Крылья

 
 Погожим весенним утром на толстую ветку векового дуба, раскинувшего крону над соломенной крышей домика котёнка Рыжика, прилетела кукушка.
 - Пора вставать. Ку-ку, ку-ку! – прокуковала кукушка в распахнутое окошко.
Рыжий с белыми лапками котенок проснулся, сладко потянулся, подошёл к окошку,  приветливо махнул кукушке.
 - Хорошего дня, тебе, Рыжик! – пожелала ранняя птица, вспорхнула и полетела будить обитателей леса.

 Котёнок взглядом проводил кукушку, взял с полки бидончик и вышел из дома. Свежий утренний воздух, настоянный на пахучих лесных травах, был чудесным. Рыжик глубоко вдохнул, замурлыкал весёлую песенку и по тропинке бодро зашагал к ближайшему лугу, у знакомой коровы Бурёнки взять немного молока для завтрака.
 Взошло солнце, защебетали птицы, пчёлы зажужжали на цветочных полянах; Рыжик с бидончиком полным парного молока не спеша, возвращался домой. Ему оставалось пройти совсем немного, как тут из-за кустов выбежал заяц Стёпка. Известный на всю округу изобретатель всякой всячины, заяц видно и в этот раз что-то изобрёл, так как под мышками держал нечто очень большое и чёрное, отдалённо напоминающие крылья ворона.
- Привет, Стёп! – окликнул Рыжик. - Что несёшь?
- Крылья, - вздохнул Стёпка.
- Крылья! Вот так да! – всплеснул лапками Рыжик, едва не выронив бидончик. - И ты уже летал, да?!
- Нет, не летал. Папка ругается. Боится, что разобьюсь. Требует сломать и идти на огород морковку пропалывать. Не понимает, что я, может быть, самый лучший изобретатель крыльев! – гневно выкрикнул Стёпка.
- И ты, вот так запросто возьмёшь и сломаешь?!
- Ни за что! - насупился Стёпка. – Спрячу! …Вот только ещё не знаю где.
- А давай у меня и спрячем! Лучше места не найти. А если полетать захочешь или ещё чего, то смело придёшь и возьмёшь. У меня никто твои крылья не тронет, - стукнул себя в грудь Рыжик.
Стёпке идея понравилась.
- Только ты их не сломай, - попросил Стёпа. – Я их очень долго делал.
- Ну, что ты! Ты ж меня знаешь! Будут целехонькие-целёхонькие – не сомневайся! Хранить буду, как собственные! - заверил Рыжик.
 Приятели расстались: Стёпка, довольный, что надёжно пристроил крылья, побежал пропалывать морковку, а Рыжик домой…

 Как и обещал зайцу, котёнок сразу спрятал крылья в чулан. Но подумав немного, решил примерить: не смог отказать себе в удовольствии.
 Нацепив крылья, Рыжик, важно вышагивая, подошёл к зеркалу. Как показалось, черные с перламутровым отливом крылья очень красиво смотрятся на лапках.
«А не показаться ли в таком виде бобру Сене. Вот удивится», - подумал Рыжик, вставая у зеркала то так, то эдак. – «Я же хранитель крыльев, а значит, имею полное право показать их лучшему другу. Справедливо», - оправдал своё решение котёнок.
 Котёнок ещё немного повертелся перед зеркалом, после выскочил из домика и побежал к Бобровой Заводи, необычным видом распугивая птиц, стрекоз и бабочек. Он и не заметил, как показалась хатка бобра.

 В это время Сеня сидел на завалинке и пил чай. Появление котёнка с крыльями на лапках так поразило бобра, что в изумлении выронив чашку, он со всех ног бросился навстречу другу.
- Где взял?! – не здороваясь, сразу, выдохнул Сеня, бережно ощупывая нежные перышки у крыльев котёнка.
- Смастерил! – схитрил Рыжик, думая, что от незначительной неправды вреда никому не будет.
- Сам! – отшатнулся Сеня, поражённый талантом друга, о котором минуту назад и не догадывался. – И летал?!
 Рыжик не любил обманывать, тем более лучшего друга. Он уже собрался честно признаться, что не летал, и что крылья вовсе не его, но тут голова – сама по себе, котёнок этого не хотел – закивала, и рот – также сам по себе – как закричит: - Ну, конечно летал! Я летал высоко-высоко, над полями, лесами, горами и реками!.. Я птиц обгонял!.. Ты что не видел, как я приземлился?!
Бобёр не видел приземление друга, но чтобы не обидеть, торопливо кивнул. И тут же попросил дать полетать.
- Я так давно хочу, - взмолился Сеня, - что уже и не помню, когда первый раз захотел. Дай летнуть! Дай!
- Нет! - отказал, как отрезал, Рыжик. – Ты можешь разбиться. Не дам и не проси!
Отказ не остановил Сеню. Он и не думал сдаваться: - Я чуточку-чуточку, самую малость, так, над земелькой пролечу, и всё! Ну, дай, – клянчил Сеня. - Дай летнуть – дай! Пожалуйста, – умолял бобёр. - Если не дашь – жаднюгой будешь! Жаднюгой буду тебя называть! Жаднюга – вот первый раз назвал, – пригрозил Сеня, используя последний аргумент, который должен был подействовать на друга. И не ошибся: кем-кем, а жадиной котёнок не был и не желал быть.
- Бери! - Рыжик снял крылья и отдал вмиг повеселевшему бобру.
 Сеня торопливо нацепил крылья и с усердием принялся махать. Махал-махал, махал-махал, пыль поднял, из сил выбился, но так никуда и не полетел.
- Что-то они не работают, - пропыхтел Сеня.
Рыжик придирчиво осмотрел бобра:
- Тяжёленький ты, для моих крыльев. Тебе бы с разбега. А лучше с горки. С горки ты точно полетишь!.. Так полетишь – птицы позавидуют!

