Глава седьмая
На краю земли
Они летели навстречу солнцу. По уверениям ворона, именно на восточном крае земли находится кузница Инмара. Он обитает там, где появляется Отец Солнце, выходя с темной стороны земли. Карак по привычке сидел за пазухой у Мартина, а неутомимый Отец Альбатрос мчался на крыльях ветра. Мартин привык вставать по утрам, еще до восхода солнца, потому сегодняшние сборы были недолгими. Проглотив завтрак и выслушав кучу полезных советов и нотаций от бабули, они вылетели, когда небо только робко алело на востоке. Сейчас солнце было практически в зените и пекло нещадно, несмотря на высоту и скорость полета.
— Карак, а далеко ли до края земли? — через некоторое время спросил Мартин.
Ворон за пазухой начал вертеться, и через миг его голова показалась из-за ворота куртки.
— Я там никогда не бывал, давным-давно я захотел узнать, где заканчивается морре (поспоррил с друзьями на одной вечерринке, что достигну кррая, но рречь не о том). Летел я от беррега семь дней и совсем выбился из сил, увидел посрреди морря деррево, присел отдохнуть. Немного отдышавшись, я прродолжил свой путь. Еще семь дней я летел, но так и не достиг кррая моря, и когда совсем выбился из сил и мог погибнуть, упав в морре, я снова увидел деррево. Обррадованный, я присел на него, и только начал прриходить в себя, как голос из глубины кррикнул:
«Что за невоспитанность! Все усы мне оттоптал и даже не извинился». Прростите, прроговорил я, но больше мне негде было отдохнуть. Кто вы и что делаете в откррытом морре?
— Я Отец Омар, лежу себе на дне океана и всегда лежал. А ты кто таков, с виду не морской, и что тебе понадобилось так далеко от берега?
— Я, Каррак, прравнук Отца Воррона. Я хочу узнать, где у морря край, вот и лечу в его поисках.
— Какая глупая молодежь. Нет края у моря. Ты разве не знаешь, что все моря впадают в безбрежный океан? Ты столько летел, а всего лишь пролетел между моими усами. Когда я был моложе, я тоже хотел найти край моря, я плыл семь дней и ночей. Выбившись из сил, я заметил пещеру, способную меня вместить. Я забрался в глубь нее, отдохнул и снова поплыл дальше. Еще семь дней и ночей я провел в поисках края моря и опять, выбившись из сил, заметил другую пещеру. Забравшись в нее, я едва успел перевести дух, как раздался голос: «Эй, малявка, выплывай из моих век, а то моргну и раздавлю ненароком». Я поспешил выплыть и спросил: — Кто вы?
— Я Мать Камбала, лежу на дне испокон веков, а тебя, малыш, что побудило плыть в такую даль?
— Я Отец Омар, ищу место, где заканчивается море.
— Глупый малыш. У моря нет края, ты столько времени плыл, а всего лишь проплыл между моими глазами. В былые времена, когда я была моложе, я сама искала край моря, семь дней плыла, но, как и ты, не нашла ничего и оставила эти попытки, И ты, малыш, оставь эти поиски и не трать свое время.
— Вот что поведал мне Отец Омарр. Так что кррая у морря я не видел. Возможно, это и к лучшему, так как, по прреданиям, на крраю морря живет Великий Эмей, он опоясывает собой всю землю. От его дыхания вздымаются волны, когда он шевелится, налетают шторрма и цунами, а когда он голоден, то откррывает пасть и прроглатывает все, что ему попадается. Потому морря никогда не перреполняются, хотя все рреки и текут в них.
— А как же мы тогда достигнем края земли? — удивился
Мартин.
— Ты веришь, что мы его достигнем?
- Да.
— Тогда достигнем. Не переживай. Ты же с нами.
— А при чем тут я? — удивился Мартин.
— Ты Хранитель. Ты помнишь о сказках, душах мира, в твоих силах восстановить их, откррыть, прризвать, — пояснил Карак.
