вас Маяковский писал? А Иван Никанорович в это время глотнул чай,он тут же поперхнулся, закашлялся,фарфоровое блюдце с чашкой,где был чай,упали на пол.
Женщины засуетились,стали убирать осколки,Ивану Никаноровичу подали другую чашку.Иван Никанорович развернул стул так,чтоб сидеть к женщинам спиной,а ко мне лицом,хмыкнул и стал разговаривать только со мной,он обращался только ко мне. И вот какие истории я от него услышал:
Дело было в Москве. Работал у нас в редакции дворник дядя Федя.И вот, однажды,слышит он по радио,что умер Молчанов. Придя на работу. он и рассказал всем,что услышал по радио.А я в, это время, был в командировке и,естественно, ничего не знал.А в редакции,сотрудники,сначала, позвонили на радио и уточнили: было ли такое сообщение.На радио подтвердили: было.А имя и отчество сотрудники редакции спросить не догадались.И в редакции стали создавать комиссию по литературному наследию,стали готовить некролог к публикации. И в это время,приезжаю я.Иду по коридору редакции,чтоб доложить главному редактору о проделанной работе в командировке,а навстречу секретарша с подносом,на подносе серебряный чайничек с горячей заваркой и на блюдечке, стакан в подстаканнике, с горячим чаем.Увидев меня,она швырнула поднос с содержимым на пол и с жутким криком: А-а-а-а..,скрылась за ближайшей дверью.Ну, я знал,что тех,кто давно не был в редакции,разыгрывают,ну не до такой же степени - подумал я.
Прохожу в кабинет к главному.Он в это время разговаривал по телефону.Увидев меня,он замолчал,потом у него отвисла челюсть и он попытался вжаться в стену так,как будто хотел раствориться в ней.А я ему и говорю: да ладно,хватит меня
разыгрывать. - А-а-а-а -, закричал он, - он раз-го-ва-ри-ва-ет!!! Чуть, погодя,немного придя в себя,редактор медленно
подошел ко мне и очень осторожно дотронулся до меня.-Живой ! - выдохнул он.Ну,а дальше,редактор рассказал мне,
как они меня,чуть не похоронили. И когда,при встрече,здороваясь с дворником дядей Федей,его спрашиваешь: Как ваше здоровье,он отвечал - Хорошее -. -А ваше как? - И после этих слов, мороз по коже.
При разговоре со мной, он курил трубку,которую подарил ему Шолохов М.А. Рассказал он мне и про опечатки в газетах.После коронации Николая Второго,одна газета написала,что во время коронации, на голову Николая Второго была возложена"корова", вместо "корона".А вот случай из фронтовой жизни. В дивизионной газете было напечатано объявление следующего содержания: В штабе дивизии для младших командиров и политработников состоится политучеба.Начало в 17 час. Явка обязательна.И в слове "политучеба",буква "ч" была пропущена.Хохотала вся дивизия. Корректором была молоденькая девушка.Она была вызвана к главному редактору газеты.Редактор попросил корректора прочесть объявление вслух.Та,быстренько,прочла и ничего не заметила. Редактор попросил ее прочесть объявление снова,результат был тот же.Тогда редактор попросил девушку прочесть объявление по слогам,та прочла,увидела ошибку,густо покраснела и выбежала вон.Говорят,дня три ее не видели.
В этой истории,слава Богу,все остались живы,никого не расстреляли.
Я стал прощаться.Иван Никанорович подписал мне книжки и я ушел. И побежал к Константину Павловичу,рассказал ему о встрече с Молчановым, про казус с Заозерской, мы посмеялись.А,потом,Константин Павлович достал том Маяковского и показал мне стихотворение Маяковского и я понял, почему при Молчанове не надо вспоминать Маяковского.А прочел я
следующее:
ПИСЬМО К ЛЮБИМОЙ МОЛЧАНОВА,
БРОШЕННОЙ ИМ,
как о том сообщается в N 219
"Комсомольской правды"
в стихе по имени "Свидание"
Слышал -
вас Молчанов бросил,
будто
он
предпринял это,
видя,
что у вас
под осень
нет
"изячного" жакета.
На косынку
цвета синьки
смотрит он
и цедит еле:
- Что вы
ходите в косынке?
Да и...
мордой постарели?
Мне
пожалте
грудь тугую.
Ну,
а если
нету этаких...
Мы найдем себе другую
в разызысканной жакетке.-
Припомадясь
и прикрасясь,
эту
гадость
вливши в стих,
хочет
он
марксистский базис
под жакетку
подвести.
"За боль годов,
за все невзгоды
глухим сомнениям не быть!
Под этим мирным небосводом
хочу смеяться
и любить".
Сказано веско.
Посмотрите, дескать:
шел я верхом,
шел я низом,
строил
мост в социализм,
не достроил
и устал
и уселся
у моста.
Травка
выросла
у моста,
по мосту
идут овечки,
мы желаем
- очень просто! -
отдохнуть
у этой речки.
Заверните ваше знамя!
Перед нами
ясность вод,
в бок -
цветочки,
а над нами -
мирный-мирный небосвод.
Брошенная,
не бойтесь красивого слога
поэта,
музой венчанного!
Просто
и строго
ответьте
на лиру Молчанова:
- Прекратите ваши трели!
Я не знаю,
я стара ли,
но вы,
Молчанов,
постарели,
вы
и ваши пасторали.
Знаю я -
в жакетах в этих
на Петровке
бабья банда.
Эти
польские жакетки
к нам
провозят
контрабандой.
Чем, служа
у муз
по найму,
на мое
тряпье
коситься,
вы б
индустриальным займом
помогли
рожденью
ситцев.
Череп,
што ль,
пустеет чаном,
выбил
мысли
грохот лирный?
Это где же
вы,
Молчанов,
небосвод
узрели
мирный?
В гущу
ваших роздыхов,
под цветочки,
на реку
заграничным воздухом
не доносит гарьку?
Или
за любовной блажью
не видать
угрозу вражью?
Литературная шатия,
успокойте ваши нервы,
отойдите -
вы мешаете
мобилизациям и маневрам.
1927
Спустя какое-то время,я встретил Лидию Трофимовну на улице.Я остановился,мы поздоровались.И Лидия Трофимовна говорит мне: - Я прочла стихотворение Маяковского,это же ужас какой,Маяковский не прав,так нельзя.Я только вздохнул
в ответ,попрощался и ушел.