 Бобёр сразу всё понял и без лишних слов повёл котёнка к старому орешнику, за которым над рекой взметнулся ввысь высокий обрывистый берег.
 Взобравшись на вершину обрыва, Сеня смело шагнул к краю, и тут же в страхе отшатнулся: он ещё ни разу в жизни не забирался на такую головокружительную высоту.
- Ты не бойся, не надо, - заметив испуг друга, со знанием дела посоветовал Рыжик. – Представь, что ты не бобёр, а большая птица! Я всегда так делаю, ну, когда летаю, - для пущей убедительности добавил котёнок.
- И кем мне быть? – задумался Сеня. – Воробьём не хочется – мелковат. Вороном?
- А будь ты страусом! – предложил Рыжик. – Мне филин рассказывал, что это самая большая, самая сильная птица.
- Как орёл?
- Как очень большой орёл, - уточнил Рыжик.
- Тогда я страус!
- Замечательно! Теперь ты страус-боброкрыл! – торжественно произнёс Рыжик и, вскидывая лапку, громко скомандовал. – На старт!
Сеня встрепенулся. Пятясь, решительными шагами он отступил от края обрыва, оставляя место для разбега, расправил крылья, грудь подал вперёд, крепко встал на ногах – замер.
- Внимание! – последовала команда.
Сеня, решив достойно встретить неизвестность первого полёта, сосредоточился, серьёзным стал, даже оскалился.
- Марш! – резко дал отмашку Рыжик.
Безудержная смелость вмиг охватила бобра и восторженным криком вырвалась из горла:
- Ааа-а! - завопил Сеня, стремглав сорвался с места и, после короткого стремительного разбега, бросился с обрыва, лихорадочно-сумбурными взмахами разрезая воздух.
- Лети, Боброкрыл! Лети! – закричал Рыжик, подпрыгивая от восторга и от лёгкой зависти, что не он летит, а лучший друг.
 
 Радовался, надо сказать, Рыжик недолго, а зависть и вовсе прошла, как только заметил, что полёт у бобра не заладился. Несколько секунд Сеня всё же продержаться в воздухе, изумляя пролетавших птиц агрессивной манерой полёта. Но в следующие мгновение, отрываясь, брызнули перья, затрещали прутики каркаса. И хотя Сеня продолжал отчаянно махать, испорченные крылья не держали...
 Река, куда по счастливой случайности угодил бобёр, так и взорвалась глухим буханьем, взметая мутный столб брызг, вперемешку с илом, водорослями и грязью. И когда всё это с шумным плеском осело, Рыжик увидел бобра, вернее не всего бобра, а только заднюю часть островком торчащую из воды, на которую, кружа, опускались перья.

 Рыжик очень испугался за друга. Но пока кубарем спускался к реке, Сеня успел вытянуть голову из вязкого ила. Мокрый, весь в липкой жиже, к тому же с головы до ног облепленный перьями, бобёр походил на вымокшую, не до конца ощипанную курицу. Рыжик как увидел друга в таком неприглядном виде – расхохотался до слёз:
- Вот умора! Вот это, Страус! Вот так Птица! Вот так полетал! – смеялся Рыжик, радуясь, что с бобром ничего ужасного не случилось.
 Сеня не понял состояния котёнка.
- Вот ты как, смеешься надо мной! Подсунул негодные крылья и потешаешься! Ну, так вот тебе, получай! - взвизгнул Сеня, зачерпнул комок грязи и влепил в смеющуюся мордочку котёнка.
Рыжик отпрянул, потерял равновесие и плюхнулся в воду, в изумлении разинув рот. Этим не проминул воспользоваться Сеня - вырвал из жалких остатков крыльев внушительный пучок перьев и пихнул в рот котёнку:
- Вот твои хвалёные крылья! Подавись ими, Жаднюга! Жаднюга! – Сеня повернулся и, топая, словно намеревался раздавить воду, пошёл прочь.
- Стой, негодный Бобришка! – шлёпнул по воде Рыжик, отплёвывая перья.
Котёнок вскочил, догнал бобра и толкнул,… Впрочем, эта глупая потасовка, так внезапно разгоревшаяся между лучшими друзьями, закончилась быстро и, к счастью, благополучно. А вот слов обидных друг другу они наговорили много, так много, что рассорившись на все времена, заклятыми врагами разошлись по домам, поклявшись никогда и не за что – не мериться!