— Я ничего не понял, из того, что ты сказал, — продолжал Мартин.
— Я говоррю о том, что если ты хочешь, чтобы мы достигли кррая земли, то мы его достигнем. Помнишь, что я говоррил тебе о душе и сказке?
— Да, о том, что сказка и есть душа. Братство душ и все подобное.
— Совершенно веррно.
— Ты хочешь сказать, что если я расскажу сказку о «крае земли», то мы его достигнем?
— И да, и нет — улыбнулся ворон.
— Что это значит?
— Неужели для тебя полеты на альбатрросе к крраю земли, навстрречу солнцу, стали настолько обычными, что это уже не сказка? — ворон откровенно забавлялся.
— Конечно, это чудо, — согласился Мартин.
— Малыш, мы уже в сказке, — крикнул ворон, а Отец Альбатрос в это время заложил крутой вираж, ловя потоки ветра.
На закате они достигли высоченной горы, она неожиданно выросла над облачным морем. На самой вершине горел Священный Негасимый Огонь, были слышны удары молота по наковальне, которые пронизывали собой всю землю, казалось, воздух вибрирует и сжимается, настолько сильны они были. Альбатрос сделал круг и облетел вершину, несколько раз выбирая место для посадки; наконец, он заметил среди нагромождений камней ровную поверхность и, сложив крылья, камнем упал вниз. У Мартина екнуло сердце и заложило уши, но альбатрос в который раз продемонстрировал свою невозмутимость, в последний момент распахнул крылья, на манер парусов гася скорость.
Мартин спрыгнул и поприседал, разминая затекшие ноги. Карак, насидевшись под курткой, вызвался облететь местность и посмотреть, что к чему. Вернувшись буквально через минуту, он черной молнией упал на плечо Мартину и затараторил:
— Карр-кррак,карр-каррак— какрракарр...
— да ты по-человечьи говори, что ты, как сорока, балаболишь, — проворчал альбатрос.
— Инмарр за поворотом. Там пещерра и кузница. И кажется, он меня заметил.
Только в этот момент путники поняли, что звуков молота больше не слышно. Зато слышалось прерывистое дыхание кого-то большого и рассерженного прямо у них за спиной. Мартин запоздало оглянулся и, подняв голову вверх, увидел Инмара во всей его красе. Он был огромен. Мартин доставал ему в лучшем случае до колена. Он нависал над ними рассерженным утесом, переводя взгляд черных глаз с одного на другого, а молот, который он подбрасывал и ловил одной рукой, внушал мысль о скорейшем и постыдном бегстве в любом из выбранных направлений.
— И что мы тут имеем? — пророкотал Инмар, не спуская с путников взгляд.
— Приветствуем тебя, великий герой, — выступил вперед альбатрос, — не гневайся на нас за то, что потревожили тебя и отрываем от дел. Я Отец Альбатрос, со мной Мартин, юный Хранитель, и Карак, правнук Отца Ворона...
— То-то я вижу знакомую вороватую физиономию, а это ворон. А знаешь, что я с вашим племенем делаю? Суп варю, а перья себе в подушку зашиваю? И ты посмел появиться здесь? Вот сейчас как огрею молотом по голове, и поминай как звали.
Карак взлетел и приземлился на скальном уступе радом с лицом великана и дерзко заявил:
— Есть большая вероятность, что попасть будет непросто. Потому, чтоб не тратить время и нервы зазря, угостишь нас чаем да и послушаешь, что тебе путники порасскажут. Небось, тут без новостей из мира зачах совсем?
Мартин запоздало отметил, что ворон больше не картавит, а говорил четко и звонко.
— Не зачах. Мне новости Отец Ветер приносит и побратим мой, Отец Гром, когда заглядывают. А с тобой я еще не закончил. Вот повыдергаю перья и дам пинка, такого, что долетишь до прародителя своего и передашь ему привет от меня. Пламенный.
— Ну что ты все грозишься почем зря. И на предка моего зазря грешишь, — не унимался ворон.
