Сатана там правит бал. Тень дьявола - 23

Орлов Игорь Борисович
    Новое «ЧП»

   В лагере никто не заметил, что больше часа отсутствовали один вожатый и один пионер, потому, что было не до них.
  В лагере новое «ЧП». На озере Корнеев Игорь распорол ногу в трёх местах осколками от донышка бутылки. Было много крови, Римме Венедиктовне, она была поблизости,  пришлось наложить жгут на ногу, пока его не принесли в медпункт, Арамчик и Димка. Серов. Кровь продолжала сочиться.
Обработав рану, доктор сделала два укола местной анестезии, и на каждый порез наложила хирургический шов. До шести вечера оставила гитариста в изоляторе. 

   К Вихрову подошёл Олег. - Как его так угораздило? 
- Откуда я знаю, - ответил Юрий. 
- Ты был на озере, не уж то не видел?
- Не видел. 
- Зачем ты, с Юркой ходил на озеро? - не унимался Столицын.         
- Просто так. Секрет фирмы.         
- Ну-ну. 
- Олег, кончай дуться. Надо, вот и ходили, - ответил друг.
- От меня секреты? Тихарите, Фа-Фа, только, что был здесь, опять смотался.  Где он?   
- Не знаю. Ты, тоже вожатый.
- Юра, не знаешь, что он такой, не такой. Смурной, лицо грязное.   
- Да, не знаю, я.
- С тобой - то что?   
- Не знаю, что со мной, отстань.
- Юр, я больше не дуюсь. Что с тобой случилось? Фа-Фа, как в воду опущенный. 
- Олег, я тебе всё в тихий час расскажу.
Фа-Фа, так и не нашёл Ивана Дмитриевича. Он вернулся к вожатым, взял молча  ключ от его каморки, поплёлся за трубой. Два раза пробовал, и всё не получалось. На третий раз над лагерем прозвучал сигнал к обеду.


                Купил, так купил.

  Мальчики третьего отряда быстро угомонились, и в палате наступила относительная тишина. Фасолин повернул-ся к Мишке. Французов понял, что дружок хочет ему,  что-то сказать.
- Миша - шепнул Юра - слетаем в сортир, одному скучно.    - Ладно.
Мальчики побежали за корпус к своему туалету. Юрка сделал свои дела. Миша ждал  снаружи. 
- Мишка, хочешь рубль? 
- За что? Не за так же?
- Конечно, не за так.
- Покажи рубль.   
- Он там в спальне. 
- Что хочешь за рубль?
- Не много, всего две фотокарточки.
- Какие?  - и Мишка покраснел. - Не притворяйся, знаешь какие, не чего по пустякам краснеть.
- За два согласен. 
- Не на базаре, не торгуюсь, рубль.
- Ты не сказал, какие?   
- У тебя их много?
- Только две, всё же?   
- Там, где я голый, и ещё кое-кто. Понял?   
- Не тупой, понял. Давай за два.
- Больной? Там я же.
- Фотки - то мои - ответил Французов.   
- Мишка ...    Фа-Фа пристально посмотрел ему в глаза. 
- Хватит гипнотизировать, я сам согласен. Твой гипноз не причём.
- Иди, первый.               
Около крыльца Юра догнал Мишу.  - Давай фотки. 
 
Они подошли к вешалке, Миша полез в карман своей куртки на молнии.   
- На. У меня всего две.
Юра взял карточки, и опять загадка. На карточке был Юрка с Викой. Другая карточка такая же, но крупнее. 
- Это не те.    
- У меня других нет. Какие, тебе надо? 
Юра поморгал, Помолчав, спросил,  - эти у тебя откуда? 
- Не важно.
- Как не важно? Это я же на фото. 
- У Буратино за два рубля купил. 
- Купил, так купил. Меня отрежь и выброси, чтобы никто не видел.



                Дочь турецкого  паши.

   Тем временем в беседке за корпусом первого отряда сидели трое: два вожатых третьего отряда и физорг. Вихров много говорил, а когда тайком закурил, спросил у Арамчика.
- Арам, что такое Микацето?
- Ты, не знаешь, кто такой Микацето?
- Не знаю.   
Грузин откашлялся, и начал. - Давным-давно был славный и храбрый воин на древней Грузинской земле, у него была возлюбленная Земфира, дочь турецкого паши. Её выкрали из дворца и увезли в Армению. Пашу того звали Ага - Ибрагим ... имя длинное, длинное на пол страницы.
- Короче? Али Ба Ба? Старик Хоттабыч?   
- Нет, я сам уже не помню.
 Так этот паша поручил Микацето поехать ...

- Ты, так будешь до ужина рассказывать. На графа Монте - Кристо похоже, там  тоже был паша с дочерью. Смахивает.
- Нет, дорогой, это совсем не то. Больше похоже на «Витязь в тигриной шкуре». 
- Ты, больше ничего и не читал, кроме, как про эту шкуру ...         
Извини, - сразу поспешил, сказать Олег.

- Я ещё «Тахир и Зухра» читал. Вожатые переглянулись. 
- Ещё читал Тургенева всего, всего Чехова, Горького, Шекспира, Томаса Мора,  Баратынского. Много чего читал. Достоевского читал, но не всего.   
Вожатые, снова переглянулись.   
- Верим, и что тот воин? 

- Он поехал за украденной возлюбленной, которую похитили.
- Ясно. Дальше давай.
- Паша-Ага дал ему клинок султана, для того, чтобы поразить дракона в горах. Страшный дракон, охранял вход в ущелье, через которое лежал путь славного воина. Клинок был заговорённый - волшебный. Короче, у него на ручке было восемь зелёных больших изумрудов и один белый сверкающий на солнце брильянт. Вот такой, с кошачий глаз.
- И что дальше?   
-  Это длинная история. 
- Арам, расскажи, нам интересно.

