Тарелки с синими цветами, кланяющимися друг другу, с переплетающимися зелеными травинками, стояли на столе в льняной свежести скатерти. Утро заглядывало в окно, залетало в приоткрытую форточку, и тарелки умывались им, запотевали от мороза. Чуть красноватого, коснувшегося чуть раньше, на мгновение, рябиновых ягодок, висящих на серых замерзших веточках. Занавески чуть трепетали, задевали краями лимоны, рассыпанные на подоконнике, ласкали кружевным узором. Белоснежным. И в фаянсовом отражении растворялась утренняя дрема.