— Зазря? А кто усыпил меня своими песнями? Кто выкрал Священный Огонь и отдал его людям? Подлый ворюга!
— Вот не разобрался в ситуации, а понапраслину наводишь. Ты думаешь, что мой предок выкрал огонь и отдал его людям? Но дать огонь людям — ЭТО не его пррихоть, а просьба Отца Солнца, и я думаю, что ты давно ЭТО знаешь, потому как вы с Отцом Солнцем братья. А то, что ты отказался выполнить просьбу старшего брата, то в Этом нет вины моего предка. А потом ты в погоню за Отцом Вороном послал своего побратима, Отца Грома. И когда он нагнал моего предка, то стал бить мечом в щит, гремел гром и сверкали молнии, Отец Ворон, испугавшись, выронил лучину с тлеющим угольком вечного огня в море. И до людей огонь не донес.
— А кто тогда донес? — удивился вулкан. От удивления он даже выронил молот, и тот сильно стукнул его по пальцам правой ноги. Он вскрикнул и наклонился, потирая ушиб.
— А донес ли твой побратим, Отец Гром, — продолжал Карак, — что он так сильно метал молнии, что одна долетела до земли и угодила в дерево? дерево вспыхнуло, словно сухая трава. На дереве устроила себе гнездо кукушка, она отложила яйца и высиживала птенцов. Кукушка взлетела, но не успела спасти гнездо, оно все сгорело. А мимо проходил человек, он был голоден и съел поджаренные яйца из кукушкиного гнезда; и так ему понравился вкус жареной еды, что он, раздув уголек, зажег его и унес к себе в дом. С тех пор люди имеют огонь, который они добыли сами, а кукушка летает по миру и ищет свое гнездо, а пока не нашла, подкидывает своих птенцов в чужие гнезда. Так что зря ты во всем обвиняешь моего предка. Нет его вины в том, что ты наговорил.
— А я и не знал. Выходит, на самом деле все эти столетия я необоснованно обвинял Отца Ворона, — проговорил ошарашенный великан.
— Не забывай еще о том, что он единственный, кто побывал на той стороне земли и выручил Отца Солнца, — вставил альбатрос.
Великан задумался и после минутного молчания произнес:
— Я был несправедлив к Отцу Ворону. Извини меня, мудрая птица, и попроси своего предка простить меня за все необоснованные обвинения.
— А как быть с погубленными воронами и подушкой, набитой перьями? — хмуро спросил ворон.
— Да нет никакой подушки, — смущенно пробормотал великан. — Ни одного ворона с того времени я больше не видел. Никто из вашего племени не залетал в эти места, ты первый, кто осмелился показаться мне на глаза за многие столетия, и, как видишь, не зря. Отныне все твои родичи могут рассчитывать на мою дружбу и помощь. Поверьте, мне очень стыдно. да что мы тут на сквозняке стоим? Пожалуйте ко мне. Правда, у меня не прибрано, гостей-то я особо не ждал.
— Почтем за честь, великий мастер, — ответили ему путники.
— Позвольте полюбопытствовать, с какой целью трое путников очутились в такой глуши, — поинтересовался Инмар.
Они сидели в пещере великана перед горящим в горне огнем. для удобства камни в пещере были застланы шкурами. По стенам висели орудия кузнечного ремесла, на наковальне лежал огромный серебряный гвоздь, видимо, великан как раз закончил над ним работу, но не успел убрать. Гости пили горячий чай и угощались брусничным вареньем, которое бабушка Мартина положила ему с собой.
— Мы ищем потерянную сказку, — сказал Мартин. И рассказал про маяк на его побережье, про Старика Эрни, про знакомство с альбатросом, вороном, их совместном путешествии к далеким берегам.
— И вы специально для меня сделали дудочку? — умилился великан.
— Да, конечно, вот полюбуйтесь, — Мартин достал дудочку и положил ее Инмару на ладонь. Она была такая маленькая, что даже в руках Мартина казалась игрушкой, а на ладони великана смотрелась пылинкой. Инмар приблизил ладонь к лицу и внимательно посмотрел на дудочку.
