БОРИС БЕМ
ЧЕСТНОЕ ПИОНЕРСКОЕ.... Ожерелье из осколков памяти
Вместо предисловия.
Не так давно натолкнулся во всемирной паутине на сообщение о том, что в мире начались юбилейные празднества по поводу столетия Скаутского движения. Сразу же навернулись воспоминания о далеком пионерском детстве, о давно прочитанной, но не забытой светлой книжке Аркадия Гайдара «Тимур и его команда» Не знаю, как у кого, а меня лагерное детство с играми, кострами и звонкими пионерскими песнями до сих пор вызывает разные чувства. Когда я был маленьким, проблема летнего отдыха семьи решалась очень просто. Мы из года в год снимали в одном из ближних пригородов Ленинграда комнатку с небольшой верандой. Так продолжалось до тех пор, пока я не перешел в четвертый класс. О пионерских лагерях мне приходилось получать информацию понаслышке. И вот ,однажды,в самом начале лета отец озвучил «приговор».
–Поедешь в пионерский лагерь, на Ладогу. Это военно-морская пионерская здравница. Отдохнешь одну смену, а в середине июля поедешь с мамой и сестрой в Белоруссию...
Мое знакомство с ребятней из отряда началось в автобусе. Длинноволосый мальчуган, весь усеянный веснушками, представился:
–Денис Шульга.
Я в этот лагерь уже еду во второй раз. Знакомые места. А ты, шкет, не робей! Если что, кто грабли протянет, скажи мне, я церемонитьтся не буду. Раз-два и в тыкву!... Морской закон суров...
–А у тебя что, папа военный?-робко спросил я.
–Спрашиваешь! Мой папа кавторанг, капитан второго ранга. Служит старпомом на большом корабле.
–А у тебя кто отец?
Вопрос мальчика поставил меня в неловкое положение. Говорить о том, что у меня папа работает директором гастронома, я стеснялся и боялся одновременно. Слово торгаш тогда ассоциировалось с делягой, вором, морально нечистоплотной личностью. Я не выдал волнения, а как можно равнодушнее выдохнул:
Он большой начальник по снабженческой части.
–О, интендант, это тоже здорово!..
Пионервожатая отряда белобрысая девчонка Лариса дала команду и мы хором запели песню: «Взвейтесь кострами синие ночи...»
В отрядной комнате, где разместились мальчики, Денис выбрал себе место у стенки. Койку рядом занял я, а соседом слева у меня стал розовощекий мальчишка с аккуратной ровной челкой. Был он весь выхоленный, и от него пахло одеколоном. Звали мальчика Сашей. Вечером того же дня состоялся отрядный сбор. Сашу Ухова избрали председателем Совета отряда, а меня «сосватали» в звеньевые». Денис Шульга остался без должности, но похоже, его это не удручало:
Чистый погон,говорят матросы, чистая совесть. Хватит того, что в моей семье отец-командир...
Я очень трудно привыкал к лагерному режиму. Дома никогда не стелил постель, за меня это делала мама, да еще эта «фигова» зарядка. Как я не любил эти сигналы утреннего горна. Зазеванные, мы выбегали на плац и делали зарядку кое-как. Физрук, восемнадцатилетний пацан в тренировочном костюме, с вечным свистком в зубах, Паша, постоянно на нас недовольно покрикивал. Так, в полувоенном режиме, когда день был плотно напичкан разными культурными мероприятиями, пролетело почти две недели. Завтра должен был состояться родительский день. Настроение у ребят было веселое, они предвкушали радость встречи с родителями и другими близкими.
И вот это утро настало. С самой рани к воротам лагеря устремился людской поток. Ко мне приехали отец с мамой и сестрой. Я уже заранее облюбовал полянку, где вокруг росли стройные мохнатые сосенки. Мама расстелила на траве скатерть-самобранку и я, забыв обо всем на свете принялся за черешню. Так сильно я соскучился по этой ягоде.