 Следующим утром таким же теплым, как и предыдущее, к домику с соломенной крышей прибежал заяц Стёпка. Нетерпеливой дробью, пробарабанив по двери, заяц крикнул, чтобы котёнок выносил крылья, так как он собирается их испытать.
 В томительном ожидании крыльев, Стёпка, опершись о дверной косяк, запрокинул голову: в высоком небе беззаботно летали птицы. Заяц мечтательно прикрыл глаза. Он представил, как подобно этим птицам парит высоко-высоко под облаками, любуется восходом солнца, просторам леса, ослепительными вершинами заснеженных гор, и многочисленными реками и речушками, бурлящими потоками стекающих из-под вечных ледников…
 С лёгким скрипом распахнулось окошко. Заяц с большой неохотой прерывал радужные мысли.
- Привет! - подбежал к окну Стёпка. – Давай крылья. Пошли, полетаем!
- Да, что-то не хочется, - шмыгнул носом Рыжик, выбрасывая на траву плачевные обломки, ещё вчера гордо называвшиеся крыльями.
- Что …это?! – отпрянул Стёпка.
- Крылья, - вздохнул Рыжик. - Извини, поистрепались немного, …в чулане.
- Поистрепались?! – выпучился Стёпка. – Да ты их уничтожил!
- Ну, не совсем и уничтожил, - коготком ковырнул подоконник Рыжик. - Кое-что, видишь, осталось.
- Эх, ты! А я доверился тебе, - Стёпка безнадёжно махнул, повернулся и пошёл прочь.
- Иди, иди, изобретатель! – вспылил Рыжик. - Подсунул негодные крылья и претензию предъявляет! …Жаднюга, вот ты кто!

 Захлопнув окошко, котёнок сел и стал размышлять о вчерашнем происшествии, и о разговоре с зайцем. Понадобилось некоторое время, прежде чем бурлившее в нём чувство незаслуженно-оскорбленного постепенно сменило досадное угрызение совести. Как не крути, а это он пообещал, и не сдержал данное слово, он обманул друга, подвергнув нешуточной опасности, и это он, незаслуженно обидел Стёпку.

 Осознание случившегося расстроило. Рыжик обречённо вздохнул, вышел из дома и, обдумывая, что сказать бобру, чтобы тот простил, побрёл к Бобровой заводи.
«А скажу ему, что он сам и виноват, - размышлял Рыжик. - Никто не заставлял брать крылья и лететь. …Нет, так говорить нельзя, Сеня ещё больше обидится. Лучше скажу, что оба виноваты. Давай мириться, …скажу».
 Так размышляя, котёнок прошёл берегом речки, миновал сумрачный овраг и у разбитой молнией сосны неожиданно повстречал бобра.
Первым, после тягостного для обоих молчания, заговорил Рыжик:
- Привет,  я к тебе иду.
- И я к тебе, - поковырялся ногой в траве Сеня.
- Я был неправ, - признался Рыжик. – Давай мириться.
- Давай! – обрадовался Сеня. – Мы оба неправы.
Друзья обнялись, и тут же поклялись, больше никогда-никогда не ссориться.
 Светило солнце, ласковое, тёплое, котёнок с бобром сидели у реки на песочке, разговаривали, бросая камешки в воду.
- Слушай, а на меня Стёпка обиделся, – спохватился Рыжик.
- За крылья, - догадался Сеня.
- Из-за них, - кивнул Рыжик. – Крылья были его. Я хранить их взялся и не сохранил.
- Так давай и с ним помиримся, – Сеня вскочил и побежал берегом. - Догоняй!

 Когда друзья пришли к зайцу, то с радостью узнали, что тот не сердится на Рыжик.
- В расчётах я ошибся, - признался Стёпка. – Каркас непрочный и всё такое. …Вот новое изобретаю, – заяц указал на большой треугольный каркас. - Зайцеплан называется. Летать лучше крыльев будет. Так полетит, птицы позавидуют!
- Уже завидовали, - покосился на бобра Рыжик.
- Да уж, - передёрнулся Сеня. - Так завидовали, вспомнить страшно!
- И пусть завидуют! – воскликнул Стёпка. - Пускай птицы знают, что не только они, крылатые, а и мы, бескрылые, хотим, и будем летать!

Иллюстрация Нины Коровиной: http://illustrators.ru/users/id34409/portfolio?sort=1