- Дракона убить просто так было нельзя, клинок убивал всех врагов того, кто  держал его в руках, а против дракона он был обыкновенный кинжал. Этот славный воин два дня и две ночи бился с драконом, и никак не мог его одолеть, и пройти  через это ущелье. На третий день он вернулся без победы и без возлюбленной.  Короче, он струсил. Ему так и не удалось воспользоваться волшебной силой клинка.  Воин с досады, а больше с отчаяния швырнул кинжал в пропасть, и увидел, как он разлетелся от удара о камни на мелкие кусочки. Но Микацето, не был бы славным воином, если не одержал победу над собой. Он поборол досаду и обиду. Он спешился, спустился с кручи в пропасть, поднял клинок, и стал искать изумруды и алмаз.

- Нашёл? - спросил Вихров.   
- Нашёл. Три дня искал. Он стал вставлять драгоценные камни в рукоять кинжала. С большим трудом собрал, подогнал изумруды, но не тут-то было. Они  сразу  выпадали  из ручки от  первого взмаха. Они не подходили. 
 Вновь, и вновь он менял местами изумруды, пока они не встали в рукоять в другой комбинации. Ещё дольше вставлял он «кошачий глаз».    

- В чём смысл всего этого? - недоумевал Юрий. 
- Смысл в том, что он всё же, собрал всё по-другому. К кинжалу вернулась  волшебная сила, а когда он вставил в торец алмаз, клинок превратился в меч. Этим мечом он и победил Дракона. Теперь в этом месте груда камней, так и называется это место - дракона. Эту легенду мне рассказал мой прадед. По этому ущелью проложили военно-грузинскую дорогу. Вот кто такой Микацето.

- Земфиру он спас?
- О! Земфира, - произнёс Арамчик, - у меня в Баку была девушка, такая маленькая грудь, а губы, алые, как маки в долине перед дождём. Что-то ещё сказал по-грузински, и засмеялся.   Олег и  Юра  переглянулись.


                Золотой мальчик.

- Иди, ложись, - сказал Юрке Мишке.
 Французов вернулся в палату, а Фа-Фа постоял на веранде с минуту, заглянул  в спальню.
- Э, пацаны, у кого 36 размер? Все посмотрели на него с удивлением.
- Я пошутил, чьё мыло валяется у умывальника?
Все мальчишки полезли к себе по тумбочкам.

- Когда черти будут? - спросил Вовка - командир и кинул в Юрку шишку.   
Фа-Фа нагнулся, шишка угодила в Андрея в углу. Залодов поймал шишку на лету.

  «Странный «малый», а реакция отменная. На всех смотрит исподлобья, его все  мальчишки, почему-то зовут золотой мальчик. Наверно по фамилии, похоже». 
И тут Фасолина осенило. Фа-Фа закрыл дверь побежал к друзьям во второй отряд к Суворику и Янеку.

Он заглянул к ним в спальню. С подушек поднялись все головы, все посмотрели на него. Юра выбрал себе «нужную», и знаком головы кивнул «на выход». Пришлось подождать. Юра посмотрел в сторону медпункта. На крыльцо изолятора  поднялись Костик и Вихров, за ними поднялся Столицын ...

 Из спальни на веранду вышел атлетический паренёк. 
- Юрка, ты! Наконец-то зашёл. Что?   
- Дело есть. 
- Догадался, давно пора. С тебя чертей требуют? - спросил Валентин. 
- Требуют, но дело другое. Мне надо поговорить с Янеком, не привлекая к себе внимания. 
- Его позвать?

- Обратят внимание, надо сделать так. Я пришёл к тебе, это одно, а если ещё и Янек выйдет, это кое-кого заинтересует. Ты, иди к Янеку, а я с тобой, и на глазах у всех, втихаря, поболтаем. Все поймут, у нас нет секретов, зачем здесь втроём.   
- У тебя секреты?

- Нужно поговорить с Янеком, а ты, если хочешь, можешь слушать, но молчать.  Суворик, так надо. Молчок. 
- Понял, можешь не продолжать. Идём, я с Ванькой поменяюсь, а ты к нам.   
- Хоккей. Идём.

Суворов поменялся местами с Судариком, и они втроём разместились на двух кроватях.
- Янек, скажи, что за тип наш Андрей?   
- «Золотой мальчик»? 
- Да, золотой.

- В общих чертах. Я его плохо знаю, мы были в разных отрядах. Знаю, что его там часто били свои же. 
- Били? За что?
- Есть за что. Он один раз на глазах девочек утопил котёнка. Ууу, зверь.

- Похож, исподлобья на всех смотрит. А «золотой», из-за фамилии?
- В роде бы золота у него нет, значит, из-за фамилии. Янек, ещё за что его били? 
- Он конфеты у малышей отнимал.
- Он из рогатки не постреливал? Валя, я тебя не имею в виду.   
- Не знаю.

Мальчишки долго шушукались, на них, так никто не обратил внимание. 
               
- Юр, - тихо, сказал Суворик, - вчера парни всем скопом на Серёгу и силком  сняли с него трусы, а он дурак, опять трясётся.   
- А Костик чего?
- Костик не знает. Если Костик узнает, все подумают, что он ещё и ябеда. 
- Хорошо. Информацию принял. Как новенький ваш? 
- Он для тебя новенький, для меня он старенький. 
- И как старенький?
- Пока, ничего осматривается. Я с ним особо не дружу. Я не очень и огорчился бы, если его и не было бы.

Они снова стали шептаться. О чём? Не слышно. За десять минут до подъёма  Фа-Фа вернулся к себе в отряд.