— Какая тонкая работа. Надо будет мне сделать для нее ларец, а то ненароком потеряется.
— Эта дудочка непрростая. В ней сокррыта песня Отца
Ветра. Ты поднеси ее к ветрру или пррикоснись ею к земле, и
она зазвучит. И песня ее будет отдаваться в твоем серрдце, — пояснил ворон.
— Вот это чудо так чудо! Сейчас и работать веселее будет. Чем я могу одарить вас, гости дорогие?
— Великий мастер, нам ничего не нужно, но, надеюсь, ты позволишь, зажечь ветку от Священного Огня, который ты хранишь. Эту ветку мы хотим передать Отцу Солнцу, она должна помочь ему в битве на той стороне земли.
— Конечно, я с радостью помогу вам и своему брату. К тому же он утром пройдет через мою кузницу для починки оружия и доспехов, и я приглашаю вас всех погостить у меня до его прихода. И пока мы ждем Отца Солнце, то не поможете ли и вы мне в одном деле? — попросил Инмар. — Мне нужно поставить новую Полярную звезду на место прежней, до наступления темноты, а то старая уже поизносилась.
Он показал головой в сторону наковальни, где лежал огромный серебряный гвоздь. Мартин только сейчас понял, что Инмар этот гвоздь и называл Полярной звездой.
— Простите, а как это: «выковал Полярную звезду»? — поинтересовался Мартин.
— Ты разве не знаешь эту историю? — удивился великан. — Ну, тогда слушай.
«Побывал однажды Отец Леса на пиру у Морского Владыки, насмотрелся на чудеса заморские, и стало ему обидно, что нет у него никакого чуда, которым он мог бы хвастаться перед другими духами. И поручил он своему младшему сыну, великому охотнику, добыть чудесного оленя с золотыми рогами. Не посмел младший сын ослушаться. Взял лук тугой, колчан со стрелами, сплел из паутины серебристый прочный аркан и отправился в путь.
долго брел охотник, и вот, наконец, на самом краю земли он повстречал оленя с золотыми рогами и бросился за ним в погоню. Но олень помчался быстрее ветра. Не успел охотник и глазом моргнуть, как олень запрыгнул на небесный купол и помчался ввысь. Охотник, недолго думая, ухватился за край неба и вскочил следом, И помчались они по небесному куполу; чудесный олень бежал, выбивая из купола искры, его копыта оставляли глубокие следы. Охотник скользил за ним на лыжах. Он бросил свой аркан на рога оленя, но олень тряхнул головой, петля слетела и так и осталась лежать на небе. От такой гонки небо зашаталось и заходило ходуном, храбрый охотник не удержался и упал, но его подхватила луна. На луне до сих пор есть отпечаток, куда упал охотник. Следы этой охоты видны и поныне. Искры из копыт сейчас называют падающими звездами или метеоритами, а следы оленя — звездами. Путь лыжника по небу виден как Млечный Путь.
А небо было настолько расшатано, что небесные боги попросили меня изготовить из серебра огромный гвоздь и вбить его в купол неба, дабы оно не упало на землю. Ведь раньше небо держали на плечах четыре великана по краям земли, а сейчас они могут передохнуть, небо держится на одном гвозде, который люди называют Полярной звездой».
— Как странно. Никогда бы не подумал. А что случилось с оленем? — спросил Мартин.
— О нем не беспокойся. Они до сих пор гоняются друг за другом каждую ночь, потому и надо раз в год менять Полярную звезду, — махнул рукой Инмар.
— А нам что нужно делать? — спросил Мартин.
— Ты сможешь вбить гвоздь в небесную твердь? — прямо спросил его великан.
— Я бабушке помогал по хозяйству и забивал гвозди, хотя такого большого никогда не видел, но я постараюсь, — неуверенно пролепетал он.