В нескольких метрах от нас примостились и Саша Ухов с пожилой женщиной. На ее груди блестели два больших ордена, а рядом несколько медалей. Меня охватило любопытство и я , прохоля мимо, неназойливо задержался, вперив взгляд в бабушкину грудь. Так и есть! Настоящие боевые ордена. Один-«Коасной звезды», а другой-«Боевого Красного знамени». На медальный «иконостас» я уже не обращал внимания. Видно было, что бабушка-заслуженная фронтовичка. Отец Дениса Шульги тоже блистал в своем парадном кителе при орденах, однако не оставил того впечатления, что бабушка отрядного председателя. Мой папа тоже был фронтовиком, но наград никогда не носил, разве что в день Победы надевал парадный костюм с приколотой колодкой орденов и медалей.
Мама меня тискала как игрушку, и все не могла нарадоваться. И как я кушаю, и как нахожу контакт с ребятами? Особенно ее интересовало, часто ли я меняю белье и рубашки.
-Ты же у меня такой неумеха!-с улыбкой и слезой сокрушалась мама...
Дело уже близилось к вечеру. Родителей наших позвали отдельно на обед и мне случайно довелось подслушать фрагмент теплой задушевной беседы, которую вела бабушка-фронтовичка с пионервожатой Ларисой.
Бабушка не жаловалась на судьбу. По своей доброте она рассказала пионерской даме о том, что сразу же после войны она лишилась дочки с зятем. Они подорвались в лесу во время сбора грибов. И это в мирное время. На руках остались двое внуков. Одному, чуть больше года, а другой пошел во второй класс. Так и воспитывала их одна. Не так давно со старшим внуком случилось несчастье. На танцах в Центральном парке культуры и отдыха, что на Крестовском острове, мальчик подрался с хулиганами, защищая честь девушки. Антоша, так звали старшего внука, имел боксерские навыки. Он ударил одного из обидчиков в лицо, в итоге у того вытек глаз. Внука взяли под арест, было это полгода назад, а в мае состоялся суд и осудили «родную кровиночку» на три года северных лагерей. Зачем пожилая женщина изливала девчонке свою душу, я никак не мог понять. Сомневаюсь, что ради жалости, может быть, хотелось выговориться? Похоже, что бабушка, хоть и была на заслуженном отдыхе, еще работала. Уж, больно щедрые гостинцы привезла она внуку. Я даже облизнулся, заметив, как Сашка за обе щеки уминает бутерброд, обильно намазанный черной икрой.
Родители уехали вечером, а мы, утомленные, с сытыми желудками разбрелись по палатам. На завтра был назначен межотрядный диспут « Мои старшие братья и сестры» Я еще не знал, что за разговор предстоит, моя родная сестра в прошлом году окончила химико-технологический техникум и уже работала лаборанткой в научно-исследовательском институте синтетического каучука , совмещая заочную учебу в технологическом институте. Жили мы всей семьей в одной комнате, однако не ругались. Папа много времени проводил на работе и был единственным кормильцем семьи. Теперь и сестра стала вносить свою лепту в бюджет семьи. Я лежал на кровати и развивал мысль о том, что я буду говорить о своей сестричке, у меня были припасены вагон и маленькая тележка теплых слов...
А на утро, после завтрака, я забежал к себе в палату и услышал за дверью такой любопытный разговор. Один голос принадлежал Ларисе, а другой я никак не мог сначала разобрать. Речь шла о моем председателе Совета отряда Сашке Ухове.
–Ты понимаешь, до меня дошла информация, что брат Саши Ухова–отпетый уголовник. Он получил за бандитское нападение на людей три года лагерей. Мы живем в трудное послевоенное время. Три года назад расстреляли Берию, По Союзу бродят банды уголовников, а у нас, в нашем лагере, отрядом руководит мальчик, который состоит в родстве с чуждым обществу, элементом. Вот я и хочу, Надюша, сообщить старшей вожатой об этом вопиющем факте. Нет, нет, конечно, не в порядке доносиительства, сейчас не тридцать седьмой год. Исключительно в порядке информации, не больше» Целесообразно сделать перевыборы отрядного председателя..
–Но ведь до конца смены чуть больше десяти дней.
-Ой, боюсь я, Наденька. И во что она, эта беспринципность, сможет вылиться...
Только теперь я понял, что эта подлая Лариска, влезла в бабушкину душу и теперь торжествует перед своей подружкой. По возрасту девчонки были почти ровесницы. Разве что Лариса была на пару лет старше дружинного председателя..
Я весь превратился в сжатый комок. Стоя за дверью, я очень боялся, что меня заметят. Мне нужно было во что бы то ни стало сообщить об этой подлости Саше Ухову. Наконец, речь затихла и послышались отдаленные шаги. Горнист затрубил мелодию. Все, пора на линейку... Я раскрыл занавеску палаты, осмотрел ближнюю территорию, красногалстучных дам на горизонте было не видно. Я выскочил из комнаты, как пробка из бутылки, в груди клокотала злость! Неужели среди старших бывают подлецы?
Линейку, на мое счастье, на несколько минут задержали по просьбе начальника пионерского лагеря,к нему нагрянуло военное начальство. Я прибежал, когда отряд уже строился. Отозвав председателя на минуту в сторону, я выпалил:
–У тебя есть старший брат?
–Есть, а что?
Сашка вылупил на меня свои зенки и принял воинствующую позу.
–Тебе то какое дело?
–Да никакого, Сашка, никакого! Ты не волнуйся только!
И я накоротке передал другу весь случайный разговор бабушки с вожатой, не забыв о Ларисиной подлости. Мне казалось, что мальчик должен знать о том, в чьем окружении находится. Я окончил свой монолог и посмотрел на отрядного. Он побледнел, на лбу появились бисеринки пота.
–Я покажу этой стерве Ларисе. Да и Надька у меня попляшет. До брата, гадины добрались. При чем он здесь? Адвокат и сейчас говорит, что будет бороться за его освобождение. Не получится у Ларисы с Надей праздника. Пусть снимают, подонки. Я сейчас, когда буду рапортовать этой плоской доске, брошу ей в лицо свой галстук, а потом уеду... домой к бабушке. Брата я никогда не предам!
Мальчишка весь подтянулся, принял бойцовский вид и ,обойдя спереди шеренгу, скомандовал:
–Отряд! Смирно!
У меня «гуляли» от нервов желваки. Я переминался из стороны в сторону, наблюдая за чеканным шагом Сашки. Неужели он выполнит обещанное? Хватит ли у него дерзости бросить в лицо пятнадцатилетней девочке с тремя командирскими лычками на рукаве, свой красный галстук? Ведь это чревато не только лагерными последствиями, здесь можно и другие неприятности схлопотать. Сашка приближался к трибуне, а я уже начал жалеть, что ввязал его в эту «авантюру» Как сделать выбор и при этом остаться человеком? Честное слово, я не знал ответа...
И вот Сашка приблизился к трибуне и остановился в пионерском приветствии.
Боже, испугался я, что сейчас будет?...
Отрапортавав, он подождал команды дружинного председателя и, щелкнув каблуками, направился обратно. Наши глаза встретились. У Сашки был жалкий и тщедушный вид. Я не знал, радоваться такому исходу или плакать? Лучше бы я не подвергал мальчишку такому испытанию. На мой взгляд, сказал «А», говори и «Б».
До самого обеда я старался не встречаться с Сашкой Уховым, все больше проводил время около культорганизатора, где ребята разучивали новые песни. Однако, во время обеда наши взгляды встретились. Он извиняюще улыбался и просил, мысленно просил не судить его строго. А уже на выходе из столовой его поджидала пионервожатая Лариса.
–Ты помнишь о диспуте «Мои старшие братья и сестры?»
Сашка кивнул головой.
-Ну вот и отлично. Дай настрой отряду. Сделай так, что бы мне не было за тебя стыдно. Даешь слово?
И Сашка, скорее на автомате, козырнул:
–Честное пионерское!
Перед полдником Сашка нашел меня в каптерке, где я копался в чемодане, отыскивая свежие трусы и майки.
-Ты меня ,наверное, презираешь? Похоже, я сволочь!