— «Постараюсь» мало, — покачал головой великан. — Когда мы выдернем старый гвоздь, небо упадет на землю. Я подставлю плечо и подержу его, пока ты не вколотишь новый. Если у тебя не получится, то, когда я устану держать небо, оно упадет на землю и всех раздавит.
Мартина пробрала дрожь от такой перспективы. Карак перелетел с камня на плечо мальчика и сказал ему шепотом:
— В этом деле мы тебе не помощники, но мы тебя поддерржим.
— У меня получится, — уверенно сказал Мартин, посмотрев великану прямо в глаза.
— Вот и хорошо, пойдем поднимемся и начнем починку.
Инмар свернул несколько огромных шкур, взвалил их себе на плечи, взял серебряный гвоздь, длинную лестницу, большой молоток, гвоздодер и вышел из пещеры. Мартин бегом едва поспевал за размашистым шагом великана, и когда они достигли вершины, он, обливаясь потом, едва мог дышать.
Ворон и альбатрос, прилетевшие раньше их, уже сидели на утесе. Отдышавшись, Мартин огляделся по сторонам. Вершина, на которой они очутились, была плоской, как будто срезанной, внизу не было видно ни зги из-за клубившихся облаков. Небо было совсем близко, казалось, что можно коснуться его рукой. Не было никакого ветра, Мартин даже удивился. Он думал, что тут будет такой ветродуй, сбивающий с ног, не хуже чем у них на маяке, но его ожидания не оправдались. Инмар сбросил ношу к своим ногам. Поднял и разложил лестницу, упер ее одним концом в небо, другим — в землю. Мартин так до конца и не поверил в возможность забраться по лестнице на небо. Закончив с лестницей, Инмар подозвал его:
— Поднимешься на самый верх по лестнице. Отец Альбатрос принесет тебе гвоздодер. Выдернешь гвоздь, роняй смело на землю, потом подберем, а альбатрос подаст тебе новый гвоздь и молоток. Как только ты выдернешь старый гвоздь, то небо тут же закачается. Я его подержу, но времени у тебя немного. Так что не трать его понапрасну.
Мартин полез по лестнице, ему было немного страшно. Хорошо, что землю из-за облаков не было видно, а то голова бы закружилась. Он добрался до самого верха и дотронулся до небесного купола. Купол показался ему теплым и живым. Словно гладишь кошку, только небо не мурлыкало от прикосновения. Полярная звезда торчала прямо у него над головой. Он крикнул ожидающим его внизу друзьям:
— Я готов! Можно начинать!
Инмар свернул принесенные с собой шкуры в валик, положил себе на правое плечо и, широко расставив ноги, уперся им в небесный купол. Альбатрос подлетел к Мартину, держа в клюве гвоздодер. Схватив тяжелый инструмент, Мартин приноровился и поддел звезду, но никак не мог ее вытащить, настолько крепко она там сидела. Он с силой упирался ногами в лестницу, но звезда не поддавалась. Подлетел Карак и пощекотал ему нос своим пером, Мартин не выдержал и чихнул так, что звезда выпала из небесного купола, и только глухой далекий звон известил их, что она достигла земли. Небо тут же закачалось. Мартин обернулся и увидел покрасневшее от натуги лицо Инмара:
— Не теряйте времени. Быстрее.
Отец Альбатрос уже мчался к нему с молотком и новым гвоздем. Мартин вставил гвоздь в то же отверстие, где был старый, поднял молоток и начал забивать его в небесную твердь. Когда гвоздь вошел по самую шляпку, звезда вспыхнула так, что Мартин прикрыл свободной рукой глаза, но, не удержавшись, упал вниз. Альбатрос, сложив крылья, рухнул вслед за ним, успев схватить его за куртку, и с предосторожностью опустил на платформу.
— Ну что, дело сделано? — довольно спросил великан, потирая плечо. — Мартин, ты молодец. Очень хорошо все получилось. Посмотри, как она сейчас ярко горит. Эта работа стоит хорошего чаепития, так что милости прошу, надо как следует отметить это дело.