–Все у меня клокотало в груди, а как встал во фронт, нервный спазм сковал движения, душа ушла в пятки. Я не думал, что так бывает. Прости меня,Борька...
Я стоял и молчал, только хлопал глазами. С одной стороны мне было жаль мальчишку, с другой, я попробовал примерить эту ситуацию на себе и меня охватило сильное волнение. Мой папа был членом партии с середины двадцатых годов И я воспитывался на патриотической почве. Нужно иметь сильные мотивы для такого дерзкого поступка, но ведь брат, это не чучело огородное. Если бы у меня был еще и старший брат, сильный и мужественный, спортсмен-тяжелоатлет, например, я бы им обязательно гордился, но чтобы предать близкого человека, нет уж, увольте, это выше моих сил. Предательство хуже казни. Я от нервного озноба зажмурил глаза и сцепил сзади руки. Мое молчание Сашка Ухов воспринял по своему:
–Если я и дал слабину, то она будет последней в моей жизни.
Я ничего не ответил на его признание, а , щелкнув замками чемодана, понес чистое белье в палату, чтобы переодеться...
На диспут о старших братьях и сестрах я не пошел, сказался больным. Лариска подозрительно положила ладонь на мой лоб, он не был горячим. И тем не менее она меня отпустила... Всякие дурные мысли посетили меня в тот вечер. Все те теплые слова, которые я припас для своей сестры, ушли на задний план. Мне гораздо было интересней, о чем будет рассказывать председатель Совета отряда. Сегодня, на моих глазах он проиграл сам себе, а это уже шаг за черту чести и морали. Я был убежден в том, что мое отсутствие на сборе не сыграет сдерживающей роли и Сашка раскрепостится. Может быть он расскажет о своем брате в выгодном для себя ракурсе, а может быть и публично осудит, ведь на него будут глядеть сыше шести десятков глаз...
Через одиннадцать дней окончилась пионерская смена. За мной приехала мама и мы вскоре уехали к бабушке в Белоруссию. Больше я с Сашкой Уховым никогда не встречался. И тот диспут,навязанный пионервожатой Ларисой, , к счастью, мимо меня прокатился. . Уже много позже, когда я стал взрослым,и в литературе, и в кинематографе мне встречались примеры низкой планки нравственности у детей: «Мальчиш-плохиш», «Ромашка» из романа «Два Капитана» Да и образ пионера Павлика Морозова мне, честно говоря, не очень симпатичен. Такой герой был крайне необходим эпохе сталинизма и она, эта самая эпоха, подняла своего героя-доносчика на пьедестал. И если уж говорить о героях-подростках, достойных гордости и уважения, то мне лично очень близка по духу комсомолка Вика Мержерицкая из романа Бориса Васильева «Завтра была война»
Она, эта смелая и, чистая душой, девушка предпочла смерть предательству. Вот оно, величие личности...
Вместо эпилога:
С тех пор прошло очень много лет. Канули в лету пионерские галстуки, мерная дробь барабанов. Прекратилась идеологизация народного образования, Армии, Флота, Высших учебных заведений. Нет, нет, да и напомнят о себе славными добрыми делами возрождающиеся тимуровские отряды, однако это уже совсем другие структуры. Для того, чтобы сеять на земле добро, помогать старикам, больным и немощным людям не нужны всякие Советы, Президиумы, Ассоциации и объединения, знаки отличия, нагрудные жетоны и удостоверения. Это должно быть в крови каждого из нас и кого мы воспитали...
За свою жизнь мне приходилось иногда встречаться на разных перекрестках жизни со своими детсадовскими одногруппниками, одноклассниками, друзьями по студенческой скамье,сослуживцами. Со своими пионерскими друзьями мне не приходилось сталкиваться на дорогах жизни. И если бы я сегодня встретил случайно тогдашнего ухоженного мальчика Сашу Ухова, то вряд ли узнал его. Подал бы я ему руку при встрече, если признал? Не знаю, может быть и подал. Ведь с той поры столько воды утекло,а уметь прощать по любому лучше, чем хранить в душе зло....
Ленинград-Петербург -Кельн, 2010 год.